Поверженная харизма

Мера харизмы лидера — исключительно результаты его деятельности. Неудача в каком-либо деле, серия военных поражений или ошибок в действиях — и сра­зу же харизма слабеет: как будто небо лишило его сво­его благословения.

Если доказательств успеха долго нет, это «свиде­тельствует» о том, что одаренный харизматической милостью «покинут Богом», потерял свою магическую или героическую силу. Если продолжительное время его руководство не приносит благополучия подчинен­ным, он теряет и свой авторитет. В этом состоит суро­вый закон харизматической «божественной благодати».

В Китае харизматическую квалификацию монарха понимали буквально так: любая неудача, чем бы ни порожденная (не только поражение в войне, но даже засуха, наводнение, неблагоприятное расположение звезд и т.д.), была основанием для его публичного осуж­дения, а то и для отречения от престола. Он не обладал тогда харизмой «добродетели», требуемой небесным духом, и не был поэтому легитимным «сыном неба».

Герой, которого толпа превозносила только что, может быть на другой день осмеян ею, если его постиг­ла неудача. Реакция будет тем сильнее, чем больше вос­хищались им до этого. Толпа смотрит на недавнего ге­роя, как на равного себе, и мстит за то, что поклонялась его превосходству, которого нет теперь. Когда Робеспь­ер посылал на казнь своих коллег и многих граждан-современников, он был в зените славы. Но стоило за счет перевеса лишь в несколько голосов лишить его власти, как он тут же потерял все свое обаяние для толпы. Она провожала его на гильотину градом таких же проклятий, какими она осыпала его прежние жертвы.

Обаяние под влиянием неудачи исчезает сразу. Ког­да в лидере начинают сомневаться, это происходит постепенно. Однако именно такой способ разрушения обаяния гораздо более действен. Обаяние, которое под­вергается оспариванию, уже перестает быть обаянием.

Вот показательный исторический факт.

Когда в Риме возникли неприятные для Цезаря толки о его жене Помпее, он предпочел развестись с ней, хотя в ее невиновности не сомневался. На суде привел такую при­чину своего решения: «Жена Цезаря должна быть выше подозрений».

Харизма, потерпевшая поражение, уже не харизма. Реакция бывает тем более бурной, чем сильнее разо­чарование. Верующие с неизменным неистовством раз­бивают изваяния своих бывших богов и приносят в жертву пророков, в мгновение ставших самозванцами.

Вспомним, к примеру, поведение одетых в солдатские шинели крестьян, незадолго до революции свято веривших в «Бога, царя и Отечество», но после захвата Зимнего дворца загадивших — в буквальном (!) смысле — все поме­щения царского дворца.

А другие, ранее верующие, глумились над иконами, церк­вами и священниками, когда услышали, что «религия — это опиум для народа».

В любом случае от того, кто настаивает на своем при­звании к господству, требуют доказательств его исклю­чительности и безупречности. Это вполне естественно, поскольку поражения лидера порождают неуверенность в будущем у людей, вверивших ему свою судьбу.

Харизматическая личность приближает во времени и материализует в пространстве смутные идеи, веро­вания и желания народа. Так, Христос заставил пове­рить в неотвратимость царства Божьего на земле, Моисей — в существование земли обетованной, какой не знал никто из евреев. Черчилль и де Голль убедили свои народы в реальности победы над Германией, в которую многие уже не верили. Робеспьер и Ленин ма­териализовали контуры общества, которое считали более справедливым.

Во многих отношениях харизматическая власть яв­ляется наиболее тиранической. Осуществляемая одним человеком по отношению к другим людям, она не счи­тается ни с законом, ни с обычаями, ни с разумом и логикой. Воля индивида, загипнотизированного тем, что он считает своей миссией, может привести к тя­желым последствиям для миллионов людей. Мы знаем это на примере Тимура и Чингисхана в Азии, Сталина в СССР, Гитлера в Германии, Пол Пота в Камбодже.