Название: Богатые на пять минут 4 страница

Юноша вздохнул и сполз по кафельной стене на пол. Как-то незаметно он выбросил Билла из головы, оставив для себя только размышления о собственном спасении, об отце, о деньгах… И если поначалу проскальзывали короткие мысли о том, что Каулитц – предатель, сволочь, поступившая невероятно низко, то потом они благополучно свалили восвояси. К счастью или сожалению – не скажет, наверное, никто. А ведь Тома действительно загнали в ловушку, подло обманув, создав какую-то иллюзию, которая вполне могла зайти чуть дальше, если бы похищение не оформили при второй встрече. Том был на пути к тому, чтобы без памяти влюбиться в симпатичного брюнета, встречающего на улице рассвет. Глупый, нельзя так сразу в омут с головой. Будет думать теперь, прежде чем отдаваться чувствам, и лучше приглядываться, прежде чем отдаваться симпатии. После этого «инцидента» вера в людей благополучно исчезала, Том это отчётливо ощущал.

Ну, и что он сидит? Действовать надо: закрыть дверь, наконец-то, окно выбить и вылезти. В принципе, ничего сложного, а в доме вроде бы только он с Биллом. Может, Лутц опаздывает, а может, не придёт вовсе, Каулитц что-то совсем не заботится о сохранности пленного. Ах, денег-то с него срубить не получится. Как обидно!

Том заставил себя встать и подошёл к двери, прислушиваясь к звукам извне, коих, по сути, не было. Видимо, Билл сидел тихой мышкой, полностью уйдя в себя. Пускай размышляет, Тому легче смыться отсюда будет. А то удивительное чувство, что он испытал чуть ранее, всё равно испарится, не останется надолго, будет вытолкнуто уверенными мыслями о низости и двуличии Билла. Это же надо было встретить такого человека. Пожалуй, Том раньше не встречал никого, подобного по характеру Каулитцу. Музейный экспонат, бл*дь.

Щёлкнул замок. Щёлкнул громко, вопреки стараниям Трюмпера. Он чертыхнулся и неслышно прошёл к окну. Встать на ванну, разбить и постараться без потерь вылезти на улицу. Он не выходил на свежий воздух четыре дня, лёгкие стопроцентно страдают от такого отношения.

- Том! – в дверь заколотил Билл. – Том, открой немедленно! Том!..

Хотелось заткнуть уши, но надо приступать к делу. Трюмпер старался не обращать внимания на крики из коридора, удары по деревянной двери, становившиеся сильнее. Сейчас он всем счастливо помахает ручкой, а потом сдаст в полицию. Э, нет. Кому-нибудь, но сдаст обязательно.

Том взял с бортика ванны бутылочку, на его взгляд самую увесистую и подходящую для разбивания окна. Отойти да бросить. Из окошка просматривалось то же самое, что и из гостиной – двор и трасса, только с другой стороны. Сейчас он там окажется.

- Я стрелять буду, слышишь? И мне плевать, что могу попасть тебе в голову. Том, не делай глупостей!

Раздался выстрел. От неожиданности Трюмпер выронил баночку и, находясь в состоянии лёгкого шока, посмотрел на гель для душа, из которого медленно стекала по пластику прозрачная жидкость. Билл совсем чуть-чуть промазал, мог бы запросто попасть Тому в ногу, тем самым обезвредив. Парень стоял не шевелясь, продолжая заворожено наблюдать за тонким ручейком. Он выстрелил.

- Том, не молчи! – по двери снова заколотили. – Том, чёрт побери, открой сейчас же! Том!

А что сделает Билл, если не отвечать ему? Должен же он что-то предпринять. Наверное, можно с ним и поиграть. К тому же говорить совсем нет желания, слишком ярко проскользнуло чувство, что Тома без лишних вопросов могли сейчас пристрелить, подними Билл немного пистолет и направь его чуть вправо. Удивительное везение. Значит, стрелять может, стреляет и выстрелит ещё, если понадобится.

- Том, я тебя задел? Том, прости. Скажи что-нибудь! Мы сейчас всё сделаем, обработаем, врача вызовём. Том, ответь!

Что он так бесится-то? Или Том им и в качестве живого товара пригодиться может? Видимо, крыша наказала хорошо следить за Трюмпером, мало ли у папика где заначка имеется или ещё что-нибудь. В конце концов, похищением многое разбудить и поднять можно.

А почему Билл не выломает дверь? Возможно, дом тоже крыша предоставила и следить наказала ещё и за ним. Интересно, чей кот на диване сидел, красивая тварь.

Том медленно, но верно успокаивался, приходил в себя, и начатая игра доставляла некое удовлетворение, потому что Билл всё ещё проявлял свою нервозность, беспрестанно ударяя в дверь, теперь уже и кулаками, и ногами. Но выбивать почему-то не торопился, вероятно, порча имущества разрешалась только в крайнем случае, а он верит и надеется, что Том откроет.

Стоп! Шок шоком, игры играми, а валить отсюда надо быстрее, пока его реально не убили пулей в висок. Билл, конечно, услышит, что в ванной есть жизнь, но это уже второстепенно, а точнее – совсем не важно. Том взял другой бутылёк и отошёл. Он легко бросил бутылку, и та попала аккурат в окно, разбивая тонкое стекло на осколки. Том резко отвернулся, закрывая глаза ладонью.

- Том! Открой сейчас же! Прекрати заниматься глупостями, нельзя оттуда сбежать! Том! – Билл защебетал более резво, испугавшись, что добыча, правда, собирается уходить без предупреждения. – Том, пожалуйста, не надо!

Том вновь вскочил на бортик, прихватив с собой ещё одну бутылку, и принялся осторожно удалять оставшееся стекло, чтобы не порезаться, когда он будет протискиваться в это узкое отверстие. Вроде для него хватит, Том очень на это надеялся.

Снова выстрел. На этот раз в угол, в корзину с грязным бельём. Том замер и медленно обернулся. В двери красовались два аккуратных отверстия, одно в самом низу, Билл старался так, чтобы в случае чего, у Тома пострадали только ноги. Оперативно работает, но побег ещё возможен.

- Том, перестань! Отойди от окна, иначе я выстрелю ещё раз и точно в тебя.

Том не ответил, целесообразнее не вступать в дискуссии с преступником, а просто делать ноги, пока есть возможность. Трюмпер возобновил своё занятие. Всё тело было напряжено как струна, словно Том готовился вот-вот услышать очередной выстрел, увидеть очередное попадание в какую-нибудь мелочь, не в него. От крупных осколков парень избавился, но подтягиваться всё равно не получится, все руки изранит, стекло-то всё равно осталось.

Том стягивал футболку, когда дверь благополучно выбили, и в проёме появился Билл, держащий на вытянутой руке пистолет. Его глаза были прищурены, и в них без труда читалась злость, ноздри раздувались.

- Руки вверх? – иронично спросил Том, сгибая руки в локтях.

Билл подошёл к нему, уперев ствол прямо в грудь. Вот тут желание шутить разом отпало. Трюмпер нервно сглотнул.

- Ты придурок, Том. Я же по-хорошему хотел, - Билл с укором покачал головой. – Надень футболку.

Том послушно натянул на себя вещь, не отрывая взгляда от дула пистолета, следящего за каждым его движением. До этого Билл, да и никто другой, оружием не размахивал, только оговорки какие-то оглашались. Что, смешная история закончилась, сейчас расскажут другую, грустную байку?

- И что ты теперь со мной сделаешь? – поинтересовался Том.

Взгляд Билла приобрёл некую усталость, наверняка, ему хотелось убрать «игрушку» и рухнуть на кровать, чтобы заснуть. Всё-таки насыщенно они провели эти несколько минут, впечатления останутся надолго. Придётся, скорее всего, расстаться с планом побега, потому что один Билл дежурить больше не будет, это очевидно. Рисковать он, похоже, не брезгует, но страховка, определённо, прибавится. Только бы ногу не пристёгивал, хотя глупо на такое надеяться.

- Не убью, не волнуйся, - холодно произнёс Билл. – Вернём тебя на место, ничего особенного я выдумывать не собираюсь. С тем условием, что больше это не повторится, иначе пострадаешь ты очень и очень серьёзно.

А как его вообще пристёгивать? Правая рука саднит, кожа содрана. Нельзя никаких наручников, хорошего из этого точно не выйдет.

- Не смотри так на руку свою. Я не изверг, так что пристегнём левую. Вытащишь левую, будет пристёгивать, несмотря на твои боевые раны. Понял?

Том кивнул и пошёл вперёд, ощущая на спине ладонь Каулитца. Хорошо, хоть не пистолет этот чёртов.

Когда они вышли в гостиную, им под ноги бросился тот самый рыжий кот, тихо мяукнув. Видимо, почувствовал, что в доме кошмар творится. Пистолет с глушителем, но это не мешает улавливать создавшуюся атмосферу, полную отрицательной энергии.

В комнате Билл без промедления толкнул парня к кровати и, не давая опомниться, снова вытащил пистолет, уперев дуло ему в шею. Он быстро перестёгивал наручники, что одной рукой делать было сложновато. Том увлечённо наблюдал за лихорадочной вознёй Каулитца, к холодному пистолету он, кажется, уже успел привыкнуть. Наконец, Билл дёрнул Тома на себя, отточенным движением захватывая его запястье серебристым браслетом.

- Ну, вот. Том, ты зря это затеял. Должен понимать, что мы сделаем всё, чтобы тебя задержать, ведь ты – то же самое, что улика на месте преступления, - Билл говорил спокойно, видимо, успокоился, увидев, что Том снова прикован.

Правда, это не помешает ему повторить трюк во второй раз. Однажды-то уже избавился от мешающейся железки, опыт, так сказать, получил. Не хотелось говорить о случившемся никому, но правое запястье Трюмпера выдавало его с головой. Лутц взбесится по полной программе, надо бы провести с ним воспитательную беседу перед тем, как впустить в комнату.

- Если верить твоим словам, то вы меня никогда не отпустите, убьёте, чтобы не было улики.

Шпильман много чего говорил по этому поводу. «Мальчишку убивать не стоило бы» - самое распространённое его суждение. Убийство Тома больше было нужно их четвёрке, потому что на запоминание шли только увиденные лица. Если отец Тома сумеет вновь подняться, он достанет их из-под земли. А Шпильман уже будет далеко от Германии, он собирался покинуть страну, «зажить новой жизнью». В полицию Трюмпер обращаться не станет, эту простую истину понимал даже Билл, тут все справляются своими силами, без властей. Нужно уметь выживать самостоятельно – это идеальный вариант.

- Я не знаю, Том. Сделаем так, как нам скажут. Ты пойми, мы пешки в вашей увлекательной игре, работаем только по приказу. Я здесь никто и звать меня никак. Уйду, когда всё закончится. Уехать из страны на накопленные деньги – вот мой нехитрый план.

Билл усмехнулся и отвернулся в сторону. Было очень тяжело смотреть в глаза Тому, который изучал его как-то пристально, отчего-то с жалостью. Отвратительное чувство, от него избавляться надо, а Трюмпер тут развёл чёрте что.

- Зачем ты мне это говоришь?

Том искренне не понимал, с какой целью Билл делится своими мыслями. Если накопилось, хочется рассказать, то поведал бы это кому-нибудь своему, не парню, которого похитил недавно, а пару минут назад чуть не убил.

- Просто хочу, чтобы ты знал, я мечтаю выбраться из этого болота. Веришь?

- Верю, - тихо ответил Том. – Верю.

Они оба замолчали, не зная, что ещё сказать. Обстановка явно была напряжённой, в какой-то степени угнетала и Трюмпера, и Каулитца. Правда, первому почему-то резко перехотелось куда-то бежать, словно все силы высосали, оставив одно безвольное тело, ко всему безучастное и, в общем-то, совершенно ненужное.

Билл задумался, уставившись стеклянным взглядом в пространство. Том часто за ним наблюдал, но такие явления встречались в основном у Кирка, а Билл постоянно сидел уткнувшись в ноутбук. Хотя возможно, что он там находил свою плоскость, смотрел пустым взглядом на рабочий стол и на этом его прогулки с техникой заканчивались.

- Если честно, то я плохо помню даже то, как здесь оказался, как попал в тёмные дела. Ощущение, будто это шло со мной по жизни, или правильнее будет сказать - моя жизнь состояла из этого. Знаешь ли, затягивает, когда ты чувствуешь, что особых усилий прилагать не нужно, просто проворачивать всё чисто. Деньги.

Добавить бы ещё «бизнес», будет и вовсе замечательно. Том испытывал смешанные чувства: вроде хотелось выслушать, заглянуть, чем дышит Билл, и как он к этому относится, но с другой стороны образовалось чёткое желание оглохнуть. Пусть говорит для себя. Последнего Том не понимал, а потому решил не прерывать Каулитца, пускай выговаривается, быть может, что важное ляпнет.

- А вы всегда только похищениями занимались?

Об этом надо молчать. Билл прекрасно знал, что сейчас нарушает все негласные правила на этом поприще, рвёт несуществующий устав. Вот только почему-то стало абсолютно всё равно, равнодушие поселилось. Он когда-то очень долго учился быть по-настоящему безразличным, но сегодня достиг небывалых раньше высот. Действительно, что изменится, если он расскажет чуть-чуть о своей бестолковой жизни? В такие моменты от неё становится противно. В самом деле, в его силах было всё изменить. А сейчас уже поздно, Билл слишком привык, что не так много сделать нужно, чтобы получить приличную сумму. Всё вертится на этой зависимости от денег. Причём с некоторых пор их почему-то никогда не бывает много, Билл тратил легко, тратил, словно это тоже входило в его обязанности. А потом снова требовались деньги. Кто-то посторонний, не вдаваясь в подробности, мог бы подумать, что он наркоман, постоянные дозы, ломки… Такие люди часто в криминал уходят, кажется, что там разжиться на очередную порцию счастья гораздо проще. Некоторые даже не пытаются избавиться от зависимости или хотя бы существовать с нею, не мешая другим.

- Если не хочешь, не говори.

- Почему же? Может, хочу, да нельзя. У меня нет уверенности в том, что ты не используешь как-то полученную информацию, - с усмешкой сказал Билл.

А он прав. Очень прав и обыкновенно, наверняка, ведёт себя осторожнее, молчит о своём прибыльном поприще. Правда, Том не знал, сдал бы он Каулитца, если бы что-то важное услышал, или же нет.

- Сначала задания были мелкими, - внезапно начал Билл. – Чаще всего не особо пыльными, но мы тогда редко задумывались о последствиях. А они могли бы иметь место, относись мы ко всему более халатно. За кражу некоторых документов, например, пострадавший деятель, вероятно, мечтал убить того, кто подпортил ему дела. И неважно, что мы выступали лишь исполнителями чьих-то указов. На что-то более серьёзное одно время не соглашались, иногда работали по одиночке, так меньше риска оказаться замеченными. А в один прекрасный момент пришло осознание, что денег вроде достаточно, но почему-то не хватает, как ни крути. Я жил по своим возможностям. Определённая сумма исчезала за определённый срок. То есть у меня имелся, да и сейчас имеется, такой принцип: живу так, как могу. Это значит на всю катушку. Приходит день, и ты вдруг случайно узнаёшь, что деньги заканчиваются. На то, что осталось, можно прожить один день, а можно – неделю. Второй вариант меня не устраивал, я так больше не умел. Ну, и снова на дело. В какой-то момент появились похищения, более прибыльные.

Билл говорил обо всём как-то безучастно, словно это и не касалось его. Видимо, уроки равнодушия не прошли даром, хотя за всё пребывание Тома в этом доме Билл не раз проявлял себя как очень даже эмоциональную натуру. Что-то у него в рассказе не складывалось, наверняка, сочинял что-то на ходу. Выдумщик несчастный, молчал бы лучше.

- А убийствами не промышлял? – с напускной непринужденностью спросил Том.

Вряд ли он узнает какую-то важную правду, но вопросы надо задавать. Когда ещё представится такая замечательная возможность узнать о жизни своего похитителя?!

- Отдельно – нет. Лично я стрелял, убивая, всего два раза.

Говорит за себя, следовательно, на счету у других убийств побольше. Всё-таки хладнокровие в Билле присутствует, и его уже не отнимешь.

- А меня бы мог убить?

Том не знал, зачем он это спросил. Просто вырвалось совершенно случайно. Правда, почему-то Трюмпер не жалел, быть может, зря. Пускай Билл отвечает на все вопросы, раз уж собрался поведать истину. Глупо с его стороны рассказывать это всё, но он, видимо, страстно желал выговориться, причём уже давно. А было ли кому?

Наверное, здесь нет друзей. Напарники – это всего лишь напарники, ты с ними спелся, ты с ними работаешь, но, наверняка, дальше заходит в редких случаях. Вряд ли на такой основе может построиться дружба. Да тут только и делай, что жди подвоха от этого друга, который сдаст ради спасения собственной шкуры. А каково это – жить среди людей, но одному?

Билл напряжённо смотрел в глаза Тома, не смея отводить взгляд ни на секунду. Он молчал и, скорее всего, вовсе не собирался отвечать. Это действительно сложный вопрос, потому что зависит всё не от его желаний, а от обстоятельств, которые так часто идут против людей. И что обозлились? Билл прервал долгий зрительный контакт и принялся изучать свои колени, скребя ногтём джинсовую ткань. Ну, вот, вопрос перевёлся в раздел риторических. Хотя не исключено, что это молчание нужно как-то расценить, мало ли ответ всё-таки дан.

- Том, а чего ты сейчас больше всего хочешь? – неожиданно поинтересовался Билл, вскинув голову.

Том замер, опешив. Переход показался ему слишком резким, он мыслями ещё пребывал в жизни Билла, а тот, похоже, очень пожалел, что поведал о ней, и теперь собирается отвлечь, переведя разговор в другое русло.

А чего он хочет? По-видимому, свалить отсюда как можно быстрее, а остальные его желания как-то отошли на задний план. Том исподлобья глянул на Каулитца и закусил губу. Что ж, отлично, у него нарисовалось два желания, но второе озвучивать не стоит, это всё нервы. Когда сильно переживаешь, всегда разная чушь в голову лезет, от неё и избавиться-то сложно.

- Домой хочу. Чего ещё?! Мне этот курорт, мягко выражаясь, поднадоел, - с вызовом.

Том выглядел несколько обиженно, как ребёнок, только ситуация не детская. Играют тут в шайку преступников, людей похищают… А ведь и дети любят играть в бандитов. Зря им это позволяют. Наверное, интересно вот так вот, в шкуру уголовника залезть, но хорошего из этого мало выудить можно.

- Надо было дать тебе сбежать. Я давно пистолетом не махал, так что, сто процентов, промахнулся бы.

Том дёрнулся. Многие преступники – психически-больные люди. Да и разве будет нормальный человек намеренно убивать? Может, и Билл – псих, всё-таки странные вещи говорит. С так называемой жертвой подобным образом не разговаривают, бред какой-то.

- Ты в своём уме? – воскликнул Том.

Со стороны могло показаться, что он-то как раз и против. Том сидел весь напряжённый как струна, а вид так вообще выражал недовольство. Всё-таки Каулитцу не идёт быть похитителем, не его это работа, как бы он о ней не отзывался в самом начале их «знакомства». Хотя тогда это действительно было просто знакомством, а не преступлением.

- Ты только что сказал, что хочешь домой. Передумал? – недоуменно спросил Билл.

Он ход своих мыслей понимал отлично и оценивал по высшему баллу. Если бы знал, что так получится, никогда бы не согласился на это дело. Билл и раньше иногда отказывался от выполнения некоторых указаний, передавал их кому-то другому. А тут припёрся, хотя особой нужды в деньгах не испытывал. Надоело, вероятно, без дела сидеть.

- Нет. Я имею в виду, с чего ты вдруг такие вещи заявляешь?

- Я жалею, что согласился работать в направлении тебя. Думаю, для меня это будет чревато последствиями.

Том прищурил глаза и слегка наклонил голову. Теперь он был точно уверен, что от него что-то скрывают, Билл не договаривал весьма важные факты. Если чревато, то, получается, до него уже кое-что долетело.

- Какими?

Билл сложил два пальца на манер оружия и поднёс к виску. Как в замедленной съёмке продемонстрировал выстрел, отдачу… А потом улыбнулся, широкой, открытой улыбкой, словно они старые знакомые и встретились спустя много лет.

- Ты говорил, что у моего отца нет денег. А в полицию он не заявит, нам обоим известно.

- Да ничего нам неизвестно! – вспылил Билл. – Понимаешь, просчёт до мельчайших подробностей – это не гадание на картах, хотя ошибка и там, и там одна и та же – неверное предсказание будущего. Ты не переживай по поводу дома, но побег, быть может, был бы даже надёжнее. Конечно, с условием, что я промахнулся бы, стреляя.

«Так разреши мне это», - хотелось сказать, но Том промолчал. Никто его не выпустит погулять с «обязательным» возвращением, даже Билл, который, по всей видимости, решил пойти на контакт более уверенно. Пока, правда, непонятно, что это даёт, но, определённо, какой-то плюс.

- До меня всё равно не доходит, с какой целью ты мою персону во всё это посвящаешь, - сказал Том. – Может, объяснишь?

Билл молча рассматривал его, слегка улыбаясь. Ощущение, будто у него всё легко, будто его ничто в этом мире не заботит. Во всяком случае, в данный момент, всё-таки серьёзный Каулитц – не такая уж и редкость. Взять хотя бы некоторые события. Так что эмоциональность в нём имеется, но сейчас она точно отсутствует.

- Какая разница? Расскажи о себе что-нибудь.

Том опешил от такого вопроса, на его лице чётко обозначилась растерянность. Интересно, у Билла с головой всё в порядке? Сначала выложил частично свою подноготную, теперь того же требует – нет, просит – от Тома. В принципе, Трюмпер ничего не теряет, а без общения довольно-таки трудно.

Билл тем временем встал и подвинул столик, на котором лежал ноутбук, поближе к кровати. Не расстаётся с ним, даже когда разговаривает с кем-то.

- Последний вопрос. Что в нём такого важного? – Том кивнул на ноут.

Каулитц как-то любовно посмотрел на свою игрушку, но резко посерьёзнел, не та эта тема, где можно вспоминать приятные подробности жизни.

- Регулярно общаюсь со Шпильманом. А помимо этого, просто люблю посидеть в сети.

- Да ты зависим, - констатировал Том.

В его окружении, сколько он себя помнил, не было людей, не выбирающихся из Интернета днём и ночью, кажется, тут он навёрстывает упущенное, причём это не только окружения касается.

- Не уверен. По крайней мере, это мне не мешает. Ну, рассказывай, - напомнил Билл.

Том вздохнул, мысленно подбирая факты своей биографии, которыми можно поделиться. Он всё ещё не понимал, зачем это нужно, но решил особо не препираться, в конце концов, поговорить хочется, пускай и со своим похитителем, пускай и с пересказами жизни.

- Я думаю, основное ты знаешь, - хотелось задать ещё кучу вопросов, но вряд ли Билл на них станет отвечать, своё повествование он уже прекратил. – Ну, а из мелочей… - вдруг показалось, что для Билла каких-то особенных секретов нет. Том решил, что по внешнему виду нетрудно догадаться о пристрастиях, характер он свой не скрывает под масками. Ни один человек не узнавал о Трюмпере такое количество подробностей за столь короткий срок. Хотя то же самое можно сказать и о Лутце, и о Кирке, и о Дэне. Что-то в голове ересь какая-то. – Если честно, не знаю, что сказать. Почему-то уверен, что тебе всё известно.

Билл глянул на экран ноутбука и снова повернулся к Тому. На рабочем столе стояла какая-то замысловатая картинка непонятного содержания. Выглядела, как картина какого-нибудь художника – мазня с глубоким смыслом.

- Во-первых, не всё. А во-вторых, я буду не против услышать это из твоих уст.

- Хорошо. Ну, я учусь юриспруденции, отец хочет, чтобы моё образование было нормальным, как он выражается. Впрочем, я всеми руками за, особенно после случившегося. Как оказалось, не всё так стойко в его бизнесе, - Билл кивнул. В бизнесе Трюмперов ему, наверняка, тоже многое ясно, объяснили важные дядечки. – Хип-хоп люблю, на гитаре играю. Больше ничего в голову не приходит.

Вообще-то существует ещё тысяча аспектов жизни, миллион вопросов, на которые можно отвечать, кажется, бесконечно. Но Том их не обнаружил. А расспрашивать сейчас просто глупо, темы совершенно неактуальны, разговор будет больше походить на какой-то вопросник.

- Не буду тебя мучить. Есть хочешь?

- Не откажусь, - кивнул Том.

Надо запихать в себя немного чего-нибудь съедобного, а то его самочувствие в скором времени будет оставлять желать лучшего, а ему это совсем не нужно.

Билл ушёл, мягко прикрыв за собой дверь, осталась небольшая щёлка, через которую пробивался свет. Надо попросить его раскрыть здесь шторы, всё равно что-либо скрывать бесполезно, не приносит никаких результатов, потому что у Тома ничего конкретного не получается. Конечно, ему прямым текстом заявили, что побег, возможно, даже надёжнее будет, но это чревато последствиями, юноша уже убедился. Билл специально стрелял ниже, он рассчитывал на ноги, а не попал по той простой причине, что не знал, где конкретно находится Том. Его вполне могли подстрелить. От мысли, что он бы лежал тут в таком состоянии, становилось плохо. Нет, определённо, повезло, и не нужно судьбу испытывать.

Каулитц сказал, что насчёт дома волноваться не стоит. И также он не исключал предположение, что с жизнью придётся попрощаться. Какому из этих высказываний верить, Том не знал, но ему жутко хотелось быть оптимистом. Хотя это сложно, учитывая, что сохранять светлую надежду он вынужден в четырёх стенах.

А Билл странный. Выложил столько вещей, которые ни один преступник на его месте не откроет. Либо ему нравится играть с судьбой, либо он просто чокнутый. Сжигает жизнь, наблюдая, как сгорают картинки. Огонь вообще затягивает, а от такого точно глаз оторвать нельзя. Только решиться зажечь сложно, да и не нужно это. Ничего хорошего не приносит, минутное удовольствие от чувства власти над своим существованием, над тем, какое оно. Наверняка, владея поводком, на котором, подобно собаке, пристёгнута судьба, безумно здорово, всесилие так и льётся.

Том прислушался. Где-то бурчал телевизор, но Билла было не слышно. Видимо, с едой пришлось повозиться. Разогревает… И что он с ним так носится?! Остальные тоже иногда подогревали остывшее, но в основном не церемонились, считая главной задачей – впихивание еды, а какой эта еда будет, совершенно не важно. Определённо, Билл выделяется не только своими приступами откровенности. Вот зачем он строит из себя заботливого родственничка? Тому было бы гораздо проще, если бы Билл чаще кричал, злился и соответствовал хоть немного образу похитителя. Но с его поведением непонятно, как себя вести.

А вообще Том понимал, что этот парень вдобавок ко всему ему симпатичен. Это дошло до него ещё при первой встрече, на второй он уже готовился отключиться и целиком отдаться разговору, замечанию мелочей, из которых складывается личность, но сделать этого не дали. То есть симпатия замерла где-то на половине пути. Том не задумывался до этого о том, что с ней делать, но сейчас вопрос встал острее. Да и Билл неспроста из себя няню строит, дураку ясно. Поцелуй в их план, сто процентов, не входил. Следовательно, напрашивается вывод об обоюдной симпатии, которую надо бы умять каким-то способом, чтобы особо не мешалась. Правда, она и до этого не мешалась, но дополнительная страховка ещё никому не навредила. Вот бы ещё найти подробный план избавления. Ладно, стадия не последняя, влюблённости до беспамятства не намечается. Просто два человека друг друга нравятся. Да, в таких вот экзотичных условиях, но ничего не поделаешь.

- Извини, задержался. Просто передача такая интересная идёт, - Билл улыбнулся. – И подогревать пришлось.

Тому хотелось расплыться в ответной улыбке, а ещё лучше – рассмеяться. Ну не похож он на преступника, не похож! Да, бывают моменты, когда от него за километр веет арктических холодом, от которого хочется немедленно сбежать, но это всего-навсего напускное лицо, причём маска довольно-таки прозрачна, если приглядеться. Том не верил второму образу, хотя не исключено, что стоило бы, и жизнь показалась бы легче, без лишних заморочек.

- Да я не умер, как видишь.

Билл принёс пиццу и какой-то сок в высоком стакане. При виде светлой жидкости Том понял, как адски хочет пить. Он резким движением цапнул у Билла стакан и залпом осушил его содержимое. Сразу показалось, что жизнь возможна. И как он до этого не ощущал жажду?

- Ещё принести? – спросил Билл, удивлённо глядя на Тома, приступившего к пицце.

Парень кивнул. Вот уж верно – аппетит во время еды приходит. Есть правой рукой, определённо, было удобнее, чем мучится, заставляя левую не дрожать. Данный момент очень напоминает издевательство, но юноша решил это благополучно пропустить. Всё-таки не зря он сбегать пытался, хоть какая-то польза. Хотя можно было просто попросить пристегнуть другую руку, но Том почему-то не додумался. Совсем мозг атрофировался ввиду последних событий.

Билл в этот раз быстро вернулся. Он выглядел повеселевшим, и с его губ не сходила улыбка. Они словно пришли к миру и успокоились. Каулитц не хватался за ноутбук, как раньше, сел рядом и принялся молча рассматривать помещение.

- А шторы ты раскрыть не можешь? – спросил Том, отрываясь от очередного куска.

Билл колебался. Ему здесь никто ничего не скажет, но он всё равно сомневался, внутренне споря с собой. С одной стороны – пейзаж за окном Тому ничего не скажет, да и не увидит он его нормально, а с другой – не зря же это окно всегда было закрыто плотными шторами. Это не просто так придумали, не для того, чтобы спать можно было в любое время, только выключив свет.

- Хорошо, - как-то нервно отозвался Билл.

Том внутренне обрадовался своей маленькой победе. Внутри поселилось гаденькая мысль о том, что с некоторыми усилиями с Каулитцем можно даже договариваться о различных мелочах.

Шторы разъехались, впуская в комнату свет. На улице слабо, но светило солнце, осторожно заглядывая лучами в небольшое помещение, где пятый день «отдыхал» Том. Юноша улыбнулся. Если забыть о некоторых событиях, произошедших ранее, то сегодняшний день можно назвать вполне благополучным.

- Спасибо, это классно.

Билл обрадовался. Трюмпер видел – Билл обрадовался, что Том успокоился и повеселел ко всему прочему.

- Только погулять на улице не проси, это будет слишком.