ОТВЕТСТВЕННОСТЬ ЗА НАРУШЕНИЕ ОБЯЗАТЕЛЬСТВА

 

§ I. Понятие и формы гражданско-правовой ответственности

Понятие гражданско-правовой ответственности. Ответственность по советскому гражданскому праву наступает в результате не только нарушения обязательств» но и иных гражданских правонарушений — причинения вреда, недолжного осуществления субъективного права и т. п. В свою очередь и гражданско-правовая ответ­ственность есть не более чем один из видов юридической ответственности. Ей присущи поэтому как свои специ­фические, так и такие признаки, которые характери­зуют юридическую ответственность вообще.

В науке давно отмечено, что не всякая основанная на правовой норме принудительная мера (санкция) есть мера юридической ответственности. Ответственность — это санкция за правонарушение, но санкция отнюдь не всегда означает ответственность⁵⁶. Когда, например, имущество изымается из чужого незаконного владения в принудительном порядке, налицо санк­ция как следствие правонарушения. Но такая санкция не будет ответственностью потому, что не связана с ка­кими-либо лишениями для нарушителя, у которого изымается вещь, ему не принадлежащая. Ответственность же — это не просто санкция за правонарушение, а такая санкция, которая влечет определенные лише­ния имущественного или личного характера. При этом нужно различать основание ответственности, самую от­ветственность ее реализацию.

Основание ответственности служит правонарушение. Оно вызывает правоохранительные отношения между лицом, его совершившим, и тем, перед кем нарушитель должен нести ответственность. Самая же ответ­ственность наступает, лишь когда в установленном по­рядке (через судебные и иные юрисдикционные органы, в соответствующих случаях — по соглашению сторон) будут определены конкретные юридические формы иму­щественных или личных лишений для нарушителя (обя­занность возместить вред, уплатить штраф и т. п.). Что же касается реализации ответственности, то она означает фактическое совершение тех действий, обяза­тельность которых вытекает из возложения ответствен­ности на нарушителя (возмещение убытков, уплата штрафа и т. п.).

С учетом отмеченного различия исключается воз­можность определять юридическую ответственность и как обязанность претерпеть определенные лишения⁵⁷, и как лишение права без всякой компенсации⁵⁸.

Обязанность претерпеть определенные лишения воз­никает уже в момент правонарушения, когда наруши­тель еще не отвечает, а только должен отвечать. Прев­ратится ли такое долженствование в действительность — это зависит от потерпевшего, который может привлечь,...но может и не привлечь нарушителя к ответственности. До тех же пор, пока не последует возложение ответствен­ности, имеется лишь ее основание, но не самая ответ­ственность.

Лишение права без компенсации иногда действи­тельно означает ответственность (например, при лише­нии права собственности на жилой дом ввиду его бесхо­зяйственного содержания). Но в большинстве случаев это происходит в процессе не возложения ответствен­ности, а ее реализации. Например, одно только возло­жение обязанности возместить причиненный вред есть уже ответственность, хотя причинитель пока еще никаких прав не лишается. Лишение прав произойдет, лишь когда эта обязанность будет исполнена и причинитель произведет известные имущественные затраты. Не под­лежит, однако, сомнению, что возложенная ответствен­ность есть уже ответственность независимо от того, когда и каким образом она будет реализована. Выявляя сущность ответственности, нужно, кроме того, учитывать, что правонарушение может влечь и та­кие санкции, которые мерами ответственности не явля­ются.

В частности, принудительная охрана обязательств во­площается прежде всего в понуждении к их реальному исполнению. Но реальное исполнение, даже принудитель­ное, нельзя считать мерой ответственности. Обязанность реального исполнения вытекает непосредственно из са­мого обязательства. И если бы только ею ограничива­лись последствия правонарушения, это было бы равно­сильно полной безответственности нарушителя, который как до, так и после нарушения нес бы одну и ту же обя­занность — выполнить принятое на себя обязательство. Поскольку ответственность всегда составляет определен­ный вид имущественных или личных лишений, она дол­жна выражаться в каком-то дополнительном бремени, тем самым вызывая для нарушителя определенные от­рицательные последствия. Конкретными видами таких последствий могут быть замена неисполненной обязан­ности новой (например, обязанностью возместить причи­ненный вред), присоединение к нарушенной обязанности дополнительной (например, обязанности, помимо исполнения нарушенного договора, возместить причиненные неисполнением убытки), лишение права, из которого вы­текала нарушенная обязанность (например, при судеб­ном изъятии в доход государства жилого строения, когда собственник не выполняет обязанности по его ремонту). Сказанное позволяет признать, что гражданско-правовая ответственность есть санкция за правонарушение, (вызывающая для нарушителя отрицательные последствия в виде лишения субъективных гражданских прав, либо возложения новых или дополнительных гражданско-правовых обязанностей.

Имеются и другие, отчасти уже излагавшиеся, определения от­ветственности. Всем им вместе с формулированным определением противостоит признание ответственности отчетом в своих действиях. Поскольку «в русском языке, — пишет В. А. Тархов, — ответствен­ность определяется как обязанность дать отчет в своих действиях, поступках и т. т», то «вообще понятие юридической ответственности может быть дано как регулируемой правом обязанности дать отчет в своих действиях»⁵⁹.

Но право потребовать отчет применимо к любым юридически регулируемым поступкам, между тем как, по признанию автора, при нормальном поведении вопрос об ответственности не ставится⁶⁰. На всем протяжении «Особенной части» его книги (стр. 183—455) речь идет не об отчете, а о применяемых к нарушителю санкциях. Такова же ориентация и «Общей части» (стр. 3—182), трактующей о вине, причинной связи и т. п. Единственное доказательство, при­веденное в обоснование изложенных взглядов, является чисто фи­лологическим: «отвечать» — значит «давать отчет». Но если бы су­ществовало тождество между понятиями и обозначающими их тер­минами, все науки свелись бы к филологии. Что дело подобным образом обстоять не должно, — об этом свидетельствует опыт самого В. А. Тархова, так и не воспользовавшегося на протяжении всей книги своим собственным понятием ответственности.

Перечисленные в определении ответственности последствия совершенного правонарушения воплощают в самых общих чертах и возможные формы граждан­ско-правовой ответственности. При обращении к лю­бому гражданско-правовому институту выясняется, что предусмотренные им меры гражданско-правовой ответственности в конечном счете сводятся к лишению прав либо к возложению новых или дополнительных обязан­ностей. Но конкретное содержание этих общих форм видоизменяется с переходом от одного гражданско-правового института к другому. Своими особенностями об­ладают и формы ответственности за нарушение обязательств.

Возмещение убытков как общая форма ответственности по обязательствам. Меры ответственности за нарушение обязательств разнообразны. К ним относятся не только возмещение убытков, но и уплата неустойки, по­теря задатка и различные санкции, применяемые в обя­зательствах отдельных видов. Например, если в отноше­ниях по поставке вначале должен быть отправлен товар, а уже затем он оплачивается (акцептная форма расче­тов), то при неисправности покупателя поставщик мо­жет потребовать, чтобы тот вначале выделил необходи­мую для платежа денежную сумму, и лишь после этого в его адрес будет отгружен товар (аккредитивная форма расчетов). Эта санкция также воплощает меру ответст­венности, лишая покупателя права требовать отгрузки товара до обеспечения его оплаты⁶¹.

Но все другие меры ответственности охраняют лишь обязательства, для которых они специально установ­лены, тогда как обязанность возместить убытки, если она прямо не исключена законом или договором, сопут­ствует любому обязательству и охраняет его от всяких нарушений (ч. 1 ст. 219 ГК). Поэтому возмещение убыт­ков рассматривается в качестве общей формы ответственности по обязательствам, точно так же, как наибо­лее существенным последствием их нарушения явля­ются сами убытки.

Иногда говорят, что убытки — это денежная оценка того ущерба, который причинен неправомерными дейст­виями одного лица имуществу другого⁶². Убытки дей­ствительно носят такой характер, когда, например, чу­жое имущество повреждается или уничтожается. Если, однако, вследствие неисправности поставщика получа­тель не смог выполнить план и потому не получил запланированной прибыли, он, безусловно, понес опре­деленные убытки, но его имуществу не причинено ни­какого ущерба. И чтобы охватить общим определением все разнообразные виды убытков, необходимо отказаться от их понимания только как денежной оценки мате­риального ущерба.

Иногда же, напротив, под ущербом (вредом) пони­мают не только повреждение или уничтожение имуще­ства, а любые отрицательные социальные последствия правонарушения. Отсюда делается вывод, что «вред, причиненный неисполнением обязательства, — это нару­шение имущественного интереса, выраженное в денеж­ной форме, в форме убытков»⁶³. В этом случае вред и убытки отождествляются, но лишь в той мере, в какой социальный вред подвержен денежной оценке.

Если, таким образом, при первой трактовке вред уже убытков, то при второй, наоборот, убытки не достигают объема действительно возникшего социального вреда.

Это как раз и доказывает, что убытки — самостоятельное понятие по отношению к понятию вреда, при­меняется ли последнее в вещественном или социальном смысле. Их и нужно поэтому определять не при помощи категории вреда, а столь же самостоятельно, как любые вообще наступившие в имущественной сфере отрица­тельные последствия. Такие последствия могут быть воплощены и в повреждении или уничтожении имуще­ства, и в излишнем расходовании денежных средств или иных материальных ценностей, и в неполучении доходов, которые при отсутствии правонарушения были бы полу­чены. К тому же речь идет об убытках не в экономи­ческом, а в юридическом смысле как категории, обосно­вывающей применение соответствующей меры граждан­ско-правовой ответственности, всегда являющейся след­ствием правонарушения⁶⁴. С этой точки зрения убытки не любые, а лишь те отрицательные имущественные последствия, которые одно лицо понесло в результате не­ правомерного поведения другого.

В ч. 2 ст. 219 ГК под убытками понимаются произве­денные расходы, утрата или повреждение имущества, а также не полученные вследствие правонарушения до­ходы. Нетрудно заметить, что произведенные расходы, утрата или повреждение имущества объединяются од­ним общим для них моментом — уменьшением налич­ного имущества потерпевшего — и отличаются от непо­лученных доходов, которые отражают тот факт, что на­личное имущество не увеличилось, хотя и могло увели­читься, если бы не правонарушение. Поэтому, обобщая формулу ч. 2 ст. 219 ГК, можно говорить о двух видах убытков — неполученных доходах и положительном ущербе в имуществе, к которому относятся все прочие предусмотренные этой нормой убытки. Различие между ними иллюстрируется следующим примером. Таксомоторный парк передал одной из хозяйственных организа­ций во временное пользование грузовую автомашину. Из-за происшедшей по вине пользователя аварии авто­машина выбыла из строя. Расходы по ремонту соста­вили 240 руб., а за время ремонта таксомоторный парк мог бы получить от эксплуатации машины прибыль в сумме 80 руб. Общая сумма убытков составила 320 руб., но юридическая характеристика их отдельных элементов существенно различна. 240 руб. таксомотор­ный парк должен уплатить организации, отремонтировавшей автомашину, и, следовательно, объем его оборотных средств на ту же сумму уменьшится. Напротив, неполу­чение 80 руб. прибыли не уменьшит объема имущества таксомоторного парка, но отрицательно скажется на ре­альных возможностях увеличения этого объема. Здесь, как раз и проходит различие между положительным ущербом в имуществе и неполученными доходами, зави­сящее в конечном счете от характера общественных от­ношений, с которыми возникшие убытки связаны.

В самом деле, предположим, что стоимость уничто­женной вещи компенсируется по розничным ценам. Юри­дическая квалификация такого возмещения не всегда будет одинаковой. Так, если уничтожен товар, приобре­тенный в розничной торговой сети, компенсация рознич­ной цены возместит положительный ущерб в имуществе. Но если потерпевшим является розничное торговое пред­приятие, которое само уплатило за товар оптовую цену, то для него компенсация розничной цены будет возме­щением не только положительного ущерба в имуществе, но и неполученных доходов. Это, иными словами, озна­чает, что если убытки вызвали снижение уже достигну­того общественными отношениями уровня, выражаясь либо в непроизводительных затратах, либо в уничтоже­нии или повреждении имущественных ценностей, они на­зываются положительным ущербом в имуществе. Непо­лученными доходами убытки именуются в тех случаях, когда, не затрагивая того, что уже достигнуто, они пре­пятствуют подъему соответствующих отношений до но­вого, более высокого уровня и это выражается в ста­бильном, неизменном состоянии имущества, принадле­жащего потерпевшему.

Итак, убытки как категория гражданско-правовой от­ветственности есть вызываемые неправомерным поведением отрицательные последствия в имущественной сфере потерпевшего. Они называются положительным ущербом в имуществе, когда сопряжены с уменьшением налич­ного имущества потерпевшего, и неполученными дохо­дами, если представляют величину, на которую могло бы возрасти, но вследствие правонарушения не возросло имущество потерпевшего.

Понятно, что советский закон должен ориентировать­ся не только на уже достигнутый уровень общественного развития, но и на его дальнейшее повышение. Соответ­ственно этому ч. 1 ст. 219 ГК устанавливает, что лицо, нарушившее обязательство, возмещает все вызванные этим убытки, состоят ли они в положительном ущербе в имуществе или в неполученных доходах. Тем самым закон закрепляет принцип полного возмещения убытков. Отступления от указанного принципа могут быть допу­щены лишь самим законом либо соглашением сторон (ст. 220 ГК).

Закон иногда ограничивает размер ответственности, учитывая специфику конкретных правонарушений. Так, если одна организация обязалась предоставить имуще­ство во временное безвозмездное пользование другой и не выполнила своей обязанности, она должна возместить контрагенту убытки. Но поскольку имелось в виду без­возмездное пользование имуществом, а значит, бездо­ходное его предоставление, то и нарушитель возмещает убытки в пределах положительного ущерба в имуще­стве, не отвечая за неполученные доходы (ст. 344 ГК). Кроме того, особые правила установлены для денежных обязательств: с нарушителя вместо убытков взыски­вается денежная сумма в определенном проценте к ве­личине своевременно непогашенного долга (ст. 226 ГК). Соглашением сторон можно ограничить размер ответ­ственности в любых случаях, за единственным лишь изъятием: если для обязательства между социалистиче­скими организациями размер ответственности точно оп­ределен законом, ее нельзя ограничить по соглашению сторон (ч. 2 ст. 220 ГК). Размер ответственности нужно считать точно определенным при его выражении как в твердой денежной сумме, так и в виде процента от цены нарушенного обязательства. Он признается также точно определенным, если уменьшать его запрещает зако­нодательство об отношениях данного вида, как сделано, например, для обязательств по железнодорожным перевозкам в ст. 143 УЖД.

Принцип полного возмещения убытков, закреплен­ный законом, должен с необходимой последовательно­стью проводиться на практике, ибо, только руководству­ясь им, можно восстановить положение, которое сущест­вовало на момент правонарушения. Только благодаря этому принципу обеспечивается всесторонняя охрана ин­тересов тех, кто терпит убытки от неисправности своих контрагентов. Только следуя ему, наступившие убытки удается целиком отнести на счет их причинителя. Бла­годаря перечисленным качествам принцип полного воз­мещения служит одновременно двум задачам, стоящим перед гражданско-правовой ответственностью: восстано­вительной, заключающейся в обеспечении восстановле­ния нарушенных отношений, и воспитательной, осуще­ствляемой путем оказания имущественного воздействия на участников гражданского оборота.

Учитывая его значение, законодательство об эконо­мической реформе⁶⁵ обязывает взыскивать убытки всякий раз, когда они причиняются одной организацией другой, а постановление Совета Министров СССР от 27 октября 1967г. «О материальной ответственности предприятий и организаций за невыполнение заданий и обязательств»⁶⁶ для некоторых обязательственных, в частности транс­портных, правоотношений расширило возможный объем возмещения убытков по сравнению с тем, как он опре­делялся прежним законодательством.

Принцип полного возмещения убытков, закрепленный законом, получил широкую поддержку и в советской юридической литера­туре. Иногда, впрочем, эта поддержка сопряжена с некоторыми из­лишествами. Так, последовательно выступающий в его защиту Н. С. Малеин предлагает полностью отказаться от ограничений этого принципа в сфере хозяйственной деятельности, включая тран­спортные и некоторые другие правоотношения⁶⁷, где такие ограни­чения в действительности желательны и необходимы⁶⁸. Но тот же принцип подвергается и критике.

В свое время против его последовательного применения в пла­новых обязательствах выступал А. В. Венедиктов, приводя доводы, не лишенные актуальности и в настоящее время. Возмещение положительного ущерба в имуществе он считал необходимым потому, что таким способом устраняется прорыв в оборотных средствах по­несшего убытки хозоргана и воссоздаются материальные предпо­сылки для надлежащего осуществления в дальнейшем его плановой деятельности. Напротив, возмещение неполученных доходов (пла­новой прибыли) приводило бы к тому, что на «балансе пострадавшего от неисполнения договора предприятия появилась бы извест­ная сумма накоплений, отражающая не действительные — реаль­ные — достижения данной отрасли или участка народного хозяйства, а лишь результат применения договорных санкций — при отсутст­вии действительного накопления в социалистическом хозяйстве»⁶⁹. По этим мотивам А. В. Венедиктов и отрицал целесообразность возмещения плановой прибыли.

Однако то, что в текущем производственном цикле является плановой прибылью, в будущем производственном цикле стано­вится оборотными средствами, так как за изъятием отчислений в государственный бюджет и в специальные фонды прибыль ис­пользуется хозорганом в соответствии с планом для нужд расши­ренного воспроизводства. Поэтому возмещение неполученной при­были так же служит целям ликвидации прорыва в оборотных средствах, как и возмещение положительного ущерба в имуществе, с той лишь разницей, что в первом случае речь идет об оборотных средствах будущего, а во втором — текущего производственного цикла. И если для ликвидации прорыва в оборотных средствах необходимо возмещать положительный ущерб в имуществе, то по тем же основаниям должна возмещаться и неполученная при­быль.

Конечно, вследствие этого на балансе пострадавшего хозоргана действительно образуются денежные накопления, не отражающие реального накопления материальных ценностей. Но выполнение плана учитывается как в денежных, так и в натурально-вещест­венных показателях. И если они не совпадают, если хозорган выпол­нил план по денежным и не выполнил по натуральным показателям, то это как раз и означает, что он не изготовил продукцию в коли­честве, указанном в плановом задании, по что такие отрицательные для народного хозяйства последствия наступили по вине не самого хозоргана, а его неисправных контрагентов.

С иных позиций тот же принцип критикуют некоторые из авто­ров, предлагающих соразмерять объем гражданской ответствен­ности со степенью вины нарушителя так, чтобы за умысел насту­пала ответственность в большем объеме, чем за неосторожность, и т. п. Когда такое соизмерение распространяется лишь на подле­жащие уплате нарушителем штафы⁷⁰, оно вполне допустимо, ибо не затрагивает права потерпевшего потребовать возмещения всех понесенных им убытков с зачетом взысканных штрафов, а при на­личии соответствующих указаний в законе — даже и сверх суммы полученных штрафов. Когда же имеется в виду самое возмещение только при умысле нарушителя потерпевший смог бы получить пол­ное возмещение убытков⁷¹, а во всех остальных случаях часть убыт­ков оставалась бы невозмещенной, несмотря на наличие виновника их причинения. Если в уголовном праве, где преступник отвечает перед государством, такой путь целесообразен, то в гражданском праве он исключен потому, что нельзя даже частично амнистиро­вать виновного нарушителя за счет невиновного потерпевшего⁷².

Именно поэтому закон закрепляет названный принцип без ог­раничений, которым в разное время его предлагали подвергнуть.

Для того чтобы иск об убытках был удовлетворен, необходимо доказать их размер. Задача эта сложная, но разрешимая.

Когда убытки причиняются гражданину, они практи­чески сводятся к стоимости имущества, которого он ли­шился вследствие правонарушения, расходам на подго­товку исполнения договора, не оправданным ввиду неис­правности второго контрагента, или к трудовым доходам, не полученным в результате чьих-либо неправомерных действий. Свидетельские показания и иные доказатель­ства позволяют всегда установить действительную вели­чину таких убытков.

Когда же убытки причиняются организации, доказы­вание их размера зависит от того, как у нее поставлены учет и контроль. Вот пример, иллюстрирующий значение хорошего учета для обоснования исков об убытках. В первом квартале кожзавод поставил одному из своих ленинградских заказчиков гонки и погонялочные ремни пониженной прочности, что ускорило время их износа и привело к увеличению затрат заказчика на приобрете­ние тех же предметов. Заказчик предъявил к кожзаводу иск о возмещении убытков, сославшись на следующие доказательства: 1) данные хрономегражного учета из­носа гонков и погонялочных ремней, из которых видно, что указанные изделия не выдерживали установленного для них рабочего времени — гонки на 48—60% и погоня­лочные ремни на 17—38%; 2) технический расчет о степени износа в продолжение оставшегося времени добро­качественных гонков и погонялочных ремней, приобре­тенных истцом для замены преждевременно выбывших одноименных предметов; 3) расчет стоимости износа, со­ставивший 5940 руб. При таких доказательствах арбит­раж имел все основания удовлетворить иск об убытках в полном объеме.

А вот другой пример. Завод, получив адезитобазальтовые плиты, не мог их использовать, так как по своим техническим данным они не соответствовали учтенным в договоре поставки условиям работы на заводе. Не­смотря на то, что это вызвало перебои на предприятии покупателя, арбитраж удовлетворил его требования только в размере стоимости плит и предусмотренных до­говором штрафов, отказав в возмещении убытков по­тому, что никаких других данных, кроме справки о раз­нице между запланированной и фактической прибылью, истец представить не мог.

Степень результативности предъявленного иска зави­сит от степени его доказанности. Сколь бы трудна эта задача ни была, потерпевший пойдет по пути преодоле­ния возникших трудностей, если он материально заинте­ресован в том, чтобы нарушитель устранил нанесенный ему урон. В связи с проведением экономической ре­формы, усилившей экономическую самостоятельность го­сударственных предприятий, такая заинтересованность становится для них все более весомой. Тем самым и пол­ное возмещение убытков не только по закону, но и прак­тически во все возрастающей степени утверждается как важнейшая форма ответственности за нарушение обяза­тельств.

§2. Гражданское правонарушение как основание гражданско-правовой ответственности

Понятие состава гражданского правонарушения.

Гражданское правонарушение — единый, но вместе с тем сложный акт, включающий ряд объективных и субъек­тивных элементов. Объективная характеристика этого акта опирается на отношение к нему закона как к деянию неправомерному. Его субъективная характеристика, основанная на законе, отражает соответствующее психи­ческое отношение к своему деянию самого нарушителя.

В то же время, поскольку ни один акт человеческого поведения не остается безрезультатным, определенный результат в смысле наносимого охраняемым отношениям урона неотделим от правонарушения. И если зако­нодатель вводит за правонарушение юридическую ответ­ственность, то имеется в виду прежде всего задача предотвращения общественно вредного результата. Однако при конструировании в законе составов от­дельных правонарушений результат не обязательно дол­жен быть непосредственно в них отражен. Все зависит от применяемых форм ответственности. Для ответствен­ности в форме штрафа достаточно установить, что со­вершено запрещенное законом деяние, не обращаясь к выявлению вызванных им последствий, тогда как от­ветственность в форме возмещения убытков невозможна, если не наступил результат в виде причиненных убытков. В последнем случае расширяются и объективная и субъ­ективная характеристики состава правонарушения. Он включает в себя также: со стороны объективной — опре­деленную связь между неправомерным поведением и на­ступившим результатом, а со стороны субъективной — определенное психическое отношение к тому, как эта связь могла развиваться.

Мыслимы, следовательно, составы гражданских пра­вонарушений двоякого рода. Одни из них слагаются из двух элементов — неправомерного поведения и вины, а в других присоединяется третий элемент — причинная связь между неправомерным поведением и наступившим результатом. Предусмотренный законом состав граждан­ского правонарушения в единстве его объективных и субъективных элементов и образует основание граждан­ско-правовой ответственности.

Состав гражданского правонарушения как основание ответственности по обязательствам. Подобно тому, как возмещение убытков, а не иные санкции, является общей формой гражданско-правовой ответственности за нару­шение обязательств, трехэлементный, а не двухэлемент­ный состав выступает в качестве общего состава граж­данского правонарушения. Анализируя его, нужно учиты­вать в первую очередь, что неисполнение или ненадлежа­щее исполнение обязательства не всегда противоречит закону. Бывают случаи, когда оно носит правомерный ха­рактер, между тем как ответственность, имея своим основанием правонарушение, может последовать лишь при ус­ловии, что поведение неисправного участника обязатель­ства является действием неправомерным.

Далее, даже при неправомерности поведения того, кто нарушил обязательство, убытки не составляют необходи­мого или тем более неизбежного следствия этого факта. Практика показывает, что нарушение обязательства не­редко вовсе не причиняет убытков или причиняет их да­леко не в том объеме, в каком они представляются на первый взгляд. Но ответственность может и должна про­стираться лишь на причиненные данным лицом, а не вообще на наступившие убытки. Необходима поэтому причинная связь между неправомерным поведением и убытками как возникшим результатом.

Затем, если убытки и вызваны неправомерным поведением данного лица, существенно его субъективное, психи­ческое отношение к своим противоправным поступкам. Так как цель ответственности не только восстановить на­рушенные отношения, но и оказать воспитательное воздей­ствие на нарушителя, она применима лишь к тем, кто не принял всех мер к выполнению обязательства, кто не проявил необходимой заботливости или даже сознательно пренебрег своим долгом. Иначе говоря, для привлечения к ответственности за убытки необходима вина их причинителя.

Итак, гражданская ответственность за убытки насту­пает, если поведение привлекаемого к ответственности лица неправомерно, виновно и находится в причинной связи с возникшими отрицательными имущественными по­следствиями. Обратимся теперь к рассмотрению каждого из перечисленных элементов общего состава граждан­ского правонарушения.

А. Неправомерное поведение

Виды неправомерного поведения. Обязательства предполагают определенные положительные действия должника, а следовательно, нарушаются при его бездей­ствии. Наряду с этим в дополнение к основной обязанно­сти на должника может быть возложено воздержание от определенных действий. Тогда не только бездействие, но и противоречащее обязательству действие становится одной из возможных форм его нарушения. Кроме того, если обязательство исполняется ненадлежащим образом, на­пример доставляются не обусловленные договором пред­меты, неправомерное поведение сочетает в себе эле­менты действия и бездействия, поскольку в этом случае должник совершает запрещенные и не совершает пред­писанные ему действия.

Следовательно, при неисполнении или ненадлежа­щем исполнении обязательства неправомерное поведение выражается в форме либо действия, либо бездействия.

Действие. Оно признается противоправным, если запрещено законом или иными нормативными ак­тами.

Но это определение нуждается в конкретизации, обу­словленной тем, что закон не содержит исчерпывающего перечня запрещенных действий, ибо разработка такого перечня и неосуществима, и нецелесообразна с точки зрения техники законотворчества. Даже в уголовном за­коне, большинство норм которого предусматривает со­ставы преступлений, они, как правило, описываются лишь наиболее общим образом. Типичный пример ст. 206 УК РСФСР, которая, определяя понятие хулиган­ства, не перечисляет возможных конкретных хулиганских действий. Несмотря на это, судебные органы с достаточ­ной точностью разграничивают хулиганские и другие действия, так как при их оценке и квалификации опи­раются на принципы нашей морали, правила социали­стического общежития, уважать которые согласно ст. 130 Конституции СССР обязан каждый советский гражданин. Те же принципы и правила, с которыми согласно ст. 5 ГК надлежит сообразовываться при осуществлении граж­данских прав и обязанностей, учитываются судебными и арбитражными органами при гражданско-правовой ква­лификации неправомерного поведения.

Конечно, правила социалистического общежития и принципы коммунистической морали правовыми нор­мами не являются. Силу закона имеют только правила, которые прямо включены в его нормы. Но для выявления содержания и правильного применения правовых норм, для правильной оценки поведения участников оборота используются и те правила социалистического общежи­тия или принципы коммунистической морали, кото­рые в закон не включены и потому силы закона не имеют.

Следовательно, критерием неправомерности совершенных действий служит закон в сочетании с принципами коммунистической морали, правилами социалистического общежития, которые привлекаются для выявления со­держания закона и обеспечения его правильного приме­нения на практике. Этот критерий обязателен при оценке любых неправомерных действий, где бы они ни совершались. В обязательственных же правоотношениях для признания совершенного действия противоправным привле­каются и некоторые другие, дополнительные критерии. Если обязательство возникло из договора, неправо­мерность совершенных действий выявляется на основе договорных условий, точно определяющих функции, выполнение которых возлагается на каждого из контрагентов. Так, согласно договору, заключенному между обко­мом профсоюза и такелажно-транспортной конторой треста «Камлесосплав», на первый была возложена обя­занность проведения культурно-массовых мероприятий на барже-клубе, а вторая должна была обеспечить тех­ническую эксплуатацию баржи как транспортного сред­ства. Учитывая условия договора, арбитраж и возложил ответственность за неправильные действия экипажа, при­ведшие к пожару, не на обком профсоюза, а на такелажно-транспортную контору.

Если хотя бы одним из оснований обязательства слу­жит плановое задание, оно также учитывается при оценке правомерности действий участников обязательства. Когда, например, подрядчик в нарушение утвержденной проектной документации произвел разбивку цветника у фасада выстроенного им жилого дома, Ленинградское отделение Стройбанка отклонило оплату этих работ, а арбитраж отказал в приеме искового заявления от под­рядчика, несмотря на то, что заказчик был согласен уплатить требуемую сумму.

Если обязательство установлено посредством одно­сторонней сделки, неправомерными признаются действия, противоречащие ее условиям. Предположим, например, что по завещанию на наследника возложена обязанность передать определенную вещь указанному в завещании лицу. В случае продажи или уничтожения вещи наслед­ником он нарушил бы как условия завещания, так и обя­зательство, возникшее по отношению к указанному в за­вещании лицу.

 

Бездействие. Оно признается противоправным, если допущено лицом, которое должно было и могло действовать. «Должен был» — юридический критерий, пред­полагающий правовую обязанность совершить оп­ределенные действия; «мог» — физический критерий, предполагающий фактическую возможность их совершения.

Обязанность совершить те или иные действия возни­кает из закона при наступлении указанных в нем юридических фактов.

Закон может установить обязанность в профилакти­ческих целях — для предотвращения опасной ситуации, способной повлечь вредные последствия. Например, дей­ствующее законодательство по технике безопасности обя­зывает администрацию предприятий принимать все воз­можные меры по предотвращению несчастных случаев на производстве. Закон, далее, обязывает лиц, по вине которых возникла опасная ситуация, совершить действия, необходимые для ее ликвидации. Например, если опыт­ный пловец увлекает пловца начинающего в дальний за­плыв или если опытный альпинист привлекает к участию в тяжелом горном подъеме лиц, не занимавшихся этим видом спорта, у инициаторов подобных мероприятий воз­никает обязанность оказать помощь своим спутникам в необходимых случаях. Кроме того, иногда закон возла­гает на определенных лиц обязанность совершить дей­ствия, необходимые для предотвращения последствий, которые могут наступить в результате опасной ситуации, возникшей помимо деятельности этих лиц. Такова, на­пример, обязанность по оказанию помощи терпящему аварию морскому судну, возлагаемая на все близко от него находящиеся суда, получившие сигнал о помощи.

Во всех приведенных случаях обязанность совершить те или иные действия основывается на определенных ус­ловиях — предусмотренных законом юридических фак­тах. То же самое свойственно и обязательствам. При этом, когда они порождаются неправомерными поступ­ками или событиями, характер действий, которые должны быть совершены обязанным лицом, точно очерчивается в самом законе. Так, закон устанавливает, что причинитель имущественного вреда обязан возместить его по­терпевшему а если, например, вследствие урагана про­изошло смещение собственного намолота зерна с чужим, стоимость последнего должна быть по закону возмещена его собственнику. Но подавляющее большинство обяза­тельств устанавливается при помощи разнообразных пра­вомерных актов — плановых заданий, договоров, односторонних сделок. Тогда эти ак