Кормилица. Тот, кто, впервые в лживый наш вступив дворец,

 

Тот, кто, впервые в лживый наш вступив дворец,

Сверканьем благ непрочных восхищается,

Увидит вскоре, что судьба сокрытая

Сгубила дом, могущественный некогда, —

Род Клавдия, чьей власти был покорен мир,

Для чьих судов свободный Океан седой,

Смирившись против воли, легкий путь открыл.

Да, он, британцев покоритель первый, он,

Кто слал челны без счета в море дальнее,

Кто среди волн и средь народов варварских

Был невредим, — погиб от рук жены своей,

Убитой вскоре сыном. Юный брат почил,[283]

Погублен ядом; а сестра горюет здесь

И скрыть не в силах скорби, хоть грозит ей гнев

Жестокого супруга ненавистного;

Она его чуждается — но равная

Горит и в нем к жене постылой ненависть.

Напрасно я своей пытаюсь верностью

Ей боль души утишить: горе жгучее

Сильней моих советов; благородный пыл

Ей полнит сердце, в бедах силу черпая.

Мой страх — увы! — провидел злодеяние

В грядущем… Да не сбудется, молю богов!

 

Октавия

 

О, доля моя! Злосчастней меня

Никого не найти.

Я могу повторить,

Электра, твой плач:[284]

Но было тебе оплакать дано

Родителя смерть,

И убийцам его отомстил твой брат,

Которого верность твоя спасла,

Укрыв от врагов.

А мне по загубленным злой судьбой

Родителям страх не велит горевать,

Над убитым братом рыдать не дает;

На него лишь могла надеяться я,

Он один мне на миг утешеньем был.

Только я, горемыка, осталась жива —

Великого имени жалкая тень.

 

Кормилица

 

Питомицы стон долетел ко мне:

Тоскует она; так надо спешить

Мне, старухе медлительной, в спальню к ней.

 

Октавия

 

Кормилица! Слезы с тобой разделю,

Со свидетелем верным скорби моей.

 

Кормилица

 

Наступит ли день, что тебе принесет

Избавленье от бед?

 

Октавия

 

Наступит; в тот день я к Стиксу сойду.

 

Кормилица

 

Да не скоро сбудется слово твое!

 

Октавия

 

Не твоя мольба, а злая судьба

Правит жизнью моей.

 

Кормилица

 

Удрученной пошлет благосклонный бог

Перемену к лучшему; ты сама

Смиреньем и кротостью мужа смягчи.

 

Октавия

 

Легче смягчить свирепых львов

Или тигров лесных,

Чем тирана сердце. Всем, кто рожден

От славной крови, — он лютый враг,

Презирает он людей и богов;

Злодеяньем ему преступная мать

Добыла счастье, с которым он

Совладать не в силах. Пусть он, стыдясь,

Что в подарок от матери получил

Над империей власть, в благодарность смерть

Несчастной послал за этот дар[285] —

Но ужасную славу во веки веков

И над гробом женщина та сохранит.

 

Кормилица

 

Замолчи! Не давай безрассудным речам

Из смятенного сердца свободно течь.