When you're too in love to let it go

 

Если бы Гарри не решил покинуть вечеринку сразу же после Луи, он, вероятно, не узнал бы об аварии. В конце концов, Луи ненавидел его сейчас. Факт, который продолжал проигрываться в его голове раз за разом: «Я ненавижу тебя. Я ненавижу тебя. Я так сильно ненавижу тебя». Это звучало, словно кто-то проводил ногтями по школьной доске – резко и неприятно. Именно поэтому и не только, у Гарри не было никого, кто бы позвонил ему и сказал об этом.

 

К счастью, трезвый Эд решил подвезти его до дома, и на своём пути они проехали команду работников, которые убирали мусор, и Гарри наблюдал за кучкой людей, окруживших эвакуатор, к задней части которого был прикреплён разбитый вдребезги автомобиль. Он узнал его, и его самой первой мыслью было: «Не может быть, это не он, я видел его всего лишь час назад, он в порядке, на дорогах полно маленьких серебристых машин, это мог быть кто угодно». Но чувство в его желудке отказывалось успокаиваться, и именно тогда весь мир вокруг него начал двигаться, словно в замедленной съёмке.

 

Он попал в зал ожидания рано утром. Вокруг всё было слишком белым и ярким. У него болела голова. Он почувствовал тошноту, и после того, как все его внутренности вывернуло наружу, он почувствовал, что его тошнило снова. Он не был уверен: было ли у него похмелье, или он всё ещё был немного пьян.

 

Мама Луи, конечно же, тоже была там. Кто-то позвонил ей. Сначала она много плакала, но сейчас, казалось, все её слёзы высохли, и она просто сидела в состоянии подробном трансу, с пустым взглядом, направленным в сторону отделения интенсивной терапии. Они приехали почти в одно и то же время, и прошло уже несколько часов, но им так ничего и не сообщили.

 

Луи был жив. Врачи сказали, что его состояние было довольно плохим, но не было ничего, от чего бы он не смог восстановиться. Сломанная рука, пара сломанных рёбер, небольшая травма шеи. Врачи отвезли его в хирургический отдел из-за перелома бедра, но заверили их, что всё будет в порядке. Они сказали им об этом несколько часов назад, и это чувствовалось, словно прошло… Он даже не знал – сколько точно прошло времени. Минуты шли как дни, когда в его голове крутилась мысль, что больше он никогда не сможет увидеть улыбающегося Луи. Хотя врачи сказали, что он будет в порядке, конечно же, Гарри не мог не волноваться, если бы вдруг что-то пошло не так. Он бы не поверил, что с Луи было всё в порядке, пока бы не увидел его своими глазами.

 

Гарри чувствовал себя невероятно виноватым. Джей намеренно избегала зрительного контакта, но, как только они встретились, сквозь её слёзы, она дала ему понять, что знала, что он сделал, и, вероятно, винила его тоже. Луи почти вернулся к нему, и, боже, это было чертовски больно узнать, что он снова решил уйти, но Гарри заслужил этого. Если бы он сам, в первую очередь, всё не разрушил, они бы не дошли до такого. Он должен был быть единственным, кто защищал бы Луи от всей этой боли и неопределённости или, по крайней мере, утешал бы его, как и привык, но вместо всего этого, он был тем, кто вызвал эти ужасные чувства. Если Луи не справится, он никогда не простит себе то, что начал этот разрушительный беспорядок.

 

В конце концов к ним вышла медсестра, чтобы поговорить. Солнце уже взошло. Они ждали этого всю ночь. Она вновь сообщила им о травмах Луи, добавив, что всё было не так плохо, что операция прошла хорошо, и Луи после надлежащего лечения, полностью восстановится. Гарри с облегчением выдохнул, потому что до этого он не был уверен даже в том, дышал ли он.

 

Медсестра продолжала объяснять, что Луи был всё ещё немного не в себе из-за действия наркоза, который они ему вкололи для операции, но он уже проснулся, и они могли увидеться с ним. Она сказала им заходить к нему по одному, чтобы не утомить его, и Джей немедленно зашагала по коридору, словно управляла этим местом. Гарри не винил её. Он не старался быть первым, чтобы увидеть его, хотя он до зуда в каждой клеточке своего тела, хотел собственно убедиться, что с Луи было всё хорошо. Самым главным являлось то, что он был в порядке, и в первый раз за всё это время ему в голову закралась мысль, что Луи, возможно, вовсе и не хотел его видеть.

 

Гарри решил, что ему было всё равно. Он слишком долго ждал, задаваясь вопросом: будет ли Луи жить, так что он заслужил право его увидеть. Он справится со всем гневом Луи, когда придёт время. Он уйдёт, если тот не захочет его видеть. Гарри просто хотел знать, что с ним было всё в порядке.

 

Прошёл ещё один мучительный час тревожного ожидания, когда Джей, наконец, вернулась.

 

- Он хочет видеть тебя, - сказала она, и Гарри подпрыгнул так резво, что чуть не сломал свою собственную ногу, даже не успев увидеться с Луи.

 

- Как он узнал, что я здесь? – поинтересовался Гарри громким, нетерпеливым голосом.

 

- Я не знаю. Он спросил, здесь ли ты, а я спросила, не плевать ли ему, но он сказал мне, чтобы я отправила тебя к нему.

 

Гарри сглотнул от её чёткой враждебности по отношению к нему, и, пробормотав «спасибо» себе под нос, двинулся по коридору по направлению к палате Луи, чувствуя себя беспорядочным и спешно запутанным клубком чувств.

 

***

 

 

Описание врача должно было заставить его хоть немного представить состояние Луи. Это не звучало настолько плохо, это выглядело настолько плохо.

 

Первым, что он заметил, когда вошёл, был воротник на шее Луи, что заставило промелькнуть перед его глазами страшные картинки мёртвых людей из фильмов ужасов с широко раскрытыми глазами и приоткрытым ртом. Возможно, это было просто наваждение, но Гарри затрясло от такого его вида. Он не так много знал о медицинских травмах, но ни одна нога Луи не была в гипсе. Та, которую оперировали, возвышалась на стопке подушек, и та часть бедра, где, по-видимому, находился разрез, была забинтована. Его сломанная рука была загипсована и также удобно расположена, потому что специальная повязка не помогла бы здесь, так как у Луи была больная шея. Даже его здоровая рука и нога были покрыты синяками и небольшими царапинами от осколков стекла, а самые глубокие порезы были залеплены лейкопластырями. Левый глаз Луи распух и приобрёл фиолетовый оттенок. Луи лежал под капельницей, и многочисленные провода, прикреплённые к его телу, вели к монитору, показывающему сердечный ритм. Если бы этот жуткий метроном не отсчитывал удары в его груди, Гарри смог бы поклясться, что Луи даже не дышал сейчас. По крайней мере, казалось, что это было довольно трудно.

 

- Привет, Хаз, - Луи слабо улыбнулся, когда Гарри подошёл ближе, и он почувствовал смешанные чувства смущения и трепещущего сердца от того, как Луи его назвал. Он не звучал злым или расстроенным. Несмотря на то, что его голос был хриплым и ломаным, в его тоне слышалось что-то весёлое. Хотя врач сказал, что действие наркоза всё ещё не прошло.

 

- Привет, Лу, - Гарри не смог не подарить ему небольшую улыбку в ответ, чувствуя облегчение, что мог видеть его снова. – Как ты себя чувствуешь?

 

- Великолепно. Думаю, что в полдень пробегу марафон, - сказал он, заставляя Гарри хихикать.

 

- Не расстраивайся слишком сильно, если у тебя не получится занять первое место. Некоторые из бегунов тренировались дольше, чем ты, - поддразнил его Гарри.

 

- Гарри Стайлс, ты хочешь сказать, что сомневаешься в моих способностях? – Луи притворился обиженным.

 

- Я хочу сказать, что тебе придётся использовать инвалидную коляску, чтобы хотя бы добраться до гонки, а тем более, чтобы выиграть её.

 

- Фу, инвалидная коляска, - простонал Луи. – Мне придётся ездить на ней, словно старичок, у которого вывернулось бедро.

 

- Я не думаю, что люди будут принимать тебя за старика, - возразил Гарри. – Ты слишком мило для него выглядишь.

 

- Ты не можешь сейчас серьёзно думать, что я милый, особенно когда я в таком состоянии, - Луи не мог повернуть шею, чтобы посмотреть на него, а даже если бы мог, он был бы в состоянии видеть его только одним глазом.

 

- Ты бы выиграл звание «Мистер Вселенная» с одного лишь взгляда на тебя.

 

- А вот и нет, если там не будет тебя, чтобы очаровать судей, - заявил Луи. Это было странно, что он вёл себя так доброжелательно, и что так небрежно подтрунивал над ним, когда их последний разговор был таким ужасным и болезненным. Гарри подумал, что если врачи забыли упомянуть о возможном повреждении мозга Луи.

 

- Луи, ты помнишь, кто я? – осмелился спросить Гарри, и Луи захихикал, затем сморщиваясь от боли.

 

- Оу, - простонал он, - конечно, кретин. Конечно, я помню тебя. Это тебе не «50 первых свиданий».

 

- Да. Но если бы так было, ты бы всё равно встретил меня до аварии, поэтому я боюсь, что у тебя могут возникнуть проблемы с узнаванием меня, - указал Гарри.

 

- Без разницы. Я не потерял память, я полагаю. Я помню вчерашний вечер довольно ясно. Это же произошло вчера вечером? – проверил Луи.

 

- Практически сегодня утром. Сейчас почти половина десятого, - подтвердил Гарри. Он хотел протянуть руку, чтобы погладить щёку Луи, но боялся сделать ему больно. Он выглядел таким разбитым, таким хрупким сейчас, и это разрывало ему сердце – видеть его в таком состоянии. Но, по крайней мере, он всё ещё был жив.

 

- Чёрт возьми. Неважно, что я делаю, я всегда получаю несколько часов абсолютного беспамятства, - промычал Луи, закрывая здоровый глаз, словно представлял себе, что находился в другом месте.

 

Дыхание Гарри сбилось, когда он вспомнил ночь, в которую они набили парные татуировки, и Луи в первый раз рассказал ему о своих попытках самоубийства, а в середине своих бессвязных бормотаний признался, что если бы ему пришлось попробовать это когда-нибудь снова, он бы выбрал автомобильную аварию. Что-то сжалось в его груди, и он задержал дыхание, когда спрашивал:

 

- Ты сделал это нарочно? Было ли это…

 

- Нет. Это был настоящий несчастный случай, - заверил его Луи, а его лёгкость в голосе тут же испарилась. Гарри знал, каким замкнутым становился Луи, когда говорил о таких вещах, так что, должно быть, он серьёзно имел это в виду. – Я надеялся, что этого не произойдёт.

 

- Но это произошло, - Гарри, наконец, осмелился протянуть руку и провести пальцами по скуле Луи, думая, что кожа там была такой же гладкой, мягкой и безупречной, как и раньше. – Я так рад, что ты в порядке.

 

Размеренный писк, отсчитывающий удары его сердца на мониторе рядом с кроватью немного ускорился.

 

- Почему ты до сих пор здесь? – задался вопросом Луи, постепенно увеличивая рваные края дыры в его сердце, которая появилась, когда они расстались. Гарри почувствовал, что ещё чуть-чуть, и он рухнет, превращаясь в беспорядочную кашицу под ногами Луи.

 

- Хочешь, чтобы я ушёл? – тихо предложил Гарри. – Прости. Если ты расстроился, то я уйду. Я просто хотел убедиться, что ты в порядке.

 

- Нет, я не хочу, чтобы ты уходил, - Луи сбросил тяжесть с его сердца. – Я просто хочу спросить, почему ты до сих пор здесь? Каждый раз, когда я срываюсь на тебя, ты продолжаешь возвращаться ко мне. Я просто пытаюсь понять – почему?

 

- Прекращай пытаться, - ответил Гарри. – Я люблю тебя, вот и всё. Ты, вероятно, никогда не поймёшь – почему. Я сам до сих пор не понимаю, почему ты влюбился в меня.

 

Гарри практически умолял его, чтобы Луи вновь сказал ему об этом. Он знал, что у него внутри ещё оставались какие-то чувства, потому что в противном случае, они бы не вели себя так. Но последнее, что Луи сказал ему перед аварией, было: «Я ненавижу тебя», поэтому он чувствовал себя неуверенно. Он не слышал взаимного ответа от Луи так долго, и всё его тело, словно жаждало этого. Каждая клеточка кожи чувствовала себя живой в нетерпении услышать эти слова.

 

- Ты сделал мне больно. Я должен быть до сих пор зол на тебя, - пробормотал Луи. – Но я больше не злюсь.

 

- Не злишься?

 

Если бы Гарри тоже был прикреплён к монитору сердечного ритма, тот бы запищал громко и часто.

 

- Нет, это слишком выматывает. Я не ненавижу тебя. Я скучаю по тебе, - сдался Луи, но Гарри был осторожен, опасаясь полностью верить ему, потому что у того были слишком частые перепады настроения, даже когда он ни под чем не находился.

 

- Я думаю, за тебя говорит ещё не прошедший полностью наркоз, - посчитал Гарри. – Посмотрим, что ты скажешь, когда выйдешь отсюда. Когда это будет? Тебе ещё не сказали?

 

- Доктор сказал, что я здесь буду около недели, это точно, - ответил Луи. – Они сказали, что им нужно будет увидеть, насколько успешно я восстанавливаюсь, чтобы решить, что делать со мной после. У меня начинается физиотерапия завтра. Также врачи сказали, что пациенты с переломами бедренной кости будут переведены в реабилитационный центр в течение пары недель после первой недели терапии, и будут делать что-то вроде лечебной физкультуры или что-то такое. Я не знаю. Я просто надеюсь, что мне не придётся через всё это проходить.

 

- Они будут заставлять тебя пытаться ходить завтра? Ты шутишь? Ты только что вышел из операционной!

 

Луи не был даже похож на того, кто мог двигаться сейчас, а тем более вставать и ходить. И было ли это разумно - пытаться ходить со сломанной костью?

 

Луи слабо пожал плечами.

 

- Они сказали, что лучше начинать двигаться как можно скорее. В противном случае появятся такие вещи, как тромбы, или что-нибудь, из-за чего я могу умереть. Может быть, я откажусь вставать и буду надеяться, что со мной случится что-нибудь плохое.

 

- Луи, перестань так говорить, - поругал его Гарри. – Ты жив. Ты пережил ужасную аварию. Видел бы ты свой автомобиль. Я проезжал мимо него, когда ехал домой, и он был ужасным и страшным куском металла. Я думал, что моё сердце буквально выпрыгнет из груди, так сильно я паниковал. Я был уверен, что ты умер. Тебе повезло, что это не так.

 

- Я знаю. Я должен быть благодарен за это, но я не могу, - Луи снова чуть пожал плечами. – История моей жизни.

 

- Прости меня. Я знаю, что ты не шутишь, когда говоришь о таких вещах. Это просто… Я так рад, что с тобой всё в порядке, а ты - нет, и это расстраивает меня. Я хочу, чтобы ты радовался, что прошёл через это.

 

- Авария ничего не изменила. Я по-прежнему такой же, каким и был.

 

- Это неправда. Луи, который был до аварии, ненавидел меня.

 

- Ладно. Возможно, я немного милосерднее сейчас, но это не меняет факта, что я бы предпочёл оказаться в другом месте, а не находиться здесь, чтобы прощать кого-то.

 

Гарри вздохнул, потому что он был прав. Он до сих пор был Луи, который ненавидел свою жизнь и мечтал умереть каждый день, а Гарри до сих пор был Гарри, который чувствовал себя таким бесполезным, потому что не мог сделать ничего, что помогло бы ему всё исправить.

 

- Ты не возражаешь, если я приду сюда завтра?

 

- Пожалуйста, приходи. Я застрял в этом дурацком месте на несколько дней совершенно один. Мне нужно будет с кем-нибудь разговаривать.

 

- У тебя будут и другие посетители, я уверен в этом.

 

- Да, но это не то, - Луи вздохнул, но тут же сморщился, потому что вдох был слишком глубоким, и это было довольно болезненно. Гарри захотел выдрать себе волосы с корнем, видя его в таком состоянии: слабом и беспомощном. Луи даже не мог дышать, потому что это было больно. – Я не видел тебя целую вечность.

 

- Ты можешь поверить, что прошло только несколько месяцев? Чувствовалось, словно прошло несколько лет, - согласился Гарри.

 

- Расскажи мне, что я пропустил. Что нового? Как дела в целом? – поинтересовался Луи, и Гарри подвинул стул, садясь рядом с кроватью. Он сидел рядом с ним и рассказывал ему обо всём, чем занимался, пока они были далеко друг от друга. У Гарри было немного новостей, на самом-то деле. Он снова начал больше видеться с Эдом, но тот всё ещё был сосредоточен на своей музыкальной карьере, поэтому они не виделись слишком часто. Хотя у него были и другие друзья тоже, так что он тусовался с ними всё время. Он старался вернуться к своим старым увлечениям, к тому, что он привык делать, до того как встретился с Луи, который напомнил ему, кем он был.

 

Он по-прежнему занимался йогой каждый день, и теперь, когда погода вновь стала тёплой, он начал заниматься садом в своём дворе. В основном Гарри выращивал овощи, такие как: морковь, сельдерей и другие, но, конечно же, он выращивал там и цветы. Ему никогда не будет их достаточно. Луи посмеялся над его хиппи душой и над тем, что он выращивал собственную органическую пищу. Но затем Луи попросил, мог ли он когда-нибудь посмотреть на этот небольшой сад. Гарри достал телефон, чтобы показать ему фотографии (потому что давайте быть реалистами, он гордился за проведённую столь тяжёлую работу, и за то, сколько сил он в неё вложил), и Луи сказал, что ему трудно было разобрать, что было на фотографиях, потому что они видел только лишь одним глазом, но это выглядело замечательно, и Гарри пообещал ему показать сад вживую, когда он поправится.

 

Они разговаривали, смеялись и подкалывали друг друга, словно старые соседи по комнате в колледже, которые не виделись несколько лет. Гарри не был уверен, действовали ли так на Луи те лекарства, которые ему дали, но он не осмеливался спрашивать. Сейчас его Луи наконец был с ним. Он был таким счастливым, о чём Гарри мог только мечтать, когда они ещё были просто друзьями. Он не был уверен, что это значило для них, и что теперь будет с их отношениями, но он собирался наслаждаться этим столько, сколько ему позволят.

 

***

 

 

Первым делом, что сделал Гарри после работы – направился в больницу. Действие наркоза полностью исчезло, и когда он спросил врача о состоянии Луи, она сказала ему, что всё было в порядке, что он почти прошёл через всю комнату сегодня, и что они дали ему обезболивающие для его рёбер.

 

Луи выглядел чуть лучше по сравнению с вчерашним днём. Припухлость с его глаза медленно сходила, и его кожа больше не была столь болезненно бледного оттенка. Он до сих пор был прикреплён к монитору сердечного ритма, но капельница исчезла. Всё же Луи выглядел так, словно побывал в аду. Ад, в центре которого был готов стоять Гарри и даже быть сожжённым дотла, но главное быть рядом с ним.

 

- Хаз, слава богу, - в голосе Луи слышалось облегчение, когда он увидел его в этот раз. – Ты не сделаешь мне одолжение и не переключишь на другой канал? Я не хочу беспокоить медсестру для этого. Я и так был занозой в заднице сегодня.

 

Гарри легко рассмеялся, пока шёл по направлению к телевизору, чтобы переключить новости. Он был рад, что Луи, казалось, всё ещё был в хорошем настроении, несмотря ни на что.

 

- Почему? – спросил Гарри, подвигая стул к кровати.

 

- Я ненавижу находиться здесь. Так скучно. Еда ужасная. Меня всё время проверяют какие-то люди, как будто я заключённый. Всё болит, - объяснил Луи. – Я всё время огрызался моей медсестре. Я знаю, что это несправедливо, но я очень ворчливый.

 

- Что ещё нового? – поддразнил его Гарри, и Луи открыл рот в притворном шоке.

 

- Эй, я вообще-то не всегда ворчливый! – он надулся.

 

- Если бы ты был одним из семи гномов, ты бы был Ворчуном. Или, может быть, Соней, - возразил Гарри, всё ещё дразнясь. Как только Луи решил простить его (факт, насчёт которого Гарри даже не смог толком выразить свою благодарность), напряжение между ними тут же исчезло, и они снова зашагали в одну ногу, словно никогда и не сходили с их невидимой тропы.

 

- Ладно, ты будешь Дураком или Идиотом, - парировал Луи.

 

- Я не думаю, что у гномов существуют такие имена, - захихикал Гарри. – Среди них есть Простачок, если ты захочешь выбрать его, чтобы оскорбить меня.

 

- Нет, Простачок недостаточно хорош. Я должен был изобрести два новых имени, чтобы оскорбить тебя.

 

- И всё же, это большая честь для меня, - усмехнулся Гарри, и Луи сморщил свой нос в ответ, затем морщась уже от боли.

 

- Мне сказали, что ты ходил сегодня, - вспомнил Гарри.

 

- Да. Целых десять шагов. Это не так плохо, как ты можешь подумать, но я очень быстро устал, - сказал Луи. – Я не могу поставить весь свой вес на больную ногу, и я даже не могу пользоваться костылями или ходунками, потому что у меня только одна здоровая рука. Мой лечащий врач всё время поддерживал меня, поэтому у меня даже не было много работы, но я всё равно безумно устал.

 

- Ну, ты весь в синяках, ты слаб, и ты на лекарствах. Я до сих пор не могу смириться с фактом, что это хорошая идея – заставлять тебя двигаться так скоро.

 

- Я знаю. Ты думал, что у меня будет несколько дней, просто для того, чтобы расслабиться, - пожаловался Луи. – Ты знал, что во мне сейчас находятся кусочки металла? Врачи должны были использовать какие-то стержни и винты, чтобы исправить мой перелом. Я почти как киборг сейчас. И я определённо чувствую себя, словно у меня ноги робота.

 

- Ты сказал, что у тебя всё болит. Что «всё»? Тебе сейчас очень больно?

 

- Всё не так плохо, я практически ничего не чувствую из-за того дерьма, которое они в меня впихнули. Мне только лишь больно смеяться, - объяснил Луи. – Что было очень больно, когда Найл приходил сюда раньше, потому что он всегда опускает шуточки.

 

- Он пытался заигрывать с медсёстрами? Мне кажется, это то, что он бы обязательно сделал.

 

- Нет, у него сейчас есть девушка, - напомнил ему Луи, и это сделало разговор немного странным, потому что в нём появился намёк на измену, и это чувствовалось, словно слон прошёлся по комнате. – Она приходила сюда с ним. А ещё с Лиамом и Зейном.

 

- Точно. Я забыл про неё. Никогда нормально с ней не виделся, - пожал плечами Гарри.

 

- Она хорошенькая. Много улыбается и смеётся над всеми шутками Найла, даже над действительно глупыми. Можно заметить, что она очень в него влюблена.

 

Было странно слушать сейчас, как Луи рассказывал о своей жизни и о людях в ней, потому что создавалось такое ощущение, словно он слишком многое пропустил. Найл встречался с этой девушкой всего лишь несколько недель перед тем, как он и Луи расстались, но если бы этого не случилось, то Гарри бы тоже сейчас знал о ней немного. Гарри было больно думать о том времени, которое они потеряли, о том, что происходило между ними сейчас, и что будет происходить в будущем. Означают ли эти разговоры то, что между ними вновь что-то будет, после того как Луи станет лучше, или они вернутся к тому времени, когда держались друг от друга подальше.

 

Гарри боялся спросить об этом у Луи и разрушить его хорошее настроение, но он знал, что должен был. Он не мог позволить той ночи повториться вновь. Он был настолько уверен, что его Луи, наконец, вернулся и нашёл что-то в своём сердце, что помогло ему простить его, но Гарри не думал, что это означало, что они тут же вновь начнут встречаться. Но если бы они двигались в этом направлении, всё бы получилось, если только Луи не помрачнеет и не замкнётся снова, словно выдёргивая скатерть из-под него и обрушивая всю посуду на паркетный пол. Казалось, что они расставались снова и снова, и Гарри не был уверен в том, что они выживут после ещё одного такого сокрушительного удара.

 

- Луи…

 

Тот, очевидно, думал о том же самом, потому что он перебил Гарри, прежде чем тот смог даже начать.

 

- Не надо, - предупредил Луи. – Не начинай эту тему, пожалуйста. Я не хочу говорить об этом.

 

- Мы должны, Лу. Я хочу знать, на какой стадии мы сейчас находимся.

 

- Я же сказал тебе, что больше не злюсь на тебя.

 

- Всё ещё? Ты уверен?

 

- Я уверен. Я не злюсь. Я не собираюсь передумать и срываться на тебя снова, - заверил его Луи. – Мне до сих пор больно, но злость вовсе не решает этих проблем. И, вроде как, я полагаю, что понял кое-что. Ты совершил ошибку. Это было не очень хорошо, но я не хочу так относиться к тебе вечно.

 

- Ты не знаешь, как приятно слышать, когда ты говоришь такие слова.

 

Это чувствовалось, словно он снова парил на седьмом небе от счастья. Гарри должен был быть осторожным и аккуратным, потому что он мог снова отправиться на землю, если дыра развернется у него под ногами, но сейчас он чувствовал себя легко, воздушно и волнительно.

 

Луи протянул здоровую руку и схватил ей пустой воздух, будто что-то искал, и это заняло у Гарри секунду, чтобы понять, что он хотел взять его за руку. Он взял руку Луи сам и поцеловал тыльную сторону ладони, перед тем как положить её к себе на колени.

 

- Я рад, что ты здесь сейчас, - сказал Луи, и большой палец Гарри начал на автомате поглаживать его руку.

 

- Я не рад, что ты здесь, - Гарри быстро осмотрелся вокруг, напоминая себе, что они были в больнице, а Луи был таким сломанным и разбитым. – Но я рад, что ты хочешь, чтобы я был здесь с тобой.

 

- Я не думаю, что что-то из этого значит, что мы можем быть вместе снова, - ответил Луи, и Гарри почувствовал, как его сердце подпрыгнуло и сжалось.

 

- Почему это?

 

- Я до сих пор не доверяю тебе. Займёт много времени, чтобы вернуть это, - сказал ему Луи, и Гарри искренне закивал. Конечно, он был прав. Если бы Луи проявил милосердие и сразу дал ему второй шанс, потом бы он начал травить каждую минуту его дня вопросами о его местонахождении и поведении. Гарри понял, что сам не хотел бы отношений с кем-то, кто ему не доверяет. Всё это могло ещё больше разрушить их, в конце концов.

 

- Также, я подумал, что, может, мне следует, ну… Работать над собой, чтобы чувствовать себя лучше, - задумчиво произнёс Луи. – Я знаю, это не похоже, что я стараюсь сейчас, но я неплохо справлялся без тебя. Это сложно, но я хочу научиться делать все эти «жизненные» вещи, как делают их нормальные люди. Если уж я застрял в этом мире ещё на шестьдесят или больше лет.

 

- Луи, я так счастлив это слышать.

 

Может быть, это был небольшой укол в сердце от отказа Луи или переполняющая его гордость за его решение, но он действительно почувствовал, как слёзы начали накатываться на его глаза.

 

- Это глупо, но я, вроде как, сейчас расплачусь за тебя. Я действительно счастлив, что ты хочешь поправиться.

 

- О, боже. Пожалуйста, не плачь, - взмолился Луи. – Вот поэтому я не хотел делать этого. Я ненавижу смотреть, как ты плачешь.

 

- Я не так часто это делаю, - Гарри шмыгнул носом, возражая.

 

- Именно. Вот почему это так ужасно, - заключил Луи.

 

- Мне тоже не нравится, когда ты это делаешь! – заявил Гарри.

 

- Я думаю, все мои друзья хоть однажды, да видели меня плачущим, - заявил Луи. – Если ты до сих пор не привык к этому, то прости меня за то, что я сейчас скажу, но ты, по всей видимости, самый крупнейший слабак на планете.

 

- Сказал тот, кто только что подтвердил, что все его друзья видели его плачущим.

 

Луи ударил его по животу, но удар был таким слабым и безуспешным, словно плохой большой волк пытался сдуть кирпичный дом третьего поросёнка. Гарри засмеялся, и Луи убрал свою руку, притворяясь, что обиделся.

 

- То есть, это те, кем мы являемся сейчас? – задался вопросом Гарри. – Друзьями?

 

- Друзьями, которые видели друг друга голыми, - неохотно согласился Луи.

 

- Почему ты это упомянул? Ты что, думаешь о голом мне сейчас? – поддразнил его Гарри, и не смог упустить, как монитор с сердцебиением запищал чуть быстрее.

 

- Оу, конечно. Я думаю о голом тебе всё время, - резко ответил Луи. – Я думаю о голом тебе, даже когда думаю о других голых людях.

 

- Сколько точно людей ты представляешь голыми? Я должен знать, с кем соревнуюсь.

 

Луи просто загадочно улыбнулся и сменил тему разговора.

 

- Расскажи мне о своём дне. Больничная жизнь такая скучная. Отведи меня в мир снаружи.

 

Поэтому Гарри пустился рассказывать истории о клиенте, который пришёл в приют сегодня утром в надежде найти своего потерявшегося котёнка и в конечном итоге ушёл домой с двумя новыми, пообещав следить за ними, даже если он найдёт потерявшегося. Гарри рассказывал ему о том, как долго тянулся день после этого случая, как он сходил в «Starbucks» около полудня, и Луи точно захотел знать, что он заказал, и как это было на вкус. Гарри нравилось, что Луи был так заинтересован во всех подробностях его жизни. Он всегда слушал его раньше, но в большинстве случаев ему казалось, что Луи находился в своей голове больше, чем где-либо ещё.

 

- Ты не мог бы сделать мне одолжение, перед тем как уйти? – спросил Луи, когда время посещения уже заканчивалось, и медсестра просунула свою голову к нему в палату, говоря, что Гарри пора было собираться.

 

- Конечно, что такое?

 

- Ты не мог бы спуститься в кафе внизу и купить мне что-нибудь из автомата с едой? Мне без разницы, что это будет. Я голодаю.

 

- Луи, ты должен есть ту еду, которую тебе дают в больнице, - возразил Гарри.

 

- Ты бы видел её, Хаз. Она выглядит так, что даже кошку бы от неё вырвало, - заскулил Луи.

 

- Ты преувеличиваешь, - Гарри закатил глаза. Луи действительно мог быть королевой драмы иногда. Он был уверен, что пациентам не давали помои, которыми кормили только свиней.

 

- Пожалуйста? – Луи выпятил нижнюю губу и умоляюще посмотрел на него здоровым глазом. На другом всё ещё была припухлость и синяк, и он выглядел так нелепо и беспомощно, что у Гарри действительно не было выбора, кроме как сдаться.

 

- Я не думаю, что сырные палочки и хлопья являются тем, что поможет твоему восстановлению, - поругал его Гарри, направляясь к двери. – Но, ладно. Я сейчас вернусь.

 

В кафетерии было несколько посетителей, которые выглядели тоже не так хорошо, как и Луи. Он посочувствовал им, но также это заставило его почувствовать себя благодарным, потому что был, по крайней мере, один человек, для которого он там находился.

 

За прилавком стояли женщины, готовящие что-то, вероятно, ужин для пациентов. На ужин, видимо, были сэндвичи с индейкой и яблочным соусом и что-то ещё, может быть, йогурт или пюре. Это выглядело не очень аппетитно, но не так, словно от этого бы вырвало даже кошку, как описал ему Луи. Он посмеялся про себя над этим.

 

Там стоял автомат с шоколадными чипсами в нём, что было не совсем здоровой пищей, но, по крайней мере, это было лучше, чем чипсы или конфеты. Он запихнул в карманы три пачки чипсов, взяв одну для себя, чтобы никто не смог подумать, что он нёс их для кого-то ещё. Луи как-то засветился, когда он вернулся в комнату и бросил их ему на колени.

 

- Ты просто ангел, - обрадовался Луи.

 

- Как ты собираешься их есть? – поинтересовался Гарри.

 

- Ты же откроешь их для меня? Я смогу сделать всё остальное. У меня до сих пор есть одна здоровая рука, - он помахал ей в воздухе, напоминая.

 

Гарри с удовольствием открыл все пачки, вручая их ему, и Луи сгрёб почти половину чипсов, съев их в один присест. Он перестал жевать, когда медсестра заглянула в палату снова (к счастью, Гарри закрыл вид на колени Луи), чтобы напомнить им, что приёмные часы закончились, и пришло время прощаться.

 

- Спасибо, Хаз. Ты же придёшь ко мне завтра, да?

 

- Что за друг из меня будет, если я не приду? – поддразнил его Гарри.

 

- Тот, которого я бы записал в список моих потенциальных жертв, - пробормотал Луи с полным ртом еды.

 

- У тебя такой есть?

 

- О, да. Ты был на его вершине некоторое время, - пошутил Луи. – Тебе повезло, что я не встретил никакого авторитетного бандита, который смог бы разобраться с тобой.

 

Гарри улыбнулся, направляясь к выходу.

 

- Я думаю, что я абсолютный везунчик.

 

***

 

 

- Мам, мне жаль говорить тебе об этом, но я вообще не собирался переезжать к тебе, - настаивал Луи.

 

- Ну же, нет необходимости в домашней сиделке. Дай мне позаботиться о тебе.

 

- Ты права, мне не нужна домашняя сиделка, - он посмотрел на своего врача, чтобы убедиться, что она слышала, что он не хотел никаких посторонних лиц в своей квартире. – Мне двадцать два года, и я наслаждаюсь своей независимостью. На свете не существует ничего, что бы заставило меня вернуться домой.

 

Она слегка шмыгнула носом и надула нижнюю губу, чтобы показать, что он задел её чувства, и Луи пронзило чувство вины. Луи не хотелось, чтобы его врач сидел с ним, пока он разговаривал с мамой о том, что произойдёт, если его выпишут из больницы. Прошла неделя с тех пор, как он был в неё принят, и он просто хотел вернуться домой. Ему удалось отговорить их от перевода в реабилитационный центр, но к нему должен был приходить физиотерапевт, чтобы проводить необходимые процедуры около одного часа в день, и Луи считал, что этого было более чем достаточно. И это было гораздо лучше, чем его мама, которая бы сидела с ним двадцать четыре часа в сутки.

 

- Ничего личного, мам. Ты же знаешь, что я люблю тебя. Ты можешь приходить ко мне каждый день, - заверил её Луи, кивая. Он был рад, что они, наконец, сняли этот дурацкий воротник с его шеи.

 

- Твоя левая сторона полностью сломана. Как ты будешь справляться со всем вокруг?

 

- У меня три соседа, я же не сам по себе. Они смогут помочь мне. И мой терапевт будет рядом, пока те будут на работе. И я должен учиться делать кое-что сам, - возразил Луи.

 

- Доктор, пожалуйста, скажите ему, что он не прав, - она начала искать того, кто бы ещё смог повлиять на него.

 

- Необходимо, чтобы кто-то был доступен для тебя в любое время, просто в случае возникновения некоторых инцидентов, но нам не обязательно отправлять медсестру с тобой, - объяснила врач. – Большинство пациентов учатся, как ухаживать за собой самостоятельно довольно хорошо, и я отправляла людей даже в худшем состоянии, чем ты, без какой-либо дополнительной помощи.

 

- Спасибо, - с облегчением выдохнул Луи, радуясь, что не ему не придётся утруждать свою маму. – Вот видишь? Я буду в порядке. Другие люди справлялись, не переезжая обратно к своим матерям.

 

- Другие люди – это не мой малыш, - она надулась.

 

- И всё же, - проворчал Луи, пытаясь толкнуть колёса инвалидной коляски по направлению к двери. Он не мог поверить, что ему приходилось начинать с грёбаной коляски, не говоря уже о том, что у него была только одна рабочая рука, которая, вероятно, в конечном итоге застрянет в спицах колеса, когда он снова попытается управлять ей. Врачи не позволяли ему вставать на ноги, потому что он всё ещё был не в очень хорошем состоянии, и едва мог пройти пятьдесят футов без чувства усталости. Так что, вероятно, он смог бы дойти до автомобиля сейчас, но ему бы ни за что не удалось подняться или спуститься по лестнице, или простоять на ногах, пока его лифт поднимался до третьего этажа, где находилась его квартира.

 

Его мама настаивала на своём решении на всём их пути домой, заявив, что ему действительно нужно было позволить ей заботиться о нём, потому что, вдруг произойдёт нечто плохое, и никто не придёт на помощь, а когда она придёт к нему, то найдёт его мёртвым на полу в ванной комнате или что-нибудь ещё в этом же роде? Луи действительно был обеспокоен тем, что она, кажется, могла похитить его, и они на самом деле ехали к их дому, а не к его. Но даже несмотря на то, что она была не в восторге от происходящего, она привезла его к нему домой.

 

Действие лекарств прошло, всё его тело начало болеть снова, и он просто хотел, чтобы его отвели наверх и положили в постель, где он лежал бы, пока Гарри не закончит работать и не придёт к нему. Он перестал обращать внимание на маму, погрузившись в свои мысли, и она, конечно же, это заметила.

 

- Если бы я была Гарри, ты бы позволил мне позаботиться о тебе, - упомянула она, привлекая его внимание.

 

- Это другое. Гарри мне не мать. - «Боже, спасибо за это», - подумал Луи.

 

- Что всё-таки происходит между вами двумя? Я была удивл