Студопедия — Семинар 7. СЕМАНТИКОЦЕНТРИЧНЫЕ ФУНКЦИОНАЛЬНОЕ СЛОВООБРАЗОВАНИЕ
Студопедия Главная Случайная страница Обратная связь

Разделы: Автомобили Астрономия Биология География Дом и сад Другие языки Другое Информатика История Культура Литература Логика Математика Медицина Металлургия Механика Образование Охрана труда Педагогика Политика Право Психология Религия Риторика Социология Спорт Строительство Технология Туризм Физика Философия Финансы Химия Черчение Экология Экономика Электроника

Семинар 7. СЕМАНТИКОЦЕНТРИЧНЫЕ ФУНКЦИОНАЛЬНОЕ СЛОВООБРАЗОВАНИЕ






Вопросы:

 

1. Полевой подход к анализу словообразовательных единиц.

2. Деривационно-семантическое пространство и его составляющие.

3. Виды словообразовательных актов по их механизму: дефиннционное, корреляционное, аналогическое словообразование (Е. С. Кубрякова).

4. Стилистический аспект словообразования (В. Н. Виноградова).

5. Словообразование и текст. Функции словообразования в тексте.

6. Виды текстовых номинаций.

 

Литература:

Вендина Т. И. Словообразование как способ дискретизации универсума // Вопросы языкознания. 1999. № 2.

Виноградова В. Я. Стилистический аспект русского словообразования. М., 1984.

Габинская О. Л. Типология причин словотворчества. Воронеж, 1981.

Земская Е. А. Словообразование как деятельность. М., 1992. С. 163-179.

Кубрякова Е. С Типы языковых значений: Семантика производного слова. М., 1981. С. 25-41.

Мурзин Л. Н. Фокализация морфемы в тексте и метатексте // Морфемика: Принципы и методы системного описания. Л., 1987. С. 127-133.

Попова Т. В. Деривационно-семантическое пространство русского глагола. Автореф. … докт. дис. Екатеринбург, 1998.

Резанова 3. И. К построению функциональной модели словообразования // Вопросы слово* и формообразования в индоевропейских языках: Семантика и функционирование. Томск, 1994. Ч. 1. С. 112-124.


Резанова 3. И. Функциональный аспект словообразования. Русское производное имя. Томск, 1999.

 

Тексты:

 

З.И. Резанова. Функциональный аспект словообразования*

 

1.2.1. Термины «функция», «функциональный»

в системных моделях языка

Обычно, обращаясь к анализу использования в языкознании термина «функция», противопоставляют традиции, получившие теоретические основания в рамках двух школ структурализма: глоссемантики и Пражского лингвистического кружка. В исследованиях датских структуралистов, а затем прежде всего в работах по математической лингвистике термин «функция» используется как синоним терминов «отношение», «реляция», «зависимость» двух или более единиц (50, с. 123–124). Этот термин коррелирует с понятием оппозиции, широко применявшимся учеными ПЛК, а также в со­временных работах структуралистского направления.

Используемый учеными ПЛК термин "функция" синонимичен терминам "цель", "назначение": "… к лингвистическому анализу нужно подходить с функциональной точки зрения. С этой точки зрения язык есть система средств выражения, служащая определенной цели" (51, с.427). Ср. определение понятия "функция" в "Лин­гвистическом энциклопедическом словаре" (ЛЭС): "1) роль, (употребление, назначение) языка в человеческом обществе; 2) детерминированное соответствие (зависимость) единиц одного множества единицами др. множества" (52, с.564).


Подобное "раздвоение" термина в практике лингвистических исследований соответствует философской традиции. <…>

В социальных науках термин "функция" синонимизируется со словами "роль" и "зависимость", при этом оба истолкования сво­димы к общему понятию "отношение". Что есть роль одного объекта по отношению к другому как не частный вид отношений? Такое же соотношение прослеживается в двух вариантах применения термина в лингвистике. Противопоставление двух традиций связано, на наш взгляд, прежде всего с тем, что в пределах первой, идущей от глоссемантиков, рассматриваются внутрисистемные, внутриязыковые отношения элементов ("язык в себе и для себя") (ср. в ЛЭС: это значение "чаще применяется к единицам языка") (52, с.564). В пределах второй традиции описывается отношение языковой системы в целом как элемента более сложной системы, в которую он (язык) входит. Исследователь выходит за пределы языка в его связи, среди которых важнейшие – "язык – человек", "язык – общество". Итак, цель, назначение - один из видов отношении, связанных с выходом за пределы микросистемы в более сложную.

Третья традиция использования терминов "функции", "функци­ональный" в языкознании может быть интерпретирована на фоне первых двух. Она связана с формированном представления о системе языка как уровневой, иерархически организованной. При этом функция единицы одного уровня – это вид отношений, связывающий ее с единицами других подсистем: функция фонемы – строить мор­фемы, морфемы – слово и т.д. Исследователь, использующий данный термин, остается в пределах языка, но изучает межсистемные связи. Этот тип отношений элемента подсистемы характеризуется как сущностный: любая единица языка определяется по ее функции (от­ношению) за пределами подсистемы, которую она образует.

Предлагаемая в работе модель описания функций словообразовательной подсистемы языка опирается на истолкование термина "функция" как внешнесистемного отношения единицы. <…>

Определяющими <…> являются внешние отношения: «язык – внеязыковые феномены: человек, общество, мир». В качестве основных функций/отношений выделяются когнитивная и коммуникативная. <…> Поставленная в работе цель исследования функционального аспекта русского именного суффиксального словообразования разрешается в рамках модели, которая может быть охарактеризована как коммуникативно-функциональная, системно-языковая, семасиолого-ономасиологическая.

Отметим наиболее важные, на наш взгляд, исходные теоретические предпосылки такой модели.

1. Глобальный функционализм описания, проявляющийся в основании того, что «причину сущностного единства человеческого языка естественно искать … в единстве языковой функции, то есть в единстве функциональной обусловленности структуры языка» (67, с.19). Язык рассматривается как элемент более сложной системы, выступающий в соотношении с ее другими элементами. В качестве важнейших осознаются функции «язык – человек», «язык – общество», «язык – мир» в их неразрывной связи <…>.

2. Предметом анализа является язык в действии, исследуется ди­намика языка, но не его статика.

3. Преодолевается уровневый атомизм модели структурно-сис­темного описания языка, для которого характерна идея поуровневого функционирования единиц языковой системы. Реальная сфера фун­кционирования всех единиц языковой системы – текст.

4. Основная единица анализа – текст как языковая структура, в которой реально осуществляются ментальная и коммуникативная функции языка в их единстве. Минимальная единица анализа – высказывание, осуществляющее взаимосвязанный акт номина­ции/коммуникации. Единицы низших уровней языка рассматрива­ются как строевые, их анализ ведется с точки зрения того, какой вклад каждый элемент вносит в построение общего смысла выска­зывания, через его посредство – смысла текста в целом.

5. Текст есть результат действия разнородных факторов акта ком­муникации, что порождает многослойность, неодномерность его смысловой структуры. Строевые элементы высказывания могут быть ориентированы как на формирование отдельных слоев, "срезов" смысла, так и на совмещение функций, их определенный синкре­тизм.

6. В объект лингвистического описания включаются Говорящий и Слушающий, "в сферу лингвистического описания вторгается прагматика. <…> Язык есть не просто средство передачи информации, но и регуляции отношений между людьми, воздействия на них, по­нуждения к определенным действиям, поступкам". "Выстраивается новая иерархия уровней – синтаксис подчиняется семантике, а она – прагматике" (56, с.379), в фокусе внимания оказываются явления "упаковки", то есть те явления, которые в первую очередь связаны со способами передачи сообщения и лишь потом с сообщением как таковым" (68, с. 279).

1.3. Функционализм в описании словообразовательной подсистемы русского языка

<…> Динамика изменения понятийного наполнения термина "функция" в исследованиях; видится следующей: от "функция – зависимость, реляция" к "функция – цель", от внутрисистемного, уровневого анализа к представлению словообразования как одного из механизмов осуществления коммуникации.

Последовательно структуралистская интерпретация термина "функция" представлена в монографии Г.С. Зенкова, стоящего у истоков теоретического осмысления проблем словообразования в русистике (15, 79). Опираясь на основополагающие для структурализма положения Ф. де Соссюра о примате функции/отношения над приматом языковой единицы, Г.С. Зенков формулирует правила выявления функциональных единиц словообразования – суффиксемы и дериватемы. Так, дериватемы – а дифференциальные элементы, абстрагированное от физической субстанции одноразрядных словообразовательных типов по линии словообразовательных средств и с функциональной нагрузкой в системе языка" (15, с. 10). Функциональная нагрузка словообразовательных элементов в системе языка в данном случае – это функциональное распределение единиц – суффиксом и дериватом – и словообразовательной подсистеме, это значимость элементов словообразовательного уровня, определяемая совокупностью соотношений в пределах уровня. Самая единица предстает как идеальная сущность, совокупность отношений.

"Функциональное словообразование" в докторской диссертации
Л.П. Катлинской – это функциональная языковая подсистема, цель которой – пополнение единиц лексикона. Такую модель можно определить как модель внутрисистемного, поуровневого функционирования (второй тип истолкования термина "функция"). Задача описания языка в действии, т. е. как единого целого, обеспечивающею переход "от семантического представления к тексту и обратно" преломляется таким образом: понятию "семантическое представление" ставится в соответствие явление лексико-словообразовательной мотивации, «понятию текст соответствует производное слово (курсив мой. –
Р. 3.) в единстве его формально-содержательных характеристик" (40,
с. 17 - 18).

В целом же для этого направления в использовании терминов "функция", "функциональный" характерна скорее общетеоретическая постановка вопроса о функциях словообразования, в первую очередь в связи с разрешением проблемы уровневого статуса в си­стеме языка объекта формирующейся науки; при этом особость фун­кции всегда осознавалась в качестве важнейшего признака самостоятельности уровня (8, с.18). В качестве основной функции словообразовательного процесса выделялась номинативная: "словообразование. создавая лексические единицы, служит процессу номи­нации" (8,
с. 15). "все средства словообразования, все его приемы и модели возникают и существуют для того, чтобы служить задачам номинации" (31, с.223, см. также 81, с.17 - 18).

Отмечая в качестве базовой номинативную функцию, ряд авторов, опираясь на идеи польских и чешских ученых Е. Куриловича, М. Бродовской-Гановской, В. Дорошевского, выделяют также морфолого-синтаксическую направленность раза деривационных процессов. В результате утверждается представление о двойственной фун­кциональной направленности словообразовательного механизма (8, с.33 - 34; 12, с.179). Путь анализа – "от замкнутого описания отношений слов к функциональному описанию словообразования в связи с номинацией и синтаксисом" (12, с. 138). Именно на материале синтаксической деривации идет формирование новой функциональной модели словообразования, смещение от словоцентрического к текстоцентрическому представлению системы словообразования, преодолевается уровневый атомизм в интерпретации словообразовательного функционирования. Формируется представление о том, что словообразовательный механизм выступает средством пополнения не абстрактного лексикона, существующего "в себе и для себя", но единиц лексики, направленных на формирование текста. Сло­вообразовательный механизм создает слова для разного рода их фун­кционировании в речи, самое "образование новых единиц в языке обусловлено потребностями в построении текста" (82, с.3), "так как очевидно, что все нормальные видоизменения одного слова существуют для того, чтобы обеспечить его нормальное функционирование в тексте и, следовательно, внутри высказывания" (12, с. 179; см. также 106, с.275).

Через проблему "словообразование и синтаксис" (12, 65, 80 и др.) исследователь выходит к разработке проблемы словообразование в коммуникативной деятельности, в языке, осуществляющем коммуникацию, в противоположность модели описания словообра­зования в языке-системе. Появляются работы, в которых концептуально важным является представление слова как функциональной единицы коммуникативного акта, словообразовательные механизмы предстают как коммуникативно направленные. Это прежде всего относится к работам И.Б. Шатуновского.<…>

Накопление наблюдений над функциональной стороной различных сфер словообразования дало возможность поставить задачу общетеоретического осмысления функциональной картины словообразования, задачу выявления, по крайней мере, основных функций. Это и предпринято в работе Е.А.Земской "Словообразование как деятельность". Е.А. Земская выделяет пять функций словообразования: собственно номинативную, конструктивную, компрессивную, экспрессивную, стилистическую. При этом автор подчеркивает, что "в акте коммуникации некоторые производные могут выполнять одновременно не одну функцию" (77, с.12). Наше видение функциональной палитры словообразования при анализе именной деривации во многом совпадает со взглядами Е.А.Земской и опирается на них. Однако представляется принципиально важным замечание Н. Д. Голева, высказанное в частной беседе, что основной функцией словообразования следует признать деривацию, т.е. функцию создания нового (и не нового) слова. Словообразовательный механизм служит не номинации (это основная функция слова), а созданию слов. Деривационная функция как базовая воплощается в вариантах в зависимости от коммуникативной направленности акта деривации слова. Словообразовательный механизм на разных своих участках "работает" для создания лексических единиц с различной комму­никативной направленностью, принимающих участие в построении разных смысловых слоев высказывания.

В данной работе фрагмент действующего механизма словообразовательной подсистемы предстает как включенный в сложно организованный функционирующий механизм системы языка, осуществляющего коммуникацию, исследуется, как словообразователь­ный формант (формально-семантическая операция) преобразует ис­ходную единицу для определенного се участия в построении смыс­ловой структуры высказывания. Как морфема, так и производное слово рассматриваются как строевые элементы высказывания. А так как смысловая структура высказывания являет собой сложное не­линейное образование, представляется необходимым проследить связь формально-семантических структур одного из фрагментов словообразовательной подсистемы с формированием разных смыслов. При этом ставится задача выяснить, с элементами каких языковых подсистем вступают во взаимодействие словообразовательные модели и созданные с использованием данных операций производные слона при выполнении различных смысловых заданий. <…>

В центре внимания в данной работе находится словообразовательный механизм, действие словообразовательных моделей, формально-семантических операций, типов преобразования исходной семантики в целях ее нового функционирования в тексте. Действие модели воплощено в слове, включенном в текст. В работе иссле­дуется действие типовых моделей в разных типах контекстов и ком­муникативных ситуаций. Слово и модель, контекст и тип контекста. Интерпретируются как материал и объект исследования. Анализируя материал – производные слова в контексте высказывания, мы вы­являем типы языковой функциональной направленности дериваци­онного преобразования исходной единицы.

Мы стремимся проследить вариантность воплощена деривационной функции единиц словообразования в разных коммуникативных ситуациях. <…>

В фокусе анализа – текстовые условия актуализации свойства словообразовательной мотивированности. При этом в качестве основного актуализационного элемента рассматривается мотивирующее слово, находящееся в близком контексте. Для лексиколога оказывается неважным, отражают ли текстовые мотивационные связи реальные деривационные отношения, так как рациональность "связи значения и звучания может осознаваться на базе не только коренных, но аффиксальных морфем, а также на основе сходства семантических структур" (13. с. 16). В фокусе лексикологических функциональных изысканий находится производное слово как лексическая единица, характеризующаяся специфическим формально-семантическим свойством – свойством мотивированности. В общих рамках лексикологического подхода противопоставляются системоцентрические и коммуникативно-, текстовоориентированные описания. В рамках первых мотивационные отношения рассматриваются как вид системных связен лексических единиц – эпидигматических, существующий наряду с синонимическими, антонимическими и другими отношениями (!) и вступавший с ними также в определенные связи (13, с.11; 89; 90; 91; 92). На основе формально-семантической соотнесенности слова объединяются в оппозитивные (мотивационные) пары и через их посредство – в сложные формально-смысловые структуры – лексические гнезда (93, 94, 95).

Для второго направления характерно обращение к текстовому функционированию лексем, характеризующихся свойством мотивированности. Анализу подвергаются контексты, в которых встречаются одноструктурные и однокорневые слова, выявляются семантический, стилистический и другие эффекты подобных встреч единиц в малом контексте (13, с.135 – 163; 14. с.132 – 165; 96; 97 и др.). При этом осознается, что, с одной стороны, "указание в речи на мотивационные с отношения между словами связано с дополни­тельными коммуникативными задачами", с другой – "мотивационно связанные слова могут использоваться в одном и том же предло­жении и без особого коммуникативного назначения, только в силу того, что они являются единственными наименованиями представ­ляемых реалий" (8. с.27). С различием этих двух типов контекстов и с решением вопроса о включении или невключении их в границы явления актуализации связано широкое и узкое понимание актуализации. В работах О.И.Блиновой и ее учеников под актуализацией понимается факт воспроизведения в речи мотивационно связанных слов. Так, наряду с текстами типа Голубица голубая, ее «пьяницей» зовут, ее


поешь и делаешься как пьяный анализируются и актуализационные контексты: Забавно: даже здесь петухи пели иначе. чем в Атамановке (В.Распутин) (13).

В работах Н.Д.Голева представлено более узкое понимание актуализации – рассматриваются случаи с явными текстовыми актуализаторами мотивационных отношении, случаи, когда осознан и с рациональности связи звучания н значения находится в коммуни­кативном фокусе: в данном тексте, но при этом предполагается, что деривационно-мотивационное функционирование слова - универсальное свойство, элемент общей языковой коммуникативной способности. проявляющееся как непрерывный деривационно-мотивационный процесс (14, С.32 - 50). <…>

1.4. Словообразовательные механизмы в процессах осуществления коммуникативной функции языка

Мутационное словообразование служит пополнению номинативного фонда, и в этом смысле можно говорить с определенной долей условности о номинативной функции. При этом в генетическом плане номинативность лексического деривата неотделима от его синтаксической направленности как в исходе, так и в результате. В синхронии при определенных условиях коммуникации также может быть выявлена синтаксическая направленность деривата мутационного словообразования.

Вторая основная сфера словообразования наиболее полно и непосредственно соотносится с синтагматической структурной функцией языка. Словообразовательный механизм обеспечивает преобразование исходной семантики для возможности установления новых синтагматических связей.

Производные модификационного словообразования служат одним из средств языковой прагматики, выражения отношения говорящего к действительности, адресату, условиям общения.

Подход к членению словообразования не с онтологических (тип семантики), но функциональных позиций выявляет наличие другой границы между сферами модификационного и мутационного словообразования. В функциональном аспекте модификационные словообразовательные типы делятся на две сферы: модели, обслужи­вающие потребности номинативной сферы языка, и модели, обслуживающие прагматическую языковую функцию. В первую группу войдут словообразовательные типы, образующие производные типа брат – побратим, президент – экспрезидент, лист – листва, солома – соломина и т.п., во вторую – подруга – подруженька, мысль – мыслишка, положение – положеньице и т.д. Между этими двумя сферами располагается небольшая, но активно функционирующая группа словообразовательных типов с синкретичной номинативно-прагматической функцией, это прежде всего суффиксы с уменьшительно-ласкательным значением (столик, речушка).

К сфере словообразовательных типов с первичной функцией (в генетическом аспекте) пополнения номинативного фонда языка относим, таким образом, не только мутационные словообразовательные типы, в том числе с отношением подобия. Имея общую функциональную направленность, номинативно ориентированные словообразовательные типы различию логических структур, лежащих в основе установления мотивационных отношений. В этом аспекте прежде всего противопоставленными оказываются мутационные и собственно модификационные словообразовательные типы со словообразовательным значением подобия представляют некий синкретичный тип.

Собственно кодификационные отношения и мотивационные отношения подобия характеризуются как парадигматически ориентированные, основывающиеся на смысловых процессах уподобления, в отличие от большинства мотивационных связей мутационного словообразования, которые относятся к языковым процессам синтагматической ориентации, основывающимся на установлении ситуативных связей вещей, отраженных в смысловых отношениях смежности. Словообразовательная семантика мутационного типа


отражает отношения временной, функциональной, пространственной и другой смежности, а также их различных комбинаций (вечерник, чистильщик, подберезовик, школьник).

 

ВОПРОСЫ ДЛЯ САМОПРОВЕРКИ

1. Какие значения имеет термин «функция» в практике лингвистических исследований?

2. Каковы основные теоретические принципы коммуникативно-функционального описания языка?

3. Каковы основные направления описания русского словообразования в коммуникативном аспекте?

4. Что такое суффиксема и дериватема?

5. Какие типы функциональной направленности словообразовательных процессов выделяет Л.П. Катлинская?

6. Что такое номинативно и морфолого-синтаксически ориентированное словообразование?

7. Какова роль морфемы в порождении текста?

8. Каковы функции мутационного и модификационного словообразования в речи?

9. какие словообразовательные процессы относятся к номинативным, прагматическим, номинативно-прагматическим?

 

Е.И. Голанова. Пути и перспективы изучения словообразования
в функционально-стилистическом аспекте*

 

На стилистические возможности словообразования обращали вни­мание многие исследователи. Уже в старых русских грамматиках отмечалось не только стилистическое своеобразие ряда суффиксов прилагательных и существительных (например, размерно-оценочных), но и области их наиболее подходящего применения [Ломоносов 1755, Греч 1830, Востоков 1838, Буслаев 1868. Аксаков 1880]. Традиция характеризовать словообразовательные средства с точки зрения их экспрессивно-стилистических качеств с указанием сфер преимущественного использования развивается и современными академическими грамматиками. <…>

Рассмотренные работы интересны тем, что отражают определенный (начальный) этап изучения стилистики грамматических средств языка. У истоков этого изучения находится фундаментальный труд академика В.В. Виноградова "Русский язык. Грамматическое учение о слове" [Виноградов 1947). Описывая, анализируя словообразование имен существительных. В.В. Виноградов обращает внимание на экспрессивно-стилистическую окраску суффиксов и сферы их преимуществен­ного употребления. И хотя со времени выхода книги прошло более четырех десятилетий, и развитие языка представляет в наше распоряжение новый фактический материал, общая картина функциони­рования суффиксальных существительных, данная в книге, во мно­гом остается и теперь верным ориентиром для исследователя.

Свои наблюдения и выводы В.В. Виноградов уточнил и обобщил в обширном разделе "Словообразование имен существительных" Грамматики русского языка, основным назначением которой было "установление норм русского литературного языка и вместе с тем – показ тех богатейших выразительных возможностей, которыми он обладает" [Грамматика 1952. I, 4].

Функционально-стилистические особенности словообразовательных средств отмечаются и в других работах, посвященных изучению разных сторон словообразовательной системы (см. А.А. Дементьев и др.). <…>

В "Очерках по исторической грамматике русского литератур­ного языка XIX в." при исследовании системы словообразования авторы опираются на плодотворное положение о том, что "изменения в грамматическом строе литературного языка нового времени не могут изучаться в отрыве от тех живых стилистических движений и перемещений, которые столь характерны для его разви­тия... собственно формальный аспект неотделим здесь от аспекта стилистического и функционального" [Очерки 1964, 5 и ел.].

История развития словообразовательных типов и моделей, рассмотренная на основе "стилистически и жанрово разнообразного ма­териала", свидетельствует о закономерных изменениях в функциони­ровании основных словообразовательных типов, о стилистических перемещениях и семантической и стилистической дифференциации ряда моделей. Эти процессы имеют продолжение и в XX в., в наше время.

Функционально-стилистическая характеристика словообразовательных средств современного языка дается по традиции академическими грамматиками [Грамматика-70, Грамматика-80], а также в ряде пособий по стилистике.

Обе Грамматики отмечают, как правило, преимущественное использование того или иного типа (модели) в разных сферах современного языка. Более детальное изучение конкретного материала дает возможность внести в это описание определенные коррективы (см. об этом ниже).

Современные учебники и специальные пособия по стилистике [Стилистика русского языка 1982, Кожин, Крылова, Одинцов 1982, Васильева 1976 и др.], включая описание "стилистических ресур­сов" словообразования, выделяют прежде всего как стилистически значимую так называемую "словообразовательную синонимию", ср., например: "Стилистическая окраска словообразовательных средств наиболее ярко проявляется в однокоренных синонимах, стилистиче­ски противопоставленных друг другу. Благодаря суффиксам, а также префиксам, эти слова соотносятся либо как нейтральные с книжными и разговорными, либо как книжные слова с разговорными" [Стилистика русского языка 1982, 105].

На этой основе делается вывод о существовании и в словообразовании стилистической парадигматики, хотя отмечается неполнота этих парадигм. Ср.: "Обычно такая парадигма бывает представлена двучленным рядом, в котором не хватает слова или с книжной, или с разговорной окраской: читальня – читалка (разг.)... держатель – держалка (разг.), ядерник – ядерщик (разг.), несураз­ность – несуразица (разг.)" [Там же, 108]. Уже эти примеры показывают зыбкость, неточность подобных оценок. Такая опора при анализе современного словообразования на традиционные "три стиля" во многом ограничивает возможности языка и создает упрощенную картину функционирования словообразовательных единиц. <…> Живой материал языка, совре­менные функционально-стилистические связи свидетельствуют о суще­ственных стилистических перераспределениях и перемещениях.

Проблемы соотношения "словообразование – стилистика" стали привлекать к себе все большее внимание и интерес исследователей, В работах последних десятилетий (60–80-е гг.), где затрагивается стилистический аспект словообразования, наметились определенные пути, по которым идет изучение конкретного материала (разных языков).

Один из путей: выявление "стилистической окраски" и "стилистических функций" разных словообразовательных средств на основе непосредственных наблюдений за их употреблением, или – более широко – изучение состава и функционирования моделей в определенной сфере языка (т.е. изучение какой-либо функциональ­ной разновидности с точки зрения состава и функционирования словообразовательных моделей). Этот путь можно условно назвать "формально-функциональным", так как изучается функционирование форм – средств, моделей ("от формы к содержанию", "от средства к функции"). Исследования этого типа в той или иной степени дают мате­риал и для характеристики самих функциональных разновидностей языка, так как показывают преимущественную употребительность, частотность использования определенных языковых единиц. "Раз­личия между стилями носят не только и не столько качественный, сколько количественный характер... Стили различаются... не столько наличием специфических элементов, сколько специфическим распре­делением одних и тех же элементов языка" [Сиротинина 1969, 133-135].

Для исследования этого "специфического распределения" стала широко использоваться статистика (от простых подсчетов до при­менения вероятностно-статистического метода). <…>

В то же время, вероятностно-статистическое исследование не может целиком заменить изучение живого функционирования языковых единиц в разных коммуникативных сферах. Однако такое прямолинейное использование метода обнаруживают некоторые современные работы.

Так, например, высказывается мнение, что при помощи статистических данных "любой стиль может быть определен и на уровне словообразования" [Анисимова 1981, 54]. Для этой цели на основе исследования (а) количества слов, образованных при участии какой-либо морфемы, и (б) частотности их употребления в том или ином стиле – предлагается создавать частотные слова­ри морфем. Попытка составить такой словарь для изучения газетно-публицистического стиля предпринята Т.В. Анисимовой (Волгоградский пед. институт). См. также: [Кузнецова, Лавренева 1975]. Предложенные ею данные раскрывают и плюсы, и минусы подобных работ. Так, авторы неизбежно сталкиваются с рядом теоретических вопросов (определение полисемии и омонимии, синонимии словообразовательных средств, определение понятия "стиль" и принципов отбора текстов, характерных для того или иного стиля и др.), от решения которых во многом зависят и конечные результаты.

Основные выводы работы – об "универсальности" ряда суф­фиксов существительных (например, -ость, -ство, -ение, -ация}, продуктивность которых, по мнению автора, обусловлена "стилем" – вызывают сомнение именно потому, что нечетко очерчен круг источ­ников конкретного материала. Однако, несмотря на спорность неко­торых выводов автора, работа заслуживает внимания, так как явля­ется одной из немногих пока попыток представить

количественный анализ словообразовательных фактов и учесть их при оценке стили­стических возможностей современного словообразования.

Частотные словари полезны и общей теории словообразования, так как могут дать материал для уточнения ряда таких понятий, как "продуктивность", "регулярность" и др. <…>

Обобщая сказанное, следует, по-видимому, добавить, что стати­стический метод является все-таки вспомогательным фактором при исследовании живого функционирования языковых единиц. Он может быть использован результативнее всего там, где нужно более четко представить какую-либо закономерность, тенденцию. В других случаях "средние статистические" показатели могут даже исказить картину функционирования языковых единиц.

Наиболее полный стилистический анализ словообразовательных средств современного языка находим в работах В.Н. Виноградовой, где на основе большого, во многом уникального материала, изу­чается стилистическая значимость словообразовательных моделей и словообразовательно-мотивированных слов, а также стилистические особенности их использования, их функционирования [Виноградова 1972; 1984]. Исходя из известного в стилистике положения о двух типах "окраски" языковых единиц ("эмоционально-экспрессивной" и "функционально-стилистической"), автор ставит задачу показать, как эти два вида стилистической характеристики выражаются средствами словообразования. В целом это исследование также примыкает к направлению изучения словообразования "от формы".

Разные пути изучения функционирования языковых единиц дают возможность более полно и адекватно описать и языковой меха­низм в действии, и "общее" и "различное" в функциональных разновидностях современного языка.

Закономерно и актуально поэтому изучение функционально-сти­листического аспекта словообразования в направлении "от семантики" (от смысла к форме, средствам). Такое описание системы, возможное на основе словообразовательных категорий, пред­полагает обширную программу исследований.

На этом пути в первую очередь должны рассматриваться не отдельные показатели эмоционально-экспрессивной окраски или экспрессивно-стилистические функции словообразовательных средств, но за­дача состоит в том, чтобы исследовать реальные и потенциальные возможности системы (словообразовательного механизма) в различных функциональных разновидностях современного языка, определить набор, "репертуар" (по Щербе) тех средств, состав тех словообразовательных типов, которые объединяются выражением общего значения (т.е. представляют одну словообразовательную категорию), их реальное распределение по языковым сферам, их функционирование.

ВОПРОСЫ ДЛЯ САМОПРОВЕРКИ

1. Кто из представителей традиционного словообразования изучал экспрессивно-стилистические возможности русских деривационных средств?

2. Что такое стилистическая парадигма? Кто ввел это понятие в словообразование?

3. В чем заключается формально-функциональное рассмотрение словообразовательных средств?

4. Каковы возможности и пределы вероятностно-статистического исследования средств русского словообразования?

5. В чем суть функционально-стилистического исследования русского словообразования В.Н. Виноградовой?

 

Е.А. Земская. Функции словообразования в языке*

 

Деривационный механизм языка по своим функциям неоднороден.
В самом общем виде можно выделить пять функций словообразования:
1) собственно номинативная; 2) конструктивная; 3) компрессивная;
4) экспрессивная; 5) стилистическая.

Эти пять функций словообразования отражают различные коммуникативные установки говорящего: 1) создать необходимое наименование; 2) изменить синтаксическое построение речи; 3) произвести более краткую номинацию; 4) получить экспрессивную фор­му выражения; 5) использовать средство выражения, соответствующее той или иной сфере речи, т.е. согласовать свой способ выражения с определенной сферой речи, областью общения.

Поясним, что мы имеем в виду, производя такое разграничение, и дадим очень краткую характеристику названным функциям.

1. Собственно номинативное словообразование. Для краткости в дальнейшем будем опускать "собственно". Производное создается для наименования какой-то реалии, часто новой, или для переименования старой – предмета, действия, признака. Вот ряд примеров: космодром, лунодром, л







Дата добавления: 2015-08-17; просмотров: 2576. Нарушение авторских прав; Мы поможем в написании вашей работы!



Практические расчеты на срез и смятие При изучении темы обратите внимание на основные расчетные предпосылки и условности расчета...

Функция спроса населения на данный товар Функция спроса населения на данный товар: Qd=7-Р. Функция предложения: Qs= -5+2Р,где...

Аальтернативная стоимость. Кривая производственных возможностей В экономике Буридании есть 100 ед. труда с производительностью 4 м ткани или 2 кг мяса...

Вычисление основной дактилоскопической формулы Вычислением основной дактоформулы обычно занимается следователь. Для этого все десять пальцев разбиваются на пять пар...

Философские школы эпохи эллинизма (неоплатонизм, эпикуреизм, стоицизм, скептицизм). Эпоха эллинизма со времени походов Александра Македонского, в результате которых была образована гигантская империя от Индии на востоке до Греции и Македонии на западе...

Демографияда "Демографиялық жарылыс" дегеніміз не? Демография (грекше демос — халық) — халықтың құрылымын...

Субъективные признаки контрабанды огнестрельного оружия или его основных частей   Переходя к рассмотрению субъективной стороны контрабанды, остановимся на теоретическом понятии субъективной стороны состава преступления...

ФАКТОРЫ, ВЛИЯЮЩИЕ НА ИЗНОС ДЕТАЛЕЙ, И МЕТОДЫ СНИЖЕНИИ СКОРОСТИ ИЗНАШИВАНИЯ Кроме названных причин разрушений и износов, знание которых можно использовать в системе технического обслуживания и ремонта машин для повышения их долговечности, немаловажное значение имеют знания о причинах разрушения деталей в результате старения...

Различие эмпиризма и рационализма Родоначальником эмпиризма стал английский философ Ф. Бэкон. Основной тезис эмпиризма гласит: в разуме нет ничего такого...

Индекс гингивита (PMA) (Schour, Massler, 1948) Для оценки тяжести гингивита (а в последующем и ре­гистрации динамики процесса) используют папиллярно-маргинально-альвеолярный индекс (РМА)...

Studopedia.info - Студопедия - 2014-2024 год . (0.01 сек.) русская версия | украинская версия