Студопедия — Глава 27. Devils and Gods, now, that's an idea,
Студопедия Главная Случайная страница Обратная связь

Разделы: Автомобили Астрономия Биология География Дом и сад Другие языки Другое Информатика История Культура Литература Логика Математика Медицина Металлургия Механика Образование Охрана труда Педагогика Политика Право Психология Религия Риторика Социология Спорт Строительство Технология Туризм Физика Философия Финансы Химия Черчение Экология Экономика Электроника

Глава 27. Devils and Gods, now, that's an idea,






 

Devils and Gods, now, that's an idea,

But if we believe that it's They who decide —

That's the ultimate detractor of crimes,

'cause Devils and Gods —

They are You and I,

Devils and Gods

Safe and Inside

Tori Amos, "Devils and Gods"

Когда Лондон тяжко вздохнул после рабочего дня, выпустив пар в ночной воздух, у дверей специального отделения госпиталя Вернера* материализовался господин в костюме-тройке. Часы в его жилетном кармане показывали без четверти три утра. По слухам, Гринвичский меридиан сверялся с этими часами. Господин придирчиво осмотрел дверь и ручкой зонта надавил на кнопку вызова дежурного.

— Что... о, сэр, это вы, — забормотал заспанный голос. — Мы не ждали вас сегодня.

— Поэтому я и пришел, — от хищной улыбки, сопроводившей эти слова, у дежурного свело колени.

— К нашему особому пациенту?

— Естественно, — двери распахнулись практически сами, как будто признав в ночном посетителе хозяина. Техника иногда пугающе восприимчива к человеку. — Он еще бодрствует, насколько я знаю.

— Да, сэр. Совершенно адский режим дня, не понимаю, когда он...

Еще не закончив фразу, дежурный почувствовал, что сказал что-то не то. Его собеседник снисходительно не обратил на это внимания.

— Прекрасно, — он прошел внутрь, уверенно направившись к лифту. — Весь Лондон полон цветами, запах просто сводит с ума. Я даже благодарен легкому насморку. В Челси уже везут розы, на улицах тюльпаны соперничают с магнолиями. Кто же спит в такие ночи?

Дежурный виновато вздрогнул. Про себя он решил, что не будет спать в ближайшие 48 часов. Во избежание. Кошмара наяву или во сне — не все ли равно, желательно избежать и того, и другого.

***

Человек, посещавший секретный правительственный госпиталь Вернера впервые, навсегда запоминал одну яркую и характерную деталь: госпиталь состоял из дверей. Тяжелых, монолитных, без каких-либо опознавательных знаков. Двери вели к другим дверям, искажали пространство и служили дополнительной защитой для пациентов. Но на одну конкретную дверь персонал смотрел иначе: она защищала от пациента.

Майкрофт приложил палец к сканеру. «Монолит» плавно открылся.

— О, я же просил сказать, что меня нет дома, — досадливо поморщился Джим, откладывая «Преступление и наказание».

Правая бровь Майкрофта самопроизвольно подскочила на полдюйма вверх.

— Любите Достоевского, Джеймс?

— Терпеть не могу. Нытик и лицемер. Мне не разрешают пользоваться компьютером, поэтому приходится убивать время вот таким нелепым способом.

— Обязательно надо что-то убивать? Вы могли попросить другую книгу.

— Эта нравилась моей матери, — Джим сладко потянулся. Халат на груди распахнулся, явив футболку с намалеванной черным надписью «I AM NOT A TERRORIST, please don’t arrest me».**

Майкрофт бы не удивился, обнаружив эту фразу вытатуированной на всем теле консультирующего преступника крошечными мертвыми котятами.

— Вествуд? — вежливо уточнил он.

— Вествуд, — Джим расплылся в улыбке. — Боже, меня так давно не приглашали на свидание мужчины, которые разбираются в моде! Это ведь свидание, верно, мистер Холмс? Я подготовился, заказал романтический ужин, — кивок в сторону недоеденных спагетти, — а теперь, когда наше уединение нарушает только пара камер…

Майкрофт неспешно вытащил из прихваченной с собой папки лист плотной бумаги.

— Меня попросили кое-что передать вам.

Быстрый взгляд метнулся к папке, лазером мазнул по пальцам Холмса-старшего и скрылся за оградой ресниц.

— Ого. Подарок?

— От вашей маленькой подруги.

На прикроватный столик рядом с тарелкой спагетти лег детский рисунок: две схематичные фигуры с конечностями-палками и сплющенными головами, занятые, по-видимому, игрой в куклы.

Джим провел по рисунку пальцем. Странное выражение мелькнуло и скрылось в напускной нежности тона.

— Иисус улыбается, глядя на меня. А вот вы, мистер Холмс, заставили его плакать. У вас грязные приемы. Неудивительно, что в вашей структуре заводятся паразиты — они любят грязь. Они сосут кровь, сосут деньги и власть. Может, вам это просто нравится?

Майкрофт поморщился.

— Нимб не грозит нам обоим, Джеймс.

Мориарти отрешенно посмотрел в потолок.

— Знаете, почему я никогда не лезу в политику?

Вместо ответа Холмс-старший присел на стул, установив зонт между собой и кроватью.

— Потому что там лжецы, убийцы и воры гораздо масштабнее меня. Править — значит воровать, все знают это. Лично я хочу воровать открыто. ***

— Воровать даже чужие слова? Как вы низко пали, Джеймс.

— Технически я ничего не ворую. Я просто выбираю то, что мне нравится, и говорю ему: «Иди ко мне, у меня есть для тебя угощение, нам будет хорошо вместе». Кстати, об угощении. Какой бездарный повар готовил эту гадость. Хотите попробовать?

— Благодарю, я...

— На диете, — закончил за него Джим. — Шерлок говорил. Он слишком много знает, слишком о многом догадывается. У вас не было желания от него избавиться? Нет, не в детстве, а сейчас.

— Избавиться? Пожалуй. Кто же не хочет избавиться от своего бремени. Вот только... — Майкрофт оперся на зонт, качнувшись ближе, чтобы замкнуть контакт с переливающимся ядовитой сладостью глазами, — вот только это мое бремя, дорогой Джеймс. А я, к сожалению, жуткий собственник и аккуратист. Даже бремя я стараюсь поддерживать в хорошем состоянии, насколько это возможно.

Глаза впитали в себя морщинки у тонких губ, следы шелушения на носу и хроническую боль за зрачками.

— И все-таки он никогда вам не подчинялся.

Проницательно. Майкрофт побарабанил пальцами по изогнутой ручке.

— Поэтому я предлагаю вам, Джеймс. Как там было? «Иди ко мне, у меня есть для тебя угощение»?

Джим покачал головой, помахивая пластмассовой вилкой как дирижерской палочкой в такт словам:

— И кто же теперь низко пал? Кто у кого ворует? Вы забыли «нам будет хорошо вместе».

— Не забыл. Предпочитаю другое окончание: «иначе придется голодать».

Мориарти согнул вилку. Раздался хруст. Майкрофт свел лопатки: верхняя часть спины горела. Черт бы побрал эту сидячую работу.

— У меня будет ошейник со стразами, красивый, новенький ошейник со стразами, — монотонно проговорил Джим. — Крепкий, железный ошейник со стразами, шипами внутрь. Удобный ошейник с разноцветными стекляшками, как же они переливаются, как же они...

Сигнал опасности. Поздно. Пальцы, только что вертевшие вилку, вцепились в галстук и грубо рванули на себя. Майкрофт едва успел выставить вперед руки, чтобы не врезаться носом в матрас. Проклятье, трижды проклятье.

— Вашего повара надо четвертовать, дорогой мистер Холмс, — галстук потянули в последний раз и резко отпустили. — Я лучше поголодаю.

…граница, отделявшая персонифицированное правительство от снятия моратория на смертную казнь, практически стерлась.

____________

*Вернер — упоминается в рассказе «Подрядчик из Норвуда»: врач, дальний родственник Холмса, который купил докторскую практику Ватсона в Кенсингтоне.

 

*Осенью 2005 года Вивьен Вествуд запустила коллекцию маек с надписью «Я — не террорист, не арестовывайте меня».

 

***Альбер Камю, «Калигула».

 

***

Когда один Дьявол приходит за душой второго, побеждает всегда третий.

У всех есть своя призма, через которую удобно смотреть на мир. Дисперсия происходящего зависит от материала призмы. Себастьян в первую очередь различал серый и красный оттенки спектра — порох и кровь, а делить мир на белое и черное считал нецелесообразным. Но красным может быть цветок. Серым может быть небо. На двух красках легко построить полноценный рай или ад, и только сам архитектор будет знать, что в его творении чего-то не хватает. Или кого-то.

«Уже скоро, сэр», — мысленно пообещал Себастьян предутренним улицам за окном.

В квартире 221Б по Бейкер-стрит совсем недавно поставили новые окна. Окна символизировали опасность. Сколько пуль Моран собственноручно отправил в эти большие сияющие проемы, сколько жизней оборвал через перекрестье прицела.

– Госпиталь Вернера на другом конце города, полковник, его все равно отсюда не видно, — раздраженно пробурчал из-за крышки ноутбука Шерлок Холмс. — Поэтому перестаньте пялиться в пространство и дайте мне данные с камер. Нам нужно успеть до того как Майкрофт окончит разговор с Джимом. Прекрасно, да, это оно. Джон, ты не мог бы перестать размешивать сахар в кружке? Это отвлекает.

— Три часа утра, — доктор возвел очи горе. — Конечно, самое время для конспиративного собрания в нашей квартире.

Несмотря на кажущуюся мягкость, Себастьян ощущал в нем одного из «своих»: из тех, кто принес с собой войну, тщательно ограждая ее от чужих взоров.

— У вас интересный блог, доктор Ватсон. И отработанный стиль. Вы в юности не писали стихов?

Шерлок отреагировал молниеносно:

– Писал, и ему очень стыдно. Если вы собираетесь болтать, делайте это в другом месте.

Доктор махнул рукой в сторону кухни, приглашая Себастьяна следовать за собой.

Первым, на что обратил внимание полковник, была изящная черная кофемолка рядом с микроволновкой. Точно такая же стояла у него дома. Шеф притащил ее около года назад, потому что «растворимый кофе — это яд». Разобраться во всех режимах и особенностях этой бестии Моран не мог до сих пор.

— Мертвого поднимет, верно? — сказал он, указывая на кофемолку.

Доктор нахмурился:

— Что? Ах, кофе…

— Сами варите?

Ватсон оглянулся на кофемолку с видом человека, которому предложили порулить адронным коллайдером.

— Доверять это Шерлоку небезопасно.

— Да, понимаю. Знакомо. Очень знакомо. Доктор, нет у вас чего-нибудь холодного, чтобы промочить горло?

— Вряд ли вас устроит молоко, хотя… если я не ошибаюсь, у нас где-то оставалось пиво.

Джон покопался в холодильнике и извлек две бутылки Гиннесса. Одну из них он протянул Морану, стараясь в то же время как можно сильнее дистанцироваться от нежеланного гостя. В маленьком помещении это смотрелось комично. Полковник поднял вверх пустые ладони:

— Бросьте, доктор. Я не кусаюсь. Сейчас мы с вами на одной стороне.

— На одной? — Джон отшатнулся. В его обычно доброжелательном лице что-то закрылось, опустилось забрало, сверкнул железный занавес. — Я не участвую в этом. Я согласился не рассказывать о вашей затее Майкрофту, но я не желаю иметь с вами ничего общего. Ни сторону, ни-че-го!

Себастьян открыл бутылку и сделал большой громкий глоток.

— Меня устраивает ваше решение не участвовать, доктор, — сказал он, отняв горлышко от губ. — Только вы уже участвуете. Вместе со своим детективом. Это ваша общая война, вы не сможете противиться искушению. Вы все еще видите во сне песок Афганистана? И скалы — помните, на них кровь к вечеру становится ярко-синей, красивый такой оттенок. Помните места, похожие на лунный пейзаж — фантастические, космические? А красные маки? Костры маков у подножия гор!

— Хватит, — Ватсон прикрыл глаза рукой и еще раз мягко попросил, — хватит. Вы… из-за этого с Мориарти?

Полковник повертел бутылку в руках, любуясь игрой света на этикетке.

— Не только. Он мне хорошо платит. Очень хорошо.

— Я знаю еще по крайней мере одного человека, который тоже сможет хорошо заплатить.

— Вы ведь не приняли любезное предложение Майкрофта Холмса, доктор. И я не приму. Потому что он не даст того, что мне нужно. Да и оклад мистера Британское Правительство сравним с моим.

Чем спокойнее становился Себастьян, тем больше напрягался Джон Ватсон. Во всей фигуре доктора нарастали стальные стержни, звенели щиты. «Нейтральная территория, какая чушь», — подумал Моран. — «Нейтральной территории не существует. Я наступаю на ваши принципы одним своим присутствием. Защищайтесь, доктор. Защищайтесь, хотя вы сражаетесь с собственной тенью».

— Вот как, — Джон поставил на стол так и не открытую бутылку. — А с чем сравним оклад вашего шефа?

— Ну что вы, он делает это не ради денег.

— Ради искусства, полагаю. Которое в его случае приносит стабильную прибыль.

Себастьян сделал еще один глоток. Беседа приобрела горький привкус, и чтобы забить его, пиво вполне годилось.

— Я могу задать встречный вопрос. Ради чего вы с Шерлоком Холмсом? Не высыпаться, подставляться под пули, не знать, какое безумие взбредет ему в голову следующим. Ради этого? Нет? Тогда почему?

— Потому что это…

— Потрясающе. Невероятно. Волшебно. Опасно до чертиков.

— И еще я ему нужен.

Странное чувство — видеть настолько четкое отражение собственных мыслей в таком кривом зеркале. Полковник невесело усмехнулся.

— Надолго ли.

Джон встретился с ним взглядом.

— Вы так не уверены в своем шефе, полковник Моран?

— Слишком хорошо уверен, доктор Ватсон.

— А мне еще говорили про проблемы с доверием.

— Это не проблема. Это превентивная мера, — Моран погладил Гиннесс по запотевшему боку. — Только один раз я просил шефа о чем-то. Попробуете угадать суть просьбы?

— Что-то мне подсказывает, что это не подарок на Рождество.

Себастьян издал странный звук, между рыком и кудахтаньем. Он давно отвык смеяться вслух.

— Теперь я понимаю, почему мистер Мориарти так вас обхаживал. Он ценит чувство юмора.

— И хорошую взрывчатку.

— Безусловно.

Где-то высоко на тонкой нитке раскачивался тяжелый груз. Маятник — железная секира, острая, как вина, неотвратимая, как старость. Она опускалась медленно, страшно, и в маленькой кухне от ее приближения дрожал воздух.

— Ведь это я нажимал на кнопку, доктор.

— По приказу. По его приказу.

— Много омерзительных вещей делает солдат по приказу. Вы считаете, это снимает с него ответственность? Считаете, доктор? Можно разделить ответственность на целый взвод, тогда она меньше давит. Как стадное животное, человек…

— Перестаньте! — Джон выкрикнул злобно, отчаянно, навалившись на крякнувший стол. — В этом нет ничего человеческого.

Моран поднял на него запорошенный порохом взгляд.

— У нас разное понятие человеческого, доктор. В реальном мире верна моя точка зрения.

Секира резала по живому. На висках доктора вздулись вены.

— Ваша реальность направлена на жажду крови, жажду наживы и желание любой ценой взобраться на вершину.

Моран отсалютовал ему бутылкой.

— Патетика проверяется делом. Хотите вы стереть всех мне подобных с лица Земли? Уничтожить, убить, обратить в прах? Вот он я, сижу перед вами. Безоружный. Действуйте!

Маятник сорвался с нитки. Прошил тело насквозь, врубаясь с яростью голодного зверя, и…

Джон медленно выдохнул.

— Костры красных маков, — глухо произнес он. — О, да, я помню. Помню, как наш священник под обстрелом мчался отпирать сарай с пленными. Его контузило, было повреждено внутреннее ухо, но от более серьезного обследования и возможного командирования домой он отказался. Помню глаза офицера, который принес в госпиталь безногого ребенка. Помню, как рыдал в подсобке после первых боевых. Меня всю жизнь учили лечить, не убивать.

— А потом все равно привыкаешь: стреляешь, входишь в азарт…

— …Для нас не должно было быть разницы. Мы давали клятву лечить всех, своих, чужих, военных и мирное население.

— Там не было мирного населения. Там не было ничего мирного.

— А здесь?

Требовательный голос Шерлока распорол кокон прошлого и отмотал время обратно до настоящего момента:

— Полковник! Ваш выход, быстрее!

Себастьян поставил свою бутылку рядом с нераспечатанной бутылкой Джона.

— Мы оба — летописцы деяний великих людей. Только я предпочитаю писать свою летопись кровью.

 

Маятник раскачивался между ними, отделяя и связывая одновременно.

***

Когда падаешь, надо зацепиться за что-нибудь. За кого-нибудь. За чью-то злобу, если другой константы нет. Кот всегда приземляется на четыре лапы. Нет, это Шерлок похож на кота. Майкрофт похож на…

— Что мне… вкололи? — Джим с трудом шевелил языком, хотя мысли оставались на удивление четкими.

— Всего лишь успокоительное. Через десять минут вы уснете крепким здоровым сном, — чьи-то руки с нарочитой заботливостью поправили подушку. — Вот так.

«Мы уже такая дружная любящая семья? Я сейчас заплачу».

— Не со мной… не со мной вы говорите, дорогой… мистер Холмс. Перепутали с братом?

Джим кожей чувствовал лисью ухмылку на лице Холмса-старшего. Он не мог повернуть голову, но ироническая жалость в интонациях Майкрофта проникала сквозь поры.

— Потеряли себя, Джеймс, и ищете не в той стороне. Что ж, все мы в чем-то слепы. Я могу стать вашим поводырем, если пожелаете. Между прочим, из-за вас я лишился ассистентки.

— Предлагаете мне… заменить ее? А Шерлок не будет… ревновать?

«Лучше моей радости и моему рыцарю поторопиться».

Прохладно-терпкие слова убаюкивали, оседая тяжелым инеем на ресницах.

— Я говорю серьезно, Джеймс. В следующий раз, пробивая законопроект на введение общих правил торговли оружием, я не хочу обнаружить, что какая-то крыса дискредитирует Великобританию прямо у меня под носом.

— Мою любовь зовут на М… Догадайтесь… с трех раз, про кого я говорю?

Рядом вздохнули.

— Вопрос не в том, хочу ли я отпустить вас. Вопрос в том, хотите ли вы вернуться.

— Это настолько банально, что уже… становится похожим на правду. Придумайте что-нибудь другое. Ну пожалуйста. А не то я разочаруюсь… окончательно.

Зашелестела одежда, с тихим гулом распахнулась монолитная дверь.

— Подумайте над моим предложением, Джеймс. В отличие от моего безалаберного брата, вы в состоянии оценить перспективу такого сотрудничества. Мы же с вами...

Они закончили в унисон:

— Деловые люди.

 







Дата добавления: 2015-08-17; просмотров: 421. Нарушение авторских прав; Мы поможем в написании вашей работы!



Аальтернативная стоимость. Кривая производственных возможностей В экономике Буридании есть 100 ед. труда с производительностью 4 м ткани или 2 кг мяса...

Вычисление основной дактилоскопической формулы Вычислением основной дактоформулы обычно занимается следователь. Для этого все десять пальцев разбиваются на пять пар...

Расчетные и графические задания Равновесный объем - это объем, определяемый равенством спроса и предложения...

Кардиналистский и ординалистский подходы Кардиналистский (количественный подход) к анализу полезности основан на представлении о возможности измерения различных благ в условных единицах полезности...

Метод Фольгарда (роданометрия или тиоцианатометрия) Метод Фольгарда основан на применении в качестве осадителя титрованного раствора, содержащего роданид-ионы SCN...

Потенциометрия. Потенциометрическое определение рН растворов Потенциометрия - это электрохимический метод иссле­дования и анализа веществ, основанный на зависимости равновесного электродного потенциала Е от активности (концентрации) определяемого вещества в исследуемом рас­творе...

Гальванического элемента При контакте двух любых фаз на границе их раздела возникает двойной электрический слой (ДЭС), состоящий из равных по величине, но противоположных по знаку электрических зарядов...

Субъективные признаки контрабанды огнестрельного оружия или его основных частей   Переходя к рассмотрению субъективной стороны контрабанды, остановимся на теоретическом понятии субъективной стороны состава преступления...

ЛЕЧЕБНО-ПРОФИЛАКТИЧЕСКОЙ ПОМОЩИ НАСЕЛЕНИЮ В УСЛОВИЯХ ОМС 001. Основными путями развития поликлинической помощи взрослому населению в новых экономических условиях являются все...

МЕТОДИКА ИЗУЧЕНИЯ МОРФЕМНОГО СОСТАВА СЛОВА В НАЧАЛЬНЫХ КЛАССАХ В практике речевого общения широко известен следующий факт: как взрослые...

Studopedia.info - Студопедия - 2014-2024 год . (0.013 сек.) русская версия | украинская версия