Творческая свобода и социальная ответственность ученого

Наука пребывает в постоянном процессе саморазвития. Появляются все новые и новые направления научной деятельности (семиотика, кибернетика, синергетика и др.), классическая наука (например, физика) трансформируется в неклассическую и даже постнеклассическую формы. Наукапредставляет собой динамичную системуобъективно-сущностных знаний о мире и человеке. Эти знания постоянно обогащаются и изменяются. Соответственно меняются научные картины мира, т. е. типы научных мировоззрений, взгляды на человека и окружающую его действительность.

Место и роль науки в жизни и культуре того или иного общества в значительной мере зависят от его мировоззренческих, т. е. его ценностно-культурных ориентаций. Так, в греко-римскую эпоху научные знания лишь дополняли философское представление о мире, в соответствии с которым Космос – это геометрически правильное, гармоничное, эстетически совершенное образование. В Средние века уже философия была дополнением к теологии (богословию), ее «служанкой», как говорили тогда. Природа представлялась сотворенной Богом и зависимой от него. Лишь в Новое время наука смогла сформировать свою собственную картину мира, а научное мировоззрение – стать «ядром» новоевропейской культуры. Это наложило свой отпечаток на другие формы и сферы культурной жизнедеятельности социума. Например, именно научные знания были положены в основу теории и практики обучения в учебных заведениях. С точки зрения идеалов научного познания стали разрабатываться новые этические концепции (раньше мораль связывалась с религией) и концепции права; создавались проекты справедливого общественного устройства; в этом же русле развивались стили западноевропейского искусства (например, классицизм). Наконец, в рамках научных представлений о мире как рационально организованной конструкции, которая вполне может быть познана и понята человеком, сформировалась установка на возможность практического переустройства мира. Результатом такого миропонимания и инициированных им социальных действий стало появление техногенной (индустриальной) цивилизации с ее постоянно совершенствующейся техникой, рациональными формами организации труда и методами управления.

Культура, однако, явление многоплановое и многогранное. Хотя различные ее формы и испытали влияние науки, они, тем не менее, не растворились в ней. Более того, еще на заре становления научного познания философия и литература (Шеллинг, Ж.Ж. Руссо, немецкие романтики) предупреждали общество об опасностях, связанных с абсолютизацией науки в ущерб другим формам культурной жизни. В XIX в. этот мотив в философии и литературе зазвучал еще громче (Гете, Кьеркегор, Ницше, и др.).

Однако лишь XX век с его войнами, тоталитарными режимами, социальными и научно-техническими революциями, технологическими катастрофами смог окончательно убедить человечество в том, что ставка лишь на науку и технику отнюдь не решает, а часто, наоборот, мешает решению общественных проблем. Возникло даже широкое течение против дальнейшего развития науки и техники. Научно-технический прогресс объявляется первопричиной всех человеческих бед. Предлагается перестроить культуру, а значит, и социальную практику на иных ценностных (религиозных, нравственных, экологических) основах.

Подобные проекты, безусловно, утопичны. Научные знания, как и ранее, будут и впредь играть важную роль в происходящих в мире техногенных и обусловленных ими социальных изменениях.

Другое дело, что само развитие науки, манипулирование «веществом» природы, особенно когда это касается таких сложных саморазвивающихся объектов, как животные и люди, биосфера, должно обязательно регулироваться ценностными установками: нравственными, правовыми, религиозными. Запреты на клонирование во многих странах мира – один из примеров такой регуляции.

Таким образом, логика развития науки позволяет сделать следующие обобщения. Первоначально научная мысль существовала в лоне культуры в форме рационального знания и выступала в качестве «момента» философского мировоззрения. Затем она приобрела самостоятельный статус, как бы «оторвалась» от культуры и стала рассматриваться в качестве особой и самодостаточной духовной силы человечества. Сегодня пришло время ее «возвращения» в культуру, но культуру преображенную, обогащенную благодаря диалогу с наукой. Очень тонко это внутреннее единство культуры (а наука — лишь один из ее элементов) подметил В.И. Вернадский: «Отделение научного мировоззрения и науки от одновременно или ранее происходившей деятельности человека в области религии, философии, общественной жизни или искусства невозможно. Все эти проявления человеческой жизни тесно связаны между собой... и необходимы для развития науки, являются той питательной средой, откуда она черпает жизненные силы». В этом единстве науки с другими формами культуры кроется ее гуманистический потенциал.

Основная проблема в использовании научных данных это проблема «польза – вред», трансформация проблемы «добро – зло». Интеллектуальная деятельность ограничивается в РБ. Например, создан проект закона об «Ограничении трансцендентных организмов».

Социальные ценности в науки укореняются через убеждения ученых. Многие ученые готовы все сделать ради денег, а многие не хотят делать зла для народа.

Сама наука в своих возможностях исходит из различных ценностных ориентаций. Не только человек зависит от природы, но и природа зависит от человека. Потребительская культура современного общества (взять из природы для благо человечества), сейчас постепенно заменяется на такое взаимодействие между человеком и природой, чтобы и человеку было хорошо и природе не в ущерб.

Ценности по охране окружающей среды записаны в юридических законах и в министерствах охраны природы.

Совокупность научных ценностей принятых в науке называется этосом науки (ЭН). ЭН – это эмоционально окрашенный комплекс знаний, предписаний и обычай, ценностей обязательных для ученых.

Это:

1) Научная добросовестность – стремление к достижению истинного знания;

2) Ответственность;

3) Порядочность;

4) Честность.

Совокупность этих принципов создает направленность на получение истинного знания.

Ценностные ориентации не являются надежной преградой (Чернобыль).

Наука это инструмент в руках общества. Наука является социально организованным институтом. Инструментом нужно управлять. Он должен быть высококачественным (кадры). Наука должна быть мобильной (быстро переходить от фундаментальных знаний к приплодным, а затем опытно-конструкторские разработки (ОКР) и внедрение). Наука должна быть средством создания техники и технологии. Наука должна быть способна видеть и решать конкретные проблемы. Наука должна решать глобальные проблемы.

Существует ли ограниченность науки?

Человек познает мир не только с помощью науки (мифы, религия и т.д.), поэтому наука не может быть единственной в познании мира; несмотря на то, что она постоянно развивается и расширяется. Поэтому наука ограничена. Наука не способна сразу решить глобальные проблемы человечества. Поэтому нужно создавать новую культуру. Дж. Хорган в своей книге «Конец науки …» видит конец науки в ограниченности разума. Он пишет, что науке нечего делать, основные проблемы решены. Он заменяет науку научной теологией или конец научной машине.

Однако с такой точкой зрения соглашаться нельзя (по утверждению Бурака). Ограниченность возможностей науки не существует, так как наука имеет внутренний потенциал развития и у нее самой есть логика. Относительная ограниченность существует.

Интерес общества к науке неоднозначен. С одной стороны, общество ждет от науки удовлетворение своих запросов, поэтому общество стремится указать ученым, не считаясь с их автономией, какими именно проблемами им следует заниматься, но с другой стороны, общество заинтересованно в эффективном функционировании науки и в длительной перспективе, а не только сегодня. Такая неоднозначность интересов придает взаимоотношениям науки и общества постоянную напряженность.

Кроме того, общество включает различные социальные слои, группы, классы, интересы которых в одной сфере близки, но в другой расходятся, а в третьей противоречат друг другу. Поэтому не исключены ситуации, когда противоборствующие социальные силы для обеспечения собственных интересов пытаются заручиться поддержкой научного сообщества или даже подчинить его себе.

Принцип невмешательства в вопросы религии, морали, политики в настоящие время часто называют принципом этической нейтральности науки. Предполагается, что ученые не затрагивают вопросы религии, этики, политики, а в обмен за это богословы, моралисты, политики также не должны вмешиваться в дела науки. Согласно принципу ценностной нейтральности, наука оперирует фактическими, а не ценностными суждениями, поэтому данный принцип называют принципом свободы от ценностных суждений. Но по своей сути научная познавательная деятельность подлежит ценностным и моральным оценкам, поскольку научное познание не только осуществляется человеком, но оно осуществляется для человека. Здесь имеются ввиду не только возможности его практически-прикладного использования, но и то, что знание, которое получает данный исследователь, по своим свойствам должно быть таким, чтобы его могли усвоить, воспринять и оценить другие, по крайней мере его коллеги. Доступное для человеческого восприятия, понимания и осмысления исследование будет считаться завершенным, если его результат не доложен коллегам на научном семинаре, симпозиуме или не опубликован в научном журнале. Ученный, делая свой результат достоянием научного сообщества, в какой-то мере отчуждает его от себя, а его коллеги получают возможность воспользоваться этим результатом для его критической оценки, для проведения новых исследований, для его прикладного применения.

Процесс научного познания регулируется познавательными и методологическими нормами. Следование этим нормам или пренебрежение ими – моральный выбор ученого, предполагающий его ответственность перед своими коллегами и научным сообществом, т. е. профессиональную ответственность, которая предполагает в идеале стремление к истине, выражающееся в получении нового логически или экспериментально обоснованного знания.

Социальная ответственность ученых реализуется во взаимоотношениях науки и общества, причем проблемы профессиональной и социальной ответственности ученых тесно переплетены. Один из создателей квантовой механики, М. Борн, отмечал, что в современной науке и ее этике произошли такие изменения, что невозможно сохранение старого идеала служения знанию ради него самого. Социальная ответственность ученых была исходным импульсом, который заставил в начале 1960-х гг. сначала их, а затем и широкую общественность осознать серьезность ситуации, угрожающей будущему человечества в результате бездумного применения научно-технических достижений, которые становились причиной загрязнения окружающей среды и истощения природных ресурсов.

В 1970-е гг. общественный резонанс вызвали результаты и перспективы биомедицинских и генетических исследований. Группа биологов и генетиков во главе с американским ученым П. Бергом предложила даже объявить добровольный запрет на эксперименты в области генной инженерии, которые могут представлять потенциальную опасность для генетической конституции живущих ныне организмов.

Стоит упомянуть и дискуссии, связанные с бурным развитием микроэлектроники и информатики. Прогресс вычислительной техники, внедрение роботов и компьютеров во все сферы жизни человека и общества ставят немало вопросов о свободе и суверенности личности.

Можно сделать вывод, что социальная ответственность ученых не есть что-то внешнее по отношению к научной деятельности. Напротив, ценностные и этические основания – неотъемлемая часть научной деятельности, которая ощутимо влияет на проблематику и направления исследований. При этом развитие науки увеличивает количество проблемных ситуаций, и пока нравственный опыт, накопленный учеными и всем человечеством, оказывается недостаточным для их разрешения (источник: http://filnauk.ru/kandidatskij-minimum-po-filosofii-nauki/23-problema-vozmozhnostej-i-granic-nauki-tvorcheskaya-svoboda-i.html)