Грисуолд» топит I-39

 

За день до Рождества 1943 года эскортный миноносец «Грисуолд» (лейтенант М.К. Уолли) патрулировал возле Лунга Пойнт. На «Грисуолде» атмосфера была далеко не праздничная. Западный горизонт был затянут туманом, Гуадалканал вырисовывался смутным силуэтом. Под экваториальным солнцем палуба «Грисуолда» раскалилась, как в кочегарке, а что творилось в кочегарках — так и вообще описать невозможно.

«Ты можешь представить, что завтра Рождество? — бормотали моряки. — Где же снег?»

Однако «Грисуолд» получил рождественский подарок, хотя несколько неожиданный. На Соломоновых островах никогда не знаешь, что ждет тебя в следующую минуту.

В 08.56 эскортный миноносец получил радиограмму с берегового поста наблюдения, что вблизи от мыса Коли замечена японская подводная лодка. Лейтенант Уолли сразу направил корабль в указанный район.

Через 25 минут акустик сообщил, что сонар обнаружил подводный объект, который он считает субмариной. Экипаж «Грисуолда» разбежался по боевым постам, и миноносец начал маневрировать, чтобы атаковать противника. Сначала в ход был пущен хеджехог. Снаряды с воем взлетели в небо и нырнули в море. Затем были сброшены глубинные бомбы, и море забурлило от взрывов.

В течение 4 часов «Грисуолд» гонялся за подводной лодкой — атаковал, выслеживал, снова атаковал, как охотничья собака, выслеживающая барсука в кустарнике. Некоторые залпы в самом начале охоты достигли цели. Когда стихли раскаты подводных взрывов, на поверхность моря поднялись стайки пузырей, окрашенные соляром во все цвета радуги.

В 13.18 на расстоянии 800 ярдов от миноносца был замечен перископ, который высунулся из воды, словно голова кобры. «Грисуолд» бросился прямо на лодку и сбросил еще одну серию глубинных бомб, которые разорвали лодку буквально на куски.

Море вскипело, и на поверхность вылетели деревянные решетки, куски пробки, бесформенные обломки, куски тел. Как и их товарищи на берегу, моряки I-39 на своей шкуре узнали, что климат Гуадалканала вреден для здоровья военнослужащих Японской империи.

Ужасное место, эти Соломоновы острова. Атмосфера там отличается от рождественской насколько это в принципе возможно. Но американские моряки на борту эскортного миноносца «Грисуолд» вздохнули с облегчением. По крайней мере, в вечность отправились не они. А на базе их ждали письма и подарки из дома, а может быть, и маленький праздник. Кроме того, их ждали поздравления от командира 25-й флотилии.

 

«По моему мнению, вы вчера осуществили идеальное убийство. Поздравляю с хорошим рождественским подарком».

 

 

Наступление на севере Новой Британии (Эсминцы у мыса Глостер)

 

После того как Араве перешел в руки американцев, штаб МакАртура потребовал высадки на северо-западной оконечности Новой Британии вблизи мыса Глостер. Это наступление приводило американцев внутрь архипелага Бисмарка.

Снова доставка и высадка десанта были возложены на 7-е Десантное соединение адмирала Барби. В день Рождества его корабли уже двигались к мысу Глостер.

На транспортах находилась морская пехота, ветераны боев на Гуадалканале. В состав флота вторжения вошли эсминцы «Конингхэм», «Флассер», «Мэхен», «Шоу», «Дрейтон», «Бэгли», «Бил», «Лэмсон», «Магфорд», «Хатчинс», «Браунсон», «Дэйли», «Рейд», «Смит», «Буш», «Эммен», «Бейч», «Маллэни» — ЭЭМ-5 капитана 1 ранга Джесси Г. Картера и ЭЭМ-24 капитана 1 ранга К.М. МакМанеса.

Вместе с эсминцами шли американские крейсера «Феникс» и «Нэшвилл» и австралийские «Шропшир» и «Аустралия».

Соединение двигалось к участку побережья в северной части бухты Борген возле мыса Глостер. Японцы знали, что назревают какие-то события, но не знали, где и когда последует вторжение. Поэтому, когда утром 26 декабря десантники высадились на участке «Желтый», они никого не встретили.

Самое активное участие в операции приняли эсминцы «Флассер» (капитан 2 ранга Дж. Э. Роббинс), «Мэхен» (капитан-лейтенант Э.Г. Кэмпбелл) и японский «Миказдуки» (капитан не известен). Чтобы войти в бухту Борген, требуется пересечь лабиринт мелей и коралловых рифов. Сама природа расставила этот капкан возле мыса Глостер. Эсминцы «Флассер» и «Мэхен» были выбраны, чтобы найти фарватер среди острых, как бритва, рифов и обставить его буями. Еще одно вполне подходящее занятие для эсминцев.

В сопровождении 2 тральщиков и 2 охотников за подводными лодками они осторожно прокладывали путь в ночной темноте. Корабли должны были определить свое место возле мыса Глостер с помощью радара, а потом прощупать фарватер сонаром. Акустические волны сонара четко обрисовывали рифы, которые следует обойти. Фарватер был найден акустиками с легкостью, которая удивила бы моряков прежних дней.

Прокладка курса осложнялась тем, что ее следовало выполнить в ограниченное время. «Флассер» и «Мэхен» работали, не покладая рук, так как транспорты и LCI шли за ними по пятам. Сроки поджимали, и эсминцы летели на рифы чуть ли не на полном ходу.

И вот здесь неожиданно вмешался японский эсминец. «Микадзуки» сидел на рифе в 9000 ярдов к северо-востоку от мыса Глостер, где потерпел крушение в первые дни японской оккупации острова. Разбитый штормовыми волнами, он представлял собой жалкое зрелище. Но американским следопытам он оказал неоценимую помощь — послужил отличным маяком. Обнаружив с помощью радара эти обломки, американские эсминцы смогли совершенно точно определить свое место. Разбившийся японский корабль стал главным и единственным проводником при плавании в этих предательских водах. Капитан «Микадзуки» об этом явно не мечтал, но ни один японский эсминец не выполнял роль «плавучего маяка» столь успешно.

«Флассер» нашел проход среди рифов и провел по нему оперативную группу. Тральщики аккуратно расставили буи, и фарватер был размечен в рекордно короткий срок. Но тяжелые крейсера, державшиеся дальше в море, открыли огонь еще до начала постановки боев.

Они также определили свое место с помощью радара и японского эсминца. Четкая отметка на экране радара позволила им обстрелять намеченные цели. Наверное, ни один разбитый эсминец не принимал такого активного участия в операциях 7-го Флота.

26 декабря в 07.30 морские пехотинцы высадились возле бухты Борген, не встретив сопротивления. Хотя во второй половине дня противник попытался контратаковать, ни сейчас, ни позднее он не сумел сбросить десант в море. Однако в результате японских атак погиб эсминец «Браунсон».

 

Гибель эсминца «Браунсон»

 

«Браунсон» (капитан-лейтенант Дж. Б. Магер) вместе с эсминцами «Хатчинс», «Дейли» и «Бил» сопровождал группу транспортов от мыса Кретин на Новой Гвинее к мысу Глостер. Группой командовал командир ЭЭМ-24 капитан 1 ранга К.М. МакМанес, находившийся на «Хатчинсе».

Придя в район высадки, «Браунсон» получил приказ патрулировать с внешней стороны рифов. 2 часа прошли без каких-либо происшествий. В 14.19 корабль находился в 8 милях к северу от мыса Глостер. Внезапно радар «Браунсона» обнаружил несколько вражеских самолетов. Они входили в большую группу, которая пыталась прорваться сквозь истребительную завесу и атаковать десантные суда. Высоко в небе завязался ожесточенный бой между истребителями Р-38 и японскими пикировщиками «Вэл». Командир эсминца, который следил за боем в бинокль, увидел, как 2 японских самолета рухнули с большой высоты, волоча за собой хвосты дыма. Но около десятка вражеских самолетов ускользнули от американских истребителей и сбросили бомбы на корабли. Командовавший эсминцами капитан 1 ранга Картер начал перестраивать свои корабли, чтобы отразить атаку. В тот момент, когда они выполняли маневр, 2 пикировщика атаковали «Браунсон» с кормы.

Артиллеристы эсминца встретили их огнем 40-мм и 20-мм автоматов. Один из самолетов вспыхнул и резко отклонился с курса, но другой прорвался сквозь заградительный огонь. 2 бомбы попали в «Браунсон» у основания второй трубы. Эсминец содрогнулся, в воздух взлетела туча обломков. Корабль окутался дымом, запылал и начал погружаться.

«Браунсон» оказался не единственным кораблем, пострадавшим во время этой молниеносной атаки. «Шоу» был буквально изрешечен осколками 500-фн бомбы, взорвавшейся под самым бортом. Осколками близких разрывов были также повреждены «Магфорд» и «Лэмсон». Японская воздушная армада, которая состояла из 80 самолетов, дорого заплатила за этот успех. По крайней мере половина самолетов была сбита американскими истребителями и зенитками. Однако «Браунсону» от этого легче не стало.

Капитан-лейтенант Магер считал повреждения «Браунсона» исключительно тяжелыми. Позднее он писал: «Я выскочил из штурманской рубки и увидел, что вся надстройка выше главной палубы, сама палуба от торпедного аппарата № 1 до 127-мм установки № 3 пропала». Корма корабля отломилась. Так как корпус эсминца треснул в средней части, нос и корма начали складываться, как перочинный ножик.

Оглушенные моряки побежали на ют и полубак, остальные пытались выбраться из нижних отсеков, которые заливала вода. Из раскрытых люков валил дым, но раненые все-таки выползали наверх. Моряки начали кидать за борт плотики и буйки тем, кого взрывом сбросило в море.

На полубаке рулевой Ф.П. Мора и 8 матросов стояли наготове на случай, если корма отломится. Когда крен носовой части достиг опасного предела, капитан-лейтенант Магер с мостика крикнул, чтобы они прыгали за борт. Сам командир эсминца оставался на мостике вместе со старшим сигнальщиком Урановичем и старшиной рулевых Эндрюсом до тех пор, пока задрожавшая под ногами палуба не подсказала, что корабль сейчас уйдет под воду.

В 14.50 капитан-лейтенант Магер приказал команде покинуть эсминец. Через 9 минут он затонул. Когда корабль уходил в глубину, сдетонировали несколько глубинных бомб. Этими взрывами были убиты двое пловцов, пытавшихся добраться до шлюпки.

Эсминцы «Дейли» и «Лэмсон» подошли, чтобы подобрать из воды спасшихся. В том месте, где затонул «Браунсон», вода была окрашена кровью. Уцелевшие моряки цеплялись за буйки и какие-то обломки. Им повезло, но во время этой катастрофы погибли 108 человек. Многие из выживших имели серьезные ранения, ожоги, переломы, контузии.

Одним из спасшихся был корабельный врач лейтенант Ч.П. Чандлер. Он покинул корабль одним из последних, и его подобрал эсминец «Дейли». Он был ранен осколком, который распорол ему правое предплечье. Рана была очень тяжелой.

«Вам лучше немного полежать», — посоветовал кто-то Чандлеру.

Но лейтенант сам был врачом, и потому отказался ложиться в койку. Несмотря на повисшую руку, всю вторую половину дня и почти всю ночь он оказывал помощь раненым на борту «Дейли».

Поступок Чандлера — пример блестящего профессионального мастерства и верности долгу. Эти качества являются типичными для представителей самой гуманной профессии. Но Чандлер получил награду, которая для него была дороже любых медалей и нашивок. Краем уха он услышал, как кто-то из матросов пробормотал:

«Он отличный доктор».