УК королевства Ортан

— Ну что тебе сказать, Шеллар... — пожал плечами Элмар. — Подбросил ты мне хлопот, спасибо тебе огромнейшее. Почему было не приставить ее к кому-нибудь другому? Вот Мафей ее притащил, пусть бы сам и... адаптировал. Может, и перестал бы шкодить, почувствовав ответственность?

Король Шеллар III и его кузен Элмар сидели в кабинете его величества и потягивали коллекционные напитки из королевских погребов, сопровождая семейные посиделки деловой беседой. Выслушав столь конструктивное предложение, король рассмеялся.

— Мафей и ответственность — понятия несовместимые. А поручать ему адаптацию... Ты когда-нибудь задумывался о том, что этот мальчик всю свою жизнь провел во дворце, под надзором мэтра Истрана, и о мире за стенами этого дворца имеет весьма расплывчатое понятие? Ему самому сначала надо адаптироваться, прежде чем других учить. А чем ты так недоволен?

— Ты еще спрашиваешь? Тханкварра! Мало того что я стыда набрался на пять лет вперед, так надо мной еще до сих пор все паладины потешаются! У Лавриса так вовсе рот не закрывается...

— Сам виноват, — снова рассмеялся король и опрокинул рюмку галлантского коньяка. — Пить надо меньше. А то, выходит, ты набрался, как студент, забыл про гостью, шлялся при ней голым, сам же всему корпусу про это рассказал, а виноват в этом почему-то оказался я. Поделом тебе, дорогой кузен. Это сколько же надо было употребить вина такому здоровенному герою, чтобы напрочь память потерять? Да в человека столько не влезет!

— Это в тебя не влезет, — проворчал Элмар. — Шеллар, ну может, хватит, а? Давай ее к Жаку переселим. Они так душевно общаются...

— Ни в коем случае, — категорически заявил король.

— Но почему?

— Жак очень просил на этот раз сделать исключение.

— Почему?

— Почему, почему! Тебе разве Азиль еще не рассказала?

— О чем? О том, что Жак понравился Ольге больше, чем следует? Ну и что? Чего он боится? Что его изнасилуют? Или что женят? Ольга нормальная подруга, без всяких заскоков на этой почве, с ней так же легко общаться, как с парнем. И если он не сделает ответного шага, она ему даже не признается, что он ей нравится. Это тебе не Этель, которая нагло домогается каждого, на кого положила глаз.

— Дело не только в этом.

— А в чем еще?

— А в том, что пришей ты своей нимфе застежку на рот. Она что, промолчать не могла? Она доложила Жаку, что Ольга в него влюбилась, расписала Ольге все в подробностях о Терезе и о том, как Жак ее второй год обихаживает, и в довершение всего рассказала Терезе о том, что в Жака влюбилась другая девушка. Вот и представь, как они себя будут чувствовать? Ольга будет страдать от своей неразделенной любви, Жаку будет совестно, что он ей ничем не может помочь. Ты же знаешь Жака, он такой чувствительный... Вечно переживает о всякой ерунде. А Тереза либо будет бояться, что Жак по такому случаю ее бросит и заведет себе нормальную здоровую девушку для нормальной совместной жизни, либо решит, что пора ей прекращать морочить парню голову и действительно вступит в какой-нибудь орден и принесет обет целомудрия. Жак этого не переживет, а Ольга окажется виновата... В общем, сплошные недоразумения, и чтобы их избежать, лучше всего прислушаться к просьбе Жака и хотя бы на время оградить его от общения с этой переселенкой. Тем более, ты уже имеешь некоторый опыт, вот и занимайся дальше.

— Обо всех-то ты подумал, а как я должен жить в одном доме с девушкой, которой мне стыдно смотреть в глаза, тебе наплевать! — обиделся Элмар.

— А почему тебе стыдно? — усмехнулся король и принялся набивать свою любимую трубку. — Из-за того, что ты перед ней голым бегал? Так она же «нормальная подруга», чего ее стесняться? Разве она на тебя обиделась? Судя по тому, что рассказала Азиль, Ольга отнеслась ко всему с большой долей юмора.

— Ага. Она до сих пор продолжает восхищаться тем, какой я красивый. А мне каждый раз от стыда хоть под стол лезь.

— Не понимаю, что тут постыдного. На тебя действительно приятно посмотреть, это единогласно утверждают все мои знакомые дамы. Или тебя задевает то, что она восхищается твоими мышцами, а о самом главном месте и слова доброго не сказала?

— Тханкварра! — взревел оскорбленный принц-бастард. — Шеллар, фильтруй базар!

— Что-что? — расхохотался король. — Ну и слов ты от нее нахватался! Мало того что ты ругаешься по-варварски, так еще этот милый иномирский жаргон! Это значит «следи за речью», я правильно понял? Так вот, это ты за своей следи, а то однополчане будут над тобой потешаться до конца твоих дней.

Элмар обиженно засопел и основательно приложился к кувшину с вином. Затем, видимо, озаренный внезапной идеей, как можно достойно ответить языкастому кузену, злорадно спросил:

— Шеллар, а когда ты наконец женишься?

Король помрачнел.

— Ну почему, когда тебе нечего мне возразить, ты постоянно спрашиваешь именно об этом?

— А сам не догадываешься?

— Догадываюсь. С тех пор как ты прекратил геройствовать и от нечего делать начал задумываться о жизни, ты вдруг вспомнил, что следующий после меня в очереди на престол. И не на шутку встревожился, ведь если со мной что-нибудь случится, ты встрял на всю оставшуюся жизнь. Потому и заботишься изо всех сил, чтобы я поскорее наплодил наследников. Верно?

— В целом — да. Но есть еще одна причина.

— Азиль?

— Да. Будучи королем, я не смогу на ней жениться даже после того, как она созреет. Нимфа не может быть королевой, потому что тогда у меня заведомо не будет наследника, а будет отряд гулящих дочерей. Мне-то наплевать на репутацию моей семьи, но на интересы короны я уже плюнуть не смогу.

— Да не переживай ты так. Азиль совершенно безразлично, женишься ты на ней или нет. Роль фаворитки ее вполне устроит.

— Меня не устроит. — Элмар нахмурился и снова вопросил: — Так как же, Шеллар? Когда ты собираешься жениться?

— Будешь приставать, вообще не женюсь.

— Шеллар! — взмолился принц-бастард. — Ну если тебе так уж претит мысль о нормальной семье, наделай бастардов своим фавориткам! Штуки три хотя бы! Я из-за тебя по ночам нормально спать не могу, мне все время какие-то ужасы в голову лезут!

— А не напиваться перед сном ты не пробовал? Придумал тоже! Они и так на мне виснут, как на вешалке, а если у них будут от меня дети, вообще на голову сядут. Не переживай, ничего со мной не случится; как найду себе подходящую невесту, так сразу и женюсь. Мне еще не пятьдесят лет, чтобы так торопиться. Так что не уводи разговор в сторону и не отлынивай от королевского поручения. Занимайся со своей гостьей и не пытайся спихнуть ее Жаку. Зайди к казначею и получи под расписку тысячу золотых для Ольги, а то они уже не первый день ее ждут.

— Кстати, о деньгах... — помрачнел Элмар. — Шеллар, ты не представляешь, как я влип...

— Ты? Элмар, что должно было случиться, чтобы у тебя возникли финансовые трудности? Ты, по-моему, богаче меня раза в два...

— Выслушай, пожалуйста, и не перебивай. Я тебе расскажу еще одну причину, по которой мне перед Ольгой стыдно. Ты же знаешь, Азиль в некоторых вопросах до ужаса наивна. Она по сей день не научилась толком деньги считать и до сих пор плохо представляет себе истинную ценность вещей. А Ольга живет здесь всего несколько дней и, естественно, тоже ничего подобного не знает. Эти две птички спелись, и Ольга подарила Азиль заколку для волос. Помнишь красный браслет графини Монкар? Так эта заколка в два раза больше и еще с блестками внутри. И ни одна, ни другая так ничего и не поняли. Этой понравилось, потому что красиво, а та отдала, потому что у них оно ничего не стоит. Теперь я ломаю себе голову над тем, как им объяснить, что эта вещица стоит где-то от пятидесяти до семидесяти тысяч, — да так, чтобы ни одну, ни другую не обидеть. Азиль, конечно, ее сразу вернет, но это все равно что игрушку у ребенка отобрать. А Ольга еще упрется и не возьмет, от нее чего хочешь можно ожидать. И что мне теперь делать?

Король подумал с полминуты и посоветовал:

— Не говори ничего Азиль, все равно не поймет, только расстроится. Поговори тихонько с Ольгой и заплати ей за эту несчастную побрякушку. Разве ты не в состоянии купить своей невесте заколку за упомянутую сумму?

— В состоянии. Только что делать, если Ольга откажется?

— Перестать страдать и успокоиться. Но не думаю, что она откажется. Надо же ей на что-то жить. А она ничего полезного делать не умеет... Кстати, полюбопытствуй, как она потратит ту тысячу золотых, потом мне расскажешь. Мне интересно.

— Как она потратит восемьсот, я уже знаю. Сказать?

— Ну?

— Она хочет купить пистолет. Кстати, Жак ей рекомендовал посоветоваться с тобой по поводу выбора пистолета. А она стесняется. Что бы ты ей посоветовал?

— Пусть купит мистралийский, они поменьше. Для девушки лондрийский будет тяжеловат. Но... Это надо все равно смотреть самому, а то ей подсунут какую-нибудь дрянь. Когда ты пригласишь в гости своего кузена из Лондры?

Элмар сокрушенно вздохнул.

— Не получится. Она тебя узнает. Я ей рассказал достаточно.

— Зачем? Я же просил.

— Так получилось. Зашел разговор о моей семье, ну и о тебе заодно пришлось рассказать. Она спрашивала, что я, врать должен был?

— Элмар, — покачал головой король. — Ты слишком много пьешь.

— Шеллар, — тут же откликнулся кузен. — Ты слишком много куришь. И не женишься.

— И состою в интимной связи со своим шутом... — проворчал король. — Ты уже слышал эту новость? Узнать бы, какая сволочь это придумала, да язык вырвать...

— Женись скорее, а то еще лет пять проболтаешься вот так, и кто-нибудь придумает, что ты и со мной тоже...

— Будешь меня доставать, женюсь на Ольге.

— Ты иногда как скажешь! Не пойдет она за тебя.

— Почему?

— Потому что ты король. А она вас, королей, не любит. Она любит Жака.

— Такие ситуации вполне поддаются коррекции. Кварта-другая отворотного зелья, и недостижимый Жак забыт навеки. А там... все просто: ужин при свечах, прогулки, балы, светские беседы и чуточку любовного эликсира... — Король сам не выдержал и засмеялся.

— Тьфу на тебя! — обиделся Элмар. — Я уж думал, ты это серьезно...

— Элмар, это же полный абсурд! Неужели не ясно было, что это шутка? Ты ведь знаешь, что я ненавижу балы. И не менее хорошо знаешь, что я никогда не опускался до использования магии в отношениях с дамами.

— Ты иногда не менее абсурдные вещи и всерьез говоришь. И даже делаешь.

— Когда это?

— Вот, например, когда ты мне эту Ольгу подсунул.

— Перестань ныть. Мы, кажется, все уже обсудили. Или ты еще где-то перед ней опозорился?

— Не опозорился, а просто... кажется, я ее очень огорчил.

— Чем?

— Она попросила меня поучить ее управляться с оружием, и я дал ей пару уроков фехтования.

— Отбил бедной девушке все, что смог?

— Нет, я осторожно... Но она в этом отношении полнейшая бездарь. То, что у нее руки-ноги слабые, еще ладно, подкачать можно. Но у нее дыхалка никуда не годится и координация ни к черту.

— И ты ей об этом так и сказал, простая варварская твоя душа?

— Нет, я объяснил вежливо и... иносказательно. Но она все равно огорчилась. А долго она должна у меня жить?

— Пока не адаптируется и не сможет жить отдельно. Намек понял, лентяй?

— Понял... — проворчал Элмар. — Как это Жак говорил?.. Король-трудоголик — это национальное бедствие.

— А почему тебе так не терпится ее спровадить? Вроде все у вас хорошо, если ты перестанешь стыдиться всякой ерунды. И Азиль с ней подружилась. У нее ведь до этого не было подруг.

— Все вроде хорошо. Но ее присутствие в доме меня как-то сковывает.

— Почему?

— Потому что она из другого мира. Я помимо своей воли начинаю чувствовать себя ответственным за весь наш мир, который я как бы представляю. Мне демонски хочется хоть раз напиться в мужской компании, попеть песен и поговорить о чем-нибудь не возвышенном. А в ее присутствии я не могу себе этого позволить.

— Что за ерунда? Тебе не нужно производить на нее впечатление непорочного небожителя, в конце концов это просто гостья, а не будущая теща. Приглашай на здоровье своих друзей, и напивайтесь, как студенты, раз ты без этого никак не можешь.

— Ты соображаешь, что говоришь? Она ведь запросто сядет вместе с нами, будет тоже пить и с восторгом выучит пару непристойных песенок, которые так чудно исполняет Лаврис...

— И пусть. Из них получится хороший дуэт. Может, ей кто-нибудь понравится, и она Жака разлюбит... Жаль, конечно, что она неспособна к воинскому делу и так не любит королей...

— Почему? У тебя что, армия мала?

— Да нет... — вздохнул король. — Понравилась она мне, вот и все. Хотя я с ней еще не знаком, но все же по рассказам Жака...

— Понравилась? Тебе? Опять шутишь? Ты же всю жизнь мимо женщин проходил, как мимо столбов! Ты ведь даже свою официальную фаворитку по две недели не замечаешь, пока тебе не приспичит как следует! Да ты бы до сих пор девственником ходил, если бы я тебя в семнадцать лет не сводил к знакомой шлюхе!

— Дорогой кузен, если я говорю, что женщина мне нравится, это не значит, что я хочу ее немедленно завалить на кровать. Она мне нравится в том же смысле, что и ты. Как человек, который мне интересен и приятен. А поскольку такими людьми крайне редко оказываются женщины, я подумал, что грех не примерить ее под остальные пятнадцать параметров. И не подошла. А жаль.

— Какие такие пятнадцать параметров? Ты что, производишь какой-то глобальный отбор?

— Разумеется. Вопреки твоему мнению, что я нарочно тяну с женитьбой, я как раз этим усиленно занимаюсь.

Принц-бастард расхохотался.

— Так ты выработал себе модель идеальной жены и теперь ищешь, так сказать, соответствующую ей женщину? А если таких не бывает?

— Что за чушь! Идеальных жен вообще не бывает. Бывают более или менее терпимые. И пятнадцать параметров я определил исходя исключительно из интересов короны. Единственный, который касается лично меня, — это чтобы будущая королева не была мне противна и вызывала хотя бы легкую приязнь. Это шестнадцатый.

— Но Шеллар... — Элмар даже растерялся. — Разве так можно? Это же противоестественно... Не по-человечески как-то... Люди должны жениться по любви, а не вот так вот...

— Так то люди, — вздохнул его величество, — а то короли. Я же не для себя женюсь, а для государства. И, по моему мнению, это великое счастье, что меня так мало волнуют женщины. Я могу спокойно выбрать вариант, наиболее подходящий для блага короны, и не страдать потом.

— И какие же параметры ты определил? — полюбопытствовал Элмар.

— Основной — способность родить наследника. Ради этого, собственно, все и затевается. Затем я рассудил так: обычно король должен руководить своим войском лично, то есть быть главным полководцем страны. Но я, как ты знаешь, не силен в военном деле. Я вообще не должен был заниматься армией... Эта корона на меня свалилась, как птичье дерьмо на голову. В экономике я за пять лет разобрался, но тянуть еще и армию даже при моей работоспособности — слишком. Значит, этим должна заняться королева. Отсюда еще семь параметров. Там есть еще семь, но они не столь существенны.

— Ты еще один параметр упустил, — злорадно объявил Элмар. — Семнадцатый.

— Какой именно?

— А такой, что эта твоя идеальная королева должна еще согласиться выйти за тебя замуж. Ольга, например, ни за что не согласилась бы.

— Ты уверен? — засмеялся король. — А может, при личной встрече я бы ее очаровал без всякой магии, естественным путем, и она бы поняла, что короли не такие уж плохие, как она думает.

— Опять шутишь? — подозрительно спросил Элмар.

— Разумеется, шучу... Но в самом деле, когда я найду подходящую невесту, я очень постараюсь, чтобы она согласилась... Ладно, Элмар, мы уже перешли на бесполезную болтовню, а у меня еще полно работы. Ты сегодня идешь на бал в городское собрание?

— Иду. А ты?

— Куда же я денусь, я должен присутствовать... А Ольгу вы с собой берете?

— Нет. Она еще не готова к таким выходам.

— Ну, тогда ступай к казначею... Что-то я не пойму, отчего ты так скис?

— Оттого, — уныло пояснил Элмар, — что после твоих объяснений насчет «...надцати параметров» я окончательно понял, что ты никогда не женишься.

 

Ольге в очередной раз снился Жак, когда ее разбудили шум и крики, доносившиеся снизу. Она подпрыгнула в постели, протерла глаза и прислушалась. Сначала ей показалось, что Элмар и Азиль вернулись со своего бала изрядно навеселе и теперь ищут путь в спальню, натыкаясь на мебель. Потом она различила гневные интонации в голосе принца-бастарда и сразу же вслед за этим услышала пронзительный крик нимфы:

— Элмар, не подходи к ней! Убирайся отсюда, ты его не получишь!

Ольга спрыгнула с постели, схватила на всякий случай свой газовый баллончик и бросилась вниз, глянуть, что там происходит.

Происходило нечто совершенно несусветное.

Элмар стоял посреди комнаты, пытаясь отпихнуть висящую у него на рукаве Азиль и пройти к входной двери. У двери стояла незнакомая женщина, почти столь же красивая, как и Азиль, и молча смотрела на происходящее каким-то странным полуотсутствующим взглядом.

— Ребята, что здесь происходит? — недоуменно вопросила Ольга, входя в гостиную и приближаясь к центру событий. — Из-за чего скандал?

— Ольга, придержи его! — закричала Азиль, выбрасывая перед собой руку, как будто ловила что-то в воздухе. — Хоть на полминуты, пока я ее отсюда не вышвырну! Она его заколдовала!

— Прекрати нести чушь! — возмутился Элмар. — Ты совсем спятила! Отойди и отпусти меня! Я должен поговорить с этой дамой!

И сделал несколько шагов вперед, волоча за собой девушку, которая так и не отпускала его рукав.

— Помоги! — снова жалобно попросила Азиль. — Я его одна не удержу, он же здоровенный!

— Да мы его и вдвоем не удержим, лося такого... — растерялась Ольга. — А что случилось?

Элмар все-таки вырвался и сделал еще шаг к двери, около которой стояла незнакомка, продолжавшая самодовольно улыбаться и гипнотизировать его неподвижным взглядом. Азиль прыгнула вперед, заслоняя собой Элмара, и замахала руками, как будто ловила и рвала что-то невидимое.

— Ольга! — взмолилась она. — Сделай что-нибудь! Она же его уведет! Он весь в паутине! Он же погибнет!

— Да что ты несешь! — рассвирепел Элмар. — Совсем свихнулась!

И коротко, почти не размахиваясь, одним движением смел ее со своего пути. Азиль отлетела на несколько шагов, ударилась лицом о стену и медленно сползла на пол.

— Элмар, ты охренел! — заорала Ольга, уже не разбираясь, кто тут свихнулся. Того, что принц-бастард поднял руку на свою нимфу, было достаточно, чтобы понять. — Ты пьяная скотина, ты же ее убить мог!

Элмар обернулся, и она увидела, что у него совершенно пустые безумные глаза.

— Я должен поговорить с этой дамой, — медленно и угрожающе произнес он. — И никто не смеет мне мешать.

— Ах ты, кобелина позорный! — разъярилась Ольга. — Ах вы, мужики, сволочи! Да я тебе... — Она растерянно огляделась, соображая, что вообще может сделать этому двухметровому культуристу, кроме как убежать. И вспомнила про баллончик, который держала в руке. — Ну я тебе, засранцу, сейчас...

И подумала, что, если баллончик не сработает, бежать надо через кухню, но если кухня закрыта...

Баллончик сработал; правда, чтобы добиться желаемого эффекта, пришлось выпустить его весь. Убедившись, что в ближайшее время заколдованный принц не способен ни на какие активные действия, кроме как тереть глаза и пытаться вдохнуть, Ольга бросила использованный баллончик и двинулась к двери, старательно обходя Элмара стороной и оглядываясь — что бы такое ухватить поразмашистее для воспитательной работы с загадочной незнакомкой.

— Стой, — простонала Азиль, с трудом поднимаясь. — Не подходи к ней близко... Это опасно... Я сама...

Женщина у дверей подняла руки и прочертила в воздухе несколько линий, все так же продолжая молчать и нехорошо улыбаться. Но внезапно она резко изменилась в лице, метнулась к выходу и исчезла.

— Стой! — крикнул кто-то за спиной у Ольги, и мимо нее пронесся неизвестно откуда взявшийся мужик в черном камзоле нараспашку, с пистолетом в руке. Он вылетел на улицу, и оттуда снова донеслись крики: «Стой!» — и несколько выстрелов.

Ольга помогла подруге встать и усадила ее в кресло.

— Боже мой! — ужаснулась она. — Я сейчас принесу воды из кухни. А лед у вас есть?

— Подожди, — остановила ее Азиль. — Что ты с ним сделала?

— Ему надо просто промыть глаза... и проветрить помещение, а то и мы нахватаемся... Я, кажется, уже тоже нюхнула, а вроде и дыхание задерживала.

Она распахнула окна, так как в гостиной действительно невозможно было дышать даже на расстоянии от места событий, а Элмар и вовсе затих, растянувшись на ковре.

— Азиль, — попросила Ольга, — не подходи к нему пока, а то тоже нанюхаешься. Подожди, пока не проветрится, а потом мы его как-нибудь в постель переправим и позовем врача или кого там у вас в таких случаях зовут... А я тоже пойду умоюсь, а то печет, прямо сил нет...

Она сбегала наверх и тщательно промыла глаза, продолжая недоумевать, что же все-таки случилось. Чтобы благородный и любящий Элмар, который пылинки сдувал со своей Азиль и смотрел на нее не иначе как с обожанием, вдруг посмел ее ударить... Для этого должна была быть действительно серьезная причина. А слово «заколдовать» говорило Ольге крайне мало и было чем-то из области сказок.

Когда она вернулась в гостиную, мужик в черном камзоле был уже там. Он стоял на коленях у кресла Азиль и осторожно осматривал ее разбитый лоб.

— Он тебя ударил? — с тихим отчаянием в голосе спросил он и посмотрел на Элмара, все еще лежавшего посреди комнаты. — Значит, она все-таки... Ох, Азиль, что же с ним теперь будет?

— Не расстраивайся, — утешила его Азиль, сочувственно погладив по руке. — Я ему помогу. Я сниму с него паутину. Только бы он не ушел... Я так боюсь, что он уйдет... Может, его к кровати приковать? Так ведь вместе с кроватью уйдет... Ты в нее попал?

— Не попал, слишком темно... И у меня что-то с глазами случилось, жжет, как огнем, прицелиться невозможно... Она сразу скрылась, я стрелял наугад. Не бойся, если понадобится, я велю его в цепи заковать, к стенке приковать и поставить рядом десяток паладинов, чтобы держали. Только сделай что-нибудь, Азиль, если сможешь.

— Конечно, смогу, не переживай так.

— А что с ним сейчас?

— Не знаю, Ольга над ним как-то странно поколдовала... Надо у нее спросить... — Она заметила Ольгу, все еще топтавшуюся в дверях, и встревоженно воскликнула: — Что с Элмаром? Это точно не опасно?

— Да нет, он очнется... — неуверенно ответила Ольга, не сводя глаз с мужчины в черном камзоле, который при виде нее встал с колен и коротко, одним кивком, поклонился. Посмотреть было на что. Ростом незнакомец не уступал Элмару, но столь же роскошной мускулатурой не обладал, а напротив, был худой, как велосипед, нескладный и какой-то угловатый. Лицо тоже не потрясало красотой и с первого взгляда даже слегка пугало. Тяжелый подбородок и высокий мощный лоб с большим трудом сочетались с плоскими, словно вдавленными скулами, отчего лицо имело вид смятой банки из-под пива. Не красили его и слегка кривоватая линия рта, и тонкие губы, и очень светлые глаза неопределенного цвета. Пожалуй, единственной правильной чертой на этом лице являлся аристократический нос, но в одиночку он ничего не мог поделать со всем остальным и только усугублял общую дисгармонию. «Вот бедняга, — мимоходом подумала Ольга, разглядывая это чудо природы, — а я еще плачусь, что у меня волосы жидкие и грудь не того размера... а с такой мордой жить — слабо?»

Впрочем, примечательным было не только потрясающе неправильное лицо ночного гостя. Его невнятно-серые волосы были коротко острижены вопреки общепринятой моде, а под распахнутым камзолом виднелась портупея с кобурой, что вопиюще конфликтовало с остальным прикидом и производило впечатление, будто этот господин только что выбежал со съемочной площадки на перекур, сняв парик и прихватив из костюмерной первое, что попало под руку. Однако, несмотря на кажущуюся нескладность и нелепость, было в нем что-то величественное. Из-за роста, наверное. А может, что-то во взгляде. Во всяком случае, Ольга немедленно вспомнила, что она практически раздета, и поспешно одернула футболку, чтобы прикрыть хоть что-нибудь.

— Здрасьте... — смущенно сказала она. — Я пойду оденусь, что ли...

— Не стоит, — остановил ее незнакомец. — Все нормально. Скажите лучше, что с Элмаром?

— Это просто слезоточивый газ, — объяснила Ольга. — Специально для того, чтобы человека вывести из строя, не причиняя ему особого вреда. Только все-таки пусть Элмара на всякий случай врач посмотрит, а то я ведь в него весь баллончик выпустила... Вон, даже сознание потерял, хотя по идее не должен бы. Вы тоже глаза промойте.

— Понятно, — сказал мужчина и принялся застегивать камзол. — Я сейчас схожу, разбужу Иласа и еще кого-нибудь из слуг, покрепче. Надо отнести Элмара наверх, а он же весит, как добрый конь... И послать за мэтром Истраном.

Он достал из кармана наручники и положил на стол.

— Вот, на первое время этого хватит, а если не поможет, прикуем чем-то покрепче.

— Что ты, — жалобно вздохнула Азиль. — Он же их одним рывком порвет.

— Не порвет, — пообещал странный гость, который распоряжался у Элмара, как у себя дома. — Это особо прочный сплав, рассчитанный на тролля. Стал бы я для Элмара припасать обычные наручники, а то я не знаю, что он их порвет. Он, конечно, и эти порвет, если постарается, но не так быстро.

— Вы что, мент? — полюбопытствовала Ольга, глядя на совершенно современные сверкающие наручники. — В смысле, полицейский? Та женщина — преступница?

— Преступница, — кивнул мужик. — Мент, говоришь? Слово какое забавное...

И быстро вышел, не ответив на первый вопрос. А Ольга направилась к себе, решив, что, хотя этот долговязый мент, похоже, мужик без комплексов, шляться по дому полуголой все же нехорошо. Слуги не поймут.

Она натянула джинсы, причесалась и накинула поверх футболки теплую шерстяную рубашку, так как в гостиной было холодно. Потом сунула в карман сигареты и спустилась вниз. По пути она столкнулась со слугами, которые как раз транспортировали на второй этаж бесчувственного хозяина. Вслед за ними поднималась Азиль, приговаривая: «Ой, ребята, только не уроните...» Поравнявшись с Ольгой, она вдруг остановилась, порывисто обняла ее и крепко чмокнула в щеку.

— Спасибо! Если бы не ты, он бы ушел!

— Да ну, ерунда! — смутилась Ольга. — Все равно через минуту примчался бы этот мент с пистолетом, и всех делов.

— Ты не понимаешь, — тряхнула локонами Азиль. — Он бы его тоже не остановил. Они всегда уходят с ней, слушаются ее и защищают. Элмар не дал бы ему выстрелить в нее, он бы закрыл ее собой или напал на него. Он же сильнее. А стрелять в него Шеллар не смог бы. И слуги бы не помогли, она может набросить свою паутину на любого мужчину. Насчет женщин не знаю... Я тебе потом расскажу. Или пусть Шеллар расскажет, он знает. А я пойду... Мне нельзя оставлять Элмара.

Имя героического мента показалось Ольге очень знакомым, но после такого стресса ей было сложно рыться в памяти. Да и зачем, через пару минут они все равно познакомятся...

Мент сидел за столом, задумчиво опершись подбородком о кулак, и катал по скатерти Ольгин газовый баллончик. Рядом стояло несколько бутылок и разнокалиберных рюмок. Он поднял на Ольгу свои светлые глаза, здорово распухшие и покрасневшие от газа, и грустно сказал:

— Садись. Выпьешь что-нибудь? Выбирай сама. Это поморская водка, это галлантский коньяк, тут вино какое-то... А в кувшине сок.

— Спасибо, — сказала Ольга и принялась смешивать себе «отвертку». — Хоть вы мне расскажете, что это все значит? А то у меня ум за разум заходит, а Азиль ничего вразумительного сказать не успела, убежала...

— Да, конечно... — рассеянно кивнул длинный мент и налил себе коньяка. — Могу себе представить, насколько это должно казаться диким... Чтобы Элмар ударил Азиль?.. Да это мир должен был перевернуться... А что случилось... Началось все с того, что на балу Азиль вдруг набросилась на эту даму с обвинениями в колдовстве. Что она якобы опутывает Элмара золотой паутиной. Никто больше этой паутины не видел, получился очень неприятный и крупный скандал, бедняжка еще и виновата осталась... А я заметил, что пострадавшая не осталась принимать извинения и сочувствия, а поспешила смыться, и мне это показалось подозрительным. И Элмар вел себя как-то странно. Он даже не подумал заступиться за Азиль, как всегда делает в любом случае, независимо от того, кто виноват, а все порывался бежать искать убежавшую даму, чтобы поговорить с ней. Я отправил их домой, а сам сел и крепко подумал, при чем тут золотая паутина, да еще такая, которой ни один маг не разглядел. Покопался в памяти — и вспомнил! Есть такая довольно известная ведьма по имени Арана. Сама она из Мистралии, но напакостить уже успела и в Эгине, и в Голдиане, и у нас. Она обладает очень мощной Силой, которая позволяет ей безотказно и очень быстро привораживать мужчин. Любых. Вот она и ездит по свету, присматривает себе кавалера побогаче, привораживает, овладевает его деньгами и исчезает. Для путешествий она привораживает уже другого, посильнее, чтобы в случае чего мог ее защитить. А когда он больше не нужен, бросает. Или он сам гибнет, защищая ее. В любом случае ее жертвы не выживают, даже когда она их оставляет. Они бросаются ее искать, сходят с ума, кончают с собой. Вот такая приятная дама. Представив себе, какая участь ожидает бедного Элмара, я бросился к нему, чтобы предупредить Азиль и помочь ей, если понадобится...

— А откуда вы взялись? — Ольга вспомнила, что мент появился не через дверь, как люди, а из глубины дома.

— Из библиотеки. Наши маги всегда телепортируются туда, чтобы никому не мешать. Я вышел в гостиную и увидел, что у этой мерзавки хватило наглости подождать, пока Элмар не вернется домой, и продолжить его привораживать уже без помех и свидетелей. Если бы не Азиль и не ты... Он бы погиб, как и все остальные жертвы Араны.

— А так Азиль его... расколдует?

— Надеюсь. Если только он не порвет наручники и не сбежит... — вздохнул мент. — А в остальном — нет такого чуда, на которое не способна любящая нимфа.

И достал из кармана трубку.

— Ой... — тихонько сказала Ольга. При виде трубки у нее сразу же прошел внезапный приступ склероза. Конечно, это Элмар о нем говорил. Злостный курильщик кузен Шеллар. Который третий.

— А как ты догадалась? — усмехнулся он. — Элмар упоминал, что я курю трубку?

— Ага.

— Тогда понятно. Но почему «ой»?

— Я думала, вы мент. А вы король... — растерянно объяснила Ольга, судорожно пытаясь вспомнить, как она должна приветствовать коронованных особ, и соображая, не поздно ли кинулась это вспоминать.

— А почему ты так думала? — Король смешно приподнял бровь, не сводя с Ольги внимательного, чуть насмешливого взгляда.

— Ну, не знаю, может, у вас короли всегда за преступниками со стволами бегают, а у нас этим занимается полиция.

— Логично, — согласился король и принялся неторопливо набивать трубку. Видимо, на отсутствие подобающих поклонов он не обратил внимания, вот и хорошо, все равно не вспомнила... — Но ты, наверное, сама знаешь старинную мудрость: хочешь, чтобы было сделано как надо, — сделай сам. А бегать я умею не хуже любого... мента. Я в свое время все это проходил, когда учился.

— А где вы учились? — поинтересовалась Ольга для поддержания разговора. Как надо разговаривать с королями, она совершенно не представляла, поэтому решила поменьше ляпать языком и только поддерживать беседу краткими вежливыми репликами.

— У меня были персональные наставники. И они много внимания уделяли практике, так что пришлось мне в свое время и побегать. Но то ли я сноровку потерял, то ли эта дама бегает шустрее, то ли на меня так твой слезоточивый газ подействовал... не догнал я ее.

Ольга моментально представила себе короля в трусах и майке на беговой дорожке и подумала, что с такими длинными ногами он вполне мог бы ставить рекорды на коротких дистанциях. А в баскетбол вообще играл бы не хуже любого негра...

— А вам не страшно было, что она и вас заколдует? — спросила она, чтобы отвлечься от своих свободных ассоциаций, которые вечно приводили к чему-нибудь смешному, и потом, чтобы объяснить окружающим причину своего веселья, приходилось вспоминать всю цепь с самого начала. А слабо описать его величеству, в каком виде она его представила?

— Ничуть, — засмеялся король. — На меня ее магия не действует.

— Почему?

— Не знаю. Мне Азиль сказала, что сначала ведьма целилась в меня. Ее, наверное, мания величия одолела, в королевы захотелось. Но у нее ничего не получилось. На меня вообще никакая любовная магия не действует. Подозреваю, что за время своего правления я уже выпил всяких приворотных зелий больше, чем средний маг производит за всю жизнь, и ничего. А вот Элмар попался мгновенно... Хорошо все-таки иметь в королевской семье нимфу, что бы там ни говорило наше дворянское собрание.

— Они так до сих пор и не успокоились?

— Большей частью. Ты бы слышала, что говорили поначалу... Сейчас-то Элмар ее приодел, драгоценностей на нее навешал, так она вроде перестала в глаза бросаться. А когда она только появилась, вся столица на ушах стояла. Босая девчонка в залатанном хитанском платье — и первый наследник престола! Ах, какой позор! Ах, какой скандал! Да что же себе думает его величество, да как он мог допустить...

— И что вы им сказали? — поинтересовалась Ольга.

— А что я мог им сказать? Разве им можно объяснить, что этой замарашке принц обязан жизнью? Не просто здоровьем, а именно жизнью... Азиль тебе рассказывала, как я с ним воевал? Ну, значит, ты понимаешь. И разве им можно объяснить, что их мнение не стоит того, чтобы делать несчастными людей, которые любят друг друга? Так что я ничего не сказал. Благо в глаза мне выказывать свое недовольство никто не посмел.

— А если бы посмел?

— Я бы разгневался! — преувеличенно грозно произнес король, картинно сдвинув брови. — А в гневе я страшен. Просто этого пока никто не знает.

— Почему? — Ольге все больше нравился этот умный ироничный мужик, непонятно как попавший в короли. Нормальный человек, интеллигентный, понимающий, совершенно не страдает высокомерным хамством, как многие, кому перепадает хоть немножечко власти... К тому же, в отличие от некоторых дам, не смотрит с пренебрежением на низкородных представителей населения, и невооруженным глазом видно, что на всякие подобающие поклоны, равно как и на их отсутствие, ему начхать.

— Потому что я еще никогда толком не гневался, — рассмеялся король. Ольге вдруг стало страшно интересно, а спал ли он сам с семейной нимфой, но спросить она не рискнула. Уж слишком получалось нагло. Поскольку нового вопроса у нее не возникло, в разговоре наступила небольшая пауза. Ольга достала сигареты и тоже закурила, посматривая на короля — не скажет ли еще чего, чтобы можно было развить тему. Потом ей вдруг подумалось, что его величество со своей трубкой поразительно похож на Шерлока Холмса, как она его себе представляла. Особенно в профиль. Она тут же представила его у камина со скрипкой в обществе доктора Ватсона, потом в погоне за собакой Баскервилей...

— Что-то ты совсем не пьешь, — сказал вдруг король. — Стесняешься, что ли? С Элмаром вы, помнится, набрались до потери памяти.

— Тогда почему-то очень хорошо пошло, — объяснила Ольга и подумала: «Он что, напоить меня собрался? Зачем? Неужто я его величеству так понравилась, что он собрался меня немедленно трахнуть?» Неуправляемое воображение немедленно изобразило ей эту сцену, отчего ее вдруг одолел истерический смех.

— Вспомнила что-то веселое? — поинтересовался король. — Поделишься?

— Вспомнила, — кивнула Ольга, не в силах объяснить истинную причину своего веселья. — Как Элмар утром собирался в поход...

— А, Элмар всегда так в поход собирается, — махнул рукой его величество. — Кстати, что за гадость ты пьешь? Попробуй лучше вот это, — и стал наливать ей тот же коньяк, который пил сам. К счастью, в нормальную маленькую рюмку, а не в такой же кубок, как себе, а то с подобной порции бедную собутыльницу осталось бы только вынести после первого дринка... Пришлось попробовать. Ольге, в общем-т