This is the road to ruin, and we're starting at the end

 

Гарри нравилось, что он всегда просыпался раньше Луи, потому что это означало, что он мог любоваться тем, как он спал, и ничто в мире не могло сравниться с ним, находящемся в таком уязвимом состоянии. Закрытые глаза, сплющенное подушкой умиротворённое лицо, едва слышное похрапывание, доносящееся из его чуть приоткрытых губ. Луи так часто возводил вокруг себя свои стены, что было приятно видеть его таким незащищённым и естественным. Ни масок, ни обмана. Просто Луи, такой открытый и настоящий.

 

Чудовищная боль появилась в его груди, стоило ему вспомнить о вчерашней ссоре, и каким засранцем он себя выставил. Он всегда им был. Луи только стоило указать ему на его оплошность, как он тут же сделал то, что получалось у него лучше всего на свете: обернул всё так, чтобы заставить Луи почувствовать себя виноватым. А всё потому, что Гарри никогда не был хорош в отношениях, но кое-что у него удавалось всегда. Он прекрасно манипулировал людьми, и ему было тошно от того, что он поступал так и с Луи, и что у него даже имелся на это повод.

 

Луи, его маленький прелестный ангел с дымчатыми глазами, морщинками вокруг них, яркой улыбкой и переливающимся волшебным смехом. Луи, который так старался каждый день найти причину, чтобы жить, и Гарри хотел быть одной из них. Луи, с семьёй которого он встретился вчера, а он никогда не встречался ни с чьими семьями прежде, даже не хотел этого, но он любил Луи, а они полюбили его, и это чувствовалось так правильно. Луи, который говорил с ним об их будущих детях и семье. В какой-то момент разговора ему захотелось сбежать от Луи к кому-нибудь в постель, потому что он делал это гораздо лучше, чем соблюдал обязательства. Кроме того, он знал, что семьи почти всегда распадались. Людям становилось больно, всё рушилось, и именно детям приходилось собирать осколки, но, несмотря на всё это, он по-прежнему был готов попытаться построить свою жизнь и семью с Луи.

 

Гарри не должен был даже думать о том, чтобы найти работу, потому что ему было всего лишь девятнадцать лет, и это совершенно не входило в его планы. Он планировал бесконечно веселиться и трахаться, провести свои двадцать лет, путешествуя по миру и получая образный и буквальный облик каждой страны. Гарри до последнего не планировал заводить серьёзных отношений или остепеняться, но внезапно всё, чего он захотел, - это оставаться с этим парнем столько, сколько сможет, потому что он знал, что даже исколесив всю планету, он не найдёт ничего более полноценного, и всё, что не будет оживлено смехом Луи, не будет иметь для него никакого смысла.

 

После Ника, он не хотел привязываться к кому-то снова, потому что любовь была тем, во что он больше не верил. Но он знал, что у него и Луи всё могло бы получиться. Он чувствовал это во всех двухсот шестидесяти костях в своём теле. Первая любовь не всегда срабатывала, потому что люди были обычно молоды и не имели ни малейшей идеи, что они делали не так, но они оба уже прошли через это. Луи был старше и мудрее, сильнее и решительнее, пусть даже он не видел этого в себе. Гарри уже знал свои ошибки и пообещал себе не совершать их больше никогда. Он справлялся с этим довольно хорошо, за исключением одной вещи, о которой он практически забыл, пока Луи не обвинил его в неверности.

 

В этот раз всё было по-другому. С Энди, Кэролайн, Бренданом, Тревором, Тейлор, Карой, этот список мог продолжаться вечно – с ними всё длилось в течение нескольких месяцев, прежде чем они узнавали о его изменах и неизбежно посылали куда подальше, его извиняющуюся, лживую задницу. Гарри чувствовал себя плохо, сделав им больно, но самое худшее было в том, что как только он попадался на чём-то, ему тут же было необходимо найти ещё кого-нибудь, с кем он мог переспать. Ник был исключением, потому что после того раза на вечеринке, их отношения полетели ко всем чертям, и это было хуже, чем кто-либо мог себе представить. А Луи был ещё большим исключением, потому что он был всем и значил для него больше, чем когда-либо значил Ник и вряд ли будет значить. Гарри не сомневался, что, когда Луи узнает о том, что произошло, ему будет действительно плохо, и каким последним дерьмом он будет чувствовать сам себя, разбив сердце лучшему человеку, которого он знал.

 

Луи пошевелился рядом с ним, зевнув, словно милый маленький львёнок, и спрятал лицо в подушку, изо всех сил удерживая глаза закрытыми. Гарри должен был собрать всю свою силу, чтобы не завизжать о том, насколько он был очаровательным. Выражение его лица растаяло от затопившей его любви, когда Луи чуть выглянул из-под подушки. Его ресницы чуть задрожали, когда он открыл один глаз, чтобы взглянуть на него.

 

- Доброе утро, малыш, - Гарри потянулся к нему рукой, чтобы погладить его щёку задней стороной пальцев.

 

- Ты до сих пор в кровати, - Луи звучал удивлённо, потому что к тому времени, когда он вставал, Гарри уже готовил завтрак на кухне.

 

- Я отвлёкся. Спящий Лу – мой любимый Лу, - Гарри улыбнулся в обожании, и почувствовал, как сонная улыбка Луи растоптала все его беспокойства.

 

Луи распрямился, перевернулся на спину и потянулся, зевнув ещё один раз, перед тем как полностью проснуться.

 

- Рад знать, что нравлюсь тебе больше всего, когда я не в сознании, - пошутил он.

 

- Ты нравишься мне больше всего, когда ты милый, тёплый и мягкий, - возразил Гарри, потянув его на себя для крепкого объятия. Когда Луи переплёл их ноги вместе, его утренняя проблема наоборот утверждала, что сейчас он вовсе не был мягким.

 

- Хочешь, чтобы я позаботился о тебе? – пробормотал Гарри в его волосы, чуть подаваясь бёдрами вперёд, чтобы потереться ими о выпуклость Луи.

 

- Позаботишься обо мне? – губы Луи были нежными и тёплыми, когда он задел ими кожу Гарри, интересуясь.

 

- Ещё спрашиваешь, - Гарри наклонился для поцелуя и поймал нижнюю губу Луи своими, прочувствовав это всем телом вплоть до кончиков пальцев. Поцелуи всегда были для него неким развлечением, но поцелуи с Луи всегда значили намного больше. Его сахарные губы словно разжигали пожар в нём. Он хотел этого, но более того, он нуждался в этом. Гарри целовал всего Луи, всё его тело, всю шёлковую золотистую кожу, куда только мог дотянуться, обращая особое внимание на его любимые чернильные пятна и наслаждаясь его тяжёлым дыханием. Гарри нырнул под одеяло, прокладывая губами дорожку вниз вплоть до резинки боксеров, на ношении которых настаивал Луи, в то время как Гарри всегда спал голый рядом с ним.

 

Проскользнув рукой в боксеры, Гарри обхватил член ладонью и вытащил его наружу, восхищаясь его толщиной, и Луи слегка выдохнул, когда он начал медленно двигать рукой, задавая темп. Спустя несколько таких движений Гарри губами обхватил головку, проводя несколько раз языком по щёлке и опускаясь ещё на несколько дюймов. Пальцы Луи проникли под одеяло, теряясь в кудрях и отчаянно их сжимая. Луи заскулил в знак протеста, когда Гарри выпустил его член из рта, но затем снова насадился, двигаясь ещё ниже, чем был до этого. Нарочито медленно, Гарри равномерно двигался вверх и вниз, пока Луи не начал задыхаться и не цепляться за его волосы так, словно забыл, что уже лежал и упал бы, если бы ни за что не держался. Гарри мог почувствовать, как сложно ему было сдерживать себя от того, чтобы не толкнуться бёдрами ему в рот. Луи не понял, когда Гарри застонал вокруг него, давая разрешение, и ему пришлось ненадолго оторваться от своего занятия.

 

Он отбросил одеяло со своей головы, принимая сидячее положение и продолжая водить рукой по возбуждённому органу. Его голос уже звучал хрипло и ломано, когда он заговорил, смотря Луи в глаза.

 

- Хочешь трахнуть меня в рот? Ты же знаешь, что можешь, - томно протянул Гарри, прикусив губу Луи и смакуя её вкус. – Я хочу, чтобы ты трахнул меня. Хочу, чтобы ты заставил моё горло болеть. Хочу, чтобы ты заставил меня рыдать.

 

- Иисусе, Гарри, - простонал Луи. – Хорошо, да.

 

- Хорошо что? – ухмыльнулся Гарри, обводя большим пальцем головку и зарабатывая небольшой толчок бёдер вверх.

 

- Хочу оттрахать тебя в твой блядский рот. Хочу свой член внутри тебя, разрывающий твоё лицо. Хочу трахать тебя до тех пор, пока ты не сможешь даже дышать, - тут же ответил Луи, и Гарри обожал слушать это. Луи не был хорош в использовании грязных словечек поначалу, но он научился у мастера. – Хочу, чтобы ты умолял меня сделать это. Будешь умолять меня?

 

- Пожалуйста, Лу? Я так хочу этого, - Гарри вновь опустился вниз, опаляя горячим дыханием чувствительную кожу члена, когда говорил. Он потёрся щекой обо всю его длину, словно котёнок, желающий, чтобы его погладили, в трепетном ожидании любуясь Луи. – Я так сильно тебя хочу. Хочу, чтобы ты разрушил меня. Пожалуйста?

 

- Блять, - выдохнул Луи, глядя на него сверху вниз, и зрачки в его глазах заметно расширились. Гарри не отрывал от него взгляда, скользя губами по головке, и Луи запрокинул голову, когда он легко принял его член целиком, чувствуя, как он упирался в заднюю стенку горла. Пальцы Луи вновь вцепились в корни его волос, и на этот раз, когда Гарри начал скользить губами вверх по основанию, Луи толкнулся бёдрами, снова заставляя его принять в себя весь его член. Гарри зарычал от ощущения его у себя во рту, затем застонал, словно просил большего, и Луи больше не стал терять времени.

 

Луи то крепко держал голову Гарри, яростно вколачиваясь между его губ, то с силой давил ему на затылок, принуждая опускаться до конца, нос к лобку, удерживая его голову там, чтобы узнать, как долго он мог продержаться, и затем, отпуская, чтобы он сделал глоток воздуха. С каждым толчком Луи слёзы начинали щипать уголки глаз Гарри, пока, наконец, они не залили ему все глаза, размывая его взгляд, стекая по щекам и смешиваясь со слюной и уже размазанной по его щекам естественной смазкой. Гарри знал, что выглядел небрежно, грязно и непристойно, в точности так, как он любил, и когда он взглянул на Луи из-под трепещущих ресниц, встречаясь с затуманенными голубыми глазами, он понял, что ему тоже, по-видимому, это нравилось. Гарри судил это по тому, как тот откинул голову назад, его тело содрогнулось от нахлынувшего оргазма, и он выстрелил горячей и густой спермой вниз по стенкам его горла, выкрикивая его имя с охрипшим плачем, пока Гарри высасывал из него всё до последней капли.

 

Он ждал, пока Луи не закончил, затем вытирая свои глаза и щёки и облизывая свои липкие солёные губы. Гарри медленно подполз к своему запыхавшемуся, растрёпанному парню и вытянул с поцелуем последний воздух из его лёгких, затем лениво падая рядом. Пару минут они провели в размытом, блаженном объятии, Луи мягко пропускал пальцы сквозь кудри Гарри, пока они лежали вместе и ждали, когда их дыхание, наконец, выровняется.

 

Гарри засмеялся, когда услышал голос с соседней кровати.

 

- Что за способ просыпаться, - проворчал Найл, откидывая пуховое одеяло и свешивая ноги с матраса.

 

- Какого хуя, Найл? – ругнулся Луи, приподнимаясь на локтях, чтобы посмотреть в другой конец комнаты. – Ты не спал всё это время? Я даже не знал, что ты был здесь.

 

- Немного сложно спать с таким-то шумом, - прокомментировал он, вытягивая руки в воздухе и широко зевая. – Я пришёл, когда вы уже спали. Это называется: захотел поспать в своей комнате в кои-то веки.

 

- Ты бы мог сказать хоть что-нибудь, а не смотреть, извращенец! – Луи схватил подушку и бросил её в спутанные блондинистые волосы ирландца.

 

- Не хотел портить момент, - уклонился Найл, пожимая плечами. – К тому же, это было довольно горячо.

 

- Хочешь, чтобы я сделал тебе то же самое? – Гарри указал на собственный утренний стояк Найла.

 

- Гарри! – ответили оба, и Луи ударил его по руке.

 

- Оу, ты же знаешь, что я шучу, - возразил Гарри, но затем добавил. – Если, конечно, ты сам не попросишь.

 

Луи вновь пихнул его, и он скатился с кровати на пол, хихикая.

 

- Я оставлю вас одних, чтобы вы могли разобраться друг с другом, - засмеялся Найл, выходя из комнаты.

 

Гарри вскарабкался на кровать и попытался прижаться к Луи, но тот драматично отвернулся, задирая нос.

 

- Прости, но я не хочу сейчас с тобой разговаривать. Ты только что пытался соблазнить моего лучшего друга прямо у меня на глазах.

 

- После того, как ты кончил мне в рот, - напомнил ему Гарри, и Луи засомневался, ухмыляясь, но продолжая разыгрывать спектакль.

 

- Всё равно. А что, если бы он согласился?

 

- Тогда я бы сказал ему, что всего лишь шутил, и единственный член, который я люблю – твой, - проворковал Гарри, и Луи засмеялся и растаял, позволяя ему обернуть руки вокруг себя для нежных объятий.

 

Гарри играл с огнём, потому что так он и сказал, за исключением того, что ещё добавил: «Какого хрена мы творим, у меня же теперь есть Луи». Этого было достаточно, чтобы он вспомнил свою ужасную ошибку и внезапно подумал, что бы он делал без Луи, кем он был до того, как они встретились, и кем он будет, если Луи уйдёт.

 

Он думал, что это было нормально – быть одержимым отношениями, когда они только начинались. Зейн и Лиам всегда жаловались насчёт их «конфетно-букетного периода», и вдруг он почувствовал, что, может, он был уже слишком долго одержим Луи. Раньше он проводил много времени с другими его друзьями или семьёй, но теперь казалось, что он делал всё только для Луи, проводил всё его время только с Луи, и ему нравилось это, потому что с Луи всё было лучше. Но Гарри не мог позволить себе забыть, кем он являлся, особенно тогда, когда у него появился реальный шанс потерять Луи в скором времени, будь то потому, что тот решит умереть или уйти из-за того, что он облажался. Несмотря на то, насколько Гарри был расстроен из-за случившегося, это было тем, кем он являлся и, боже, вся ситуация в корне изменилась всего лишь за одну ночь, и он понял, как же боялся потерять Луи и хотел провести с ним столько времени, сколько сможет.

 

- Хочешь пойти со мной в поход? – выпалил Гарри.

 

- Поход? – переспросил Луи в замешательстве. – Вроде того, где спят под звёздами и всё такое?

 

- Да. Я раньше часто ходил, ты же знаешь, - Гарри провёл пальцами по буквам, набитым по всей длине ключиц Луи. – Я люблю спать под звёздами, но мы можем спать в палатке, если захочешь.

 

- Будет холодно, - сказал Луи, и Гарри услышал сомнение в его голосе.

 

- Ты прав, уже не сезон для этого, но мы всегда можем запастись одеялами.

 

- Я никогда раньше не ходил в походы, - признался Луи.

 

- Ой, позволь мне тогда лишить тебя девственности, - ухмыльнулся Гарри, получая игривую улыбку в ответ.

 

- Я надеюсь, ты не просил так никого в своей жизни. Это очень несексуально, - ответил Луи.

 

- Без разницы, - возразил Гарри. – Я не планирую лишать её кого-то ещё, если только ты не хочешь мне кое-что рассказать…

 

- Да, Хаз. Я девственник, - съязвил Луи. – Твой парень, с которым ты спишь каждую ночь, на самом деле стопроцентный девственник. Прости, что я так долго скрывал это. Я боялся, что ты больше не будешь хотеть меня.

 

- Я всегда буду хотеть тебя, - Гарри поцеловал его грудь, и Луи довольно замурлыкал. – Я бы хотел быть твоим первым. Я бы хотел, чтобы ты был моим первым. «Если бы ты был моим единственным всё это время, я бы не знал, как трахаться с другими, потому что ты был бы лучшим в любом случае. Я облажался именно поэтому. Я так и не научился держать свой член в штанах».

 

- На самом деле я рад, что ты не был моим первым. Я думаю, что умер бы со стыда, - признался Луи.

 

- Что, неужели всё было настолько плохо? – поинтересовался Гарри.

 

- Тебя с кем интересует? С парнем или девушкой?

 

- Я хочу узнать про обоих.

 

- Мой самый первый- первый раз был с Ханной. Милая девчушка, но я еле возбудился и даже не смог кончить, - Луи сжался от болезненного смущения. – Честно говоря, я тогда ещё не знал, что я гей.

 

- Вы, ребята, ещё занимались этим потом?

 

- Ну, мы пытались ещё пару раз, если я правильно помню, но к тому времени мы уже потеряли интерес друг к другу, так что это произошло потому, что мы считали, что должны это сделать, а не потому, что хотели, - он пожал плечами.

 

- А кем был твой первый парень?

 

- Не знаю, - признался Луи, понижая голос. – Я напился на одной из вечеринок и просто затащил кого-то в комнату. Я помню это отрывками, но в этом не было ничего особенного.

 

- Ты переспал непонятно с кем? – у Гарри отвисла челюсть.

 

- Ну, такое было раньше. Даже больше, чем один раз, и у меня нет хороших воспоминаний ни от одного из них. Поэтому я не хочу этого больше, - объяснил Луи.

 

- Боже мой, мой парень отъявленная шлюха, - поддразнил Гарри Луи, заставляя его иронично рассмеяться.

 

- Я думаю, ты тоже был не так хорош в свой первый раз, - сменил тему Луи.

 

- О, нет, я с самого начала был экспертом в этом, - похвастался Гарри, вспоминая свой первый раз, который даже близко не относился к тому, что он только что заявил.

 

- Расскажи, - попросил Луи.

 

- Да я шучу, - признался Гарри. – Всё было не так, на самом-то деле. С девушкой, мне было всего четырнадцать. Я был слишком взволнован, и всё прошло слишком быстро, так что это была катастрофа.

 

- Ты слишком быстро кончил, - догадался Луи, хохоча и держась за живот.

 

- Эй, это случалось со многими из нас, - начал защищаться Гарри, чувствуя, как покраснели его щёки.

 

- Что насчёт парня?

 

- Ну-у, это тоже было не самым лучшим. Я не имел понятия, что делать, поэтому я позволил ему сделать всю работу за двоих. Это было… Быстро, грубо и больно.

 

- Ты имеешь в виду, что ты был снизу? – Луи удивлённо распахнул глаза.

 

- Ага, - просто ответил Гарри.

 

- Только в тот раз или… - Луи замолк, позволяя ему договорить.

 

- Было больно только тогда, но с тех пор я частенько бывал снизу.

 

- Так тебе нравится это?

 

- Конечно же, да, - кивнул Гарри. Он позволял Луи делать всё что угодно со своей задницей, но тот никогда не трахал его должным образом, а теперь, когда они об этом заговорили, Гарри не понимал – почему? Казалось, что Луи был рад быть снизу, а он с удовольствием подчинялся. С такой задницей, как у Луи, было бы довольно обидно, если бы тот постоянно был сверху.

 

Луи замолчал, обдумывая его ответ, так что Гарри терпеливо ждал, догадываясь, каким будет его следующий вопрос.

 

- Как так получилось, что мы никогда… - начал Луи, останавливаясь, чтобы конкретнее сформулировать вопрос. – Я имею в виду, позволишь ли ты мне… Ну, я могу?

 

- Хочешь трахнуть меня? – Гарри нравилось смотреть, как заалели щёки Луи из-за его прямолинейности.

 

- Конечно же, я хочу, - сказал Луи его тоном, и он захихикал.

 

- Ладно. В следующий раз ты будешь сверху, - пообещал Гарри, целуя его в нос.

 

- Я никогда не был сверху раньше, - признался Луи.

 

- Получается, что я всё-таки лишу тебя девственности. Как захватывающе, - улыбнулся Гарри, пылко целуя его в губы и заставляя замолчать.

 

- Только не удивляйся, если я буду не очень хорош в этом. Всё приходит с практикой, - предупредил Луи, когда они разорвали поцелуй, но Гарри не беспокоился об этом. Только лишь сама идея о Луи внутри него заставляла его кровь кипеть. Он знал, что тот мог вытворять только лишь со своими пальцами и также был действительно хорош со своим языком, так что не было никаких сомнений в том, что он будет бесконечно этим доволен.

 

- Мы можем практиковаться столько, сколько захочешь, - заверил он Луи, пропуская пальцы сквозь растрёпанные карамельные волосы. – Насчёт похода…

 

- Чёрт. Я уже забыл об этом, - пробормотал Луи.

 

- Если тебе не хочется, я не буду настаивать, но я буду счастлив, если ты согласишься пойти со мной, - прошептал Гарри, задевая губами его лоб. – Я обещаю, что будет весело. Я знаю прекрасное место, которое находится совсем рядом с удивительным цветочным лугом. Ещё там есть небольшой ручей, где ты сможешь увидеть саламандр на камнях, и иногда туда приходят олени, чтобы утолить жажду. Если ты будешь тихо себя вести, то они не заметят тебя, и ты сможешь понаблюдать за ними немного. А ещё там есть тропинки, ведущие через лес к горам, взобравшись на которые, ты сможешь увидеть простирающийся внизу лес-

 

- Ладно, ладно, - кивнул Луи, хихикая и прерывая его бормотание. – Я пойду с тобой, чтобы ты смог показать мне свой чудесный мир среди дикой природы.

 

- Ты лучший, - широко улыбнулся Гарри, восхищённый идеей сбежать от реального мира. Может быть, выходные вдали от стресса обычной жизни, были тем, в чём они оба так нуждались.

 

***

 

 

Когда Гарри пришёл, чтобы забрать Луи после работы в пятницу для их отдыха на выходные, он ожидал увидеть его и Эштона, как обычно, но в этот раз за прилавком его поприветствовал Майкл. Всё его тело загорелось гневом и сожалением так, что он захотел развернуться и убежать, но знал, как глупо это будет выглядеть, поэтому он просто прошёл внутрь, ожидая худшего.

 

- Привет, Гарри, - улыбка Майкла была всё такой же дружелюбной, и у него свело желудок, потому что всё это было слишком знакомо, прежде чем они оба повели себя слишком неосмотрительно. – Луи на кухне с Эштоном, делают уборку. Он придёт буквально через несколько минут.

 

- Ладно, - замялся Гарри, отступая назад к двери. – Скажи ему, что я жду в машине.

 

- Да ладно, Гарри, ты серьёзно? – Майкл обиженно нахмурил брови. – Не видел тебя месяцы. Когда ты уже смиришься с этим?

 

- Я не знаю, о чём ты говоришь, - Гарри продолжал избегать зрительного контакта.

 

- Ты точно знаешь, о чём я говорю, - обвинил его Майкл, уставившись на него из-под разноцветной чёлки. – Я же сказал, что мне жаль. И, кажется, у вас с Луи всё прекрасно. Я думал, что вы, парни, благополучно прошли через это.

 

- Нет ничего, через что бы нам пришлось проходить, потому что ничего не произошло, - упрямо сказал Гарри.

 

- Ты хочешь сказать, что не рассказал ему? – Майкл приподнял бровь.

 

- Нечего рассказывать, - возразил Гарри. Конечно же, он знал, что это ложь, но разговор с Майклом заставил произошедшее казаться слишком реальным, ярким и ужасающим.

 

- Хреново, - Майкл покачал своей глупой розово-фиолетовой головой, смотря на него лицемерным и неодобрительным взглядом, словно был его матерью.

 

- Хочешь знать, что на самом деле хреново? Пытаться соблазнить парня своего друга, вот что, - прошипел Гарри.

 

- Ты сыграл такую же роль, как и я, - напомнил ему Майкл. – Разница в том, что я ни с кем не встречался.

 

- Да, но ты знал, что я встречаюсь, но попытался всё равно, - резко ответил Гарри.

 

Они выпивали, курили и развлекались, как и в любое другое время, когда тусовались вместе, но затем Майкл начал вести себя странно, слишком часто прикасаясь к нему, и Гарри был не против, ведь он уже привык к такому обращению людей, кто был интересен и привлекателен для него. Но он позволил зайти этому слишком далеко, а Майкл, казалось, даже не испытывал никаких угрызений совести, и это только раздражало его с ещё большей силой. Майкл тоже сделал больно Луи, но даже не заботился о том, чтобы как-то это исправить.

 

- Я думал, что это нормально для вас! – начал защищаться Майкл. – По крайней мере, люди говорили так. Я слышал многое о тебе, поэтому я подумал, что у вас с ним открытые отношения или что-то вроде того.

 

- Ты бы мог хотя бы спросить, - зло сплюнул Гарри, вспоминая быстрые руки, влажные губы и тяжёлое дыхание. Он безумно захотел вернуться обратно и накричать на себя за то, что не остановил это, даже перед тем как всё началось.

 

- Не сваливай всю вину на меня. Ты тоже виноват и прекрасно знаешь об этом. Ты бы мог сказать хоть что-нибудь, прежде чем мой грёбаный рот оказался на твоём-

 

Несмотря на то, насколько он ненавидел Майкла сейчас, он был рад, что тот заткнулся, как только Эштон и Луи вышли из кухни вместе.

 

И, блять, это было даже несправедливо, чувствовать ревность, когда он увидел, как смеялся Луи над какой-то шуткой Эштона, а тот довольно усмехался над полученной реакцией. Гарри видел, в каком настроении был Луи рядом с этим парнем, и это заставило что-то ворочаться внутри него. Он знал, что Эштон мог сделать Луи счастливым, но он был слишком эгоистичен и хотел быть с Луи, даже зная, что разобьёт его сердце однажды.

 

- Гарри! – Луи каким-то образом ещё сильнее засиял, увидев его, и это моментально разрушило его зависть. По непонятным причинам, Луи любил его больше, чем кого-либо. Это было ясно как день, и заметно по его лицу и действиям, и по тому, как он практически подбежал к нему, вставая на цыпочки для быстрого поцелуя.

 

- Привет, Лу. Хорошо поработал? – Гарри старался не смотреть в ответ на Майкла, опасаясь, что Луи поймёт, что между ними происходило.

 

- Как обычно. А ты?

 

- Тоже. Джеймс и Элеонор спрашивали о тебе сегодня. Они сказали, если ты не придёшь в приют, чтобы повидаться с ними, они придут к тебе.

 

- Скажи им, что они могут приходить в любое время. Я тоже скучаю по ним, - улыбнулся Луи, с нежностью вспоминая.

 

- Будет сделано, - Гарри убрал волосы с его лица, поцеловав его в лоб, и заметил, как Эштон нагло уставился на них. Если он достаточно хорошо знал Майкла, то он мог быть уверен, что тот уже рассказал о случившемся Эштону, так что этот придурок с песчаного цвета волосами выглядел не очень этому обрадованным. – Ты готов к нашему походу?

 

- У тебя всё в машине?

 

- Да. Я заехал домой, чтобы собрать некоторые вещи, и всё, что от нас требуется – это отправляться в путь.

 

Эштон по-прежнему наблюдал за ними, и Луи совершенно не замечал ревность и презрение в его взгляде, на что было смешно смотреть. Но с другой стороны Гарри сочувствовал парню. Может быть, это было потому, что он помнил каково это – наблюдать за Луи с другим. Быть сожжённым заживо от того, насколько ты хочешь протянуть руку, схватить его и прижать его предельно близко к себе, удерживая его подальше от чужих любопытных рук и глаз. Гарри видел, как эти мысли отчётливо отражались во взгляде Эштона. Он не выглядел, словно намеревался сделать больно любому из них, поэтому Гарри почувствовал себя нечестно за то, что ему приходилось так страдать.

 

- Круто, - улыбнулся Луи, поворачиваясь к парням. – Увидимся в понедельник, да? Веселитесь на работе, пока я веселюсь ещё больше, даже не работая.

 

Он показал им язык, получив в ответ два средних пальца, пока тащил Гарри из кафе.

 

- Подожди минуту, - остановил его Гарри, как только они вышли. – Посиди пока в машине. Я скоро вернусь.

 

- Что такое? – спросил Луи.

 

- Я хочу поговорить кое о чём с Эштоном.

 

- Да ладно тебе, Хаз, не будь засранцем.

 

- Ни в коем случае. Я хочу вроде как извиниться, - признался Гарри, и Луи ошеломлённо моргнул. – Я обещаю, что не буду груб с ним. Дай мне минуту.

 

Гарри толкнул дверь и вновь зашёл в кафе, кивнув Эштону, чтобы он подошёл к нему.

 

- Я? – Майкл склонил голову набок, и Гарри практически затошнило.

 

- Нет, - отрезал Гарри. – Он.

 

- Я? – Эштон выглядел ещё более смущённо, когда Гарри кивнул. Он с минуту сомневался, словно собираясь отказаться, но любопытство взяло над ним верх, и он пошёл по направлению к нему, высокий и мускулистый, и, блять, Луи точно знал, кого выбирать. Гарри бы испугался роста и мышц Эштона, если бы не его радостное и слегка ребяческое лицо. Гарри, оказывается, даже не был самым высоким из всех. Должно быть, было что-то волшебное в австралийской воде.

 

- Я просто хотел, эм… - начал Гарри, осознавая, что даже не знал, как это сказать. Он просто заметил, каким подавленным выглядел Эштон, и захотел подбодрить его. – Я имею в виду, я вижу, как ты на него смотришь.

 

- Прости, я постараюсь сделать это менее заметным, - Эштон опустил взгляд, смущаясь из-за своих очевидных чувств.

 

- Нет, нет, я не об этом сейчас. Я хотел сказать, что я извиняюсь, - вздохнул Гарри. – Ну, за всё. Я не хотел… Я имею в виду, я давно хотел сказать ему, что чувствую, ещё перед тем, как ты появился. Мне было плохо из-за того, как в итоге всё получилось и… Я хочу сказать, что вроде как украл твой шанс, да?

 

Гарри бормотал, не останавливаясь, и Эштон взглянул на него, кивая и ожидая продолжения.

 

- Ну, ты знаешь. Мне так жаль. Ты очень нравился Луи, поэтому ты, должно быть, хороший парень, - Гарри хотел проглотить свой язык за то, что признал это вслух, особенно, когда крошечная самодовольная ухмылка изогнула губы Эштона. – Я просто хочу, чтобы между нами не оставалось никаких обид.

 

Эштон подозрительно приподнял бровь, оглядывая его с ног до головы, затем уставившись на него в течение неприлично долгого времени, и Гарри почувствовал себя неловко. Он обычно хорошо читал эмоции людей, но Эштон, по-видимому, являлся исключением, поэтому он пожалел, что не мог отмотать время назад, остаться с Луи и будь, что будет.

 

- Без обид, - наконец ответил Эштон.

 

- Серьёзно? – переспросил Гарри в неверии. – Ты не должен говорить этого, если ты так не считаешь.

 

- Я серьёзно, - заверил его Эштон, и в его тоне и поведении, казалось, не было ничего кроме искренности. – Не буду врать, я чертовски и по-глупому ревную, но я думаю, что не могу винить тебя. Я не привык хранить обиды, и, в конце концов, Луи сам принял такое решение. Так что, да. Всё прощается.

 

- Ты… Действительно понимающий, - неохотно согласился Гарри.

 

Эштон пожал плечами.

 

- Это всё, что ты хотел мне сказать? Он буквально слушает тебя через стекло, - он кивнул головой в сторону окна, через которое Луи глядел на них двоих, словно ребёнок, который впервые увидел голую женщину.

 

Гарри махнул ему, чтобы он уходил, и Луи надулся, но быстро стал вновь весёлым, и они захихикали. Это было странно: смеяться над чем-то с человеком, у которого он забрал то, что тот любил прямо из-под его носа. Гарри подумал, что Эштон почувствовал то же самое, потому что они оба резко прекратили смеяться.

 

- Не облажайся снова, - предупредил Эштон. Его взгляд был строгим, серьёзным и настойчивым и, да, он определённо знал. – Я тоже забочусь о нём. Сильно. Я не хочу видеть, что ему больно.

 

Гарри испустил глубокий, задумчивый вздох.

 

- Я знаю. Я тоже не хочу.

 

Это было довольно иронично, ведь он сам ускорял приближение неизбежного конца.

 

- Думаешь, он простит меня?

 

- Ты знаешь его лучше, чем я, - Эштон вновь стал задумчивым и тоскливым, и Гарри почувствовал себя некомфортно. Он мог понять, каково было находиться на месте Эштона, но это не беспокоило его так, как то, что кто-то мечтал о его парне.

 

- Ты бы меня простил? – осмелился спросить Гарри. – Я хочу сказать, не меня конкретно, а того, кого ты любишь?

 

- Да, - легко сказал Эштон. – Но это просто я. Мне нравится, когда люди крутят мной вокруг своего пальца. Моя трагическая ошибка.

 

Гарри кивнул, не в состоянии удержать крошечную улыбку, появляющуюся на губах, потому что, боже, Эштон мог понять его. Похоже, что он действительно был не так уж и плох.

 

- К тому же, я не уверен, что вас с Майклом можно посчитать за что-то серьёзное. Я имею в виду, вы даже не трахались, и к тому же это было давно. Ты и Луи так счастливы сейчас, что это не должно ничего значить. Ему будет больно, когда он узнает, но, может, он простит тебя после некоторых размышлений.

 

- Почему ты не рассказал ему об этом? – поинтересовался Гарри. – Ты бы мог вновь обрести шансы на то, чтобы быть с ним.

 

- Не то, чтобы я не думал об этом, просто это не в моих привычках вмешиваться в чужие проблемы, - признался Эштон, и это своего рода было ударом для Гарри, но он не мог винить его за это. – И я думаю, что Луи заслуживает услышать это от тебя.

 

- Ладно, - Гарри попытался закончить разговор, потому что не знал, что ещё сказать, и почувствовал непреодолимое желание вернуться к Луи, чтобы начать их выходные вдали от всего этого дерьма. – Спасибо. Ты действительно хороший парень.

 

- Спасибо, - Эштон слегка рассмеялся. – Ты тоже ничего, я думаю. Не такой злой, противный и ворующий людей, как я себе представлял.

 

- Спасибо, - улыбнулся Гарри, лениво помахав ему на прощание перед тем, как отправиться к машине, где сидел Луи.

 

У того было миллион любопытных вопросов о том, как всё прошло, и что конкретно сказал Эштон. Гарри счастливо пересказал ему их разговор, упоминая в конце, что Эштон просто хотел убедиться, что он хорошо с ним обращался, на что Луи солнечно улыбнулся, довольный тем, что они остались почти друзьями.

 

***

 

 

- Гарри, куда, чёрт возьми, ты меня приволок? Я даже не помню, где мы разбили лагерь, - беспокойно спрашивал Луи, пока они шли по лесу, прокладывая себе путь свозь торчащие ветки деревьев, листья и увядающую зелень.

 

Деревья творили чудеса, каким-то образом не давая холодному ветру проникнуть в лес, но воздух был достаточно прохладным, и они были рады, что надели свитера. Луи выглядел совершенно чудесно в слишком большом для него, сером свитере. Он должен был подогнуть рукава, чтобы они не свисали с его рук (что было бы в любом случае очаровательно), а нижняя часть свитера немного прикрывала его задницу (а вот это было обидно), и всё это делало его похожим на ребёнка, который совершил набег на отцовский шкаф. Гарри не смог устоять, подняв его на руки и проведя некоторую часть пути именно так, только лишь для того, чтобы ощущать его рядом, и не было похоже, чтобы Луи хоть как-то сопротивлялся.

 

- Если серьёзно, то я не знаю, - признался Гарри. – Мы были здесь с Джеммой всего лишь один раз и нашли здесь старый колодец. Прямо посреди леса!

 

- То есть, мы просто ходим кругами, - заключил Луи.

 

- Колодец, Луи. Посреди леса, - нарочито выделил эти слова Гарри. – Почему он здесь? Как он сюда попал? Какого чёрта делает колодец посреди чащи, где ничего нет?

 

- Скорее всего, он остался ещё с древних времён. Может, ему, этак, лет триста, - предположил Луи. – Может, здесь были дома.

 

- И только у одного человека был колодец во дворе? – с вызовом спросил Гарри.

 

- Ладно, может, здесь был город, - предложил Луи.

 

- Как-то невыгодно.

 

- И какая тогда твоя теория?

 

- Я думаю, это что-то сверхъестественное, - сказал Гарри, ни секунду не сомневаясь.

 

- Призрачный колодец, - Луи посмотрел на него, чтобы он понял, как смешно звучал.

 

- Сверхъестественный, не призрачный, - возразил Гарри. – И послушай меня. У нас не было монеток, но Джемма пожелала, чтобы они у неё были и внезапно, она нашла одну на другой стороне колодца. Моя мама тогда серьёзно болела, никто не знал, что с ней случилось, так что мы использовали эту монетку, загадав желание, чтобы она поправилась, и вскоре она вновь была полностью здоровой.

 

- Это… - Луи замялся, не зная, что сказать.

 

- Магия, верно? – закончил за него Гарри. – Какое-то сверхъестественное дерьмо. Мы никогда его больше не находили. Словно вселенная дала нам шанс всё исправить и затем забрала его навсегда.

 

- Я не верю в магию, - возразил Луи. – Но это довольно удивительное совпадение, и я понимаю, почему ты так хочешь найти его снова. Кроме того, я рад, что Энн в порядке сейчас.

 

- Защищена на всю жизнь, по всей видимости. Магическим колодцем, - Гарри ухмыльнулся, и Луи закатил глаза в очевидном приступе нежности.

 

Они находились в лесу с того самого времени, как только взошло солнце, и бродили там, пока оно не поднялось выше на небе, абсолютно не согрев