Огонь» и «логос» Гераклита.

Какое понятие стоит в науке о природе на втором месте после понятия материи? Что прежде всего изучает физика в телах? Конечно, движение. Физика – это наука о движении тел в пространстве. ГераклитЭфесский (ок. 550 - 450 гг. до Р.Х.) и начинает формирование философского (теоретического) понятия движения. И первая же попытка теоретически мыслить движение приводит к диалектике, учению о противоречивости мира.

То, что всё в мире изменяется, движется – очевидный факт. Вопрос в том, почему мир и каждая вещь в нём непрерывно изменяется, «течёт». Материю нужно мыслить такой, чтобы её свойства позволили объяснить эту всеобщность и необходимость движения. Воду и воздух вполне можно представить себе неподвижными: они могут и двигаться, и покоиться. В понятии «материи», как того, «из чего» состоят все вещи, вообще говоря, движение не мыслится. Поэтому Гераклит не принимает прежние начала: материя должна быть такой, чтобы уже в её понятии заключалось всеобщее изменение, «текучесть», непрерывное становление всех вещей, ведь «всё течёт, ничто не пребывает», и «нельзя дважды войти в одну и ту же реку». Река лишь кажется одной и той же, на самом деле вода в ней непрерывно меняется, и то, что кажется той же самой рекой, на самом деле – уже другие воды, другое тело. Каждая вещь в мире – такая же «река», и я сам – тоже «река». Поэтому материя мира – такое начало, которое даже невозможно и представить себе неподвижным. Материя всех вещей, истинное бытие – огонь.

Действительно, если всё существующее в мире непрерывно «течёт», то всякая вещь тем самым одновременно и возникает и уничтожается. То, чем вещь только что была, сразу уничтожается, но это уничтожение прежнего и есть возникновение нового. Следовательно, всякая вещь, всякая определённость и «есть» и «не есть», существует и не существует как именно эта вещь. Всё «постоянное», устойчивое – лишь видимость. Истинно и реально лишь изменение, движение. Вещи лишь кажутся чем-то определённым, реальным и продолжающим существовать как «одна и та же», «эта» вещь – в силу грубости наших чувств. Вещи кажется одной и той же лишь потому, что мы не замечаем происходящих в ней изменений: «плохие свидетели глаза и уши». На самом же деле любая вещь непрерывно «другая», «иная». Ни одна «вещь» в мире не себетождественна, не равнасама себе, не совпадает с самой собою, всякая вещь есть «текучая инаковость» (Платон): само существование вещи – это её постоянное самоотрицание, самоуничтожение, переход в «иное»; её «инаковость» не только по отношению к другим вещам, но и по отношению к самой себе. Поэтому первоначало, архэ, - огонь. Ведь огонь как раз и «живёт своей смертью», уничтожая свой источник. Он горит до тех пор, пока есть дерево, но его горение – это уничтожение дерева. Кроме того, огонь по природе своей, по сущности есть субстанция подвижная, беспокойная, ни одно мгновение не остающаяся той же самой. Его невозможно мыслить неподвижным. Огонь – «абсолютное беспокойство», как бы наглядно и физически созерцаемое, зримое время, воплощённое движение. Подвижность – сущность огня, его неотъемлемое свойство, атрибут. Поэтому если предположить, что именно огонь есть всеобщая субстанция, что всё в мире имеет эту огненную природу, то можно объяснить, почемув мире есть движение, почему вещи непрерывно текут, изменяются, почему всё рождается и уничтожается, «существует и не существует». «Огонь» Гераклита, в силу своей всеобщности, - это не только видимое пламя, это и свет, тепло, «энергия», скрытая во всякой вещи, разлитая повсюду, пронизывающая все вещи. Гераклит – основоположник «энергийного» взгляда на мир, природу, материю. Всякая вещь – сгусток вечной огненной энергии.

Гераклит первым заметил, что всякое движение, как изменение вообще, - противоречие, что движение необходимо связано с противоречием. Ведь для того, чтобы выразить движение, изменение, текучесть, мы должны сказать «существует и не существует», «есть и не есть». Гераклита следует признать основоположником положительной диалектики, для которой противоречие – сущность мира. О противоречивой сущности мира говорит знаменитое учение Гераклита о «схождении» противоположностей, о всеобщей «борьбе». «Должно знать, что война всеобща, что правда есть раздор и что всё возникает через борьбу и по необходимости». Натянутый лук – модель мира, как «напряжённой гармонии» противоположностей. Люди хотят мира и спокойствия, но раздор, борьба, война - сущность мира и жизни. Всякое возникновение есть и уничтожение. Смерть одного – лишь рождение другого. Жизнь одного есть непременно смерть другого. Это противоречие неустранимо, неразрешимо. Противоположности всегда существуют вместе, их невозможно отделить друг от друга, они не могут существовать врозь, но они не могут быть и вместе, они постоянно «борются», уничтожают друг друга, но одновременно и порождают друг друга, и переходят друг в друга, ведь не существует «верха» без «низа», горы без долины, света без тьмы, дня без ночи, добра без зла, прекрасного без безобразного и т.д. Прямым становится именно кривое, а тёплым становится именно холодное, умирает живое и старится молодое. Мир разорван и раздвоен на нераздельные, но несовместные половинки, и помыслив одну из них, мы уже предположили и нечто противоположное ей. Это учение о противоречивом единстве противоположностей, их взаимополагании и взаимоотрицании получило впоследствии название диалектики. Сам же Гераклит называл глубоко продуманную и прочувствованную им «текучесть», самоотрицательность и противоречивость мира - его Логосом, Судьбой, Правдой, Зевсом, Высшим богом. Знание этого высшего закона существования мира и есть мудрость.

Гераклит первым в истории западной философии высказывает недоверие к чувственному восприятию, которое не показывает нам истинное бытие: «природа любит скрываться». Он говорит о «сокрытости» истины, которая открывается лишь разуму, размышлению. Как и впоследствии Парменид или Демокрит, Гераклит различает «очевидное» и доступное только уму, мышлению. Большинство людей не размышляет о вещах, с которыми они ежедневно сталкиваются, - они, в сущности, живут иллюзией и не понимают того, что испытывают. Но человек способен к познанию истины, потому что душа и мир – одной природы, проявления одной и той же основной субстанции. Душа человека – «сухой огонь» и ей присущ «самовозрастающий логос».

Некоторые сохранившиеся фрагменты книг Гераклита дают яркое изображение первоначального наивно-стихийного материалистического и вместе диалектического мировоззрения. «Этот мировой порядок, тождественный для всех, не создал никто ни из богов, ни из людей, но он всегда был, есть и будет вечно живым огнём, мерами вспыхивающим и мерами угасающим»[5].

Идея Гераклита в той или иной форме встречается у многих последующих философов. Стоики положили её в основу своей физики, наделив этот мировой огонь разумом, и признав его истинным богом. Схоластик Роберт Гроссетест утверждал, что Бог сотворил мир как точку света, которая мгновенно расширилась до объёма Космоса. Эйнштейн неутомимо стремился построить единую теорию поля, для которой вещество – сгусток энергии очень большой плотности. Не меньшее значение имели диалектические идеи. Гегель, крупнейший диалектик всех времён и народов, писал: нет ни одной идеи Гераклита, которую я не включил бы в своё учение.

Гераклит, как и философы Милетской школы, искал одно начало всего и полагал, что всё бесконечное разнообразие вещей может состоять и происходить из одной материи. Поэтому их учения следует считать разновидностями материалистического монизма. Их ученики и последователи – младшие натурфилософы - полагали, однако, что одного начала для теоретического объяснения мира недостаточно. Они подвергли понятие «начала» дальнейшему, более конкретному и сложному определению.