ТЕКСТЫ И ЗАДАНИЯ ДЛЯ АНАЛИЗА НАРРАТИВА

Задание 1: Ознакомьтесь с приведенным ниже текстом. Постарайтесь определить для себя, что в этом тексте показалось вам необычным, интересным, привлекло, так или иначе, ваше внимание.

Из окна третьего этажа появился угол платяного шкафа и, медленно увеличиваясь в размере, стал нависать над тротуаром. Пропустить такое зрелище я не мог и после некоторого колебания – было десять минут первого, и я явно опаздывал на работу – пристроился к небольшой группе любопытных, стоявших шагах в 20 от старого доходного дома на углу Большой Молчановки и улицы Писемского.

Видимо, там, на третьем этаже, шла семейная разборка, и кто-то в порыве гнева или «под градусом» стал выбрасывать мебель на улицу. В нескольких шагах от нас уже валялись какие-то узлы, два разбитых венских стула и столик от зингеровской машинки. Наблюдавшие с интересом ожидали развития событий и криком предупреждали каждого пешехода, неосторожно приблизившегося к дому.

Шкаф тем временем уже повис над тротуаром и должен был вот-вот рухнуть. Толпа замерла. Рядом со мною кто-то громко сопел от напряжения. Я машинально обернулся и внутренне ахнул: это был главный редактор журнала «Наш современник», мой самый большой начальник – Сергей Васильевич Викулов. Рот его по-детски был полуоткрыт, светлые глаза заинтересованно блестели, а оттопыренные ушки покраснели от напряжения. Наверное, вот так, подумал я, стоял он мальчишкой на пожаре где-нибудь в вологодской глубинке – «дом горит, а я гляжу». Даже признаюсь, появилось ощущение, будто увидел что-то нескромное или подглядываю в замочную скважину. Не дожидаясь финала семейной разборки, я бочком выскользнул из толпы и, перебежав через улицу, юркнул в прохладный подъезд пятиэтажного дома напротив, где помещалась тогда редакцию журнала «наш современник». И уже когда я открывал дверь в отдел прозы, послышался отдаленный глухой удар и звон разбитого стекла.

Теперь сосредоточьтесь на событийном составе этого текста и формах описания событий в повествовании. Прежде всего, ответьте на вопрос, о скольких событиях идет речь в этом тексте? Как они между собой связаны? Как развивается интрига? Можно ли выделить главное событие? Почему? Насколько изменится ваш ответ на данный вопрос, если вы узнаете, что с этой истории начинаются записки советского редактора о редакторской и литературной жизни эпохи застоя?

 

Задаине 2. Ознакомьтесь с приведенным ниже текстом. Постарайтесь определить для себя, что в этом тексте показалось вам необычным, интересным, привлекло, так или иначе, ваше внимание.

 

С моими друзьями-музыкантами мы обсуждали многие принципиальные проблемы развития музыкального искусства. Помню, однажды я рассказал одну историю, которая произошла во время войны.

Это было в Вене. Неподалеку от столицы Австрии, в Тироле, еще велись упорные бои с отчаянно сопротивлявшейся группировкой Шернера, пытавшейся сохранить в горах последние бастионы рушащегося тысячелетнего рейха. В окруженном войсками Берлине шло к своему завершению ожесточенное сражение – последняя битва войны. Падение германской столицы ожидалось со дня на день, и вечерами, настраивая трофейные радиоприемник на какие-то уцелевшие немецкие станции, мы ловили в эфире самые свежие сообщения о судьбах города.

И вот глубокой ночью 30 апреля сквозь писк морзянок мы услышали немецкий голос, который сообщал, что фюрер германской империи, Адольф Гитлер, пал в Берлине, защищая европейскую культуру от большевистского варварства. После этого в эфире понеслись скорбные звуки траурного марша из Третьей, героической симфонии Бетховена.

Кто не помнит этих сосредоточенных, горестных аккордов! В них слышатся сдерживаемые слезы, болью прерванные вздохи, суровое мужество поверженных, но не покоренных борцов, надежда на победу и торжество справедливости.

Но в тот ночной час, насыщенный предчувствием и ожиданием близкой победы, звуки симфонии рождали в нас чувство глубокого возмущения, яростного протеста: как! Оплакивать позорную гибель Гитлера под руинами железобетонной мышеловки музыкой Бетховена»

В этом коротком и ярком эпизоде вновь вспыхнуло ощущение полной несоединимости, противоположности, враждебности фашистского варварства и общечеловеческой культуры. Нет, нельзя придать феномену культуры чуждое ему враждебное, общественное звучание, нельзя извратить его содержание до полной противоположности!

В чем специфика этого текста с точки зрения языка описания? Как он воспринимается современным читателем? Как в тексте соотносится личное и обобщенное? Вспомните классификацию автобиографических текстов, предложенную Натальей Козловой. К какому виду источников относится данный текст? Выделите в нем нарративные и ненарративные фрагменты. Какова функция ненарративных фрагментов? В каком месте повествование их использование становится особенно заметным?

 

Задание 3. Ознакомьтесь с приведенным ниже текстом. Постарайтесь определить для себя, что в этом тексте показалось вам необычным, интересным, привлекло, так или иначе, ваше внимание.

… Мне вдруг удалось увидеть дорогу. Сначала меня сбила с толку ее связь с самолетами, но потом под маской взлетно-посадочной полосы я узнал дорогу. Дорога. Вы даже представить себе не можете, что это значило для меня, я же вырос, мечтая только о дорогах, всю жизнь я только их и видел; во всем, что попадалось мне на глаза, я видел дорогу, дорогу и мотор – то был подарок отца, существовавший только в нашем с ним воображении, одни мы в окружавшем нас мире слышали стук поршней и оценивали все мерками дороги, в профиле холма или в бедре женщины мы видели дорогу и рулили по ней, представляя, всю свою молодость я только и делал, что рулил по дороге, - так я познавал мир, и именно молодость подарила мне уверенность, что впереди нас ожидают дороги, по которым нам поможет промчаться бешенная мощь наших моторов, сила нашего воображения и отваги. Вы понимаете меня, профессор?

Думаю, да, ответил я.

Для меня дороги значат столько же, сколько для вас числа.

Теперь я понял. Каждый понимает порядок по-своему.

Но дороги перестали существовать для меня, когда одна из них сломала жизнь моему отцу. С того дня все пропало. Я ничего не видел – только хаотичное нагромождение фигур. Казалось, сама жизнь запуталась так, что уже не было никакой возможности справиться с этим. Я пошел на войну в надежде найти там хоть что-нибудь отличное от обступившего меня плотного тумана. И нашел в Капоретто, - здесь любая истина потеряла свое значение, все дороги погрузились во мрак. Этого не понять тому, кто там не был. Плен превратил меня в ничто, и после этого осталось только исчезнуть навсегда. А потом под маской взлетно-посадочной полосы я узнал дорогу. В ней было что-то необычное, что-то внушающее благоговение. Исчезли люди, деревья, дома, голоса, жизнь, - абсолютно все, осталась только дорога, точнее, нечто большее – идея дороги, основа любой моей мечты, доведенная до совершенства мысль, запечатанная в пустоте полей. Ко мне вернулось пропавшее сокровище

 

Обратите внимание на роль базовой жизненной метафоры в этом тексте? Как она используется для структурирования жизненного пути, перцептивного опыта, идентификационных позиций. Выявите и опишите схему жизненного пути, структурированную биографической метафорой.

 

Задание 4. Ознакомьтесь с приведенным ниже текстом. Это – фрагмент романа Джулиана Барнса «Попугай Флобера», изложение двух версий биографии великого французского писателя. Сравните эти версии. В чем сходство и различие? Какие повествовательные ресурсы помогают придать жизни определенную форму? Какие повествовательные модусы различимы в этих историях? Опишите их сначала со стороны содержания, а потом – со стороны формы.