Что происходило потом

 

С уходом японцев стрельба не прекратилась.

Примерно в 03.30 эсминец «Паттерсон» получил приказ командира «Чикаго» капитана 1 ранга Г.Д. Бойда оказать помощь крейсеру «Канберра». Когда эсминец подошел к борту пылающего австралийского крейсера, на том начали взрываться боеприпасы. И только в 04.00 Уокер и его матросы смогли помочь австралийцам тушить пожары.

Вскоре стало ясно, что быстро с пожарами справиться не удастся, поэтому крейсер не сумеет отойти вместе с кораблями адмирала Тэрнера. Был отдан приказ оставить корабль. Когда «Осси» начали покидать крейсер, в 05.10 из темноты вынырнул неизвестный корабль. «Паттерсон» запросил опознавательные, но не получил ответа. Дважды повторив вызов и не видя ответа, «Паттерсон» навел на незнакомца прожектор. В ответ был открыт огонь. После обмена несколькими залпами капитан 2 ранга Уокер решил, что он узнает силуэт «Чикаго». Он спешно приказал передать свои опознавательные. Незнакомец действительно оказался крейсером «Чикаго», и перестрелка между американскими кораблями прекратилась.

В 06.22 на помощь «Канберре» прибыл эсминец «Блю». Он вместе с «Паттерсоном» снял около 680 австралийцев, которые были переданы на транспорты, стоящие на якорях возле Гуадалканала. Крейсер «Канберра» был потоплен торпедами эсминца «Эллет».

В 02.35 перевернулся и затонул пылающий, словно огромный костер, крейсер «Куинси». Через 15 минут перевернулся и затонул пожираемый пламенем «Винсенс». Часть моряков с этих крейсеров подобрали эсминцы «Бэгли» и «Хелм».

На «Бэгли» также оказались несколько человек с «Астории», когда он подошел к форштевню горящего крейсера, чтобы снять людей, оказавшихся в огненной западне на полубаке. Немного позднее эсминец снял группу людей и с кормы крейсера.

Так как «Астория» пока оставалась на плаву, около 300 человек вернулись на борт крейсера, чтобы продолжить борьбу с огнем. К рассвету крейсер был взят на буксир тральщиком, а эсминец «Уилсон» держался поблизости, чтобы помочь в борьбе с огнем. Позднее утром «Уилсон» и «Бэгли» сменил эсминец «Бьюкенен», экипаж которого включился в борьбу за спасение «Астории». Однако крейсер получил слишком тяжелые повреждения. К полудню вода дошла до главной палубы, и экипаж окончательно покинул корабль. В 12.15 он перевернулся и затонул.

Японская эскадра одержала у острова Саво потрясающую победу. Ценой незначительных повреждений крейсеров «Тёкай», «Аоба» и «Кинугаса», а также пары царапин на «Како» японцы отправили на дно 3 американских тяжелых крейсера и полностью вывели из строя австралийский тяжелый крейсер. Один американский эсминец получил серьезные повреждения. На борту «Тёкая» были убиты около 30 человек, еще 28 погибли на остальных японских кораблях. Таким образом, это побоище стоило японцам всего 58 убитых, еще 53 человека были ранены. Американские потери составили 1023 офицера и матроса убитыми, еще 709 американцев были ранены.

Оглушительное поражение у Саво чуть не выбило почву из-под ног морских пехотинцев в Лунга Пойнт и Тулаги. Рискуя потерять беззащитные транспорты, адмирал Тэрнер все-таки продержал их в районах разгрузки до тех пор, пока на берег не были переправлены боеприпасы и 5-недельный запас продовольствия. С тревогой следя, как корабли скрываются за горизонтом, морские пехотинцы гадали, что они будут есть в следующем месяце. На какое-то время они были предоставлены сами себе.

Для изнемогающего в боях флота пролив Саво — могила кораблей — всегда будет известен как «бухта Железное Дно». А сам бой у Саво будет вспоминаться как разгром, ставший следствием беспорядка в системе связи, необдуманной тактики, ошибочных маневров и других серьезных ошибок.

Получив оглушительную пощечину, командование флота безотлагательно постаралось выяснить, где же были допущены ошибки. Система связи была признана чрезмерно сложной, было устранено много недостатков, которые снижали боевую эффективность кораблей. Кроме всего прочего, командование поняло, что требуется больше внимания уделять отработке ночного боя.

Но японцы также совершили в этом бою одну крупную ошибку. Когда были уничтожены силы охранения, американские войсковые транспорты и грузовые суда остались беззащитными. Однако адмирал Микава отошел, чтобы отпраздновать победу, и дал разгромленному противнику шанс опомниться. Микава объяснял это тем, что опасался воздушных атак на рассвете.

Когда японские корабли триумфально возвращались домой, они получили один ответный удар от американцев. Крейсера уже почти подошли к Кавиенгу, когда были перехвачены американской подводной лодкой S-44. Старая лодка сумела потопить крейсер «Како».

Но в это же самое время японцы тоже увеличили свой счет, потопив американский эсминец «Джарвис». Его гибель тоже может считаться последствием боя у Саво.

 

Гибель эсминца «Джарвис»

 

«Джарвис» (капитан-лейтенант У.У. Грэхем) был одним из эсминцев, прикрывавших транспорты на рейде Лунга, когда в полдень 8 августа 1942 года они были атакованы японскими самолетами.

Транспорты были на ходу, и все корабли отчаянно маневрировали, чтобы уклониться от бомб и торпед. Но часть японских бомбардировщиков все-таки прорвалась сквозь огневую завесу. Через мгновение после того, как в транспорт «Джордж Ф. Эллиот» врезался подбитый самолет, «Джарвис» получил попадание торпеды.

14 моряков были убиты и еще 7 тяжело ранены взрывом, который пробил рваную дыру в корпусе эсминца. Когда налет закончился, эсминец «Дьюи» подошел, чтобы оказать помощь поврежденному кораблю. Он отбуксировал «Джарвис» к берегу, а потом взял на буксир поврежденный транспорт. Но его спасти было уже нельзя, и позднее «Джордж Ф. Эллиот» был затоплен.

Осмотр показал, что повреждения эсминца не так страшны. Его машины не пострадали, и капитан-лейтенант Грэхем был уверен, что сумеет добраться до порта своим ходом. Так как плавбаза эсминцев «Доббин» в это время находилась в Сиднее, Грэхем решил не терять времени и вести «Джарвис» туда, где его могли отремонтировать, чтобы побыстрее вернуться в строй.

Это было очень смелое решение. Эсминцу предстоял долгий переход вдоль берега Гуадалканала, а серьезные повреждения заметно снизили скорость корабля. Но другие офицеры поддержали своего командира. Так как корпус эсминца тек, все лишние грузы с верхней палубы были отправлены за борт, в том числе шлюпки и спасательные плотики, чтобы облегчить корабль. Машины были опробованы, и их состояние было найдено удовлетворительным. Адмиралу Тэрнеру сообщили, что эсминец «Джарвис» может следовать в Сидней своим ходом.

Тэрнер отправил радиограмму с приказом эсминцу дождаться сопровождения, а потом следовать восточным каналом. Очевидно, капитан-лейтенант Грэхем не получил этого приказа, либо радиограмма была принята, но в слишком искаженном виде. В любом случае, в полночь «Джарвис» в одиночку покинул рейд Лунга и направился на запад к мысу Эсперанс. Это была очередная роковая ошибка в целой серии подобных, которые допустил флот в первые недели кампании на Гуадалканале.

9 августа в 02.50 эсминец «Блю», дежуривший у острова Саво, заметил «Джарвис», огибающий мыс Эсперанс, следуя на юго-запад. «Блю» подошел, чтобы опознать корабль, и это отвлекло его от боя, который начался в это время в проливе.

«Блю» отметил, что «Джарвис» ползет со скоростью 8 узлов и тащит за собой длинный хвост нефти. Удовлетворенный тем, что неизвестный корабль опознан, дозорный эсминец в 03.25 повернул назад. «Джарвис» скрылся, оставшись в полном одиночестве.

Вскоре после восхода солнца юго-западнее Гуадалканала его заметил разведывательный самолет с авианосца «Саратога». Эсминец был в очень плохом состоянии. Он шел с дифферентом на нос и оставлял за собой нефтяной след. Офицеры, изучавшие запутанный бой у Саво, сделали вывод, что «Джарвис», проходя в гуще боя, мог получить несколько попаданий с «Чикаго», так как находился в пределах досягаемости орудий крейсера. Отмечалось, что «Чикаго» мог стрелять и по японскому эсминцу «Юнаги», который в это время находился неподалеку. В свою очередь, «Юнаги» мог нанести дополнительные повреждения «Джарвису». Во всяком случае, японский эсминец сообщил, что атаковал «легкий крейсер», идущий на запад. Это мог быть только «Джарвис».

Так или иначе, но пилот самолета «Саратоги» был последним американцем, видевшим «Джарвис». Больше никто ничего не слышал об эсминце. Предполагалось, что он мог затонуть сам, и судьба корабля оставалась загадкой до конца войны. Но после ее окончания из захваченных японских документов стало известно, что «Джарвис» 9 апреля в 13.00 был атакован торпедоносцами японской 25-й воздушной флотилии.

Получив сообщение «Юнаги», что поврежденный американский корабль находится где-то рядом, японские самолеты прочесали море и обнаружили цель. Летчики сообщили, что приняли ее за «легкий крейсер», поэтому их атака была особенно яростной. У «Джарвиса» не было никаких шансов.

В военном дневнике «Юнаги» говорится: «Наша авиация получила приказ атаковать и уничтожить поврежденный эсминец, который раскололся и затонул».

Не имея ни шлюпок, ни плотиков, капитан-лейтенант Грэхем и его экипаж были обречены. Погибли все 247 человек.

 

Гибель эсминца «Блю»

 

Если какой корабль и родился под несчастливой звездой, так это эсминец «Блю». Когда соединение «Энтерпрайза» вышло в первый боевой поход, именно «Блю» первым из кораблей понес потери в личном составе. Один из его матросов упал за борт. В бою у Саво эсминец пропустил японскую эскадру, которая прошла всего в 500 ярдах от него. Потом он ушел с поля боя, чтобы опознать поврежденный «Джарвис». В итоге «Блю» оказался единственным кораблем в радиусе 15 миль от Саво, который в эту ночь не сделал ни единого выстрела.

Плачевная судьба эсминца была предопределена заранее, и он не мог ее избежать. Развязка наступила ночью 21 августа 1942 года.

На этот раз эсминец «Блю» (капитан 2 ранга Г.Н. Уильямс) шел вместе с эсминцами «Хенли» и «Хелм», сопровождая транспорты «Фомальгаут» и «Элхена», которые направлялись к Гуадалканалу. Конвоем командовал капитан 2 ранга Роберт Холл Смит, командир ДЭМ-7, находившийся на «Блю».

Пролив Индиспенсейбл был пройден без помех, и когда конвой подошел к мысу Тайву у восточного входа в пролив Ленго, «Блю» получил роковой приказ. Это была радиограмма от адмирала Тэрнера, в которой он требовал, чтобы эсминцы «Блю» и «Хенли» (капитан-лейтенант Э.К. Ван Свиринген) оставили конвой и поспешили к острову Саво, чтобы перехватить там вражескую эскадру, идущую к Лунга Пойнт.

Эсминцы выполнили приказ и полным ходом помчались к «бухте Железное Дно». Ночь была совершенно черной. 22 августа в 03.24, когда эсминцы находились в центре пролива Саво, радар «Блю» и его сонар что-то обнаружили. В течение 8 минут операторы радара и сонара удерживали контакт. «Хенли» был извещен, и оба эсминца осторожно двинулись дальше, словно ищейки, вынюхивающие спрятавшуюся дичь. Но вскоре контакт был утерян. Ночь была безлунной, и увидеть хоть что-то было просто невозможно. В 03.46 эсминцы снизили скорость до 10 узлов и продолжили патрулирование. Наблюдатели напрасно напрягали глаза.

В 03.55 «Блю» снова установил радиолокационный и гидролокационный контакт. В это время он шел на восток, находясь примерно в 400 ярдах впереди «Хенли». Радар показывал, что цель находится на расстоянии 5000 ярдов по правому траверзу. Это был какой-то корабль, идущий с большой скоростью — «от 20 до 50 узлов». Радар «Хенли» также его обнаружил, была замечена еле видная кильватерная струя.

Американские эсминцы не предприняли ни наступательных, ни оборонительных действий. Следуя прежним курсом с неизменной скоростью, «Блю» навел на цель орудия и торпедные аппараты, но огня не открывал. «Хенли» также не стрелял. Дистанция сократилась до 3200 ярдов, неизвестный корабль приближался.

Затем в 03.59 потрясенные наблюдатели на борту «Блю» внезапно увидели несколько фосфоресцирующих дорожек, бегущих по воде к корме эсминца.

«Торпеды!»

Этот крик заглох в грохоте взрывов. Пламя охватило корму «Блю», люди, орудия, механизмы полетели в небо. Эсминец остановился с развороченной кормой.

«Хенли» подошел, чтобы охранять парализованный эсминец. На рассвете он взял «Блю» на буксир и потащил на рейд Лунга.

Буксировка оказалась трудной, так как изуродованная корма «Блю» действовала как тормоз. В 07.09 буксирный трос лопнул. «Хенли» оставался рядом, пока из Лунга на барже не доставили новый буксирный конец. В 11.10 пришла радиограмма адмирала Тэрнера, который приказал буксировать поврежденный корабль в Тулаги. «Хенли» совершил новую попытку, и снова буксирный трос не выдержал. На помощь пришли несколько малых судов и эсминец «Мэнли». Экипажи обоих эсминцев приложили массу усилий, но только к вечеру 22 августа удалось добраться до Тулаги.

Это было плачевное зрелище. «Блю» на буксире втащили в гавань. Он потерял 8 человек убитыми и 22 ранеными, не говоря уже о серьезных повреждениях корабля. Но все усилия оказались напрасными. Этой ночью к Гуадалканалу должна была подойти большая японская эскадра, поэтому командир дивизиона Р.Х. Смит рекомендовал затопить «Блю», чтобы исключить возможность захвата корабля противником. Адмирал Тэрнер согласился, и «Блю» отправился на дно «бухты Железное Дно».

Адмиралы Хэлси и Тэрнер резко критиковали командиров «Хенли» и «Блю» за то, что они не обратили внимания на радиолокационные контакты, установленные в проливе Саво, а также за отсутствие агрессивности и настойчивости, когда была обнаружена вторая цель. Однако Нимиц высказался более мягко, отметив сложную обстановку. Он указал, что отметка на экране радара вполне могла принадлежать своему же патрульному катеру. Командир дивизиона, находившийся на «Блю», мог надеяться на встречу с чем-то большим, чем одиночный корабль. В общем, было ясно — допущена еще одна ошибка в оценке обстановки. Не первая и не последняя ошибка командира во время боев на Соломоновых островах.

В результате американцы упустили шанс потопить своего противника — японский эсминец «Кавакадзэ», который только что высадил солдат на берег Гуадалканала. Имея два корабля против одного, американцы не могли ни на что решиться. В результате «Блю» был потоплен.