Разъяснять победу США в лунной гонке.

К несогласным применять оргмеры (1969 г. и далее)

«Приказано считать, что они там были»

Через полгода после «облёта» Луны США готовились объявить о первой «высадке на Луну». Видимо, американцам нужно было провести зондаж (разведку), как отнесутся советские специалисты к новой и гораздо более крупной порции дезинформации.

Нужно это было знать и Политбюро. Ведь публичные сомнения наших специалистов могли испортить всю политическую игру вокруг Луны и политики разрядки. И вот, в июле 1969 года по Постановлению Правительства и ЦК и под непосредственным надзором со стороны секретаря ЦК по идеологии М.А. Суслова (лицо №2 в государстве) был впервые нарушен запрет на посещение иностранцами главного города советской космонавтики – Звёздного. В Центр подготовки советских космонавтов прибыл главный исполнитель «облёта» Луны командир «Аполлона-8», полковник Ф. Борман [10].

Полковник (илл.24) был незаурядной личностью [26,27]. После окончания элитной военной академии он преподавал там же термодинамику и механику жидких сред, что уже говорит о его высоких способностях. В 1967 году он - член комиссии по расследованию причин пожара на корабле А-1, и сделал, по мнению Р. Рене [28], всё, чтобы «замять» истинные причины трагедии, в которой погибли три астронавта.

Затем от НАСА он руководит работами по переустройству корабля. После возвращения из СССР назначен директором программы долговременных орбитальных станций (Field Director of NASA's Space Station Task Force) [26,27]. В момент визита Борман работает в Белом доме по политическому обеспечению лунных полетов [10].

Илл.24. Политический разведчик, астронавт Ф. Борман

Визит начался 2 июля и закончился 10 июля, за 6 дней до старта А-11. Борман очень спешил «быть на рабочем месте в момент полета А-11» [10]. Казалось, раз так спешишь, то приезжай позже. НоБорману нужно именно «до». Ведь для политического обеспечения первой «высадки» очень важно укрепить доверие советских специалистов рассказом об «облёте Луны» из первых уст? И, судя по записи Н.П. Каманина, ему многое удалось [10]:

«5 июля мы принимали Бормана с семьей. Главком Кутахов, маршал Руденко, я и космонавты с женами встретили гостей на пороге Дома офицеров. Кутахов зачитал приветственную речь, Борман рассказал о полете «Аполлона-8», ответил на вопросы, продемонстрировал и подарил космонавтам 15-минутную киноленту с видами Луны с расстояния 100 километров и видом Земли над лунным горизонтом. За ужином произносили тосты. Волынов преподнес госпоже Борман палехскую шкатулку, а Борману и его сыновьям — часы «Полет». Борман снял свои часы и вручил их Титову: «Они были со мной в полете вокруг Луны». Борман произвел на всех очень благоприятное впечатление. Он блестящий и остроумный оратор, тонкий дипломат и политик».

Вернувшись в США, тонкий политик мог доложить примерно следующее: «Возражений не услышал. Оппозиция нашим «полётам», если и есть, то подавлена. Приём оказан радушный. Можно «лететь на Луну»!». И через неделю «Аполлон-11» стартовал «на Луну».

Б.Е. Черток писал об этом времени, что « такого сочетания собственных поражений с чужими победами не приходилось переживать со времен войны» [12]. Вот и воспользуемся гипотетическим примером на военную тему.

Представьте, что в тяжёлые дни 1941 года в Москву по приглашению советского правительства прибывает представительный немецкий полковник и рассказывает, как успешно немецкая армия громит советскую. Подняло бы это боевой дух наших военных и всего советского народа? Нетрудно представить мощное деморализующее воздействие от визита Бормана на советских специалистов.

Так зачем Политбюро пригласило Бормана в Звёздный, как не для активной «промывки мозгов» сомневающимся в облёте Луны? При этом ни один членов Политбюро не удостоил Бормана личной аудиенцией. Видимо, посчитали, что актёр члену Политбюро – не пара. И никаких негативных комментариев с американской стороны на это не прозвучало. Вершители политики отлично понимали, что к чему.

Через год в СССР прибывает «первый человек, ступивший на Луну» - астронавт «Аполлона-11» Нил Армстронг. Поскольку ставки в игре повышаются, то Армстронга принимают уже почти на высшем уровне. Сам генсек воздержался от встречи с исполнителем нового акта лунной эпопеи. Это поручили сделать лицу №3 – Председателю Совета Министров А.Н. Косыгину (илл.25).

Илл.25. Встреча А.Н. Косыгина с Н.Армстронгом в Кремле 2 июня 1970 года. Фото А.П. Романова

И кто из советских специалистов мог после такого события позволить себе публичные сомнения относительно американских полётов на Луну?

Вот что пишет автор сообщения [29]: «Я знаю некоторых людей, работавших на Луну (сам поработал). Довелось быть в контакте с замечательным человеком, инженером, космонавтом О. Г. Макаровым и, конечно, я спросил его об американской лунной программе. Олег Григорьевич хитро улыбнулся и ответил: — "Приказано считать, что они там были, хотя у нас БЕЗУСЛОВНЫХ подтверждений этому нет". Это было в конце 1988-го года, на конференции ВАКО "Союз"».