Часть I. О том, как это бывает.

· базилик,

· бей,

· бергамот,

· валериана,

· вербена лимонная,

· ель,

· иланг-иланг,

· каяпут,

· кедр атласский,

· ладан,

· лемонграсс,

· майоран,

· мелисса,

· мирра,

· мирт,

· мята перечная,

· найоли,

· пальмароза,

· перец черный,

· сандал,

· сосна,

· фенхель,

· чайное дерево,

· шалфей мускатный,

· эвкалипт

 

Все под контролем

Часть I. О том, как это бывает.

Это начинается с одной маленькой мысли – «Все под контролем!» Всего лишь мысль. Она теряется, когда время падает под ноги. И ты становишься свободным от любых обещаний. Вскоре и само твое тело упадет кому-то под ноги, но до этого еще далеко. А пока ты наслаждаешься: сыпет мягкий снег или покрывают асфальт дождевые капли – это совершенно не важно! Оттенки наслаждения всегда позитивны и не зависят от сезона. Ты где-то в городе, ты один. Но голова еще не свободна – еще держат канаты обыденности, вяжут по рукам веревки: надо где-то быть, что-то делать, с кем-то говорить. Но это лишь умиляет – нарастающее чувство свободы обдувает поднятые паруса души. Предчувствие скорого краха любых обещаний – это и есть царица всех твоих эмоций сейчас. И начинается процесс забвения.

Ты забываешь все, что было до этого момента, и заранее забываешь все, что будет после него. Снег, дождь или солнце радуют тебя. Внутренний подъем совпадает с подъемом по ступеням в магазин. И сердце ворочается внутри диким зверем. И ты перестаешь обращать внимание на звонки мобильного.

– Два пива и маленькую бутылочку коньяку, – говоришь ты, окончательно освобождаясь от любых реакций на совесть. К тому же продавщица выглядит так, будто все хорошо, все идет как надо, и ты ничего никому не обещал. Она с улыбкой подает пакет, делая твое приобретение вполне оправданным и логичным. «Все мы взрослые люди!» – гордо думаешь ты, запихивая данные накануне клятвы поглубже в карман, вместе со сдачей.

Ты выходишь на улицу. Здесь все против тебя. Мир не готов принять твоих притязаний. Ты не вписываешься в его правила: ты хорошо одет, ты красив, умен, полон сил и идей. Но, в контексте лежащего у тебя в пакете, ты здесь лишний. Когда пакета нет – все хорошо, ты свой. А когда пакет в руках… В общем, есть два пути: либо бросить пакет в урну, либо присоединиться к бомжам. В одном из этих случаев все встанет на места. Оба варианта тебе, понятно, не подходят, и ты начинаешь искать ту трещину, которая скроет от лишних глаз живописную картину неизвестного художника, на которой изображен хорошо одетый молодой человек, к тому же полный идей, поспешно пьющий на улице из горла…

Мысль о картине воодушевляет. Что же еще на ней должно быть? Природа, деревья, лес. «Отличная мысль!» – понимаешь ты. До ближайшего парка, где можно надежно укрыться, десять минут ходьбы. Ты идешь, и по пути определяешься со временем года – идет мягкий снег. Он надежно скроет под собой все обещания.

Наконец ты в окружении серебристого инея в отдаленном уголке парка. Пиво проходит хуже коньяка, оно кажется каким-то твердым, враждебным. «Надо было принимать наоборот», – понимаешь ты. Горло сжимается от холода, и ты закуриваешь. Ты размышляешь, глядя на блеклое зимнее солнце: «Есть еще два часа. Затем звонки станут более интенсивными. Нужно будет отвечать кратко, чеканя фразы – говор может выдать. Но об этом потом, потом…»

Ты вдыхаешь морозный воздух и понимаешь, что внутри стало теплее. Ты с улыбкой замечаешь, что под ногами все еще ворочается время. Ты бьешь его носком ботинка, и оно, звеня пустым стеклом, улетает куда-то вниз, в овраг. В этот момент мир раздвигается, как бордовые кулисы театра. На сцену выходит конферансье в блестящем костюме и торжественно объявляет: «Дамы и господа! Представление будет очень захватывающим и интересным! Просьба отключить мобильные телефоны!» И ты, повинуясь общим для всех зрителей правилам, отключаешь трубку.

Ты куришь и с ностальгией вспоминаешь, как в глубокой юности вы с другом преодолевали моменты, когда пойти было совершенно некуда. Ты спрашивал его: «Куда пойдем, Лысый?» Он отвечал: «Отсюда!» Похоже, что сейчас необходимо сделать именно это – пойти отсюда. К тому же праздник только начался! Не стоять же тут вечно! Чего доброго, время высунет морду из сугроба, выползет из оврага. И ты уходишь отсюда.

Ты просто идешь и смотришь. Идешь от каждого шага, прочь от каждого метра, вон от своих же следов на снегу. Все вокруг радует тебя, а небольшое чувство вины перед всем миром добавляет глубины восприятия. Но благодать начинает таять, по мере зарождения неприятного чувства… Ты не знаешь, как его объяснить, но знаешь, как от него избавиться…

Говорят, в наше время сильнейший тот, кто вовремя исправляет ошибки. Правильно! Не допускать оплошностей – значит не стараться, не учиться, не искать. Идущий к вершинам не тем прекрасен, что идет, а тем, что падает и находит силы встать заново. Идущий отсюда уже знает, куда идти. Он принимает единственно возможное решение.

И ты идешь в другой магазин, ибо в тот же идти стыдно. Красивый, с идеями, молодой человек, да к тому же хорошо одет… И тут ты понимаешь, что врала продавщица, невозмутимо подавая тебе пакет. Она заодно с теми, кому ты давал обещания – она просто притворялась. Если бы это было не так, ты пошел бы в тот же самый магазин. Сейчас ты это явственно понял: ты стал мудрее, нежели сорок минут назад.

Поскольку ты определился со временем года, пиво уже не берешь – холодно для пива.

Ты выходишь на улицу. Ты понимаешь, как же глупо было прятаться в кустах. Зачем? Можно выпить вот тут, на лавочке, никто и не заметит. Держи водочку в пакете, да и все. Да, на коньяк не хватило, но какая разница? Коньяк у тебя сегодня уже был. Водочки больше. И снега намело – красота, свобода!

Когда осталось полбутылки, ты понял, что все мироздание в твоем распоряжении. Это великолепное чувство, ты ради него и пришел сюда. И те ребята, что сидят рядом – нормальные и веселые люди. Кому пришло в голову назвать их бомжами? Все по недомыслию, по злобе человеческой. Сколько они знают! Сколько читали! Есть среди них и музыканты, есть и художники! Да кто вы все по сравнению с ними?!

Тебе надо успокоиться. А как это сделать, когда столько достойных людей мерзнет на улицах? Нужно просто допить. И ты наливаешь себе, ребятам; вы выпиваете. Ты лезешь в карман за сигаретой, нащупываешь мобильный, резко отдергиваешь руку. На долю секунды появляется ненавистное время, но ты с остервенением снова бьешь его в морду ногой. Оно с гулом летит прочь.

– Совсем охамели! – доносится до тебя. – Чуть ребенка бутылкой не зашиб, сволочь!

– Ладно, хозяйка, прости хорошего человека! – говорит один из талантов.

Художник со впалыми щеками просит у тебя денег, ты с радостью отдаешь ему все: должна же быть какая-то компенсация за столь гадкое существование! И если мир им не дает – ты дашь. К тому же, можно выпить еще. И даже нужно. Как-нибудь доедешь потом. Это будет потом, не сейчас…

Художник возвращается и приносит с собой темноту. Ты смотришь ему в глаза и не можешь понять, почему вдруг стало темно и где же снег, который валил мягкими хлопьями. Вместо снега – желтый глаз фонаря над тобой. Оно и понятно – времени нет. Вот и меняется пейзаж так, как вздумается. Плевать!

У тебя в руках пластиковый стакан, наполненный до половины. И больше ничего. Ты смотришь в него, ты стараешься понять, что же происходит вообще, в целом. Ты хочешь выпить за талантливых людей с талантливыми людьми, поворачиваешь к ним голову, но твой тост внимательно слушает лишь пустота, опершись о соседнюю елку.

Ты совершенно один на заснеженной скамье? Брось! Попробуй повернуть голову в другую сторону. Вот видишь? У тебя прекрасная компания! Это тот самый веселый конферансье в блестящем костюме. И как ему не холодно? В одной руке у него перламутровая папка со сценарием мероприятия, в другой – блестящий фужер, наполненный игристым шампанским, как и у тебя, ровно до половины. Все по-честному!

– Сударь, я хочу выпить за вас! За ваш безупречный стиль жизни! За ваши таланты, коим несть числа! За ваши решения, которые всегда верны! За вашу женщину, красивее которой нет на свете! Я выпью за ваши поступки, которые всегда совершенны. Да что там говорить: сударь, вы – гений! Вы один на всем свете, и нет такого другого! За вас! – ослепительно улыбаясь, торжествует конферансье.

Тебя несколько раздражает, что такой превосходный тост не был окончен звоном бокалов: как будто столь восхитительные фразы не увенчались в конце восклицательным знаком, и вопрос остался открытым. Проблема в том, что его фужер хрустальный, а твой стакан – всего лишь пластик: какой уж тут звон! Да и нужен ли он, когда огонь уже проходит внутрь? И ты с чувством, с торжеством момента, с жаждой жить, с желанием прекрасного швыряешь бесполезный кусок пластика оземь! Бьешь снег ногами! Руки сами поднимаются ввысь и в торжественном порыве дирижируют бытием! И рвут на части пространство! И хохочет конферансье, этот уродливый клоун! И выделывает он сквозь смех немыслимые па, размахивая снегом, как белым флагом твоей победы! И ты уже пляшешь с ним! И только тебе принадлежат все царства мира! И прочь паскудная ночь! И в тень грядущий день! Виват, клоун, виват! Пой, скоморох безумный, пляши до скончания века! И катись оно все к черту! В пух и прах! В музей!

Да, тебе нужно в музей. Прямо сейчас. В музей, непременно в музей! Именно там все и случится. Именно там. Да и клоун замолчал, стал серьезным. И указывает рукой в сторону музея.

– Поди прочь, без тебя знаю, – шепчешь ты.

Клоун с любезной улыбкой откланивается, исчезает за деревом.

Ты переходишь дорогу, рассекая тяжелым дыханием ночь. Одним движением руки ты убираешь с пути редкие машины, одним взглядом ты заставляешь исчезнуть запоздалых прохожих.

Ты у дверей музея. Но где же музыка?! Почему закрыто?! Откуда этот замок?! Проклятый клоун! Отворите двери, сволочи! Сволочи!

И бьются стекла. И звенит в голове. И орет сигнализация. И трясутся руки. И наступает тьма. И возвращается время, вытирая кровь с морды. И садится оно на твое тело, что валяется у запертых дверей. И показывает оно на тебя пальцем двум блюстителям, что нервно бегут сюда. Но ты этого уже не видишь. Завтра. Увидишь завтра. И будь уверен: время отомстит за побои. А пока наслаждайся ничем.