Louis of the Jungle Part 2.1

Луи знал, что это была плохая идея.

Он знал, что не мог всецело доверять матери Гарри, что она была изменчива, а её действия непредсказуемы.

Но также он знал, что ничто не смогло бы остановить её от поездки в джунгли. Он пытался убедить её в том, что это была плохая идея, что Гарри не хотел бы её видеть, но она просто отказалась его слушать. Она была убеждена в том, что так Гарри станет лучше.

Поэтому, если Луи пытался опровергнуть её слова о том, что единственным, кто потерял Гарри, был он, а уж тем более, если она собиралась поехать с ним, он был просто обязан находиться с ней, чтобы контролировать её действия.

Луи согласился на её предложение, когда понял, что её было не переубедить, а спорить и вовсе было бесполезно. Иметь компанию в джунглях ему не очень-то и хотелось, но это был единственный способ найти Гарри.

Он позвонил менеджеру под бдительным оком матери Гарри, и она согласилась, что так было лучше для них обоих, бронируя им билеты.

— Готово, — сказал Луи, когда убрал телефон в карман. — Вылетаем через два дня.

— Слишком рано. Мне нужно написать заявление.

Луи нахмурился.

— Я уверен, что вы всё уладите. Я не собираюсь ждать встречи с Гарри больше, чем необходимо.

Когда он вернулся домой, первое, что он сделал, это вытащил чемодан с верхней полки и положил его на кровать. Он просто смотрел на него несколько мгновений, ломая голову над тем, что ему с собой взять. Что берёт с собой тот человек, который переезжает в джунгли? Об электронных предметах не могло быть и речи, так же, как и о модной одежде. Луи было необходимо приобрести надлежащие походные ботинки, потому что его кроссовки тут же развалились бы после пары шагов в дикой природе. Он всегда покупал только то, что хорошо выглядело, не задумываясь о качестве и продолжительности некоторых вещей. Ему стоит стать практичным, если он хочет выжить в джунглях.

Он вздохнул и плюхнулся на кровать рядом с его чемоданом. Почему он не был одним из тех людей, кто наслаждался жизнью в дикой природе? Почему не увлекался рыбалкой, альпинизмом и пешим туризмом? Собрать вещи было бы гораздо легче, если бы он хоть раз в жизни занимался чем-то подобным. Когда он ездил в джунгли для съёмок, ему сказали взять удобную одежду, но это и было — всего-то на пару дней.

Он вспомнил, что однажды Лиам рассказывал ему о пеших прогулках с его отцом, когда он был моложе, и отправил ему сообщение с просьбой прийти.

Лиам не смог приехать, потому что работал, поэтому Луи попытался связаться с Зейном.

Который, конечно, пришёл на помощь, но был так же не уверен, как и Луи, ума не прилагая, с чего ему начать.

— Ты же не сможешь тащить за собой целый чемодан через джунгли? Тебе нужен рюкзак, — сказал Зейн, уже привнося в дело какую-то пользу.

— Да, хорошая идея, — кивнул Луи, убирая чемодан с кровати. — Теперь что?

— Может, упаковать трусы? — предложил друг, пожимая плечами.

Луи подошёл к ящику с бельём, хватая оттуда несколько трусов. Но тут же передумал, доставая ящик и высыпая их все на кровать.

— Мне кажется, я не буду носить все из них. Гарри бегает голым.

— Может, тогда, тебе нужно взять то, чего ты не сможешь найти в джунглях. Ну, порошок и всякое такое. Туалетную бумагу.

— Иисусе, — поморщился Луи. — Какого чёрта я делаю?

— Переезжаешь в другую страну ради любимого человека. Давай, продолжаем, — добавил Зейн, кивая на чемодан.

— Мне нужно составить список вещей, которые будут мне необходимы, — сказал Луи, доставая телефон и открывая приложение для списка покупок. Блять, ему же придётся попрощаться и со своим телефоном. Они же были неразлучны всю жизнь.

— В общем, тебе нужен стиральный порошок, туалетная бумага, — напомнил ему Зейн, и Луи набрал их в телефоне. — Ещё шампунь, мыло и зубная паста.

— Как много? Пожизненный запас? Наступит время, когда я перестану этим пользоваться. Интересно, сколько времени займёт моя адаптация.

— Ты же не собираешься уезжать навсегда? — спросил Зейн с обеспокоенным выражением на лице. — Я думал, ты просто попробуешь.

— Да, но… Я не знаю. Зависит от того, насколько хорошо я буду справляться без всех этих вещей. И изменится ли моё мнение о жизни в диких условиях.

— Ну, да, — кивнул Зейн.

— Слушай, ты не мог бы последить за квартирой, пока я буду в отъезде? Тем более, к тебе скоро переезжает твоя сестра, а здесь ты будешь совсем один.

— Разумеется, — ответил Зейн без малейших колебаний. — Я могу это сделать.

— Круто, — ухмыльнулся Луи и вновь перевёл взгляд на экран телефона. — Как думаешь, насколько мне будет необходим крем для бритья?

***

В итоге, в аэропорту у Луи было с собой три больших сумки, в одной из которых находилась одежда. Распределение вещей, какие брать, а какие — нет, было довольно забавным и даже лёгким, когда Луи осознал, что многое ему вовсе было не нужно.

Также он был удивлён тем, сколько крутых приборов предлагалось для таких поездок, поэтому он остановил свой выбор на солнечных батарейках, фонариках, GPS-навигаторе и даже спутниковом телефоне.

Он чуть ли не купил фен на солнечных батарейках, но подумал, что это может быть немного чрезмерным решением.

Мама Гарри взяла с собой лишь один увесистый рюкзак и закатила глаза, когда увидела Луи со всеми его сумками.

— Ты понесёшь всё это с собой через джунгли? Нам предстоит немалый путь. Без остановок.

— Я смогу справиться, — так же напыщенно ответил Луи. — Если всё то, что вы собираетесь мне говорить, будет так, словно я глупее вас, то лучше нам вообще не разговаривать.

— Я просто хочу, чтобы с тобой всё было в порядке, — вздохнула женщина. — Но, ладно, я постараюсь быть добрее. Всё же, нам далеко придётся идти.

Менеджер Луи забронировала ему место в бизнес-классе, а маме Гарри — в эконом-классе, что было довольно грубо с её стороны, но Луи был этому только благодарен. Чем меньше ему придётся с ней разговаривать, тем лучше. К тому же, удобное сиденье и вкусная пища являлись последним предметом роскоши, которым он мог насладиться.

Полёт занимал всего семь часов, но для Луи он показался вечностью. В одно мгновение он отчаянно нуждался в том, чтобы самолёт, наконец, приземлился, и он оказался в одной и той же стране, что и Гарри, чтобы хоть немного стать ближе к нему. В другую секунду он уже чертовски нервничал и беспокоился о своём поступке, желая оставаться в удобном кресле и быть обслуженным заботливыми стюардессами навсегда. Он запутался, весь полёт взвешивая все за и против, думая, на самом ли деле эта идея была лучшей для него и для Гарри, поэтому он удивился, когда голос в динамике объявил, что самолёт пошёл на посадку. Будучи глубоко погружённым в свои мысли, Луи не заметил, как прошло время, чувствуя себя так, словно они только что взлетели.

Но этот голос заставил беспокойные мысли исчезнуть, возвращая его в реальность.

Его живот словно заполнился порхающими бабочками, когда он отстегнул ремень безопасности. Он был так близко к Гарри, и его губы непроизвольно расплылись в широкой улыбке.

***

После двух часов ходьбы Луи понял, что должен был послушать мать Гарри, когда она поставила под сомнение количество сумок, которые он взял с собой. Он не собирался в этом признаваться.

Один рюкзак висел спереди, другой сзади, а один был в руке. Он едва мог понять, куда они шли, постоянно спотыкаясь о ветки, пока мать Гарри не сжалилась и не забрала одну сумку из его рук.

— Спасибо, — с облегчением выдохнул Луи.

— Я не собираюсь нести его всю дорогу, — сказала она, вскинув бровь. — Нам нужно ускориться, если мы хотим найти Гарри до темноты. Хотя бы дойти до дома на деревьях. Мы даже не можем быть уверены, точно ли он там находится.

— Ну, это место, где он и его друзья-гориллы нашли меня.

— Да, но гориллы не считаются домоседами.

— Что вы имеете в виду?

— Они не остаются на одном и том же месте длительное время. Меня, на самом деле, поражает то, что всё это время они оставались там же, где мы впервые их обнаружили.

— Это странно?

— Да, очень. Было бы ещё необычнее, если бы они не перемещались, с тех пор как мы уехали. Когда я и мой бывший муж проводили исследования, эта группа горилл не оставалась на одном месте. Они уходили, и мы следовали за ними. Когда Гарри родился, они прекратили своё движение, устраиваясь рядом с домом на деревьях, в котором мы жили. Это было очень интригующе, я знала, что они были заинтересованы в Гарри.

Луи споткнулся, заставляя её замолчать и посмотреть на него.

— Извините. Продолжайте, пожалуйста, это довольно интересно.

Они кивнула и возобновила шаг.

— Они услышали Гарри, когда он только-только родился, и пришли, чтобы исследовать, что это было. Я была совершенно без сил, так как рожала без каких-либо лекарственных препаратов, ты можешь это представить? Поэтому я была слишком слаба, чтобы отогнать их прочь, хотя я не знаю, почему этого не сделал мой муж. Он просто позволил им зайти в дом через окна, чтобы посмотреть на маленького Гарри. Ну, конечно, мы его так не называли. Мы никогда не давали ему имя, понимаешь? Я думаю, поэтому… Я никогда не была к нему привязана.

Луи молчал, несмотря на то, что в голове у него творился абсолютный хаос, состоящий из криков возмущения и шока. Как она могла не назвать своего ребёнка? Как она называла Гарри в течение двух первых лет его жизни?

— Я могу предположить, о чём ты думаешь, — холодно заметила она. — И это ужасно с моей стороны, я знаю. Долго время я мучила себя мыслями, что они его забрали, потому что я не любила его так, как следовало матери. Я просто никогда не предполагала, что мой первый ребёнок родится вот так, вдалеке от семьи и друзей. Мой муж в то время был больше заинтересован в обезьянах, чем во мне и нашем сыне, и я просто чувствовала себя одинокой и опустошённой. Я думаю, что это принято называть послеродовой депрессией, но тогда я была уверена в том, что я ужасный человек, и заслуживаю того, что у меня забрали моего сына. Даже в тот раз, когда я его увидела, я не почувствовала то, что должна чувствовать настоящая мать.

— Мне очень жаль, — сказал Луи, потому что, действительно, ему было жаль эту женщину. За то, что с ней произошло, за то, как она себя чувствовала, за то, как он её судил.

— Мне тоже. Мне следовало по-другому взглянуть на Гарри. Я понимаю, почему он был расстроен. Всё это, должно быть, было так странно для него. Я не могла перестать думать, что я — единственная причина, по которой он вернулся.

— Вы знаете, он никогда не изъявлял желания вас найти, — признался Луи, и она хмуро на него взглянула. — Я просто хочу сказать, что… Я не думаю, что он уехал из города, потому что разочаровался в вас. Я и учёные были более заинтересованы в вашем поиске, чем сам Гарри. Он был счастлив, имея семью горилл, но мы нашли вас и предложили ему встретиться. Всё это, возможно, напугало его, но не поэтому он уехал. Эта идея не покидала его долгое время. Лондон был просто слишком большим, слишком пугающим для него, он скучал по джунглям и обезьянам.

— Ладно. Спасибо, — коротко ответила она.

Эти слова были последними, после чего между ними воцарилась тишина.

Чем дальше они шли, тем темнее становилось в джунглях. Им приходилось часто останавливаться, потому что Луи задыхался от груза, который волочил на себе.

На третьей остановке Луи выпил половину своей бутылки, а на пятой они перекусили сэндвичами, купленными в аэропорту. Из-за этого у Луи в боку начало колоть, и их темп гораздо замедлился.

Он рухнул на корень дерева, когда боль стала невыносимой, и мама Гарри присела на бревно рядом с ним.

— Мы должны поспешить, потому что когда стемнеет, здесь будет небезопасно.

Луи измученно моргнул, прижимая руку к животу и делая глубокие вдохи и выдохи.

— Бля, как же тяжело. Я счастлив, что купил нормальную обувь.

Это заставило её улыбнуться.

— У тебя хорошие ботинки.

— Вы бы видели меня, когда я был здесь последний раз. — Он замолчал, делая глубокий вдох. — В одних кроссовках. Я едва мог идти.

— Ты звучишь так, словно умираешь, — вздохнула она. — Я не могу нести остальные твои сумки, у меня только две руки.

— Я знаю.

Она позволила ему отдышаться, затем требуя продолжения пути и нежно подталкивая его рукой, которую уместила на его пояснице.

— Нам осталось идти всего около двух часов.

— Ладно.

— Нам стоит перестать разговаривать, чтобы тебе было легче дышать.

— Спасибо, — кивнул он, еле выдавливая из себя слова.

То, как он боролся, было до ужаса нелепо. Он бы не назвал себя тюфяком, он должен был поддерживать своё тело в тонусе ради карьеры, но, блять, это путешествие выходило за пределы его возможностей. Хотя мать Гарри легко с этим справлялась, перепрыгивая через ветки и ловко преодолевая сваленные стволы деревьев, как будто это было тем, что она делала ежедневно.

Спустя несколько минут Луи рухнул на землю и не смог встать.

Не то чтобы он не хотел, его ноги просто отказывались двигаться. Он дрожал, как желе, из-за дикой усталости и истощения.

Он слабо протянул руку, чтобы взять предложенную ему бутылку с водой, припадая к горлышку и делая большие глотки живительной влаги.

— Тише-тише. Ты же не хочешь, чтобы в животе у тебя опять закололо.

— Сколько ещё? — выдохнул Луи. Даже разговаривать было болезненно, его лёгкие буквально орали ему о том, чтобы он сжалился над ними и сосредоточился лишь на дыхании.

— Может, пару часов.

— Вы только что… — Он вздрогнул и положил руку на рёбра. — Это говорили.

— Я думала, мы будем двигаться быстрее.

— Мы потерялись?

— Нет, — сказала она, но её голос звучал неуверенно. — Всё просто отличается от прошлого раза, когда мы здесь были. Я знаю, что если мы будем продолжать двигаться в этом направлении, то доберёмся, но я не знаю, сколько времени это займёт. Ты видишь что-нибудь знакомое?

— Нет, — фыркнул Луи. — Все деревья совершенно одинаковые для меня.

Как только мать Гарри открыла рот, чтобы что-то сказать, поблизости раздался чей-то крик.

— Иисусе, — простонал Луи, соскребая себя с земли. — Нам нужно идти. Нужно найти Гарри, прежде чем кто-то другой нас найдёт.

— Это была простая обезьяна, не волнуйся, всё будет в порядке, — сказала она, но её слова вновь зазвучали не очень-то и убедительно. — Хотя да, нам нужно продолжать идти. Становится всё темнее. Если мы останемся здесь, когда полностью стемнеет, мы будем лёгкой добычей.

— Лёгкой добычей?

— Я не удивлюсь, если прямо сейчас кто-то наблюдает за нами, ожидая подходящего момента, чтобы напасть.

Луи пришлось взвалить свои сумки на плечи прежде, чем она смогла закончить фразу, потому что опасность быть съеденным заживо стала слишком реальной. Он знал, какие животные обитали в джунглях, он слышал рассказы Гарри о борьбе пантер, но не думал, что это будет страшнее, чем несколько огромных змей.

— Иисусе, давайте поспешим, — кивнул Луи. Он так и не понял, откуда у него взялись силы, чтобы подняться, не желая об этом задумываться.

Луи сделал только несколько шагов, когда что-то пролетело около его головы и приземлилось прямо перед ним.

Он пронзительно вскрикнул, и прежде, чем он смог понять, что перед ним оказалось, его утянули в объятия.

— Лу! — воскликнул Гарри, продолжая повторять его имя, пока оставлял влажные поцелуи по всему его грязному лицу. Затем Гарри отстранился, сжав его щёки меж своих ладоней, и невероятно широко улыбнулся. — Я так счастлив, что ты здесь. Так, так счастлив, Лу.

— Блять, — выдохнул Луи, утягивая Гарри в надлежащий поцелуй.

Кто-то кашлянул позади них, и Луи оторвался от губ Гарри, переводя взгляд на его мать.

— Что она здесь? — спросил Гарри. — Зачем?

— Она была нужна мне, чтобы найти тебя.

Гарри недоверчиво на неё посмотрел, а она просто стояла в стороне, позволяя ему это делать.

— Что хотите? — спросил он, и она опустила взгляд.

— Я хотела вновь тебя увидеть. Ты уехал прежде, чем я смогла всё исправить.

Гарри не ответил, наклоняясь, чтобы поднять сумки Луи с земли. Он повесил их себе на плечи, не выпустив ни единого выдоха из-за их тяжести.

— Спасибо, детка, — вздохнул Луи.

Гарри прижал губы к его лбу и сказал:

— Идём домой сейчас. Не далеко. Вы тоже идёте, — добавил он, кивая в сторону матери. — Небезопасно ночью одному. Леопарды могут вас найти.

— Спасибо, — ответила она, поднимая собственную сумку и отдавая Луи его третий рюкзак.

Который Гарри тут же у него забрал, вешая на плечо вместе с остальными.

Луи одарил Гарри строгим взглядом, но тот всего лишь закатил глаза.

— Ты слишком устал для сумок. Просто будь счастлив, что я не несу тебя тоже.

Луи улыбнулся, потому что в этом был весь Гарри.

— Чёрт подери, как же я рад тебя увидеть.

***

Дом на деревьях выглядел совершенно иначе, а не так, каким его помнил Луи. И это вовсе было не потому, что теперь он видел его в сумерках и разливающихся вокруг розовато-золотых лучах заходящего солнца.

Гарри определённо прибрался в нём, как только вернулся.

Он вымел всю грязь с пола, убрал паутину с потолка, починил мебель, которая была сломана, постирал ковры и постельное бельё, заставляя дом преобразиться.

— Я определённо смогу здесь жить, — засиял Луи.

— Детской кроватки нет, — сказала мать Гарри, подходя к кровати. — Всё выглядит так же, как и восемнадцать лет назад, но я помню, что здесь была кроватка.

— Её нет, — ответил Гарри, слабо пожимая плечами. — Я сломал её, чтобы использовать дерево и гвозди для починки стола и стульев.

Она кивнула, садясь на кровать.

— Я могу здесь остаться? Это теперь твой дом, я понимаю.

— Конечно, — хмыкнул Гарри, скользя рукой по руке Луи. — Я сплю снаружи с мамой, а вы с Луи остаётесь здесь ночью.

— Но Гарри, — взвизгнул Луи. — Я хочу быть с тобой!

Гарри помотал головой.

— Я не могу. Моя мама болеет. Она нуждается, чтобы я был с ней.

— Как болеет?

— Она уже очень старая, — встряла в разговор мать Гарри. — Ей около тридцати пяти лет. Гориллы не живут дольше.

— Она умирает? — спросил Луи, отворачиваясь от мамы Гарри к самому парню. — Это ты имел в виду под словом «болеет»?

Гарри тихо кивнул, и Луи спешно утянул его в крепкое объятие.

— О, милый, мне так жаль.

— Это в порядке. Я с ней здесь, чтобы помочь ей пожить дольше. Она не ест, поэтому я ищу еду, делаю её, а ещё воду.

— Гориллы не пьют воду, — покачала головой мама Гарри. — Они получают необходимое количество жидкости из пищи, которую едят.

— Но она не ест, поэтому она хочет пить, — отрезал Гарри. — Я забочусь о ней, это в порядке. Я здесь с ней в последнее её время. Поэтому я остаюсь там, не здесь. Я буду, Лу, когда она уйдёт, я буду, — заверил его Гарри, широко распахнув глаза и обеспокоенно кивая.

— Не беспокойся об этом, милый, я никуда не уйду. Оставайся со своей мамой, и я буду здесь с… Твоей другой мамой, — добавил он со слабой улыбкой, и Гарри подарил ему глубокий поцелуй вместо слов благодарности, затем поспешив к двери.

— Не совсем такое воссоединение, которого ты ожидал, да?

Луи обернулся, чтобы увидеть, как мать Гарри сидела за столом, рассматривая то, что там находилось. На нём были какие-то странной формы камни и невероятно огромные листья посередине, видимо, установленные там, в попытке Гарри украсить это место.

— Я ничего не ожидал.

— Ты думал, что он исчезнет через час, как только ты его увидишь?

Луи нахмурился.

— Нет. — Затем он вздохнул и опустился на колени перед своими сумками, решая, куда положить его вещи.

— Я могу помочь? — мягко спросила она, и Луи пожал плечами. — Мне просто необходимо чем-то себя занять. Довольно странно — вернуться сюда.

— Ага, — вздохнул он. — У меня тут целая сумка туалетной бумаги и зубной пасты, которую нужно выгрести.

— На твоём месте, я бы оставила всё это в сумке, — сказала она, внезапно широко ухмыляясь. Когда она улыбалась, её сходство с Гарри было впечатляющим. — Маленькие гориллы очень озорные, практически, как шимпанзе. Если они найдут то, что никогда не видели, тебе будет необходимо поскорее это забрать, потому что они исследуют каждый дюйм. Я уверена, что ты не хочешь, чтобы твой дом был завален клочками туалетной бумаги и выдавленной зубной пастой.

Луи простонал и оттолкнул от себя сумку. Он чувствовал себя не в своей тарелке.

— Значит, развешу мою одежду.

Все старые рубашки отца Гарри исчезли из шкафа, вместо которых теперь висели те вещи, в которых тот вернулся в джунгли.

И, что было удивительно, там висел пиджак Луи. Он даже не заметил его пропажи, не понимая, как это было значимо для Гарри, но это заставило его улыбнуться.

Он оттолкнул одежду в сторону, пытаясь найти другие вешалки, что не увенчалось успехом. Он не ожидал, что первой проблемой выживания в джунглях станет неимение места, куда можно было повесить свои вещи.

— Под кроватью есть несколько сундуков, — сказала мама Гарри, словно она могла читать его мысли. Она присела, вызволяя их наружу. — Гарри постарался с их чисткой. Ни пылинки. — Она открыла их, улыбаясь. — И внутри тоже. Абсолютно пусто. Они все твои.

— Спасибо, — пробормотал Луи, пододвигая к себе его сумку. Сундуками были обычные деревянные ящики, купленные, вероятно, в Икее. Эта мысль заставила его спросить: — Как вам удалось привезти сюда все эти вещи?

Она поджала губы и свела брови, очевидно, раздумывая, как ему ответить.

Луи отвернулся от неё, распаковывая вещи и давая ей время на размышления.

Это заняло у неё довольно много времени, потому что, когда она заговорила, сумка Луи практически опустела. Она разорвала тишину, сказав:

— Здесь были не только я и мой муж. Мы были здесь с группой исследователей.

Луи молчал, кивая головой и продолжая разбирать вещи, потому что не знал, как на это реагировать. Будет ли так лучше, чтобы она продолжила рассказывать, или это только заставит её замолчать?

Очевидно, его опущенный взгляд способствовал продолжению её рассказа, потому что она добавила:

— Я встретила его в университете. Он был профессором, на самом-то деле. На другом факультете, но он приходил к нам иногда, чтобы дать лекции. Он был учёным в Манчестерском университете, а я учила зоологию в Сэлфорде. Я, вроде как, влюбилась в него, но я никогда не думала, что он тоже был во мне заинтересован. Он был немного старше меня, но был таким невероятно образованным и влюблённым в свою работу, что заставляло меня восхищаться им. Я думала, что это была любовь, конечно же. Я была молодой и наивной, а он харизматичным и убедительным. Я не знаю, как именно это произошло, но я не могу вспомнить, о чём я думала, когда обнаружила себя сидящей с другими учёными в самолёте, который направлялся в Конго, чёрт знает куда, чтобы исследовать обезьян. Нас было пятеро, плюс ещё двадцать местных, которые помогали перенести все наши вещи. Одна половина, наверно, ездила раз тридцать туда и обратно, чтобы перевезти всё, что у нас было, включая оборудование, которое нам было необходимо для строительства. Другая половина помогала нам рубить деревья и строить это место.

Луи поднял взгляд, когда это услышал. Куча людей, которые ничего не разбирали в строительстве, соорудили этот дом на дереве? Который простоял здесь двадцать лет?

— Я удивлён, что он ещё не развалился, — пробормотал он себе под нос.

И прежде, чем он смог пожалеть о своих словах, женщина улыбнулась.

— Я тоже. Каждую ночь в течение первых нескольких месяцев, я ужасно опасалась того, что дом рухнет, но, посмотри, он до сих пор стоит.

— Так что же случилось с остальными?

— Они все уехали домой через семь или восемь месяцев. Заскучали, наверно. Я хотела поехать с ними, но, конечно же, меня убедили остаться. На следующую ночь я поняла, что была беременна, и через несколько месяцев родился Гарри.

— Так почему вы не поехали домой? Когда поняли, что беременны?

— Он хотел остаться, а я до сих пор во всём ему подчинялась. Когда родился ребёнок, а гориллы в нём заинтересовались, я знала, что нам следовало уезжать, но мой бывший по-прежнему отказывался это делать. Только когда Гарри исчез, он, наконец, послушал меня.

Луи поднялся с пола, не отрывая от неё взгляда. Она опустила глаза, подходя к другому краю комнаты. Она открыла один из ящиков, где стояли разные кружки, закрывая, и открыла другой.

— Я не могу понять одного. Почему вы уехали, даже не разобравшись, куда исчез Гарри?

— Он сказал мне, что Гарри был мёртв.

— С чего он так решил?

— Он сказал мне, что нашёл его тело. Он сказал, что я не смогу справиться с этим зрелищем, поэтому похоронил его прежде, чем я смогла это увидеть.

— Он солгал.

— Это очевидно, — вздохнула она. — Я не знаю, почему, и жалею, что тогда не добилась того, чтобы он показал мне тело. Тогда бы я знала, что он жив.

— Почему он солгал?

— Я не знаю.

— Какой же он грёбаный ублюдок.

— Он был гораздо хуже, — проворчала она себе под нос. — Ты взял с собой чайные пакетики?

Луи фыркнул. Разумеется, чёрт подери.

Она достала две кружки и чайник из шкафчика, и Луи постарался не сморщиться от его вида. Чайник был ярко-красным от покрывшей его ржавчины.

— С ним всё в порядке внутри, — сказала она. Вообще, это было довольно жутко, насколько хорошо она могла предвидеть его мысли. Она взяла соломенную корзинку, которая стояла рядом с входной дверью, и положила туда чайник и термос. — Я собираюсь слезть, чтобы развести огонь и вскипятить воду.

— У меня есть плита на солнечных батареях! — предложил ей Луи, наклоняясь и роясь в сумках.

— Думаю, что тебе нужно сначала зарядить их, а потом уже использовать, — слабо улыбнулась она. — Кроме того, мне нужна пресная вода. Там есть резервуар для воды, которая накапливается, когда идёт дождь, но мне пришлось почистить его, чтобы он вновь стал пригодным для использования. Рядом есть озеро, я собираюсь до него дойти.

Луи просто кивнул, наблюдая, как она начала спускаться вниз по лестнице.

Когда она скрылась из виду, он плюхнулся на кровать, закрывая глаза ладонями.

Он чувствовал себя участником грёбаного эпизода с Джереми Кайлом.

Он жалел эту женщину, действительно жалел, но до сих пор не мог всецело понять, как она могла уехать из джунглей, не получив доказательств, что Гарри, в самом деле, был мёртв.

Хотя она признала это сама. Она никогда его не любила.

Он вспомнил слова Гарри о том, что горилла забрала его, потому что он болел, а родители не могли оказать достаточной помощи. Что вполне могло быть очередной ложью. Хотя Луи никогда не думал о том, что животные могут врать.

Эти мысли ни на секунду не покидали его. Кусочки не складывались в единую картинку. Чем больше он узнавал, тем запутаннее он себя чувствовал.

Возможно, Гарри был прав в том, что не хотел узнавать, что произошло. Иногда незнание было настоящим блаженством.

Всё происходящее даже никак не касалось Луи. Всё это было только лишь между Гарри и его мамой, а Луи каким-то странным образом затесался между ними.

Настало время для отступления, для того, чтобы дать этим двоим выговориться. Если Гарри хотел объяснений, то он мог попросить её, а если она хотела прощения, то она могла попросить об этом его. Если они хотели посредника, то могли бы попросить Луи, да вот только он безумно устал в поисках всех ответов.

Он захотел встать и отмести все ненужные мысли, но решил, что продолжить лежать будет неплохим решением. Особенно для его изнывающего от боли тела.

Его ступни пульсировали, пока кровь с новой и новой силой приливала к ним, напоминая о пройденных километрах. Его плечи и шею жгло от тяжёлых сумок, а колени щипало из-за всех падений, которые он пережил.

Так что, да, короткий сон ему нисколько не повредит.

За исключением того, что несколько предполагаемых минут быстро перерос в несколько часов, и Луи проснулся, замечая солнечные лучи, пробивающиеся сквозь окна.

Он часто заморгал, и у него заняло целую минуту, чтобы понять, где он находился.

Луи аккуратно сел, замечая спящую мать Гарри, которая калачиком свернулась в кресле, положив под голову подушку. Он осторожно разбудил её, предлагая лечь в постель, на что она согласилась, поднимаясь и, не произнося не слова, упала на матрас, мгновенно засыпая.

Луи занял её место в кресле, окидывая взглядом комнату и оценивая, что происходит.

Вечером он был слишком уставшим, чтобы заметить, как же всё-таки чисто и убрано стало в этом доме. Он увидел шкафчики с кухонной утварью вместо прилавков. Обеденный стол стоял рядом, а около него находилось два стула. Сам он сидел на кресле, перед которым был постелен коврик, а на противоположной стороне стояли кровать и шкаф.

Это заставило его вновь задуматься, как в этом месте могло жить больше двух человек. Прошлой ночью она сказала, что они были здесь с другими учёными, поэтому, как им удалось здесь вместиться? Скорее всего, они жили не только в этом доме.

Он остановил себя, прежде чем смог утонуть в своих мыслях, вспоминая своё обещание себе не задавать вопросы, на которые он не сможет найти ответа. Ему не стоило об этом беспокоиться, он вполне мог обойтись без этой информации.

Он так широко зевнул, что уголки его глаз наполнились слезами.

Прежде, чем он вновь смог лечь спать, в дверном проёме появился Гарри.

— Доброе утро, Лу, — радостно произнёс он, усаживаясь на его колени.

— Привет, милый, — улыбнулся Луи, обернув руки вокруг его талии. — Чем мы будем сегодня заниматься?

— Я покажу тебе, как находить еду. Помнишь, когда я приходить в Лондон, а ты учил меня? Теперь я буду тебя учить. Это весело, да?

— Наверно, — вздохнул Луи, на что Гарри с силой ущипнул его за бедро.

— Не ной! Будет весело, я обещаю.

— Ладно! Но вот это было больно, знаешь? Мои ноги сейчас очень чувствительны. Мне пришлось идти вчера целый день.

— Как малыш, — рассмеялся Гарри. — Хнычущий трусишка! Теперь, давай, мы идём искать завтрак.

Луи спустился по лестнице за Гарри, застонав, когда тот подхватил его под талию, неся его на руках через джунгли.

— Я могу делать всё сам, знаешь!

Гарри улыбнулся.

— Я знаю, просто хочу тебя подержать немного.

— Оу, — промямлил Луи, чувствуя, как краснеют его щёки. Что было довольно неловко, потому что Гарри заметил это, радостно реагируя.

Он ткнул пальцем в каждую тёплую и розовую щёку Луи, затем целуя их и плавно переходя на его губы.

— Ты сегодня очень ласковый, — сказал Луи, отстраняясь. — Не то чтобы я жалуюсь.

— Просто очень по тебе скучал. Хочу целовать тебя всё время, но тебе надо поесть.

— Это точно.

— Сначала я покажу тебе банановые деревья! Затем хорошие ягоды и вкусных жуков.

— Жуков? — взвизгнул Луи. — Я не буду есть жуков!

— Но надо! Ради мяса!

— Ни за что, — отрезал Луи. — Я поймаю рыбу или придумаю что-нибудь ещё.

Гарри фыркнул, но ничего не сказал, просто схватив его за руку и возобновив шаг.

Его навыки прогулки в дикой природе определённо улучшились, заметил Луи. Он по-прежнему иногда спотыкался, не в состоянии управлять своими ногами, в отличие Гарри, но результат определённо был заметен. Он не запинался о каждый торчащий корень и с лёгкостью огибал свисающие ветви, но до сих пор не мог предсказать, какие палочки могли взлететь, оцарапав его ноги, или какая почва будет устойчиво ощущаться под его ногами. Но он оставался оптимистом. Он учился, в конце-то концов. Луи был просто рад вновь находиться рядом с Гарри, шагая с ним вместе, переплетая пальцы и разделяя кроткие взгляды и улыбки.

Внезапно Гарри остановился и указал свободной рукой куда-то наверх.

— Бананы там. Ты лезешь на дерево и берёшь их.

Луи поднял взгляд и нахмурился, когда понял, как высоко они росли.

— Хорошо, но как я их срежу?

Гарри пожал плечами.

— Не нужно резать. Просто сильно потяни за связку.

Это было не так уж и просто, как сказал Гарри.

У Луи даже не получилось залезть на ствол.

— Сними обувь, — предложил ему Гарри, наблюдая за ним со слабой улыбкой. — Цепляйся пальцами ног.

Луи снял ботинки, засовывая в них носки. Он обернул руки вокруг дерева, упираясь ногами в его кору и пытаясь залезть наверх.

Ему удалось забраться выше, но совсем немного.

Луи почти поскользнулся, когда почувствовал руки Гарри на своих ягодицах, выпуская возмущённый писк:

— Что ты делаешь?

— Помогаю тебе, — хмыкнул Гарри и добавил, подталкивая его выше. — Ты тяжёлый.

Луи забрался довольно высоко, опираясь на плечи Гарри, но как только тот уже не мог до него дотянуться, он застрял. Каждый раз, когда он пытался запрыгнуть выше, его ноги соскальзывали, и он скатывался на несколько сантиметров вниз.

— Ничего не получается! — простонал он. — Я не могу этого сделать! Ты можешь достать лестницу, а?

Гарри молчал, и Луи опустил взгляд, чтобы убедиться, что он всё еще стоял внизу.

Ему повезло, что тот просто обдумывал дальнейшие действия, потому что Луи потерял хватку, когда повернулся, и упал, обрушиваясь на Гарри.

— Бля, прости, — проскулил Луи, скатываясь с Гарри.

— Это в порядке, — вздохнул он. — Я не больно, ты был не так высоко, чтобы мне стало больно.

— Ну, ладно, — несчастно скорчился Луи из-за своего неудачного первого урока в джунглях.

— Это нормально, Лу, — заверил его Гарри. — Я сам могу лазать по деревьям! А ты можешь собирать ягоды, да? Что на земле.

— Да, хорошо.

— Не грусти! — захныкал Гарри, прижимая его к своей груди. — Ты будешь хороший в другом. Я не такой хороший в некоторых вещах в городе, помнишь? И я учился тому, чему учатся маленькие дети. Теперь твоя очередь всё учить, что я учил, когда был маленьким.

— Ты научился залезать так высоко, когда ещё был ребёнком?

— Да, конечно! Даже выше! Я не был такой хороший в этом очень долго, потому что я не такой, как маленькие гориллы. Это сделало меня грустным, но теперь я хороший! Тебе надо практиковаться, — добавил Гарри, убедительно кивая, и Луи против воли расплылся в улыбке. Только лишь одно представление маленького Гарри, бегающего с детёнышами горилл и обучающегося, как карабкаться по деревьям, вызывало у него умиление и восхищение.

— Как думаешь, ты можешь показать мне, как это делается? — спросил Луи, и Гарри невероятно широко улыбнулся.

Он запрыгнул на дерево, обернув конечности вокруг ствола, сжимая ноги и используя руки, чтобы подтянуться. За несколько секунд он уже оказался наверху, дотягиваясь до связки бананов. С оглушительным треском он отломил несколько штук, кидая их на траву, и заскользил вниз по стволу. К удивлению Луи, всё это было сделано меньше, чем за минуту.

Затем Гарри поднял бананы и протянул их Луи. Когда он вытянул руки, Гарри положил на них связку фруктов.

Блять, они были тяжёлыми.

Гарри делал это так легко и непринуждённо, но спустя несколько секунд Луи почувствовал, как заныли его спина и плечи.

— Давай, — ухмыльнулся Гарри. — Мы идём, чтобы найти хорошие ягоды и плохие ягоды.

Луи просто кивнул, зная, что если расскажет о том, что чувствует, то это покажет его слабость.

Он побрёл за Гарри, который подпрыгивал, пока шёл, радостно взмахивая руками.

— Ты счастлив, — удалось выдавить Луи, скрывая напряжение в голосе.

— Да! — Он обернулся, обнажая зубы в сияющей улыбке. — Мне нравится, что ты здесь, Лу. Это, где я хотел быть, и ты, с кем я хотел быть рядом. Это всё идеально.

Луи забыл, насколько красивым Гарри был в джунглях, почувствовав невероятное благоговение и обожание, почти как в первый раз, когда он только его встретил.

— Я рад.

Гарри повернулся к нему, нахмурившись.

— Ты нормально? Тяжёлое?

Чёрт, то, как дрогнул его голос, должно быть, выдало его с потрохами. И это было довольно досадно, потому что теперь он не мог лицезреть виляющую голую и загорелую задницу идущего перед ним Гарри.

— Я справлюсь. Не принимай меня за ребёнка, ладно?

— Ладно, — кивнул Гарри, по-прежнему с опаской поглядывая на него.

— Пойдём, я хочу посмотреть на ягоды, о которых ты мне рассказывал.

Первый ягодный куст, на который они наткнулись, был ядовитым, так же как и ближайшие два после него. Четвёртый Гарри объявил безопасным, но такие ягоды, какие росли на нём, Луи видел впервые.

— Ты это ешь?

Гарри закивал, разделяя одну ягоду пополам. Он показал Луи маленькие чёрные семечки внутри, как будто это могло его убедить.

Луи пожал плечами и впился зуб