Ты предназначался мне

 

Я пообедала с Вики, стараясь изо всех сил вести себя так, будто ничего не произошло. Мы болтали о школе и колледже, наших друзьях — новых и старых — и о своих планах на будущее. Я рассказала ей о своей стажировке в Вашингтоне, о карьере к которой я стремлюсь. К концу обеда у меня не осталось сил сохранять на лице маску радости и возбуждения. Я уехала из ресторана, пообещав, пойти вместе в кино и записала ее телефон в ежедневник.

Когда я приехала домой, я сразу же помчалась мимо мамы в свою комнату, в которой я планировала пожить еще несколько недель и где я ранее распаковала свои вещи. В колледже я кое-что поняла про себя, я знала, что письма Тому разбудили во мне любовь к написанному слову и ощущению, что через слова я избавляюсь от негативных эмоций.

Я быстро подошла к своему столу, смахнула с него хлам, вытащила дневник и любимую ручку. Дневник открылся на последней исписанной странице, и я уставилась на следующую, в голове была пустота. Наконец я поднесла ручку к бумаге, записала дату и стандартные вступительные слова. Мысли стали обретать форму слов и фраз, и не успела я опомниться, как уже настрочила пять страниц. Я перечитала написанное и поняла, во мне говорит чувство отверженности, шок и ужас от поступков Тома, неотвязное ощущение, что меня использовали, и разочарование в том, что любимый человек оказался хуже, чем я о нем думала.

И причиной всему этому было разбитое сердце и понимание, что я, на самом деле, никогда не отпускала его. Склонившись, я написала последнюю фразу: «тогда я этого не понимала, но сейчас знаю, что приехала домой с целью помириться с ним»

Изящная блондинка в его грузовике перечеркнула мои планы, подумала я, усаживаясь на стул.

Я повернулась посмотреть в окно, вниз на бассейн, раздумывая над тем, что произошло и, что меня ждет дальше. Выплеснув свои эмоции через письмо, я почувствовала, что силы меня покинули, но на ум так и не приходил план. Я не знала, что мне предпринять. Но точно знала, что план мне нужен.

 

— Что собираешься делать, — тихо спросила меня Лиз. Я поступила, так же как и раньше, когда ходила в школу: позвонила своей лучшей подруге. Она единственная знала о моих отношениях с Томом, и единственная, кому я доверяла. Она также была единственным человеком, кто мог выслушать мою историю и дать искренний совет.

Я нахмурилась.

— Не уверена, Лиз, — ответила я. — Я мечусь между двумя вариантами. Часть меня хочет убежать с разбитым сердцем и все забыть. Я не хочу больше видеть его или думать о нем,— я замолчала, задумавшись.

— А другая? — спросила она.

Я подняла глаза, пожав плечами.

— Другая часть хочет поступить по-взрослому. Так же, как окружающие, будь они в курсе происходящего со мной в школе. Если он пользуется другой девочкой, если он делает, то же что он делал со мной, кто-то должен сообщить об этом полиции. Или ее родителям. Сделать что-нибудь.

Лиз фыркнула от смеха.

— Предполагаю, то, что у него будут проблемы в виде ареста или пожизненного изгнания из школы, если ты сделаешь так, это облегчит твои страдания. Совсем немного.

Я улыбнулась, не в состоянии противиться ее язвительной подколке и кивнула.

— Пожалуй, в этом есть доля правды, — призналась я. — Хотя, я просто не знаю, как сделать это. Не знаю, смогу ли я решиться.

Лиз притянула к себе салфетку, и взяла шариковую ручку.

— Я понимаю это так,— пробормотала она — у тебя есть два варианта. Предположим, ты собираешься кому-то сказать об этом. Первое, и самое очевидное, что нужно сделать, это поговорить с девочкой. Посмотрим, сможешь ли ты образумить ее. Если это не сработает, ты сможешь пойти к ее родителям. Если и это не сработает,хотя не знаю с чего бы, ты сможешь обратиться в полицию. Либо расскажешь, чем он занимается с девочкой, либо расскажешь, чем он занимался с тобой. — Она оторвалась от своих записей и поймала мой взгляд. — Уверена, у них до сих пор осталось дело на тебя. Знаешь, люди довольно пристально наблюдают за ним.

Я кивнула, размышляя. В моих силах было засадить Тома за решетку, если бы я захотела этого. Раньше такая мысль не приходила мне в голову, но мне было ненавистно думать о том, чем он занимается с другой девочкой. Если честно, я была убита горем и идея об отмщении намного перевешивала благородное стремление защитить кого-нибудь. Смогу ли я на самом деле пройти через это? Рассказать полиции, засадить его в тюрьму, возможно, разрушить его жизнь…

— Тогда сначала девочка, — быстро сказала я, приняв решение. — Если она выслушает меня, она сама решит, что делать, это уже будет ее проблема. Может быть, мне больше не нужно будет вмешиваться в это.

 

Всю ночь я придумывала план и как минимум сто раз передумывала. Все это время мое сердце учащенно билось. Стоять лицом к лицу к девочке означало, что я услышу лично от нее, что у нее отношения с Томом. Я не сомневалась, что он говорил ей те же слова, что и мне, что он любит ее, что она единственная для него, что он не любит свою жену, и что жить не может без нее. Также не сомневалась, что и она будет повторять те же самые слова мне. Я помню себя пятнадцатилетней и знаю, как она воспримет меня. Для нее я практически взрослая женщина, она подумает, что я понятия не имею, о чем говорю. Она будет уверена, что я не смогу понять ее чувства и, что у нее с Томом.

Она не поверит, что у меня тоже были с ним отношения. Я подумала, что правда ранит больнее всего.

Мне нужно найти способ убедить ее, и использовать достаточно веские аргументы, чтобы она обратилась за помощью, а не закрывалась. Мне нужно сказать ей о моих с Томом отношениях, и использовать информацию о Томе, которой я ни с кем не делилась. Если она не станет слушать, мне придется сказать ей, что я пойду к ее родителям, и, возможно, в полицию.

Я с трудом сглотнула, спрашивая себя, готова ли я сделать это. Я плакала несколько часов, мои глаза разболелись и опухли. Мое горло саднило от рыданий, и я думала, что у меня завтра пропадет голос. Мое сердце превратилось в темное, мрачное пристанище боли и сожаления. Но я не могла закрыть глаза на происходящее и я должна была признаться, что план дает мне некое успокоение. Я прислушалась к своему сердцу и поняла, что я делаю это, не для того, чтобы навредить Тому. Хотя, в моем подсознании засела мысль, что если он не достанется мне, то не достанется никому.

К тому времени, когда я пошла спать, у меня был готов план.

 

На следующее утро до начала уроков я поехала в школу. План был прост: пройтись по кампусу, пока ученики будут идти на занятия, расспросить о девочке и выяснить кто она. Я поняла, что это может быть не так просто, но это была небольшая школа и я окончила ее всего год назад, здесь полно народу, который до сих пор помнит меня. Был летний семестр, так что учеников будет меньше, хотя я знала, судя по вчерашнему дню, что девочка, которую я ищу, должна быть здесь.

Мое сердце учащенно билось, когда я припарковалась на ученической парковке. Вокруг меня кружились беззаботные ученики, и я подумала, что, вероятно, я хорошо смешиваюсь с ними.

Это не меняло того факта, что Том в это время тоже был в кампусе. Я знала, что он был здесь, я видела его грузовик на стоянке для преподавателей. Должно быть, он преподает летом, и с небольшим количеством учеников в кампусе...

Не думай об этом, сказала я себе. В конце концов, я знала, где находится его класс, конечно, у него был тот же класс, и я могла не ходить по его стороне кампуса. В любом случае, я не планировала идти на территорию преподавателей, и я могу спрятаться за здание, если увижу его. Все, что мне нужно это найти место, откуда я могу наблюдать за проходящими учениками и найти девочку, которую ищу.

Я побежала к скамейке у входа в школу и вытащила журнал, так чтобы выглядеть занятой. Я посмотрела вниз, читая последний абзац, и смотрела на проходящих учеников через солнцезащитные очки. Некоторых я знала, некоторых нет. Здесь были новые ученики, которые на мой новый зрелый взгляд, выглядели на десять лет старше. Я посмеялась про себя, в их возрасте, я смотрела на взрослого мужчину и хотела быть старше, чтобы встречаться с кем-то у кого была растительность на лице.

Когда я была в их возрасте, я начала строить план обольстить одного из тренеров, так, чтобы я могла встречаться с кем-то таким взрослым и посмотрите, во что это вылилось.

Я вернулась к своему журналу, глазами пробегая записи. Я должна как-то связаться с девочкой и образумить ее. Она должна узнать, через что я прошла, и что ждет ее, так чтобы ей не попасть в беду. Я знала, что у моего плана имеются более скрытые, эгоистичные причины, среди них желание избавить Тома от неприятностей, но я не хотела думать о них. На самом деле, я провела целую ночь, пытаясь не думать о самом Томе. Факт, что он встречается с кем-то еще, подвозит домой, отвозит в те места, куда ездили мы… Я не хотела, чтобы он был с другой девочкой. Он клялся мне, что я единственная, и видеть его с кем-то, для меня было невыносимо. Несколько минут мои мысли шли в этом направлении, и я отогнала их. Было слишком больно думать об этом и наваждение этой мыслью для меня прекратится.

Я затаила дыхание, понимая, что я витаю где-то далеко, и снова смотрю на дворик перед собой. Я потеряла, по крайней мере, пять минут в мыслях, и территория начала пустеть. Она уже прошла? Я пропустила ее? Она была так рано уже в кампусе? Я встала, осматривая двор, отчаянно ища светлую голову, но было пусто. Волна студентов превратилась в струйку, а затем вовсе закончилась, мои плечи поникли. Это был хороший план, и он единственный, что у меня было. Я снова посмотрела через двор, надеясь увидеть кого-нибудь из опаздывающих, остановилась и медленно посмотрела туда, откуда появились ученики. Прямо напротив меня, там, где начинались здания, через жалюзи одного из окон, на меня смотрела пара глаз.

Когда наблюдавший за мной заметил, что я смотрю в его сторону, жалюзи закрылись.

Я нахмурилась, стараясь вспомнить учителя из этого класса. Я не посещала этот класс, но это ничего не значило. От этой мысли мне стало плохо. Это мог быть кто угодно. Я находилась в пустом дворе, на виду у всех, совсем одна.

Я повернулась и побежала к машине.

Возвращаться в кампус было одной из самых трудных задач для меня. Я понятия не имела, кто наблюдал за мной сквозь жалюзи в классе, и не думала, что осталась незамеченной. Учитывая мое прошлое в школе, я знала, что многие заинтересуются моим присутствием здесь. Я не хотела обращать на себя внимание, и, естественно, не хотела проблем.

Днем я опять поехала в кампус, пообещав себе, что это будет последняя попытка. Я сказала себе, если я не найду ее сегодня, то забуду о проблеме и вернусь на Восточное Побережье.

Я припарковалась в гуще машин и осмотрелась вокруг. Прежде всего, я обратила внимание на большой синий грузовик на углу. Том был здесь, и возможно ждал свою новую девочку. Я сделала глубокий вдох и прикусила щеку. Как мне было неприятно, но лучше и проще всего было застать ее у грузовика. Я достала солнечные очки, большой журнал, и стала ждать.

Когда закончились уроки, парковка заполнилась учениками. Из-под журнала, я взглянула на грузовик, выискивая изящную блондинку, которую я видела с Томом. Они проедут мимо меня, когда будут выезжать, и я поняла, что при наличии времени я смогу достаточно легко узнать ее. Я надеялась, что она будет одна, и что она будет беззаботна. Раньше я знала, что мне нужно держаться подальше от грузовика Тома, но она, возможно, не понимала, что ей нужно поступать так же.

Я следила за грузовиком, стараясь быть незаметной, и так увлеклась, что почти пропустила девочку. Я чихнула, на мгновение опустив глаза, но тут же вернулась к наблюдению. Когда я выглянула из под приборной доски, чтобы посмотреть на двери школы, я увидела ее. Она была очень маленькой и очень хорошенькой, с красивыми, утонченными чертами, которые я ожидала бы увидеть у эльфа. Она выглядела очень юной.

Рядом с ней шла женщина с похожим лицом. Ее мать, подумала я, мое сердце рухнуло. Затем я распрямила плечи. Мне нужно действовать быстрее, чем я думала, ее матери нужно знать, что в школе есть учитель, которого нужно остерегаться. Я выпрыгнула из машины и быстро пошла к ним. Когда я подошла достаточно близко, я протянула руку для приветствия.

— Привет, — громко сказала я, надеясь, что мой голос звучит искренне. — Меня зовут Изабель Круз. Раньше я ходила в эту школу, на днях я приходила сюда повидать старых друзей.— Я посмотрела на мать девочки, затем на саму девочку. Она была еще меньше, чем я ожидала и намного симпатичнее. Мое сердце тревожно билось, и я судорожно сглотнула. Неужели Том посчитал ее привлекательнее меня? Ему понравились ее светлые волосы, и маленький размер эльфа? Он говорил ей, что она единственная?

Он любил ее?

Женщина посмотрела на меня так, будто я сошла с ума, и я продолжила.

— Дело в том, — сказала я, чуть тише, — Я заметила, что ваша дочь садится в грузовик к Тому, и я…ну, я…

Женщина, нахмурившись, посмотрела на меня, ее лицо ничего не выражало.

Да? — тихо спросила она.

Я почувствовала, как моя решимость покидает меня. Как я скажу ей это?

— Ну, я видела, как она садилась в грузовик Тома,— повторила я, чуть заикаясь — И мне стало интересно, насколько хорошо вы его знаете.

Женщина снова нахмурилась, но вмешалась ее дочь.

— Я знаю мистера Стивенса всю свою жизнь, — у нее был высокий и звонкий голос. — Он лучший друг моего папы. Он просто подвозит меня до дома, хотя вас это не касается.— Она одарила меня мрачным взглядом, и я вспомнила себя в пятнадцать лет, когда я была влюблена. Вероятно, она считала себя самой важной персоной на земле.

— Да он друг семьи, — продолжила женщина, взглянув на дочь, а затем снова на меня. — Не знаю, зачем вы спрашиваете, но моя дочь права — он один из лучших друзей моего мужа. Мы знаем друг друга много лет. У меня много работы и он подвозит мою дочь до дома, когда я не могу. Он с пониманием относится к этому и когда он потерял своих детей…

— Что? Спросила я в шоке. Его детей? Что с ними случилось?

Женщина внимательнее присмотрелась ко мне, и нахмурилась сильней.

— Мисс Круз я не знаю, кто вы такая и что вас связывает с Томом. Я не уверена, что мне…

— Хорошо, это то, о чем я как раз хотела поговорить с вами, — заговорила я, воспользовавшись моментом. Спрошу о детях Тома позже. — Знаете, думаю, вам стоит быть осторожнее со своей дочкой, потому что…

— Изабель? — Звук моего имени, будто нож, рассек воздух и вонзился мне в сердце. Последние слова замерли у меня на губах, и я медленно повернулась налево.

Том стоял в пяти метрах от нас. На его лице застыл шок и испуг. Его глаза, большие и темные, стали стеклянными от не пролитых слез. За печалью я увидела проблеск надежды.

— Том — выдохнула я. Я боялась этой встречи и понимала, как это должно выглядеть со стороны. Я здесь, общаюсь с девочкой, с которой у него начались отношения. Я должна представлять для него угрозу, возможно, ему светит еще одно расследования и раскрытие. Он знал, так же как и я, что в любой момент я могу выдать его или рассказать о его прошлом его друзьями и знакомым. Наш последний разговор был таким неприятным, и я вела себя так грубо, что он, должно быть, подумал, вот почему я здесь. Я набрала в легкие воздуха, решая, что же делать дальше.

За меня приняло решение мое тело. Я бросилась к нему и обвила его руками в надежде обрести поддержку и уют, которые он мне когда-то давал. Его руки в ответ обхватили меня и вместе с этим нахлынули воспоминания. Вот, где мое место, сказало тело. Это мой дом, и самое надежное место в мире.

Правда, мой разум так не думал и я отстранилась. Этот мужчина связался с несовершеннолетней девочкой, говорил во мне здравый смысл и я должна защитить себя. Я не могу снова попасть в его сети. Он отпустил меня так же быстро, как и обнял.

— Том,— произнесла я, мое сердце разрывалось, — Рада видеть тебя, но мне нужно поговорить с тобой. Эта девушка…

— О, ты познакомилась с Кристиной, — прервал он, обратив свой взор на девочку и ее мать. — Тогда, уверен, ты так же познакомилась с ее мамой, Самантой, — он снова посмотрел на меня умоляющими глазами.

Я крепко сжала губы, готовясь произнести слова, которые необходимо было сказать.

— Да, я только что рассказывала им…

— Она говорит, что знала тебя, когда ходила сюда в школу, Том, — прервала Саманта, ближе подходя к нам. Ее взгляд перемещался с Тома на меня, и снова на Тома, молча спрашивая. Она приподняла бровь, глядя на него.— Какие-то проблемы?

Том покачал головой и засмеялся.

— Нет, нет никаких проблем. Саманта, позволь познакомить тебя с Изабель. Когда я был тренером, она была одной из звезд в моей команде пловцов. Уверен, она подошла просто поздороваться. Он снова взглянул на меня, приподнимая брови, я заметила недоверие в его глазах.

— Саманта и ее муж мои старые друзья, — сказал он, понизив голос — Я знаю их с колледжа. Я часто подвожу Кристин домой, когда Сэм не успевает вовремя.

Я повернулась к Саманте в поисках подтверждения его слов, она кивнула. Мое дыхание замедлилось, я тоже кивнула в ответ. Правда ли это? Неужели все так просто — он подвозит дочь своих друзей домой и ничего больше? Я взглянула на Тома, стараясь прочитать ответ в его глазах, как когда-то, и увидела, что его глаза проясняются и становятся дружелюбней. Должно быть, он увидел, что я начинаю верить, так как уголки его рта дернулись вверх, и он засмеялся.

— Извините, я, должно быть, напугала вас, подошла так, — сказала я, поворачиваясь к Саманте и ее дочери. — Я увидела Кристин и Тома вместе, и я подумала, что могу передать сообщение через вас. — Я замолчала, лихорадочно придумывая легкое оправдание. — Я не думала, что смогу увидеть его. Я приехала в город совсем ненадолго.

Когда я извинилась, лицо Саманты разгладилось, и она одарила меня блестящей улыбкой.

— Ну, в таком случае, предположу, что всем нам повезло. Он сейчас здесь, и вы можете сами переговорить с ним.— Она повернулась к Тому, пожимая плечами. — Правда, боюсь, мы должны идти. У меня сейчас обед. Изабель, приятно было познакомиться. Том… позвони к нам сегодня вечером и скажи, что все в порядке.

— Она в последний раз взглянула на меня, затем отвернулась и направилась к припаркованной машине, ее дочь последовала за ней. Уходя, Кристина повернулась к нам, глядя прямо на меня, и перевела взгляд на Тома.

— О, мистер Стивенс… Я сегодня забыла у вас свое ожерелье после тренировки чирлидеров. Оно у вас? Том сделал шаг к Кристин, вынимая ожерелье из кармана. Кристин протянула руку и взяла у него ожерелье, в это время, я заметила, как его рука задержалась на ее запястье, как мне показалось, непозволительно долго. Том заметил мой пронизывающий вопросительный взгляд и быстро одернул руку. Она отвела взгляд от Тома и с удовлетворенной улыбкой на лице посмотрела прямо на меня. Взмахнув своими волосами, собранными в хвост, она побежала вдогонку за матерью.

Я повернулась к Тому, интересно, что это было и как он, черт возьми, это объяснит.

Застав меня врасплох, отмахнувшись от того, чему я только что была свидетелем, Том с улыбкой на лице, мимоходом подразнил:

— Итак, у тебя сообщение для меня? Что же это может быть такое? Его рука опустилась вдоль тела и согнулась, как будто он хотел снова дотронуться до меня, но не мог позволить себе сделать это.

Я посмотрела вниз, засмущавшись.

— Ну, сообщение на самом деле было не для тебя. Вчера я видела тебя с Кристин, и я…

— Ты подумала, что я взялся за старое, — завершил Том, принимая молчание за согласие.

Я жалко кивнула, ненавидя факт, что это значило так много, и, увидев их вместе, чувствовала, будто мои инстинкты были правы.

Внезапно, Том потянулся ко мне, и я оказалась в его объятиях, прижатая к его телу, чувствуя биение его сердца.

— О, Изабель, ты действительно думала, что я сделаю это?— зашептал он мне в ухо, его слова звучали неискренне. — Тебя нельзя заменить. Ты всегда была для меня единственной.

Я прислонилась к нему, обретая силу в нем и умирая от желания поверить ему.

— Действительно, похоже на то, что ты действовал по старой схеме, в любом случае это не имеет значение, потому что ты до сих пор женат, у вас дети, мы не можем быть вместе, — промямлила я, слезы катились по моему лицу. Внезапно я осознала, что мы делаем — держим друг друга в объятиях, при свете дня, посреди школьной стоянки, и отстранилась. — Не держи меня так, — сказала я, сдерживая слезы, — у нас будут проблемы.

Он положил руки мне на плечи и так удержал меня, что мог смотреть мне в глаза:

— Изабель я ушел от жены. Я больше не мог быть с ней, узнав о себе и своих чувствах. Как раз это я и хотел рассказать в последнем письме, которое я написал тебе. Я сейчас разведен. Я мечтал о тебе год и молился, чтобы ты вернулась ко мне, — его рот растянулся в улыбке, когда он замолчал, — пусть видят! Тебе сейчас девятнадцать, если я не ошибаюсь в расчетах, и я не нарушаю закон, обнимая тебя на парковке.

Я поняла, что опять попала под чары Тома, в голове вертелись миллионы мыслей.

— Но у меня до сих так много вопросов, и прошло столько времени.

Том поднял правую руку и прижал свой теплый палец к моим губам, заставляя меня замолчать.

— Обещаю ответить на все твои вопросы, я всегда говорил, что для меня ты одна, единственная. Просто скажи, что ты до сих пор любишь меня, Изабель, это все что мне нужно знать.

Мое сердце остановилось и, казалось, остановилось время. Я посмотрела прямо в карие глаза Тома, полные желания, в этот момент я точно знала, какие слова мне нужно сказать.

 

Эпилог

 

Шокирующая правда заключается в том, что отношения между учениками и учителями существуют не только в США, но и во всем мире. Эти любовные отношения могут закончиться хорошо или стать трагедией, но всех их объединяет одно: когда о них узнает общество, они шокируют общественность. Мужчины и женщины реагируют с отвращением, удивлением, испугом, и даже гневом, воспринимая взрослого в этих отношениях манипулятором, а ученика наивной, невинной жертвой.

Эти незаконные связи находят такое же отношение в суде, где взрослую сторону обвиняют в различных преступлениях от сексуального растления до изнасилования, иногда лишают права на беспристрастных присяжных. Решения и приговоры выносятся задолго до дачи показаний и естественно не принимается во внимание ситуация и обстоятельства. Те учителя, кому посчастливилось избежать тюремного наказания должны отмечаться как лица, совершившее преступление на сексуальной почве, они теряют работу и репутацию. Их ждет безрадостное, мрачное существование без надежды на пересмотр дела.

Другая участь ждет учеников. С ними обращаются как можно деликатней, считают их жертвой преступления и советуют продолжать жить дальше. Им выписывают рецепты на антидепрессанты, помогающие «забыть» о случившемся. Им тоже приходится иметь дело с длительными последствиями отношений, несмотря осуждение в глазах окружающих, звездочки в учетных записях и многозначительные взгляды.

Как мы видим, общество уже подписало и вынесло приговор в подобных делах: виновен, не считаясь с фактами. В мире полно сексуальных преступников и взрослых, которые имеют связи с подростками после школьных занятий.

Но всегда ли так обстоят дела? Всегда ли эти отношения губительны и связаны с манипуляцией, где один насильник, а второй жертва? Или есть место для истинной любви в любых отношениях, несмотря на возраст, обстоятельства или саму ситуацию? «Сладкий запрет» пытается изучить этот самый вопрос — ученик и учитель могут влюбиться друг в друга, уважать друг друга, и даже построить вместе жизнь, несмотря на общественное предубеждение. Эта книга дает новый и смелый взгляд глазами ученицы и показывает, что основой этих отношений может быть любовь, а не манипуляция. Наконец, она дает надежду на то, что обе стороны могут продолжить свои жизни, и эти отношения не оставят шрамы в их душах. Маркес берет на себя смелость — для некоторых шокирующую — окунуться в область литературы и настоящей жизни, и представить необычные художественные воспоминания, в которых ученица и учитель показаны в мягком свете, и повествующие о том, что настоящая любовь может возникнуть на основе даже самой незаконной связи.