КритикаПрименение методологии Поппера на практике, к реальной истории науки, показало её ограниченность. Однако Поппер внёс большой вклад в философию науки, намного раздвинув её границы, а критика его идей и их разработка дали начало большинству новых направлений исследований в философии науки. Это было особенно важно в свете крушения идей логического позитивизма и кризиса методологии философии науки[3]. В. В. Бартли указывал на опасность «порочного круга», возникающего в случае применения принципа фальсифицируемости по отношению к самому принципу фальсифицируемости — если он нефальсифицируем, то не является научным суждением; если же он фальсифицируем, то неясны основания подобной фальсификации[6]. Критика фальсификационизма содержится в работах таких философов науки, как Т. Кун, И. Лакатос, П. Фейерабенд и др., предложивших свои теории научности, отличающиеся от фальсификационизма. На логические противоречия фальсификационизма указывал Гемпель. По мнению некоторых специалистов, применение попперовского критерия фальсифицируемости в ряде наук (например, в экономике), может быть деструктивным, поскольку ведёт к признанию их антинаучного характера[7]. К. Поппер отказал истории и социологии в статусе науки[8]. Противовесом фальсификационистской доктрине служит тезис Дюэма — Куайна, который гласит: в силу системного характера научного знания эмпирическая проверка отдельно взятых положений теории может быть невозможна, при сохранении, однако, возможности проверки теории как целостной конструкции[9]. Новая философская энциклопедия указывает, что фальсификационизм как критерий демаркации оказался неэффективным, поскольку его последовательное проведение означает, что научная теория с несомненностью может быть отнесена к сфере науки только после того, как будет опровергнута опытом. Кроме того, требование немедленно отбрасывать теорию, как только она встречается с опровержением некоторой части её выводов, не согласуется с реальной практикой науки — научное сообщество часто вынуждено сохранять даже опровергнутую теорию до создания более успешной. При этом многие современные философы науки полагают, что сама идея демаркации как нахождения точных и навсегда неизменных критериев научности/ненаучности является следствием чрезмерно упрощённого образа науки[10].
Принцип верификации – основополагающий принцип неопозитивизма, согласно которому все высказывания, которые нельзя сопоставить с базисными предложениями науки (с так называемыми «протокольными предложениями») лишены смысла и лишь по форме напоминают высказывание о чем-то, а сами по себе – бессмысленные и псевдонаучные. К ним относится, в частности, большинство философских и религиозных идей типа «душа бессмертна» или «материя есть субстанция», так как, по мнению логических позитивистов, то, что нельзя увидеть собственными глазами или зафиксировать с помощью приборов, не может быть предметом научного исследования. Введения принципа верификации стимулировало разработку идеи единства и развития научного знания; казалось, что обнаружен непоколебимый фундамент научного знания и найден ясный и простой критерий отличия истины от лжи, науки от псевдонауки. Однако со временем стала все более очевидной ограниченность принципа верификации: сведение любого научного положения к высказыванию об элементарном чувственном ощущении или восприятии оказалось невозможным – процедура проверки, верификации неприменима к вполне конкретным (например, историческим) событиям, которые уже прошли и уже невоспроизводимы; невозможно проверить высказывание, в котором идет речь о каком-либо бесконечном множестве чувственно воспринимаемых предметов (типа «все металлы растворяются в кислотах» или (классический пример) «все лебеди белые»). Невозможно подвергнуть проверке и бесконечное множество существующих, существовавших и будущих предметов. Каков же научный статус принципа верификации? Попытки его обоснования привели к уточнению содержания и статуса данного принципа. Понятие верификации было расширено и актуальная верификация была заменена принципиальной возможностью проверки когда-либо и где-либо – верифицируемостью. В таком случае уже нельзя утверждать, что верифицируемость высказывания есть критерий его истинности – ведь мы не знаем в полной мере результатов его проверки. Дальнейшие попытки сохранить эмпирический базис науки привели Поппера к замене принципа верификации принципом фальсификации (от лат. falsus – ложный и facio – делаю), в котором и состоит сущность логики науки, так как наука развивается путем «предположений и опровержений», поскольку «мы не знаем – мы можем только предполагать». Поппер считал, что законы науки не сводимы к наблюдению и, следовательно, не верифицируемы. Наука, таким образом, нуждается не в принципе верификации, а в принципе фальсификации, то есть в опровержении неистинности любого утверждения, относимого к науке; истинным можно считать всякое положение науки, которое не опровергнуто, наличие же фактов, противоречащих научной теории, фальсифицирует ее и указывает на ее несостоятельность, а если опровержение теории отсутствует, то она считается истинной. Рост научного знания, по Попперу, как раз и состоит в выдвижении новых гипотез и их опровержений, фальсификации, в результате чего и решаются научные проблемы. Если верифицируемость означает принципиальную возможную проверяемость, то фальсифицируемость научного высказывания означает лишь принципиальную возможность эмпирического опровержения. Если какое-либо высказывание можно гипотетически опровергнуть, значит оно сопоставимо с опытом, то есть научно. Например, утверждение, что все планеты вращаются вокруг Солнца по эллиптическим орбитам, принципиально фальсифицируемо, то есть возможно предположить ситуацию, что какая-то планета вдруг изменит вою орбиту. Так же легко фальсифицируемо и утверждение «все лебеди белые», хотя его и сложно верифицировать. Первое высказывание принято считать истинным, второе – ложным, но оба сопоставимы с опытом и, следовательно, научны. Замена принципа верификации принципом фальсификации ослабило критерий истины настолько, что само понятие истины в неопозитивистской теории научного знания оказалось ненужным. Принцип фальсификации выступал у Поппера не как принцип значимости научных положений, а как принцип демаркации, отделяющий подлинную науку от псевдонауки: истинный ученый всегда должен быть готов подвергнуться проверке, а теории, которые не допускают риска собственной эмпирической фальсификации, не могут претендовать на научный статус. Введение принципа фальсификации нацеливало ученых на постоянную открытость научной теории для критики (впрочем, сам принцип тоже неоднократно критиковался, в частности, Т. Куном) и важным следствием его введения явилось признание того положения, что знание имеет гипотетический, предположительный характер. Гипотетико–дедуктивная модель научного исследования была выдвинута Поппером в противовес интуитивизму. Преимущественное значение в его концепции имеют рационально сконструированные схемы объяснения эмпирических данных, которые в свою очередь опираются на конвенционально определяемый эмпирический базис и во многом зависят от рационально–теоретических схем. Следует отметить и то, что Поппер абсолютизировал принцип относительности развития научных теорий и независимость их развития друг от друга, также как он абсолютизировал и сам принцип фальсификации. (На мой взгляд, абсолютизация последнего, в частности (как и абсолютизация вообще) была довольно–таки некорректным поступком со стороны Поппера – ведь он прибегнул к этому шагу (которого следует избегать), осуждая других за подобные крайности и высказываясь относительно недопустимости абсолютизации, например, диалектики). В соответствии со своей концепцией Поппер рассматривал рост научного знания не как движение от одного истинного знания к другому, а как постоянный переход от одних проблем к другим. Философско-методологическая концепция Поппера оказывается связанной с отказом от объективного характера истинности наших знаний и абсолютизацией его плюралистического характера. Одной из важнейших задач философии Поппер считал проблему демаркации – нахождение критерия, дающего возможность провести разграничение между эмпирическими науками и математикой, логикой, метафизическими (философскими) системами. С его точки зрения, методом демаркации является фальсификация – принципиальная опровержимость любого научного утверждения, которую он рассматривал не как самоцель, а как способность теории или гипотезы подвергнуться критическому испытанию. Литература: 1. Овчинников Н.Ф. “Карл Поппер, наш современник, философ XX века”. // Вопросы философии, 1992, №8. 2. Овчинников Н.Ф. “Об интеллектуальной биографии Поппера”. // Вопросы философии, 1995, №11. 3. Поппер К. “Логика и рост научного знания”., М, 1983г. 4. Поппер К. “Логика социальных наук”. //Вопросы философии, 1992, №10. 5. Садовский В.Н. “Карл Поппер, Гегелевская диалектика и формальная логика”. // Вопросы философии, 1995, №1. 6. Садовский В.Н. “О Карле Поппере и судьбе его учения в России”. // Вопросы философии, 1995, №10. 7. Сокулер З.А. “Проблемы обновления знания: гносеологические концепции Л. Витгенштейна и К. Поппера”, М, 1988г. 8. Смирнов В.А. “К. Поппер прав: диалектическая логика невозможна”. // Вопросы философии, 1995, №1 9. Чайковский Ю.В. “Об эволюционных взглядах К. Поппера”. // Вопросы философии, 1995, №11 10. Нарский И.С. “Современная буржуазная философия: два ведущих течения начала 80-х годов XX века”.
|
