Студопедия — ЭЛЕКТРОННОЕ ПОДСЛУШИВАЮЩЕЕ УСТРОЙСТВО «ШЕРЛОК»! 2 страница
Студопедия Главная Случайная страница Обратная связь

Разделы: Автомобили Астрономия Биология География Дом и сад Другие языки Другое Информатика История Культура Литература Логика Математика Медицина Металлургия Механика Образование Охрана труда Педагогика Политика Право Психология Религия Риторика Социология Спорт Строительство Технология Туризм Физика Философия Финансы Химия Черчение Экология Экономика Электроника

ЭЛЕКТРОННОЕ ПОДСЛУШИВАЮЩЕЕ УСТРОЙСТВО «ШЕРЛОК»! 2 страница






— Я еще не знаю ваших вкусов, Мэгги. Французская, итальянская, мексиканская, китайская кухня? Или вы вегетарианка?

— Итальянская.

— Великолепно. Как насчет роскошного ресторана? Когда-нибудь были в «Ла Скала» в Беверли-Хиллз?

— Нет. Там нужно вечернее платье?

— Сойдет и это.

— Я имела в виду не себя, а вас. Пусть на вас нет рубашки, но, может, стоило бы надеть галстук?

Барретт посмотрел на свою обнаженную грудь, и они расхохотались.

— В шкафу есть чистая рубашка. Я мигом.

 

Хотя оба зала в «Ла Скала» были переполнены, за столиками царила интимная и непринужденная атмосфера. Ресторан был таким уютным, что, даже сидя за одним столиком с незнакомыми людьми, вы могли наслаждаться уединенностью и чувствовать себя отделенными от остальных посетителей.

Майк Барретт и Мэгги Рассел сидели у стены в глубине ресторана и наслаждались этой интимностью и близостью. Таблетка кодеина плюс два коктейля перед ужином сделали свое дело. Бутылка кьянти почти вся выпита за супом и спагетти. Боль прошла.

Отвечая на вопросы Мэгги, Барретт более подробно повторил все, что рассказал Зелкину час назад. Мэгги Рассел внимательно слушала, как у них из-под носа увели из Антиба Кристиана Леру, как одетые в штатское полицейские «случайно» появились на подпольной киностудии Квондта, как письма Джадвея забрал какой-то самозванец, как Изабель Воглер неожиданно заболела потерей памяти.

— Невероятно, — заметила девушка, ставя стакан. — Когда об этом читаешь в детективах, знаешь, что все придумано. Даже несмотря на доказательства, трудно поверить, что люди вторгаются в личную жизнь других с помощью подслушивающих устройств. Трудно поверить, что такое происходит в жизни.

— Происходит.

— Это не только безнравственно, но и подло. Будто какой-то маньяк подглядывает ночью в окно спальни, как люди занимаются любовью.

— Ваш маньяк при этом удовлетворяет собственную сексуальную озабоченность, а Йеркс состоит членом клуба под названием «Цепь оправдывает средства» и действует, чтобы добиться власти.

— Власть тоже может приносить плотское удовлетворение, — заметила девушка. — Если бы вы видели Лютера Йеркса, то поняли бы, что это единственный вид плотского удовлетворения, который он может себе позволить. У меня от него мороз по коже. И все у него шито белыми нитками, хотя он считает, что хорошо скрывает свои замыслы. Вы бы только видели, как он обвел дядю Фрэнка вокруг пальца. Никогда бы не поверила, что дядя может так плясать под чужую дудку.

— Фрэнку Гриффиту приходится принимать советы Йеркса. В мире денег и власти, в котором живет ваш дядя, Йеркс достиг самых больших высот. Даже богатым людям Йеркс кажется магараджей.

— Но вы же не думаете, что это Йеркс подкупил Изабель Воглер?

— Нет, — покачал головой Барретт. — Высшее начальство не стало бы заниматься такими пустяками. Я уверен, что это сделал сам Фрэнк Гриффит.

— И вы считаете, что окружной прокурор принимает во всем этом участие?

— Да нет, не считаю. Может, я действительно похож на бойскаута, как мне вчера сказала моя бывшая невеста во время нашего не очень приятного расставания. Не думаю, что за всем этим стоит Элмо Дункан. Он может знать, что происходит, молча соглашаться, и, следовательно, является сообщником, но я уверен, что зачинщик не он. Когда Элмо Дункан в понедельник начнет обстреливать нас из тяжелых орудий, многие похвалят его. Никто не будет знать, что снаряды подносят Лютер Йеркса, Уиллард Осборн, Фрэнк Гриффит и еще бог знает кто. Я не отрицаю, что наша позиция очень слаба, и выстоять против таких грозных противников будет очень трудно.

Мэгги импульсивно накрыла его руку своей.

— Майк, не включайте меня в их число, хоть я и родственница Фрэнка Гриффита.

— Вы не кровная родственница и совсем на него не похожи.

Барретт хотел взять ее мягкую руку, но Мэгги уже убрала ее.

— Его сын тоже ни капельки не похож на отца. Помните, я говорила, что, по-моему, нам не стоит встречаться. Я не могу предавать людей, с которыми живу. Я думала о своих чувствах и сейчас могу более точно описать их. Я пытаюсь защитить не всю семью Гриффитов, а одного Джерри. Только ему я сохраняю преданность. Тетя Этель… она беспомощна, и мне ее жаль. Я никак не смогу навредить ей, что бы ни сделала. Что касается дяди Фрэнка, то после всего того, что он сделал и делает сейчас, у меня остается все меньше и меньше родственных чувств к нему. Нет, это не совсем правильно. Когда любовь к кому-то ослабевает, это значит, что когда-то вы любили этого человека. Я никогда не любила его по-настоящему. Я терпела его, старалась ужиться с ним и, как кошка, пыталась защитить от него Джерри. Мне наплевать на Фрэнка Гриффита. Сейчас я не сомневаюсь, что он настоящая заносчивая скотина. Все, что о нем сказала Изабель Воглер, чистейшая правда, только это еще надо возвести в клуб.

— Мэгги, вы вовсе не обязаны…

— Я хочу избавиться от тяжелого груза, пока есть возможность. Вот вам один пример. Йеркс хочет, чтобы Джерри выступил свидетелем против вашей книги. Это очень важно для него. И хоть Джерри не говорит со мной о том вечере, когда хотел покончить с собой, он постоянно угрожает повторить попытку, если его заставят выступать в суде. Одна мысль о том, что ему придется давать свидетельские показания и подвергаться перекрестному допросу, приводит его в ужас. Джерри не может противиться отцу, поэтому рассказывает о своих страхах только мне и психоаналитику. Дядя Фрэнк знает, что творится с сыном. Он слышал от доктора Тримбла, чем может обернуться для Джерри выступление в суде, и тем не менее твердо стоит на своем. Черт побери, твердит дядя Фрэнк, мой сын настоящий мужик, он встанет и расскажет, что сделала с ним эта книга. Дядя Фрэнк делает вид, будто требует этого ради блага самого Джерри, якобы чтобы спасти сына от обвинения в изнасиловании, но мне кажется, что он делает это, дабы сохранить лицо и отвлечь всеобщее внимание от своей ответственности за поступок Джерри. По-моему, он ведет себя как обыкновенный эгоист, а не любящий отец. Он готов пожертвовать сыном, чтобы спастись самому, и я просто не могу допустить, чтобы это произошло.

— А что вы можете сделать, Мэгги?

— Ничего или очень многое. Джерри имеет право отказаться выступать в суде, если захочет, правда?

— Не совсем, — покачал головой Барретт. — Дункан может вызвать его повесткой, но он не рискнет пойти на это, если Джерри откажется помогать обвинению. Так что Джерри самому решать, выступит он в суде или не выступит.

— Это решать не Джерри, а его отцу. Моя задача — помешать Фрэнку Гриффиту заставить его сделать это и уговорить его проявить благоразумие. За последние несколько дней мне уже десяток раз хотелось стать на сторону Джерри, но, признаться, я струсила. Боялась, наверное, подвергнуть опасности свое будущее. Ваш рассказ о том, как дядя Фрэнк подкупил Изабель Воглер, привел меня в ярость. Я почти готова выступить против Гриффита. Нужно как-нибудь вечером выпить для храбрости и все ему выложить. Сколько у меня времени?

— Наверное, до середины следующей недели.

— Значит, я должна поговорить с ним начистоту до следующей среды.

— Вы надеетесь заставить Фрэнка Гриффита изменить свое решение?

— Да. — Девушка немного помолчала. — Я могу рассказать ему, что Джерри пытался покончить с собой.

— Думаете, что сможете рассказать своему дяде об этом?

В голосе Барретта послышалось сомнение.

— Думаю, смогу, хотя и не уверена. Мне только кажется, что, если рассказать об этом дяде Фрэнку и втолковать, что, оказывая на Джерри давление, он может заставить его повторить попытку, дядя передумает. Последствия такого скандала могут перевесить причины, которые заставляют его требовать от сына свидетельских показаний.

— Мэгги, хоть вы и делаете это ради Джерри, а мне выгодно, чтобы Джерри не выступил против нас, я бы на вашем месте все хорошенько обдумал, прежде чем разговаривать с Фрэнком Гриффитом.

— Почему?

— Потому что, выиграете вы или проиграете, ваша жизнь в доме Гриффитов станет невыносимой, а я не уверен, что вы готовы покинуть его. Вы мне сами говорили, что нуждаетесь в крове и поэтому живете с ними.

— Я уже сомневаюсь, что мне нужен этот ужасный дом. Я могла бы рискнуть и жить одна. Я согласилась показаться с вами на людях, и это — мой маленький вызов, юношеская бравада.

— Интересно…

— Что?

— Почему вы рискнули?

— Вы сами напросились. — Мэгги отбросила прядь волос, упавшую на глаза. — В основном потому, что вы мне нравитесь.

— И вы мне нравитесь, Мэгги. Вы не могли не заметить этого.

— Вы просто отвечаете любезностью на любезность.

— Вы мне нравились и до этого обмена любезностями.

— Полигамный мужчина, — пошутила она, не улыбнувшись. — Я не скрываю радости оттого, что вы расстались с Фей Осборн. Так ведь?

— Что? О да. И особенно меня радует то, что мы расстались навсегда.

Она принялась крутить кольцо на указательном пальце.

— Есть еще одна причина, по которой я согласилась поужинать с вами. Несмотря на Джерри, — а вы сами сказали, что с приговором нет никакой определенности, — я за Джадвея и «Семь минут». Я уже говорила вам об этом. Мне хотелось бы помочь вам.

В это мгновение Майку захотелось воскликнуть: «Мэгги, я люблю тебя!», но вместо этого он сказал:

— Это было бы замечательно.

— Сейчас, когда вы потеряли Изабель Воглер, мне особенно хочется помочь вам найти свидетеля, который доказал бы, что не только книга повинна в преступлении Джерри. Но я не знаю ни одного человека, который мог бы сказать правду… кроме меня самой. И… и я не готова зайти настолько далеко, чтобы дать свидетельские показания. Понимаете?

— Я бы не позволил вам выступить в качестве свидетеля, даже пожелай вы этого.

— Мне противна вся эта грязь, которой поливают «Семь минут». Я много думала о героине Кэтлин и реальной женщине, любовнице Джадвея. Говорят, она вдохновила его на создание образа Кэтлин…

— Касси Макгро.

— Как я завидую ей, ее свободе, ее всепоглощающей любви. Большинство женщин живет и сходит в могилу, не познав даже крошечной толики любви.

— А вы-то сами, Мэгги? — тихо спросил Майк Барретт. — Могли бы вы испытывать к мужчине такие же чувства, как Кэтлин… или, скажем, как Кэтлин из книги?

— Я… не знаю. — Девушка отвела глаза. — Когда я думаю о Кэтлин из книги, порой мне кажется, что я способна на такие же чувства. То есть мне кажется, что они лежат где-то под спудом, глубоко в душе, и могут вырваться на волю. Я готова подарить их настоящему мужчине, все без остатка, и, в свою очередь, приму его любовь. Я надеюсь в один прекрасный день пережить свои семь минут.

— Если вы так хотите этого, вы когда-нибудь встретите настоящую любовь, — серьезно заверил девушку Майк Барретт.

— Поживем — увидим… — Она смущенно пожала плечами. — Знаете, который сейчас час? Если хотите в понедельник быть в хорошей форме, вам следовало бы лежать в постели еще час назад, принимая во внимание то, что с вами произошло. Надеюсь, что вы проявите благоразумие и завтра хорошо отдохнете.

— Боюсь, ни завтра, ни в какой-либо другой день до окончания процесса мне не удастся отдохнуть. Мы нашли итальянского художника, да Векки. Он утверждает, что знал Джадвея и написал его портрет. Завтра да Векки вылетает из Флоренции. К тому же необходимо поговорить с полудюжиной других свидетелей.

— Все же постарайтесь отдохнуть.

Барретт встал.

— А вы хорошенько все обдумайте, прежде чем серьезно разговаривать с Фрэнком Гриффитом, — посоветовал он.

— Я начну этот разговор, только если буду твердо уверена, что смогу убедить его. Может, попробовать сначала уговорить доктора Тримбла? Господи, какая же я трусиха! Но что-то все равно необходимо сделать.

Барретт захватил со стола мелочь, догнал Мэгги возле бара и взял ее за руку. В этот миг девушка узнала кого-то из сидевших у стойки.

Молодой человек в дорогом шелковом костюме, с курчавыми неухоженными волосами, нуждающимися в стрижке, энергично помахал Мэгги рукой и крикнул:

— Привет, мисс Рассел!

Она робко подняла затянутую в перчатку руку и без особой радости ответила:

— Привет.

Потом быстро повернулась и вышла из ресторана. Барретту пришлось еще раз догонять ее.

На тротуаре перед «Ла Скала» он внимательно посмотрел на Мэгги Рассел. Она закусила нижнюю губу, ее лицо побелело.

— Кто это был?

— Ирвин Блэйр. Он из конюшни Лютера Йеркса, отвечает за прессу и делает рекламу Дункану. — Мэгги Рассел тускло улыбнулась. — Где бы ни был Йеркс, можете не сомневаться, что Ирвин Блэйр всегда рядом с ним.

— Мне очень жаль, Мэгги. Не нужно было приводить вас сюда. — Барретт нахмурился. — У вас будут неприятности?

— Не знаю. Мне все равно. — На этот раз она улыбнулась по-настоящему и взяла его под руку. — Что бы ни случилось, сегодняшний вечер стоит того.

 

Было поздно, и Элмо Дункан подумал, что вечер пятницы можно было бы провести и получше.

Но еще хуже то, что завтра предстоит куда более напряженный день, да и в воскресенье отдохнуть не удастся. Придется вкалывать от зари до зари. Дункан будет совещаться со своими помощниками во Дворце правосудия, встретится с сыщиками, побеседует с Леру и свидетелями обвинения. В понедельник утром рулетка закрутится, и ставкой в игре будет его судьба.

И хотя Дункан страшно устал, он знал, что в понедельник утром, когда судья ударом молотка возвестит о начале процесса, будет энергичным и свежим. Так бывало всегда. Раз за разом он входил в зал суда усталым и телом, и душой, но, как только начинался процесс, открывался какой-то скрытый источник энергии, и Дункан получал заряд силы и бодрости. Часть энергии он, как ему казалось, черпал от зрителей. Публика, пресса, безликие люди за стенами зала суда всегда подстегивали Дункана, и у него еще никогда не было такой большой аудитории, какая наверняка будет в понедельник утром.

Ему нравилось видеть противника воочию, и он старался вызвать в себе ненависть к нему. Дункан пытался представить себе, что противник — убийца, который стремится уничтожить его, поэтому надо расправиться с ним, чтобы самому остаться в живых. Недавно он обрел такого противника в лице Майка Барретта. Дункан черпал энергию и в своей преданности самому делу правосудия. Он верил в справедливость обвинения, считал, что борется за святое дело и что, стоит ему потерпеть поражение, и огромная масса верящих в него людей будет сметена варварами. В прошлом он нечасто верил в правоту своего дела так, как сейчас. Элмо Дункан знал, что дьявольский натиск похоти и непристойности должен быть остановлен (он казался себе стражем ворот Рима, к которому приближалась нумидийская конница карфагенян), если он хочет сохранить цивилизацию как символ законности, порядка и нравственности.

И все же самым сильным стимулятором была уверенность, что он подготовлен и вооружен лучше врага. Никогда в жизни он не был так уверен в этом, как сейчас. Еще до начала генерального сражения он одержал победу в ряде важных стычек, и если враг пока не разгромлен, его ряды, во всяком случае, изрядно поредели. Армия обвинения стала еще сильнее. В неприятельском войске нашлись перебежчики. Что заставило их пойти на предательство? Этого он не знал и не хотел знать. Конечно, можно было строить предположения, но зачем искать подтверждения своим догадкам? Лютер Йеркс творил чудеса. На войне и в любви все средства хороши, а сейчас Дункан вел жестокую войну на выживание. Он считал, что у защиты нет ни одного значительного свидетеля, а у него их было целых два: Кристиан Леру и Джерри Гриффит. Два таких свидетеля — даже слишком много для одного процесса.

И все же, несмотря на уверенность в том, что он войдет в зал суда во всеоружии, Дункан чувствовал крайнюю усталость, а до понедельника оставалось еще два дня.

Он рассеянно прислушивался к разговору и, услышав имя Джерри Гриффита, попытался сосредоточиться. Лютер Йеркс и Фрэнк Гриффит сидели в глубоких мягких креслах за кофейным столом. Йеркс, как всегда, был великолепен в своих голубых очках, галстуке «аскот» и домашней куртке. Он поглаживал парик и, размахивая крошечной, похожей на женскую ручкой, что-то говорил Фрэнку Гриффиту. На пухлом лице Гриффита застыло задумчивое выражение. Он напряженно замер в кресле, стараясь не пропустить ни единого слова старшего товарища. Дункану вдруг подумалось, что Гриффита впервые пригласили на совещание к Йерксу в Малибу.

Чуть раньше в беседе принимали участие еще два человека. Нервный Ирвин Блэйр, который отвечал за связи с прессой, быстро уехал. Он уже проделал самую трудную работу, разрекламировал процесс сначала в городе, потом в штате, в масштабах страны и наконец во всем мире. Сейчас он отправился в Беверли-Хиллз на ужин с репортерами, прилетевшими освещать процесс из Нью-Йорка и Лондона. Харви Андервуд несколько часов обсуждал разные аспекты своего выступления в качестве свидетеля и уехал только полчаса назад. Остались только Йеркс, Гриффит и Дункан. Окружному прокурору было интересно, надолго ли затянется совещание.

Дункан почувствовал резкую боль в пояснице и стал молить Бога уберечь его от приступа радикулита перед судом. Когда боль поползла вверх по позвоночнику, он вспомнил, что (как часто напоминала ему жена) это был симптом предпроцессной лихорадки. Как только он войдет в зал суда, как только встанет, чтобы произнести вступительное слово, все будет в порядке.

Йеркс и Гриффит продолжали увлеченно беседовать, и Дункан воспользовался этим, чтобы подняться с дивана и потянуться. Встав, он услышал, как где-то зазвонил телефон. Прокурор осторожно потянулся, помассировал поясницу и отправился на поиски стула с прямой спинкой. В гостиной появился дворецкий Йеркса.

— Мистер Йеркс, сэр, извините… — начал дворецкий.

Йеркс недовольно поднял голову:

— В чем дело?

— Вас к телефону, сэр. Мистер Блэйр хочет поговорить с вами.

— Блэйр? Неужели он не может подождать? Ладно, я поговорю с ним. Простите, Фрэнк. Нужно выяснить, что там стряслось у Блэйра.

Йеркс поднялся из кресла, сел перед «спикерфоном» и нажал кнопку:

— Это вы, Ирвин?

Из усилителя раздался громкий голос Ирвина Блэйра:

— Мистер Йеркс, извините, что отрываю, но я сейчас кое-что увидел. Мне кажется, вы и мистер Гриффит, если он еще у вас, должны знать об этом.

— Мистер Гриффит и Элмо Дункан здесь. Говорите, мы вас слушаем.

— Я звоню из ресторана «Ла Скала» в Беверли-Хиллз. — Блэйр понизил голос, будто собирался поделиться сплетней. — Знаете, кого я увидел здесь несколько минут назад? Я сидел в баре и ждал знакомых репортеров, когда из главного зала вышла Мэгги Рассел собственной персоной, племянница мистера Гриффита. И не одна, сэр, а с кавалером. Вы готовы? Она была с уважаемым представителем противной стороны, защитником Майком Барреттом.

Элмо Дункан быстро подошел к Йерксу, который нагнулся к микрофону.

— Мисс Рассел и Майк Барретт? — повторил он. — Вы уверены, что они были вместе?

— Уверен, — весело ответил Блэйр. — Наверное, они вместе ужинали. Она вышла из зала первой, а он догнал ее. Я поздоровался с мисс Рассел. Она узнала меня и тоже поздоровалась, но не очень обрадовалась. И с ней был Майк Барретт. Они вышли из ресторана, будто близкие друзья.

Фрэнк Гриффит покраснел и сцепил огромные руки на коленях.

— Не могу в это поверить! — воскликнул он.

— Это был мистер Гриффит, — сообщил Йеркс. — Ему не верится.

— Но это так. Больше мне нечего сказать, — ответил Ирвин Блэйр.

— Очень хорошо, Ирвин, — кивнул Йеркс. — Спасибо за то, что ни на минуту не теряете бдительности. Доброй ночи. — Он выключил «спикерфон».

— Черт бы ее побрал! Ничего не понимаю, — проворчал Гриффит, вставая.

Йеркс задумчиво смотрел на него.

— Вам ничего об этом не известно, Фрэнк? Вы уверены, что прежде они не встречались вот так?

— Я потрясен. — Гриффит сжал кулаки. — Мэгги… Черт бы ее побрал, как она сошлась с этим Барреттом? Надо же было выбрать именно его! Она что, спятила?

— Давайте расставим все точки над «i», — спокойно предложил Йеркс. — Насколько хорошо вы знаете эту девушку? Она давно живет с вами?

— Года полтора. Когда я уволил эту Воглер, жена решила вызвать с Востока племянницу, чтобы та стала секретаршей и компаньонкой. Не могу сказать, что я был бы рад иметь прислугой родственницу. Им труднее приказывать, чем другим, но Этель считала Мэгги членом семьи и говорила, что, по крайней мере, ей можно доверять. Поэтому я согласился.

— И Мэгги можно доверять? — осведомился Лютер Йеркс.

— До этой минуты я думал, что можно. Она помогала Этель. Правда, немного испортила Джерри, но никогда не мешала мне. Хорошая секретарша — не путается под ногами и украшает дом.

— Я бы сказал, чересчур украшает. — Йеркс кивнул и повернулся к прокурору. — Вам не кажется, Элмо?

— Я обратил на нее внимание, — согласился Дункан. — Да, она красивая девушка.

А у красивой девушки должно быть много кавалеров, — заметил Йеркс. — Что скажете, Фрэнк? Что вы знаете о ее личной жизни?

— Не сказал бы, что очень интересовался ею, — признался Гриффит. — У нее свой ключ от дома, в свободное время она приходит и уходит когда хочет. У нее есть несколько подруг, и я слышал, как она говорила о лекциях, концертах, кино. Наверное, время от времени она встречается с мужчинами. Несколько раз ее провожали до дома, но это бывает очень редко.

— И вот появился Майк Барретт, — задумчиво произнес Лютер Йеркс. — Элмо, что вы думаете по этому поводу?

Дункан уже составил себе мнение.

— Боюсь, объяснение очевидно. Защита все больше впадает в отчаяние. Они, вероятно, ищут кого-нибудь в нашем лагере и выбрали в качестве возможного кандидата мисс Рассел. Барретт решил познакомиться с девушкой. Он недурен собой, холостяк, а тут одинокая девушка, которая, возможно, не прочь немного развлечься. Сюжет прост. Очевидно, его замысел удался. Не знаю, что она могла ему рассказать. Она видела всех нас в доме, возможно, кое-что подслушала и могла поделиться с Барреттом. Я, конечно, не хочу сказать, что девушка сделала все это с умыслом, но она могла ненароком выдать какие-то наши планы. Я ни на минуту не забываю, что Барретт умен. По-моему, их отношения могут представлять опасность для нас.

Гриффит покраснел еще гуще и вмешался в разговор:

— Вот что я вам скажу. У меня дома завелся троянский конь, и я не потерплю этого. Сейчас я вернусь домой, вызову эту чертову девчонку на ковер и потребую объяснений. Если увижу, что Блэйр не ошибся, я поставлю ей ультиматум: либо она прекращает встречаться с этим адвокатишкой, либо пусть убирается. Я и так уже давно хотел вышвырнуть ее.

— Подождите, подождите минуточку, Фрэнк, не так быстро. — Йеркс наклонился, чтобы взять бокал бренди. — Не так быстро, — повторил он и с задумчивым видом сделал глоток. — Давайте постараемся разумно оценить последствия такого шага. Предположим, вы уволите ее за шашни с противником. Не думаю, что ваше расставание будет приятным для вас обоих.

— Вы правы, оно будет совсем неприятным.

— Итак, вы выгоняете Мэгги, а что в итоге? Вы подбросите защите нового союзника. Она страшно на вас разозлится, а дружок Барретт тут как тут. Что, по-вашему, произойдет дальше? Я очень сомневаюсь, что девушка станет держать рот на замке. Скорее всего, Мэгги захочет отомстить. Самым естественным для нее шагом будет вступить в сговор с этими пиратами от защиты и выступить свидетельницей против нас. Она пожелает сообщить широкой общественности… подробности вашей личной жизни и все, что происходит у вас дома.

— Мне нечего скрывать, у меня нет ни от кого секретов, — убежденно возразил Гриффит.

— Конечно, Фрэнк, конечно, но у вас есть личная жизнь, как и у всех нас, как и у всякого мужчины. Эта девушка видела ее изнутри. Многочисленные невинные мелочи, на которые вы не обращали внимания, и ваши слова, извлеченные из контекста, можно неправильно истолковать, исказить, преувеличить. Они могут нанести и вам, и всем нам вред в зале суда. — Йеркс замолчал на несколько секунд, и его глазки за стеклами очков превратились в маленькие бусинки. — Не забывайте, Фрэнк, мы только что избавились от этой Воглер. Вспомните, как она собиралась клепать на вас в зале суда. И все из банальной мстительности. В аду не найти существа страшнее, чем уволенная женщина. К счастью, нам удалось убрать миссис Воглер с дороги. Зачем же самим делать из мисс Рассел вторую миссис Воглер? Понимаете, к чему я клоню? — Он повернулся к прокурору: — Элмо, вы понимаете?

Дункан пуще прежнего зауважал прозорливость Йеркса.

— Вы совершенно правы, Лютер. Сейчас, накануне открытия процесса, у нас прекрасная позиция. Я считаю, что не следует помогать защите.

— Ладно, может, вы оба и правы, — фыркнул Гриффит. — Но эти доводы не решают проблемы. Мы все равно не можем допустить, чтобы племянница моей жены, которая живет с нами под одной крышей, продолжала встречаться с адвокатом, пытающимся уничтожить и оклеветать нас.

— А почему, собственно говоря, не можем? — неожиданно поинтересовался Лютер Йеркс. — Зачем запрещать Мэгги встречаться с Майком Барреттом? По-моему, это меньшее из двух зол. Мы даже можем обратить их встречи себе на пользу. Послушайте меня. Предположим, они будут продолжать встречаться. Предположим, он использует ее (в чем мы еще не уверены полностью). Сколько информации он может от нее получить? До сих пор она не видела и не слышала ничего важного. Если следить за собой в ее присутствии, вести себя осторожно, быть начеку, ей нечего будет рассказывать Барретту. Если вы, Фрэнк, никак не отреагируете на их встречи, не запретите их, если даже станете немного поощрять их, тогда они могут принести определенную выгоду нашему делу.

— Выгоду нашему делу? — изумленно переспросил Фрэнк Гриффит.

Даже Дункан удивился, но, зная острый ум Йеркса, решил подождать.

— Да, выгоду, — повторил Йеркс. — Смотрите. Дав защите скудный источник информации в нашем лагере, мы, со своей стороны, получим такой же источник в их лагере, а информация о противнике никогда не повредит. Сейчас мы не знаем, что у них творится. По-моему, если Элмо будет знать о планах Зелкина и Барретта, это поможет ему во время процесса. Как и Элмо, я всегда с большим уважением отношусь к противнику. У молодого Барретта мало опыта, но он собирается сделать себе имя на этом процессе. Он уже показал себя умным, настойчивым и ловким адвокатом. Он вполне может преподнести нам новый сюрприз, а я не думаю, что кто-то из нас желает сюрпризов. Если мы станем получать информацию из лагеря защиты, сюрпризов не будет. Ваша миленькая племянница может стать отличным источником сведений, если ловко и осторожно манипулировать ею.

Йеркс допил арманьяк и поставил бокал. Дункан видел, что он прямо-таки любуется собой.

— Вот что я предлагаю. Завтра или послезавтра как бы невзначай скажите Мэгги, будто до вас дошли слухи, что ее видели на людях с Барреттом. Она будет ждать взрыва, но вместо этого встретит понимание. Вы будете само благоразумие. Она растеряется и станет есть у вас с руки. Выслушайте ее объяснения и примите их. Дайте понять, что не собираетесь вмешиваться в ее личную жизнь, что вам все равно, с кем она встречается, лишь бы вела себя осторожно, пока семья в центре внимания. Скажите, что во время процесса она должна вести себя осмотрительно, дабы не навредить Джерри.

— Да, на Джерри она клюнет, — кивнул Гриффит.

— Потом время от времени вечерами можете обсуждать с ней ход процесса. Это будет вполне естественно с вашей стороны. Если повезет, она может выболтать что-нибудь важное. С другой стороны, если выяснится, что Барретт ничего ей не рассказывает, или если она не захочет говорить, тогда у нас останется другая возможность, которой мы воспользуемся. Всегда можно пичкать Мэгги ложной информацией… Ну, например, она может подслушать ваш разговор по телефону, или вы оставите на столике какие-нибудь бумаги, содержащие секреты окружного прокурора, или упомяните о несуществующем свидетеле, который должен появиться на суде. Она может передать эту информацию Барретту и внушить ему все, что угодно. Это выведет защиту из равновесия. Получив такую «важную» информацию, Барретт может довериться Мэгги и проболтаться об истинных планах защиты. По-моему, стоит попытаться, Фрэнк. Как, по-вашему, справитесь?

Фрэнк Гриффит нервно вытащил из кармана сигару.

— Не знаю. Можно попробовать, но мне все равно не нравится, что кто-то из моих домочадцев проводит вечера с адвокатом, который пытается облить меня грязью, и не только меня, но и моего сына. Однако если вы и Элмо…

— Попробуйте, — решительно посоветовал Йеркс. — Не вмешивайтесь в личную жизнь Мэгги. Пусть помогает нам рыть могилу Барретту. Послушайтесь нашего совета.

Дункан с восхищением кивнул патрону и повернулся к Гриффиту:

— Я обеими руками за этот план, Фрэнк. Так будет лучше всего и для вас, и для вашего сына, и для нашего общего дела.

Фрэнк Гриффит успокоился и вновь стал похож на члена клуба отцов.

— Хорошо, господа, уговорили. Пусть Ромео и мисс Иуда тешатся вволю.

 

 

Наступил понедельник, 22 июня. Майк Барретт сидел за столом защиты и с нетерпением ждал открытия процесса. Нервы его были напряжены до предела.

Он оглянулся и посмотрел на круглые часы, висящие высоко над входом в комнату окружного суда Лос-Анджелеса. Часовая стрелка миновала девятку, а минутная только что прошла четверку. Было двадцать две минуты десятого.

Через восемь минут судебный пристав торжественно объявит заседание суда открытым, и начнется долгожданная битва.







Дата добавления: 2015-08-17; просмотров: 337. Нарушение авторских прав; Мы поможем в написании вашей работы!



Расчетные и графические задания Равновесный объем - это объем, определяемый равенством спроса и предложения...

Кардиналистский и ординалистский подходы Кардиналистский (количественный подход) к анализу полезности основан на представлении о возможности измерения различных благ в условных единицах полезности...

Обзор компонентов Multisim Компоненты – это основа любой схемы, это все элементы, из которых она состоит. Multisim оперирует с двумя категориями...

Композиция из абстрактных геометрических фигур Данная композиция состоит из линий, штриховки, абстрактных геометрических форм...

ТЕОРИЯ ЗАЩИТНЫХ МЕХАНИЗМОВ ЛИЧНОСТИ В современной психологической литературе встречаются различные термины, касающиеся феноменов защиты...

Этические проблемы проведения экспериментов на человеке и животных В настоящее время четко определены новые подходы и требования к биомедицинским исследованиям...

Классификация потерь населения в очагах поражения в военное время Ядерное, химическое и бактериологическое (биологическое) оружие является оружием массового поражения...

Примеры решения типовых задач. Пример 1.Степень диссоциации уксусной кислоты в 0,1 М растворе равна 1,32∙10-2   Пример 1.Степень диссоциации уксусной кислоты в 0,1 М растворе равна 1,32∙10-2. Найдите константу диссоциации кислоты и значение рК. Решение. Подставим данные задачи в уравнение закона разбавления К = a2См/(1 –a) =...

Экспертная оценка как метод психологического исследования Экспертная оценка – диагностический метод измерения, с помощью которого качественные особенности психических явлений получают свое числовое выражение в форме количественных оценок...

В теории государства и права выделяют два пути возникновения государства: восточный и западный Восточный путь возникновения государства представляет собой плавный переход, перерастание первобытного общества в государство...

Studopedia.info - Студопедия - 2014-2024 год . (0.013 сек.) русская версия | украинская версия