Please say to me, you'll let me be your man

 

После двух недель работы в кафе Луи полностью освоился. Хотя ему ужасно не хотелось вставать рано по утрам и расставаться с Гарри (тот спал с ним почти каждую ночь, так как практически переехал к нему), но они переписывались целый день и к тому же, Луи действительно наслаждался своей работой. Он познакомился с ещё несколькими сотрудниками и был рад, что, наконец, расширил свой узкий круг общения. У него больше не было знакомых, которых он встречал только благодаря Найлу, Лиаму или Зейну. Они были только его, и ему это нравилось.

 

Там был Майкл, который был самым беззаботным человеком в мире. Он много улыбался и часто менял цвет своих волос. Сейчас они были обесцвечены до оттенка блонд. Калум Худ, всегда в бейсболке, надетой задом наперёд, рассказывающий о хип-хопе всем в кафе и обучающий каждого желающего последним танцевальным движениям в дни, когда было мало посетителей. И, наконец, Люк, самый молодой, но, возможно, самый рассудительный из их компании, которому было всего лишь семнадцать лет. Он редко включался в беседу, но всегда был рядом, смеясь так искренне, что не возникало никаких сомнений, что он наслаждался временем, проведённым в кафе.

 

Все четверо из них играли в музыкальной группе, и всякий раз, когда они собирались вместе, разговор заканчивался темой о музыке и лирике.

 

- Та девчонка, с которой я разговаривал тогда, рассказала мне пару секретов, - Майкл улыбался от уха до уха, играя бровями. – Дала мне свой номер, сказала, что могу звонить ей в любое время.

 

- Она? – Луи был в шоке. Девушка выглядела миленькой брюнеткой с доверчивыми глазками и приятной улыбкой. – Я не был о ней такого мнения.

 

- В тихом омуте черти водятся, - засмеялся Калум. – Хорошие девчонки – это плохие девчонки, только они ещё не попались.

 

- Ты чертовски прав, - сказал Майкл, давая ему пять.

 

- Хорошие девчонки – это плохие девчонки, только они ещё не попались, - задумчиво повторил Эштон. Он начал выстукивать пальцами по столу мелодию, и остальные парни подпрыгнули, предлагая вариации текста для песни, и Люк тут же схватил салфетку, начиная писать на ней текст вместе с некоторыми аккордами для гитары.

 

Луи всегда поражался их спонтанным идеям для новой песни. Их взаимоотношения между собой были удивительны – они всегда были на одной волне и так легко находили контакт друг с другом. Их можно было сравнить с четырьмя ногами животного, двигающихся синхронно в любое время. Луи успел поработать с ними всего лишь два раза, но каждый раз они придумывали что-то новое, взяв это буквально из воздуха. Наблюдая за этим, Луи понял, что хотел бы быть такой же творческой личностью, какой был любой из них.

 

- О чём вы разговаривали? – спросил Эштон, когда у них возникли небольшие трудности с текстом.

 

- Обо всём, - просто ответил Майкл. – Но её номер я точно не потеряю.

 

Это определённо что-то значило для него, так как, флиртуя со многими девушками, не всем из них удавалось действительно заинтересовать Майкла.

 

День протекал в своём обычном темпе. Им пришлось потрудиться, так как каждый клиент должен был быть доволен, но затем посетители стали медленно расходиться, и парни засобирались домой. Люк ушёл первым, и как только он вышел на улицу, он оглянулся на них, корча уродливую рожицу и прижимаясь к стеклу, широко улыбнувшись, когда парни скривились в ответ. Очень по-взрослому.

 

Калум и Майкл ушли час спустя, бросив Луи с Эштоном «увидимся завтра!», в то время как они бежали, толкаясь и смеясь, по направлению к двери.

 

Так что они остались вдвоём, как это обычно и было в течение недели, за исключением уже собирающихся уходить посетителей. Поэтому они заполнили йогуртом огромную чашку, смешав абсолютно все вкусы, которые предлагались в меню. К сожалению, такие вкусы, как кокос и банановый ром не очень сочетались с более сладкими вкусами, как, например, клубника и сахарная вата.

 

- Это отвратительно, - сказал Эштон, попробовав первым.

 

- Просто ужасно, - согласился Луи, но они оба съели ещё одну ложку йогурта, затем ещё одну и ещё, так как они просто не могли смириться с мыслью, что потратят еду впустую.

 

Наконец, Луи добавил сверху горстку мармеладных бобов, надеясь улучшить вкус, на что Эштон посыпал ещё мармеладных мишек, и они оба смеялись, посыпая йогурт кешью, грецкими орехами и кусочками персика, пока не закончилось место в чашке, и приготовленное ими блюдо не стало ещё ужаснее. Они попытались съесть ещё пару ложек, но Луи почувствовал, как что-то неладное творилось с его желудком, и даже не проглотив до конца последнюю порцию, он подбежал к первой попавшейся мусорке, чтобы выплюнуть это в неё.

 

Эштон захохотал, согнувшись пополам и моля о пощаде.

 

- Ты уже закончил? – надулся Луи, убирая волосы с лица и вытирая рот салфеткой. У Эштона заняло около двух минут, чтобы успокоиться.

 

- Да, - сказал он, задыхаясь и вытирая слезу в уголке глаза. – Я выиграл.

 

- Ты злой, - скорчился Луи. – Это было самое ужасное блюдо во всей истории. Нам должны были дать награду за мировой рекорд.

 

- Это я должен получить мировой рекорд за то, что мне всё ещё удаётся удержать это внутри себя, - похвастался Эштон.

 

- Если бы мировой рекорд полагался за то, чтобы ты когда-нибудь заткнулся, ты бы никогда его не получил.

 

- Мяу, - Эштон сделал вид, что выпустил когти. – Кто-то забыл принять «Midol» сегодня с утра?

 

- Да. Может, у тебя найдётся, чтобы поделиться? – парировал Луи, наблюдая, как Эштон растянулся в улыбке.

 

Вдруг в кафе зашла девушка, и Луи вызвался обслужить её.

 

- Привет, что для вас? – спросил он её из-за кассы.

 

- Минуточку, я ещё не решила.

 

- Хорошо, сообщите, когда будете готовы, - широко улыбнулся Луи, слишком широко, потому что Эштон, который сидел за столом напротив, делал до чёртиков смешные модельные позы: скрещивал ноги, выдвигал грудь вперёд, прикусывал нижнюю губу, ерошил себе волосы и выгибал спину в чересчур неудобном положении.

 

- Так, я буду йогурт с малиной, посыпкой и взбитыми сливками, - сказала девушка после паузы.

 

- Это всё? – уточнил Луи, и она закивала, когда он снова отвлёкся на Эштона, который стрелял в него кокетливым взглядом и посылал воздушные поцелуи в его сторону. Луи постарался сдержать рвущийся наружу смех, и девушка в любопытстве посмотрела назад, чтобы узнать, что происходит. Эштон же мгновенно принял нормальное положение, окуная свою ложку в йогурт, прежде чем она смогла увидеть, что он делал.

 

- Извиняюсь, - сказал Луи, улыбаясь от уха до уха, пока готовил её заказ. – У вас просто… У вас такие красивые глаза. Что за чудесные золотые крапинки я вижу в них?

 

Девушка покраснела, и Луи закатил глаза от того, как просто её можно было смутить.

 

- Спасибо, - она слегка улыбнулась. – Это линзы на самом-то деле.

 

- Даже незаметно, - сказал Луи, выдавливая взбитые сливки над йогуртом. – Они просто предназначены для тебя.

 

Она сказал что-то ещё, но Луи пропустил это мимо ушей, потому что Эштон теперь имитировал её у неё за спиной, хлопая ресницами, застенчиво улыбаясь и махая рукой, словно говорил: «ой, да перестань».

 

- Хорошего дня, - улыбнулся ей Луи на прощание.

 

- Пошёл ты! – он засмеялся, кидая печенье в Эштона, как только они остались одни. Тот уклонился, прежде чем оно смогло долететь до него.

 

- Накорми меня ужином для начала, - улыбнулся Эштон.

 

- Признаю, ты выиграл, но вот как только настанет твоя очередь…

 

- Ты не сможешь нарушить моё внимание, я эксперт в фальшивом флирте. Не то, что ты: «Твои глаза так прекрасны, это что, золото в них?» - передразнил он Луи.

 

- Эй, я всё ещё новичок, у меня есть оправдание, - начал защищаться Луи. – К тому же, ей это было довольно лестно.

 

- Это всё потому, что ты милашка, - сказал Эштон, трепля его за щёку, словно старого приятеля. – Ты бы даже мог сказать ей, что она толстая, и она бы улыбнулась и приняла бы это за комплимент, только для того, чтобы осчастливить тебя.

 

- Это самое тупое предположение, которое я слышал.

 

- Ты серьёзно даже не предполагаешь, насколько ты горяч, не так ли? – промурлыкал Эштон. – Люди сделают всё ради такого симпатичного личика.

 

- Похоже, ты не перестанешь издеваться надо мной, пока я пытаюсь стать хорошим работником, - обвинил его Луи.

 

- Ты обожаешь это, - Эштон высунул язык. – К тому же, Кристен всегда говорила, что ты не станешь хорошим работником, будучи слишком серьёзным. В противном случае все будут жадными и несчастными. Так что, я делаю тебе услугу и заслуживаю что-то вроде награды.

 

- Звание мирового идиота?

 

- Это только для тебя, Лу, - ответил Эштон.

 

В кафе зашёл ещё одни посетитель с другом, и пришла очередь Луи издеваться над Эштоном. Он был уже наготове, но ему вдруг пришло сообщение от Гарри, поэтому он просто сидел, обратив всё своё внимание на телефон.

 

Гарри прислал ему селфи верхней части головы. Его большие зелёные глаза смотрели вверх на крошечного котёнка, который спал, свернувшись клубочком, и выглядел как булочка с корицей, уютно устроившаяся в его кудрях. И если это всё ещё не было достаточно мило, изящное кольцо розовых и белых лепестков вокруг пушистого чуда заставило Луи прикусить губу и сдержать оглушительно громкий, выражающий обожание, стон.

Принцесса Гарри поменял своё решение насчёт короны. С этого момента он хочет на своей голове корону из крошечных котят.