Картина восьмаяРаннее утро того же дня. Коридор перед комнатой Юлии Михайловны. В одном конце коридора – дверь в комнату, в другом – лестница, ведущая на второй этаж, и открытая дверь на улицу. По лестнице сверху спускаются, стараясь не шуметь, мать и отец Олега. Их ведёт Рязаев. Остановились внизу лестницы, говорят негромко. Рязаев. …Да я вам говорю… Бегу я на завод… Сошёл с лестницы… Слышу – её дверь отворилась. Ну, я вот тут, за выступом, притаился. (Показывает, как он это сделал.) Думаю: интересно, кого это ты, голубушка, в семь утра выпроваживаешь? Самой-то ей на работу к десяти, да и то не каждый день. Я-то знаю. А пойдёт он… этот… посетитель… ну, думаю, вид сделаю, что шнурок завязываю. (Присел на корточки, показывает, как он завязывает шнурок.) Только слышу – не идёт никто. Тишина. Осторожно выглядываю… (Показывает.) И глазам своим не поверил: она Олега вашего целует на пороге… Так и впилась в него губищами-то. Так и присосалась к нему, как пиявка. А сама – в одном халате… Мать. О боже мой… Рязаев. Потом слышу, говорит она: «Идите, идите, пока вши не схватились…» Он пошёл. Я – на улицу, а в щель гляжу. Пошёл как ни в чём не бывало наверх. Я – к её двери. Подкрался, слушаю… Сначала ничего не было слышно, а потом чего-то сказала, вроде того: «Дурак, дурак…» Это про Олега вашего… Ну, я бегом к вам… Мать (причитает шёпотом). Ой, несчастье какое… Ой, несчастье… (Заплакала.) Отец. Да подожди реветь… Может, не так что-нибудь. Рязаев. Собственными глазами видел. А вам он что сказал? Мать. Что у товарища школьного всю ночь занимались. У него в десять экзамен. Часик, говорит, посплю – разбуди. Прямо одетый повалился и заснул. Рязаев. Ну ещё бы… небось все жилы из него вытянула. Слов просто не хватает! Вся эта грязь… Отец (матери). Да Олег же, помнишь, вечером говорил, что к Игорю пойдёт… Рязаев. Ай! Как вы не понимаете?! Они же заранее сговорились. Мать (плачет). Это всё правда… Я чувствую – это правда… Он мальчик такой нежный, чуткий… И она его… какое несчастье… Рязаев. Я считаю – нужно немедленно постучаться к ней и во всём разобраться. Поставить её на место! Отец. Неловко как-то… Мать. Тебе всё неловко! Рязаев. Вы неверно мыслите, Павел Иванович. Это не просто так, частное дело. Речь же идёт о нашей молодёжи. Чтоб тут всякие потаскухи… Отец. Тише… Рязаев. Чтоб тут всякие… развращали… А я ей и в глаза это скажу! Нужно парня защитить! Мать. Вы правы1 Вы правы! Нужно поговорить с ней… Чтоб она отступилась… Ещё женит на себе… О боже мой… Ей же сорок лет… Рязаев. Тридцать восемь… Идёмте… (Подходит к дверям Юлии Михайловны. Решительно стучит.) Юлия Михайловна! Вы дома? Откройте, пожалуйста! Тишина. (Опять стучит.) Юлия Михайловна1 Вы слышите? Нам тут нужно поговорить с вами… Тишина. (Вдверь.0 Если вы не одеты, мы подождём… Тишина. (Опять стучит.) Откройте, пожалуйста!.. Мы же знаем, что вы дома… Тут я и родители Олега… Нам срочно нужно поговорить с вами… Тишина. Отец. А вдруг, пока вы бегали, уйти успела... А мы тут будем… Рязаев. Вряд ли… впрочем… Вы тут покараульте, а я на улицу выбегу, у старух спрошу – они с семи утра на лавочке сидят, не пропустили бы. (Убегает.) Мать вытирает слёзы платком. Отец (отводит её от дверей, говорит шёпотом). Слушай, Тась… Какая-то глупая история… Как дураки какие-то… И Рязаев этот… он, может, всё напутал… Она интеллигентная женщина… Мать (очень нервничает). Не напутал. Не напутал. Я чувствую… Я ещё смотрю – у него пятно на шее. Мальчик несчастный… Подцепила такая… Отец. Ну а если и было что… Мать (всплескивает руками0, Как «если»?! Как «если»?! Ужас! Ужас! Павел, это ты ли?! Отец. Ох, Тася… (Смотрит на часы.) Зря мы это… И на работу я опять опаздываю… Мать. Восьми ещё нет! Опять «опаздываю»! Отец. Да, опаздываю! Мне опять сегодня к девяти! А я тут… с этой дурацкой историей! Мать. Тебе просто наплевать и на меня и на Олега! Ты всё куда-то бежишь! А сын – в клоаке… Тебе всё равно… Иди… (Вытирает слёзы.) Отец. Ну Тась… Я постою… Ты не расстраивайся… Мать. Ах, отстань… Вбегает Рязаев. Рязаев. Подробно выспросил! Все старухи говорят, что с семи утра никто из дома не выходил! Значит, здесь! Мочит! Наделала дел – и молчит! (Говорит в дверь.) Мы знаем, что вы дома! Отпираться бессмысленно! Лучше добром откройте! Нужно иметь смелость отвечать перед людьми! За свои поступки! Тишина. Отец. Она не откроет… Даже если дома… Только время теряем… Мать. Да-да. Она ни за что не откроет… Я чувствую… Рязаев. Не откроет?! Пауза. Так мы с ней всё равно поговорим! По-другому только! (Говорит в дверь.) Слышишь?! Ты?! Мы всё равно не уйдём! Пауза. В старину с такими, как ты. Знаешь, что делали? Раздевали, мазали дёгтем, в пуху валяли и всей деревней по улице гнали… Бесстыжая… Общество наше позоришь! Понимаешь?! Мы строим… А такие, как ты, - позорят! Мы на тебя в суд подадим! Мать (подсказывает). Ему только семнадцать лет… Рязаев. Да-да… Правильно! Слышала? Ему только семнадцать… В тюрьму тебя надо! Отец стоит поодаль, прислонившись к стене. Угрюмо смотрит в пол. (Матери Олега.) Это вам ещё всё может дорого стоить. Таскается небось со встречными-поперечными… Мать (хватается за голову). Ой, я и не подумала… Вдруг… Слышишь, Павел?.. Вдруг… Рязаев (в дверь). Слышишь?! Смотри, если ты больная! Заразила если парня!.. Слышишь?! Тогда обязательно засудим! Мы нашу молодежь таким, как ты, в обиду не дадим1.. Отец (тоскливо). Слушай, Тась… Может, хватит? Пойдём… Рязаев. Нет! Что вы?! Так оставить нельзя! Надо, чтоб она почувствовала! Это не просто так! (Говорит в дверь.) На работу сообщим! Суд над тобой чтоб устроили! Мать (говорит в дверь, голос её дрожит). Вы, Юлия Михайловна, очень хорошо всё рассчитали. Только вы об Олеге и не думайте! Вас, извините, просто на молоденького потянуло… А ведь вы по сравнению с ним – старуха… Рязаев. Так… Так… Отец. Тася! Мать (плачет и говорит в дверь). К вам в позапрошлом году лейтенант таскался! А лет пять назад пианист ходил… Я всё помню! Всё Олегу расскажу… Чтобы знал, какая вы есть… такая… Отец. Тася! Перестань, ей-богу! Пойдём! Рязаев. Стой! Там что-то слышно… Все затихают. За дверью слышатся всхлипывания. Мать (тихо). Плачет… Рязаев. Я же говорил – дома… Пробрало всё-таки!.. (Говорит в дверь.) Плачь не плачь – отвечать придётся! Отец (со злостью). Ну, Тась, ты, ей-богу, как хочешь, а я пошёл… С меня хватит… Достаточно… (Пошёл по коридору.) Рязаев. Как – хватит?! Как – хватит?! Можно и ещё… поучить… Смеёшься? У меня дочь растёт! Отец поднимается по лестнице. Мать. Может, и правда хватит, Пётр Кузьмич?.. всё сказали… Она запомнит… Пойдёмте… (Пошла по коридору вслед за мужем.) Рязаев. Дело хозяйское… Я б ещё поучил… (Говорит в дверь.) поговорим ещё! Не забудем! (Медленно пошёл по коридору. Идёт и бормочет сам себе.) Плачет ещё.. Хитра баба… Видали мы таких… Запомнит… На работу опоздал, чёрт… (Обернулся к двери.) Грязь какая… (Уходит.) Картина девятая
Тот же день. Близится вечер. Чердак. Саша сидит на подоконнике, смотрит в окно. Скрипнула дверь. Саша резко оборачивается, встаёт. Входит Олег. Саша пошла к двери. Олег преграждает ей дорогу. Олег. Ты чего? Саша. Ничего… уйти хочу. Олег. А я поговорить хотел… Искал тебя… Саша. Разреши, я уйду… (Пытается открыть дверь.) Олег. Не пущу. Саша отходит от двери, садится на подоконник, смотрит в окно. Поговорим? Саша (не оборачиваясь). Говори. Только поскорее. Мне некогда. Пауза. Олег (отошёл от двери, походил по чердаку). Ты чего такая сегодня? И в школе будто не замечала… Ребята даже удивлялись: я к тебе – ты отходишь. Неловко даже перед ребятами. Ну, рассердилась за что-нибудь… так давай мирно договоримся… А то все кругом ссорятся – и мы туда же? Ещё одно такое семейство? Я бы так не хотел. Саша молчит. Смотрит в окно. (Ходит по чердаку.) И после экзамена не подождала меня… В три хотели на чердаке встретиться… проводы устроить… Я был… тебя не было… Чай в термосе приносил… Помнишь, мы же вчера хотели… (Смотрит на часы.) А сейчас шесть уже… Пауза. Ты не знаешь, Семёнов говорил, что завтра аттестаты вручать будут, а Ларина говорила – послезавтра? Не слыхала? Саша поворачивается к Олегу, смотрит на него. Ты чего так?... Изучаешь… Саша (задумчиво). Изучаю… Олег. Правда, что ль, чего случилось, Саша?.. Саша. Всё сказал? Олег. Всё… Саша. Ну садись теперь… Не туда… В кресло… Поближе… Олег (садится и смеётся). Ой, даже уже страшно. Саша (вздыхает). Жалко тебя… Что-то в тебе всё-таки есть… Олег. Ну ты уж так не хорони… Скажи, в чём дело. Саша. Милый ты мой, смотрю я, как ты крутишься тут и как глаза твои блудливые по углам шныряют… и так тебя жалко… Сам скажешь? Олег. Чего сказать? Саша. Тяжёлый случай… Где ночью-то был? Олег молчит. Ты, дурачок, думаешь, что я сержусь, что ты к другой женщине побежал. Да я б тебя простила… Я даже утром, как мне мама моя всё с радостью рассказала, я ж, дура, целую сцену про себя нафантазировала: как ты прощения просишь, всё мне честно рассказываешь, а я тебя прощаю… А ты – в школе голубыми глазами смотрел, невинность изображал… Ну, думаю, там ему неудобно – потом скажет. Ты вошёл – я ещё надеялась… А ты как понёс… Жуть-то какая… (смотрит на Олега задумчиво.) Ая тебя, оказывается, совсем не знаю… Пауза. Олег. Саша, ты прости… Я действительно у Юлии Михайловны был… Ты прости… Саша. Спасибо, сподобилась… Ну и как, хорошо было? Только не ври, что плохо. Олег. Было хорошо… Но я всё равно тебя люблю… Саша. Господи боже… детский сад… Целый год я тебя воспитывала… Всё на ветер… Что ж думал – я не узнаю? Олег. Да, думал. По глупости… Боялся.. Саша. Боялся… Я ж у тебя в жизни была единственным человеком, которого бояться не надо было. Олег. Почему «была»? Саша. Да всё уж… Хватит… Куда я с тобой с таким денусь? И так све кругом врут напропалую… а тут ещё муж собственный… Пауза. Олег. У вас что вчера было? Отец напился? Саша. Ну что спрашиваешь? Словно что-то другое быть могло? Пока ты там жизнь познавал… я тоже… познавала… Только мне скучнее было и страшнее. Олег. Юлия Михайловна мне говорила, чтоб я поднялся… Такой шум был… я хотел… Он тебя не побил? Саша. Что «хотел» - спасибо… Хотя где уж тебе от мёда оторваться… А отец вчера чуть не побил… впервые… Олег. Да ну? Саша. Нервы у меня что-то сдавать стали… Ещё б немного… я уж лампу железную в руки схватила… Слушай… говорят, твои и Рязаев Юлию Михайловну оскорбляли… кричали ей всякое там… Ты хоть поговорил бы с ними… Чтоб они её не трогали… Олег. Не успел… Саша. «Не успел»… Эх ты… Мужчина… Тоска-то какая… Господи… Олег. Я скажу ещё… (Протягивает руки.) Обнять тебя можно? Саша. Ещё чего! Думаешь, разговариваю с тобой – так уж и можно. Я бы ушла давно. Да жалко тебя. Хоть на прощание слова какие-то сказать. Кто ж тебя без меня воспитывать будет?... (Встаёт.) Пойду я, пожалуй… До свиданья, Олег Павлович. Завтра меня уже здесь не будет. Может, когда и увидимся… Олег. И я с тобой… Саша. О-о-о… Нет. С вами всё покончено. Уйду я одна. Жить где – найду. А здесь меня ничего не держит. Пошло и скучно. Надоело. Уйду я из этого дома. И буду искать другой… Олег. А я? Саша. А вы, Олег, скорее всего останетесь здесь. (Пошла к двери.) Олег преграждает ей дорогу. Это что? Меня удерживать нельзя. Олег. Я хотел сказать. Ну сядь на минутку… Два слова только… Саша молча села. (Бродит по чердаку.) Саша… я как-то чувствую: что-то рушится… серьёзное… И в моей жизни… И может, в твоей… И вообще… Я ужасно поступил… Но ты умная – ты поймёшь… Это просто как наваждение какое-то… Я её не любил… И не люблю… Но тянуло – сил нет. Я измучился… тебе не говорил… Ты – это одно…Это на всю жизнь… А она – совсем другое…. И прости меня, пожалуйста… Потому что если я без тебя останусь, я не знаю, что мне делать…Ты и вправду словно родила меня… Словно я сын твой… и не бросай меня… И давай, Саша, всё это забудем… И дом этот… И людей этих… И то, что я сделал… Через два дня переедем… Я тебя любить буду… у меня, кроме тебя, никого больше нет… Забудь всё, пожалуйста… И прости меня… (Останавливается возле Саши.) Пауза. Саша. Мне жалко тебя. Олег… Мне себя жалко… У меня ведь тоже никого, кроме тебя, не было… Но тут уж ничего не поделаешь… Олег (упал на колени, обхватил Сашины ноги, плачет.) А ты прости… А ты прости… Саша (гладит его по голове). Ах ты глупыш… Ты смотри, как тебе жалко-то себя самого… Лучший кусок изо рта вырывают… ах ты бедненький… Олег (плачет). Не смейся… я без тебя не могу… я тебя люблю… (Целует ей ноги.) Саша. А Юле что говорил? Говорил, что любишь? Олег. Говорил… Саша. Так ты, милый друг, разберись сначала, кого любишь-то… Олег (плачет). Тебя… Тебя… Тебя… Саша. Э-э-э… Море разливанное… Платок-то есть? Кому бы плакать – так это мне. (Вытирает ему слёзы платком.) Девочки, наверное, всегда думают, что их мальчик – самый необыкновенный… А потом оказывается – самый обыкновенный… Олег. Ты только не уходи… Саша. Я уйду… Но ты успокойся и послушай. Я совсем не ревную… Самую капельку… И не потому я ухожу… Это всё не так страшно… А просто всё вместе… Как-то помимо моей воли… Все эти люди… (Указывает на пол.) И чем ты лучше? И ты меня не знаешь, и я тебя не знаю. Так, лизались целый год, как щенки. Приятно было. А потом вдруг – ты трусишка и врунишка… И всё как-то так несерьёзно стало. Ты, я думаю, просто ещё маленький совсем. Просто маленький. Тебе рано жениться ещё. Это так сложно, если серьёзно… Я себя ощущаю лет на десять тебя и старше и, прости, умнее… И всё как-то неинтересно… Так что… до свиданья… Завтра я уеду… И ты меня не ищи… Потому что это всё бессмысленно. (Пошла к двери.) Олег (сидит на полу). Ну, может, год пройдёт… Саша. Год – не знаю… И вообще ничего не знаю… Встретимся как-нибудь лет через десять-пятнадцать, поговорим о жизни. Я тебя с мужем своим познакомлю, ты меня – с женой своей. И всё будет очень смешно… Олег. Я тоже тогда завтра из дому уйду… Пускай один… Всё равно… Я без тебя здесь совсем не смогу. Саша. Думаю, не уйдёшь… Впрочем, дело твоё. Олег. Нет, я так не смогу… Я тебя разыщу… Саша. И вообще… как это говорится… чужая душа – потёмки… Ну, чужая душа, пока… Желаю тебе… Саша открывает дверь и отступает на шаг. Голос Рязаева. Добрый вечер! Добрый вечер! Заходите, товарищи… Олег вскакивает на ноги. На чердак входит мать Олега и мать Саши. Последним входит Рязаев, притворяет дверь и придерживает её. Саша (берётся за ручку двери). Дайте выйти… Рязаев. Немного подождите. Одну минуту. (Отстраняет Сашу.) Олег. Вам что?.. Вы что?.. Мать, ты зачем пришла сюда? Мать Олега (вся красная от гнева). Молчи! Молчи! Вот кого я вырастила! Вчера – с одной! Сегодня – с другой! Рязаев. А я смотрю, доски будто с места сняты… Вроде заколачивали дверь… Вот, значит, любуйтесь… Здесь они и живут… Мать Саши. Ой, боже ты мой, и тахта тут… и тахта… Наша старая… Так вот они чего делали!.. Вот они чего!.. Саша (Рязаеву грубо). Ну-ка, пустите с дороги! Рязаев. Ты это что?! Как говоришь?! Саша изо всех сил отталкивает Рязаева, открывает дверь и сбегает вниз по лестнице. Это что?! Это что?! Она с ума сошла!.. Мать Олега. Ну, Олег! Я откажусь от тебя! Ты не мой сын! Олег. Заткнись! (Бежит к двери.) Рязаев (заступает ему дорогу). Как с матерью говоришь! Сопляк! Как с матерью! Она тебе добра желает!.. Олег рванул с силой дверь на себя и проскочил в щель. (Вслед ему.) В школу сообщим! Аттестат чтоб не давали! Она всю жизнь на тебя! Здоровье! Силы! Мать Олега плачет. Мать Саши (подходит к тахте). Вот они чего делали… Вот они чего… Мать Олега. Это ваша моего соблазнила… Ваша! Ваша! Мать Саши. Стыдилась бы! Твой по бабам таскается, весь двор уже знает!.. Рязаев. Оттолкнула и побежала… И он… Я пустое место, что ли? Так они и замечать вас перестанут… (Решительно открывает дверь.) Я поговорю с ними! Пускай извинятся! Мать Саши (Рязаеву). Саша-то моя… вдруг она… от кобеля-то от ихнего… Вдруг она… Меня же мужик мой прибьёт… (всхлипывает.) Рязаев. Выясним! (Поскакал вниз по лестнице.) Обе матери – за ним.
|
