Тень Дария

 

Где и как пропал? Надежда, что спасется, есть иль нет?

 

Атосса

 

Он прошел, по счастью, к мосту, две связавшему земли.

 

Тень Дария

 

И на этот, значит, вышел материк. Верна ли весть?

 

Атосса

 

Да, вполне. Сомнений в этом никаких не может быть.

 

Тень Дария

 

О, как быстро подтвердились предсказанья! Сына Зевс

Предреченною судьбою покарал. А я-то мнил,

Что еще нескоро боги волю выполнят свою.

Но того, кто сам стремится к яме, бог уж подтолкнет.

Пасть пред близкими моими распахнул колодец бед,

Сын же мой, того не видя, юной дерзостью блеснул:

Геллеспонта ток священный, божий Боспора поток,

Он связать решил цепями, как строптивого раба,

И ярмом оков железных преградив теченью путь,

Многочисленному войску путь широкий проложил.

В слепоте тщеславья, смертный, он с богами и самим

Посейдоном вздумал спорить! Не безумья ли недуг

Поразил его? Боюсь я, что трудов моих плоды,

Что богатства наши сможет первый встречный захватить.

 

Атосса

 

Ксеркс, оплошно вняв советам подстрекателей дурных,

Это сделал. Те твердили, что богатство сыновьям

Ты копьем добыл, а он, мол, труса празднует, сидит

Сиднем дома и не множит обретенного отцом.

И, упреки эти часто из недобрых слыша уст,

Он в конце концов решился с войском в Грецию идти.

 

Тень Дария

 

Вот как оно свершилось, дело страшное.

О нем навек запомнят. Никогда еще

Такого разоренья в Сузах не было,

С тех пор как Зевс-владыка ниспослал закон,

Чтоб всей землей стада растящей Азии

Всегда один лишь правил скиптроносный вождь.

Мид первым нашим был военачальником,[30]

Затем на эту должность Мидов сын пришел,

Свое умевший сердце подчинять уму.

А третьим Кир был, человек счастливейший,

Он мир, достигши власти, даровал друзьям.

Завоевал он Лидию и Фригию[31]

И покорил насильем Ионийский край.

Умен был очень, боги с ним не ссорились,

И Кира сын четвертым нашим стал вождем.

А пятым правил Мардис, опозоривший

Престол свой древний и отчизну. Этого

Достойный Артафрен с друзьями верными

Хитро убили во дворце, как долг велел.

Шестым был Марафис, и Артафрен — седьмым.

И я, я тоже поприща желанного

Добился и в походы с войском хаживал,

Но бед подобных я не приносил стране.

А Ксеркс, мой юный сын, по легкомыслию,

Обычному у юных, мой завет забыл.

Кому-кому, а вам, мои ровесники,

Известно, что никто из нас, правителей

Державы этой, стольких не наделал бед.

 

Предводитель хора

 

К какому же, владыка Дарий, речь свою

Ведешь итогу? Как народу Персии

Благополучней выйти из такой беды?