Часть 4. Рейчел ушла, и я повернулась к Весту

Она.

Рейчел ушла, и я повернулась к Весту. Он внимательно наблюдал за мной. Это было скорее непривычно, чем неловко. Наверное, будь на его месте кто-нибудь другой, я бы не стала молча сидеть, а что-нибудь сказала, чтобы избавиться от этого взгляда. Но с этим актером мне было комфортно, и не было никакого раздражителя. Я не сразу поняла, что невольно улыбнулась ему, от чего сильно смутилась в душе.

- Тут очень вкусная паста, вы здесь бывали?

Мистер Вест обворожительно улыбнулся. На его левой щеке появилась ямочка. Скорее всего, у этого мужчины есть целый арсенал разнообразных улыбок на все случаи жизни.

- Нет, я тут не был, но верю, что готовят здесь очень вкусно,- сказал он, но потом подумал и сморщился,- знаете, мне неловко, когда мы общаемся на «вы». Может, перейдем на «ты»? В конце концов, мне 25, а не 50.

На «ты»? Это предложение было неожиданным. Мне казалось естественным подобное обращение к более старшему человеку, к тому же малознакомому. Я никогда раньше не думала, что это может приносить неловкость, но почему-то такая перемена меня не пугает. Мне наоборот кажется, что будет легко обращаться к мужчине на 8 лет старше меня, но который в душе еще ребенок, на «ты». А в том, что он большой ребенок, я перестала сомневаться после его озорной улыбки на лице, на которую невозможно не ответить.

- Хорошо.

Вест улыбнулся еще шире.

- Итак, ты знаешь про фильм.

Я кивнула.

- Ты знаешь про что он?

Я в срочном порядке пыталась вспомнить, говорил ли мне отец об этом. Я боялась, что вчера, за ужином, он все-таки что-то говорил, но я ничего не заметила из-за всей этой гнусной истории. Черт бы побрал Майкла.

- Если честно, нет.

 

Он.

 

Хелена вновь задумалась и непроизвольно нахмурилась, на ее лбу появилась морщинка — она что-то вспоминала.

- Если честно, нет,- наконец, проговорила она и обратила взгляд на меня, а не сквозь, как обычно.

Этот взгляд выдавал заинтересованность. Девушка подалась вперед и положила руки на стол. Хотя, может оказаться так, что я принял элементарную вежливость за интерес. Девушка, сидящая напротив меня, была необычной. Она заставляла меня задумываться. Задумываться о ней. Признаюсь, никогда раньше я не обращал внимание на то, какая девушка на самом деле, что она любит, о чем думает. Но Хелена... Не знаю, своей ли отстраненностью или скрытностью она меня интригует. Да, именно интригует! Самое страшное, я не имею ни малейшего представления, нравлюсь ли я ей, терпит ли она меня из-за пресловутой вежливости или, хуже того, безразлична ко мне. И нельзя же ее спросить об этом! Или? Нет! Я не буду спрашивать ее об отношении ко мне. Это было бы дико и глупо. Или дико глупо. Вместо этого я решил поговорить на нейтральную тему:

- Если хочешь, могу рассказать о нем.

- А... Это не будет считаться нарушением договора о неразглашении?- ответила она. И опять — никаких эмоций.

- Думаю, не будет, раз ты уже знаешь о фильме до сегодняшнего объявления. Тем более, ты же не журналист, не папарацци, не будешь разглашать все секреты до официального объявления,- сказал я, в надежде еще раз увидеть ее улыбку. Увидел. Но это была не улыбка, а скорее тихая усмешка, которую я, вероятно, не должен был заметить. Какие тайны у этой девушки?

- Что ж, тогда мы сегодня встретимся на этом благотворительном вечере,- улыбнулась она. Кончики ее губ поднялись вверх, и лицо преобразилось. Не было больше маски безразличия.

- Пожалуй, да.

Девушка склонила голову набок:

- Тебе больше нравится сам процесс съемки, чем все эти мероприятия, не так ли?

Проницательна.

- Да,- кивнул я,- мне нравится даже не сама съемка, а перевоплощения, играть разные роли, изображать отличные друг от друга характеры. Это гораздо лучше, чем все эти вечеринки, от которых сильно несет пафосом.

Она опустила голову, обдумывая мои слова, а когда посмотрела на меня, на ее лице было какое-то победное выражение:

- А на что этот «пафос» собирает деньги сегодня? На лечение от рака или на помощь малоимущим?

Ровно три секунды я молча смотрел на нее, а потом меня прорвало, я рассмеялся в голос. Даже не так, расхохотался. Никогда бы не подумал, что обыкновенная фраза может вызвать у меня такую неестественно бурную реакцию.

- Да, об этом я не думал,- ответил я, когда успокоился, а Хелена мило улыбалась.

 

Она.

 

А это уже интересно. Я начинала узнавать актера с неожиданной стороны. Мои стереотипы об актерской карьере начинали разрушаться. Ричард сам только что сказал, что в профессии актера он любит сами съемки, а не все эти тусовки и популярность. Или популярность его привлекает? Про нее не говорилось ни слова.

- А популярность? Она тебе нравится? Или единственные минус в твоей профессии - скучные официальные приемы?- рискнула задать вопрос я. Имею ли я право знать? Мне кажется, что мы не настолько хорошо знакомы для подобных разговоров. Это личное, не все хотят им делиться. Может, Ричард и не захочет отвечать.

- Возможно. Иногда бывают чересчур назойливые поклонники, но в остальное время я не чувствую каких-либо неудобств из-за популярности.

- Ваш кофе,- сказала внезапно появившаяся Рейчел.

Когда она поставила две чашки на стол, произнесла что-то насчет скорого приготовления блюд и ушла, Ричард попробовал отхлебнуть. Обжегся. Как ребенок, честное слово. Я пыталась смеяться тише, правда. Но у меня это получилось плохо, за что я получила обиженный взгляд, от которого еще больше захотелось смеяться, что я и сделала. Прикрывая рукой рот, я старалась успокоиться, но, наверное, таким образом я избавлялась от эмоций. Глупость, на самом деле. Мужчина обжегся и как-то по-особенному посмотрел, а я, кулема, рассмеялась, как умалишенная. Несомненная глупость, но мне было все равно. Собственно, как и Ричарду, который поддержал мой смех. И самое интересное, мне не было перед ним стыдно или что-то в этом духе. Мне не было страшно дружески смеяться над ним, это было правильно и естественно. Что-то часто за сегодняшний день я произношу слово «естественно». А точнее, за этот обед.

- Это ты виноват,- в перерывах между хохотом сказала я о всей этой ситуации,- я не могу остановиться.

- Вот как? Но я же не знал, что он настолько горячий!- наигранно проговорил он, но его с головой выдавала улыбка. Не сомневаюсь, если он захотел бы, он бы смог обмануть меня и притвориться смертельно обиженным.

Я начала размешивать ложечкой свой напиток. Последовательные движения постепенно успокаивали меня от неконтролируемого смеха.

- А что насчет тебя? Что любишь ты?- спросил он, через мгновение.

- Я?

- Ну да, ты.

Ой. Этого я не ожидала. Хотя, на что я рассчитывала? Что я смогу его беззастенчиво расспрашивать и избежать ответных вопросов? Я очень не хотела ему рассказывать про анонимные статьи в газету. Я вообще не думала, что я кому-либо буду про это рассказывать. Но помимо этого я ничем особенно не интересуюсь. Да, я пишу. Много читаю, но это все. Я не могу сказать про статьи. Почему? Это мое! Мое детище и моя радость. Может, эгоистично, но я не хочу делиться. Я никому этого не говорила, даже отцу, в чьем журнале я печатаюсь. А Ричарда я знаю сколько? Один день? Два? Почему же тогда так трудно промолчать?

- Ну, я еще учусь в школе. И пока не знаю, чем хочу заниматься после ее окончания.

Ложь. Наглая ложь. Я давно определила, чем хочу заниматься всю оставшуюся жизнь. Как же я противно себя чувствую. Как стыдно. Так не было стыдно даже тогда, когда Бренда звала меня погулять, а я отказалась из-за статьи, которая была в самом разгаре написания. Тогда я ей солгала, и то не чувствовала такого отвращения к себе. Что тогда сейчас не так?

- Но ведь после школы ты чем-то занимаешься. Не делаешь же весь день уроки.

- Нет, не делаю.

Ох, лучше бы еще раз соврала. Он же докопается. Что я несу? Я же только что ругала себя за ложь!

Сердце начало биться чаще. А я не понимала раньше, как у людей поднимается пульс при лжи. Теперь понимаю. И теперь мне страшно. И я не знаю, чего больше я боюсь. Я даже перестала помешивать кофе и обхватила его руками. Ричард спокойно отпил еще один глоток. Казалось, я слышу, как проходят секунды. Одна, две, три...

- Что тогда ты делаешь после школы? Ни разу не поверю, что ничего,- допытывался он, склонив голову набок,- если не хочешь, можешь не отвечать. Просто я рассказал о себе и мне интересно узнать о тебе.

Что. Я. Творю?

- Я..,- начала говорить, потупившись,- я пишу.

Эти слова я сказала очень тихо и смущенно, но это не помешало Ричарду услышать меня.

- Пишешь?

- Да,- сказала я уже более громко и посмотрела ему в глаза.

 

Он.

 

Пишет? Интересно, что же она писала вчера, скрючившись над каким-то блокнотом? Хелена обхватила кружку руками, она волновалась. Но из-за чего?

- И о чем же ты пишешь?

- О... о многом,- ей снова стало неловко. Чем же ей не нравится эта тема? Мне стало еще интересней.

- Хорошо, а о чем ты писала вчера?

Кажется, я ее вконец расстроил. Она опустила голову и больше не смотрела на меня. Обидно. Только я ее заставил смеяться...

- Эй, не волнуйся,- я обхватил ее кружку поверх ее рук. Хелена посмотрела на меня. Хоть что-то,- я не знал, что тебе не нравится эта тема, прости. Мне просто очень интересно, но я могу не спрашивать больше.

Она хотела что-то сказать, но в этот момент официантка, не помню ее имени, принесла тарелки с едой.

Передо мной поставили огромную тарелку со спагетти в томатном соусе. От нее очень вкусно пахло, и мой желудок сжался от запаха. Все-таки, я сильно проголодался.

Паста оказалась очень вкусной, но я все чаще стал поглядывать на тарелку Хелены, где также были спагетти, но с сырным соусом и кусочками мяса. Вредная привычка, но мне постоянно кажется, что в чужой тарелке вкуснее.

 

Она.

 

Я не знаю, что я почувствовала, когда он предложил сменить тему и больше меня не допрашивать. С одной стороны, я была благодарна, ведь я никому до него и Люка не рассказывала о писательстве, я не знала, готова ли я к этому: рассказать о себе абсолютно незнакомому человеку. С другой стороны, такой ли он незнакомый? С ним мне комфортнее и интересней, чем с кем бы то ни было.

Рейчел принесла нам заказ. Две огромные тарелки приземлились на стол, и я подумала, смогу ли я съесть такую большую порцию. Почему я постоянно забываю попросить их готовить поменьше?

Фетучини оказался таким, как я и представляла: превосходным. Ричарду, я смотрю, тоже нравится его блюдо, но он часто смотрит в мою тарелку каким-то жалостливым взглядом. Наверное, думает, что я не вижу. Ну и ладно, пускай смотрит. Я взяла еще одну вилку спагетти и прикрыла глаза от удовольствия. Мне кажется, или Ричард и правда издал какой-то звук? Открыла один глаз, и правда! Он с таким желанием переводит глаза от вилки к моей тарелке, что я не выдержала и рассмеялась.

- Любишь таскать еду из чужих тарелок?- сказала я, делая глоток кофе. Жаль, он немного остыл.

- Я... прости. Я не думал, что это так заметно.

- Можешь попробовать,- рассмеялась я.

Зачем я это сказала? Только что я предложила попробовать из моей тарелки мужчине 25 лет! Он не ребенок, хоть и кажется таким. Он взрослый мужчина! Как стыдно то...

Но мой позор продлился недолго и то, в моей голове. Ричард, не дожидаясь повторного приглашения, подцепил спагетти и отправил их к себе в рот. Секундное помешательство было забыто, и я снова рассмеялась.