Воспоминание
Складской район Балтимор, штат Мэриленд 16 февраля 1998 года 19:02
В помещении царил полумрак, на стенах плясали темные фиолетовые тени. На узком мостике между этажами мужчина в сером пальто зажег спичку и поднес ее к зажатой во рту сигарете марки «Морли». Она тут же вспыхнула, и его лицо исчезло в клубах дыма. Когда они рассеялись, мужчина посмотрел вниз.
Сколько таких мест, мало чем отличающихся одно от другого, он уже повидал за свою жизнь? Если поначалу он и вел им счет, то давным-давно забросил это занятие. Казалось бы, его уже нечем было удивить.
Но в реальности…
На операционном столе лежала белая женщина лет тридцати ничем не примечательной внешности. Довольно стройная, высокого роста – ничего особенного. Лицо обрамляли волнистые каштановые волосы. Глаза были закрыты, но мужчина знал, что под веками скрываются радужки необычного каре-зеленого цвета. Случись им просто столкнутся на улице, он счел бы ее вполне привлекательной молодой женщиной – не сказать чтобы красивой или особенно эффектной. Миловидная, но при этом - сама ординарность.
Но внешность зачастую бывает обманчива. И Сара Элизабет Чендлер на самом деле представляла собой немалую опасность и к тому же являлась ниточкой, прямиком ведущей к самым неприглядным фактам его биографии. Некоторые его коллеги считали, что само ее существование несет угрозу, но мужчине удалось убедить их, что после завершения перепрограммирования Сара Чендлер будет полностью обезврежена. И более того - ее пребывание на этой грешной земле может стать для них необычайно ценным. Коллеги вняли его словам, и Сару привезли на этот склад, чтобы вновь лишить воспоминаний.
Курильщик обернулся к стоявшему позади худощавому человеку в белом халате.
- Почему так долго?
- Ее память повреждена, - ответил доктор. – Пришлось сначала избавиться от тех воспоминаний, которые мы внедрили прошлый раз, причем как можно аккуратнее. Ее разум – довольно хрупкая вещь.
- Значит, теперь ей известно, кто она на самом деле?
- Кем она была. И кем стала.
- Сколько осталось до того, как она все забудет?
- Полагаю, окончательное перепрограммирование будет завершено к концу недели. К этому времени мы реконструируем прежние воспоминания и создадим новые, чтобы она могла объяснить свое двухнедельное отсутствие.
Курильщик кивнул.
- Отлично. Отлично.
- У нее необычайно сильная сопротивляемость. В прошлый раз все прошло куда легче.
- Тогда она была ребенком.
- Вы знали ее и раньше? – врач взглянул на собеседника, и в его карих глазах мелькнуло любопытство.
Мужчина глубоко затянулся и выпустил дым изо рта. Завеса дыма снова не несколько мгновений скрыла его лицо.
- Нет, - ответил он.
***
Дом Маргарет Скалли 19:08
Малдер непонимающе уставился на напарницу.
- Ты проходила сеанс регрессивного гипноза?
- Всего один раз. - Избегая взгляда Малдера, Скалли опустила глаза и уставилась на кассету, которую держала в руках.
- Когда это было, милая? – спросила Маргарет, наклонившись поближе.
- После моего возвращения из Нью-Мексико, когда Малдер… - Она споткнулась и взглянула на напарника. Долю секунды по ее лицу было прекрасно видно, что за эмоции она пытается скрыть, и Малдер невольно затаил дыхание. Но Скалли быстро вернула самообладание и вновь принялась внимательно изучать в кассету. – Тогда-то я и обнаружила этот чип у себя в шее, но совершенно не помнила, как он там оказался. Мисси твердила, что я должна и могу вспомнить. И дала мне адрес доктора Померанца.
- И ты прошла сеанс гипноза?
Скалли нахмурила лоб.
- Я попыталась. Не думала, что это что-нибудь даст, но…
- Но? – поторопил ее Малдер.
Скалли показала ему кассету.
- Это копия записей доктора Померанца, которые он сделал после того сеанса. Я прослушала их в машине по дороге сюда. Судя по всему, я рассказала ему значительно больше, чем мне казалось.
Она подошла к стоявшему на столике около камина магнитофону, вставила кассету и нажала на кнопку. Из динамиков полился тихий, мелодичный голос.
«А сейчас я собираюсь ввести вас в особое, несколько модифицированное гипнотическое состояние. Мы используем метод так называемого холотропного дыхания[30]…»
Малдер, выпрямившись, внимательно слушал объяснения терапевта. Доктор Хайтц Вербер на своих сеансах прибегал к другим методам гипнотерапии, но Малдер знал о технике холотропного дыхания из университета.
«Сконцентрируйтесь на своем дыхании, дышите спокойно и расслабленно. Закройте глаза и представьте такое место, где вы всегда чувствовали себя абсолютно комфортно… и безопасно…»
Малдер взглянул на Скалли, которая сейчас не сводила глаз с Маргарет, и внезапно догадался, какое именно место она видела в своем воображении во время сеанса с доктором Померанцем. И где она чувствовала себя в безопасности. Здесь. Со своей матерью. И он прекрасно понимал, почему.
«Скажите мне, где вы сейчас, Дана».
«Мне нужно кое-что вспомнить – что случилось со мной».
Слабый голос Скалли выдавал ее напряжение. Малдер ясно расслышал в нем нотки неуверенности. Она говорила неохотно, словно больше всего хотела убежать из кабинета доктора Померанца куда глаза глядят, но желание выяснить, что же случилось с ней за те три месяца, пока пересиливало. Малдер взял Скалли за руку, и напарница обернулась к нему с выражением беспокойства на лице.
Она рассказала доктору Померанцу о потере времени и памяти, о чипе у нее в шее. Голос становился все слабее и сбивчивее.
«Как вы чувствовали себя перед тем, как вас похитили?», - спросил доктор Померанц.
«Мне было страшно», - ответила Скалли невнятным, усталым голосом.
После небольшой паузы доктор Померанц продолжил: «Чего вы боялись?»
Малдер услышал какие-то тихие звуки, а потом Скалли заговорила чуть громче: «Что я умру…». К концу этой фразы голос превратился в едва слышный шепот.
«Но вы не умерли. Значит, кто-то позаботился о вас. Вы помните, кто именно?»
«Там было трое мужчин. Один отвез меня… Я…»
У Малдера подступил комок к горлу, и он перевел взгляд на Скалли, которая так и сидела, как изваяние, не поднимая глаз.
Ее голос на кассете продолжил рассказ: «Я помню свет… громкие звуки. У меня стучало в ушах».
«Они проводили с вами какие-то медицинские манипуляции. Вы чувствовали боль?»
«Я пытаюсь вспомнить. Звук слишком размытый… Сработала тревога… Я помню… помню, что они спросили меня, все ли в порядке…»
«Может, вы доверяли им и знали, что они не причинят вам вреда? Такое возможно?»
«Не знаю».
На долю секунды Малдеру показалось, что на кассете звучит голос той самой Скалли, которую он так хорошо знал. Сильный, нетерпеливый, полный готовности вспомнить забытое.
«В ФБР вы работаете с людьми, которым вынуждены вверять свою жизнь. Может, это был один из них?» - спросил доктор Померанц.
«Мне надо было кому-то довериться, - произнесла Скалли так удивленно, как будто сама не ожидала от себя этих слов. Но вдруг в ее голосе появилось сожаление. – Я была бессильна… Не могла… Не могла сопротивляться…»
Малдер сильнее сжал руку Скалли, наблюдая, как на ее помрачневшем лице промелькнула целая гамма эмоций. Как бы он хотел взять на себя часть той боли, что причиняли ей ее собственные откровения!
Доктор Померанц быстро заговорил: «Если вам слишком тяжело об этом вспоминать, попробуйте вернуться в то место, откуда мы начали…»
Послышался быстрый удивленный вздох, выкрик «Нет!», а потом – голос Скалли – дрожащий, испуганный, как будто напарница сама не понимала, где находится. «Простите, я пытаюсь, пытаюсь… - Она заговорила решительнее. – Не думаю, что из этого выйдет толк. Вряд ли мы чего-нибудь добьемся».
Кассета тихо зашуршала, и послышался приглушенный звук шагов, напомнивший Малдеру о чем-то давно забытом… О той ночи на мосту, когда он обменял свою сестру на напарницу…
«Спасибо, но я должна идти», - снова голос Скалли – уверенный, немного отрывистый, но почти не выдающий ее смятения. Затем – звук закрывающейся двери.
Раздался щелчок, как будто доктор Померанц прервал запись, но через секунду послышался второй, а вслед за ним - приятный низкий голос терапевта. «Есть основания полагать, что процедура регрессивного гипноза вызывает у мисс Скалли чрезвычайно сильное сопротивление, и она вряд ли захочет сотрудничать добровольно, хотя тот факт, что она не помнит происходившего с ней в период ее исчезновения, чрезвычайно ее огорчает пациентку. Но подозреваю, что неведение все-таки страшит ее меньше».
«Я уверен, даже исходя из информации, полученной в ходе этого весьма краткого сеанса, что опыт мисс Скалли ничем не отличается от опыта ее сестры, о котором та рассказывала во время наших с ней консультаций. Тем не менее, если Дана Скалли решит не возобновлять терапию, не в моих силах будет помочь ей устранить преграду между ее сознанием и воспоминаниями, столь глубоко отпечатавшимся в ее подсознании».
Еще один щелчок. Скалли торопливо подошла к магнитофону, вынула кассету и медленно обернулась к матери и Малдеру.
- Это все. Ничего из того, о чем я здесь говорила, я не помню.
Малдер повернулся к Маргарет Скалли, чей хмурый вид свидетельствовал об обуревавших женщину чувствах, а та в ответ слегка приподняла брови. Малдер едва заметно пожал плечами и обернулся к Скалли, которая тоже явно была сама не своя и медленно шагнула ему навстречу. Малдер встал и протянул напарнице руку.
Мгновение она просто смотрела на его ладонь, словно не могла понять, что следует делать дальше, а потом мягко взяла Малдера за руку. Он нежно притянул Скалли к себе и усадил на диван. Она молча подчинилась и сжала его пальцы в своих.
- Не знаю, как следует отнестись к этой записи, Малдер. Я слушаю себя на этой кассете, и мне кажется, что это говорю не я, а какая-то незнакомка. То, что я рассказала… У меня нет никаких сознательных воспоминаний об этом. Какие-то звуки… Кто-то, кому я доверяла…
Скалли покачала головой.
- Может, тебе стоит пройти еще один сеанс регрессивного гипноза, Дана? – предложила Маргарет.
Малдер удивленно взглянул на нее, невольно порадовавшись, что миссис Скалли первой подняла эту тему. Он был с ней совершенно солидарен: воспоминания Скалли, очевидно, запрятаны слишком глубоко в подсознании, и ей не удастся добраться до них без посторонней помощи. Но Скалли скорее примет такое предложение от своей матери, нежели от него. Слишком уж часто за эти годы они спорили друг с другом относительно ценности гипноза как инструмента реконструкции воспоминаний.
- Мам, ты же сама слышала запись… Это не работает.
- Милая, но ты же сама бросила, не успев начать. Может, тебе просто было недостаточно комфортно с доктором Померанцем?
- Мне некомфортно от мысли о том, что такая неточная наука как гипноз, в которой к тому же подвизается масса шарлатанов, может иметь иную ценность, кроме как терапевтическую. И я уж точно не думаю, что «воспоминаниям», полученным на таком сеансе, можно хоть немного доверять.
- Так и не пытайся им доверять, Скалли, - тихо предложил Малдер. – Отнесись к этому как к терапии – возможности справиться с некоторыми страхами.
Скалли резко обернулась и выпустила его руку.
- Как он может помочь справиться со страхами?
- Ты так боишься того, что скрыто в твоем подсознании, Скалли, что твое воображение создало чудовище в стократ страшнее того, что есть в реальности. Если ты решишь попробовать эти техники, то, возможно, не сможешь полностью избавиться от этого чудовища, но зато сможешь посмотреть ему в глаза и показать, что больше не боишься.
Скалли молча глядела на напарника, и выражение ее бледного лица полностью выдавало степень ее испуга. Малдеру хотелось привлечь ее к себе, сжать в своих объятиях, оградить от всех опасностей, которые выпали ей на долю. Но это было не в его власти… Только во власти самой Скалли. Оставалось надеяться, что она сама победит это зло.
- Я могу позвонить доктору Верберу…
- Нет. – Скалли решительно покачала головой. – Я не собираюсь подвергать его жизнь опасности после того, что случилось с доктором Померанцем.
- Ты не думаешь, что его смерть могла оказаться совпадением? – спросила миссис Скалли.
Скалли взглянула на мать.
- Нет, как бы ни хотелось мне в это верить. Его убили сразу после нашего сеанса. И мой файл, и файл Мелиссы пропали. – Она обернулась к Малдеру. – Не хочу, чтобы на моей совести оказалась еще одна жизнь.
- Можно было бы договориться о тайной встрече… - начал он.
Скалли вновь покачала головой.
- Нет, Малдер.
- А разве сам Фокс не может это сделать? – спросила миссис Скалли.
Малдер удивленно вскинул голову.
- Миссис Скалли, я же не профессиональный гипнотерапевт…
- Но много об этом знаешь. Ты сам сказал.
- Да, но…
- Ты бы смог, Малдер? – спросила Скалли и положила руку ему на плечо.
Он изумленно взглянул на напарницу.
- Ты хочешь, чтобы сеанс провел именно я?
Ее губы слегка изогнулись в улыбке.
- «Хочешь» - это, пожалуй, слишком сильно сказано…
Малдер усмехнулся, но на душе у него немного полегчало.
- У меня очень мало опыта, Скалли. А если к этому прибавить твое скептическое отношение к этим техникам…
- У нас нет времени ждать, когда мои воспоминания вернутся сами, Малдер. Да и непохоже, чтобы к этому шло. Дебора Беннетт сказала, что именно в них может быть ключ к тому, чтобы найти Сару Чендлер. И выяснить, что случилось с Самантой. Я не очень оптимистична в своих ожиданиях, но я в отчаянии и готова к решительным мерам.
Малдер проследил пальцем контур ее лица.
- Тебя так просто не выбьешь из колеи, Скалли.
Ее губы дрогнули в улыбке.
- Наверняка ты такие комплименты отвешиваешь всем девчонкам, Малдер. – Улыбка пропала, а лоб прорезала морщина. – Итак, что теперь?
- Думаю, сеанс лучше всего провести здесь. Сейчас, пока ты еще не успела себя накрутить. И мне кажется, это именно то место, где ты чувствуешь себя в безопасности. - Малдер бросил взгляд на Маргарет, которая с некоторым удивлением слушала их разговор.
Скалли кивнула.
- Это правда. Здесь мне действительно спокойно.
Малдер заглянул Скалли напарнице в глаза, дивясь ее смелости.
Скалли приподняла голову, а на ее лице появилось выражение отчаянной решимости. Она вздохнула.
- Тогда начнем.
***
20:03
Скалли нервно сцепила руки и опустила взгляд, вдруг заметив, что где-то умудрилась сломать ноготь, но никак не могла вспомнить, как это произошло.
Чему тут удивляться? Сколько других, гораздо более важных вещей не сохранила ее память?
Из коридора донесся негромкий голос напарника, что-то обсуждавшего с ее матерью. Малдер предложил Мэгги подождать в другой комнате, и Скалли поддержала эту идею. Сама не представляя, через какие ужасы ей пришлось пройти во время своего исчезновения, она понимала, что присутствие матери во время сеанса будет лишь мешать. Малдер продемонстрировал удивительную деликатность, предложив такой вариант, и пообещал, что немедля приведет Мэгги, если Скалли станет звать мать.
Малдер вернулся в гостиную и медленно подошел к напарнице, заодно придвинув кресло поближе к дивану. Он сел и немного наклонился вперед, чтобы накрыть ладонью руку Скалли.
- Прежде чем начать, давай решим, каким образом ты будешь контролировать ситуацию.
- Контролировать?
Малдер кивнул.
- Я не стану ничего тебе навязывать, Скалли. Мне нужно, чтобы тебе было комфортно, чтобы ты смело заглядывала во все темные углы, даже самые опасные, и знала, что в любой момент сможешь оттуда сбежать. Как и говорил доктор Померанц, тебе нужно представить приятное, безопасное месте, в которое можно будет вернуться, если тебе станет страшно. Давай определимся, что это за место.
- Здесь.
Малдер кивнул.
- В этой комнате?
Скалли покачала головой.
- На кухне. Я сижу за столом, а мама стоит у плиты и готовит чили, который так любит папа.
На губах Малдера появилась мягкая улыбка.
- Отличный выбор. Итак… Готова?
Скалли кивнула.
Он отпустил ее руку и достал из кармана маленький диктофон. Они договорились, что сеанс надо обязательно записать.
- Ты предпочтешь сидеть или лежать?
- Сидеть, - не раздумывая, ответила Скалли, сама не понимая, почему. Она вспомнила, что доктор Померанц задал ей тот же самый вопрос, а она дала ему тот же самый ответ.
- Хорошо. Доктор Померанц уже объяснял, что тебе надо будет сконцентрироваться на своем дыхании и максимально отвлечься от внешней обстановки, выбросить все из головы и попытаться расслабиться. – Малдер поднес руку к ее лицу и мягко провел пальцами по векам, побуждая закрыть глаза. – Отвлекись от всех повседневных забот и сосредоточься на моем голосе. Дыши медленно и глубоко. Почувствуй, как твоя грудная клетка поднимается, когда ты вдыхаешь, и расслабляется на выдохе. Легко – сначала вдох, потом выдох.
Скалли попыталась подстроиться и дышать в одном ритме с его четким, уверенным голосом.
- Ты чувствуешь, как твое тело постепенно расслабляется. Диван крепкий, удобный и легко выдержит твой вес. Попробуй откинуться на подушки, почувствуй, как комфортно ногам, как ты ощущаешь умиротворение и полное спокойствие.
Конечности Скалли потеплели и потяжелели, дыхание стало медленным и глубоким, и все вокруг словно отошло на второй план. Голос Малдера звучал, как успокаивающая музыка, играющая где-то в глубине ее сознания.
- А сейчас, Скалли, мы на кухне в доме твоей матери. Сегодня ясный солнечный день, воскресенье. Ты сидишь за столом и смотришь, как мама помешивает чили. Солнечные лучи согревают твое лицо. Ты выглядываешь в окно и видишь кормушку для колибри, и птичка клюет из нее корм. Какая красивая, правда?
- Да.
- Ты чувствуешь себя совершенно счастливой. Смотришь на колибри, слышишь, как ветерок шевелит листья деревьев. Ты оборачиваешься и видишь маму. Что она делает?
- Кладет чайную ложку какао в чили. – Губы Скалли изогнулись в улыбке. – Только - шшш… Это секретный ингредиент.
- А еще кто-нибудь есть на кухне?
- Нет. Только мы с мамой. Мы всегда вместе готовим.
- Тебе здесь хорошо и уютно.
- Да.
- И ты точно знаешь: что бы ни случилось, ты всегда можешь вернуться сюда и остаться вместе с мамой.
- Да.
- Хорошо. А теперь, Скалли, я хочу, чтобы ты расслабилась еще больше и заглянула в прошлое, в свои воспоминания. Ты совершенно спокойна, абсолютно расслаблена, полностью контролируешь ситуацию и можешь переместиться в любой фрагмент своих воспоминаний. Вернись на несколько лет назад. Прошла пара дней с тех пор, как Дуэйн Бэрри взял заложников. Помнишь? Ты тогда тоже говорила со мной и очень мне помогла, хотя мне было ужасно страшно. Я очень боялся, Скалли, очень боялся, что он меня убьет. Но слышал твой голос, верил, что ты меня прикроешь, и страх отступал. Ведь ты бы никогда не позволила никому причинить мне боль, правда? И сейчас мне нужно, чтобы ты точно так же доверилась мне. Знала, что я не позволю никому тебя обидеть.
- Я знаю. – Скалли казалось, что она еле ворочает языком. Даже она сама слышала, как невнятно выговаривает слова.
- Прекрасно. А теперь мы с тобой договоримся, что у нас будет свой сигнал, хорошо? И если ты окажешься в ситуации, которая покажется тебе слишком неприятной и пугающей, я досчитаю до трех и положу руку тебе на колено. Как только ты почувствуешь тепло моей руки, то сразу поймешь, что я с тобой, что не позволю ничему плохому случиться, что мы просто сделаем шаг назад и немного подождем. Договорились?
- Да.
- Теперь вернись в прошлое – прошло два дня с того момента, когда ранили Дуэйна Бэрри. Доктора нашли что-то у него в теле. Ты помнишь, что именно?
- Кусочек металла. Похожий на шрапнель.
- Что это такое, по словам Бэрри?
- Чип.
- Я прихожу в офис, и мы обсуждаем тот чип. Ты говоришь, что собираешься что-то с ним сделать. Что?
- Отнести его в отдел баллистики. Они проводят тест, и мы обнаруживаем кое-что странное. Гравировку.
Вдруг ей показалось, что голос Малдера стал еще ближе, как будто бы звучал прямо внутри.
- Какую гравировку?
- Похоже на… - Скалли помедлила, вспоминая, какой глупой эта идея показалась ей поначалу. – Штрих-код. И тогда я беру эту штуку с собой. Не знаю, почему я так решила.
- И ты отправляешься домой?
- Нет. Нет, сначала заезжаю в магазин.
- И что происходит потом? Ты заезжаешь в магазин…
- Кассирша отходит, и я вспоминаю, что на этом металлическом предмете есть что-то вроде штрих-кода. Мне становится любопытно…
- И что ты делаешь, Скалли? Достаешь чип?
- Из кармана. Достаю его из кармана. Мне просто любопытно. Я сама не ожидала того, что произошло потом.
- А что произошло, Скалли?
Она нахмурила брови.
- Я подношу чип к сканнеру, и тот просто сходит с ума. Продавщица со всех ног бежит обратно, а я быстро ухожу.
- Ты идешь домой и…
- Да, прихожу домой и даже не включаю свет. Сразу набираю твой номер. Черт, автоответчик.
- Ты оставляешь сообщение.
- Я говорю тебе, что произошло кое-что странное. Господи. За дверью какой-то шум. По коже бегут мурашки. Я знаю, что… Что-то не так… Господи! Боже! – Скалли подняла руку, словно бы приоткрыла шторы и увидела во вспышке молнии Дуэйна Бэрри. – Малдер! – Из ее груди вырвался крик, а перед глазами возникла картинка из прошлого: Бэрри врывается к ней через окно, разбивает стекло, ломает деревянную раму. Он двигается на удивление быстро и решительно и хватает ее. – Малдер, помоги мне!
- Я здесь, Скалли… Слышишь мой голос?
Да, но голос казался Скалли едва слышным, далеким. Гораздо менее реальным, чем тащащие ее за собой руки Дуэйна Бэрри. Откуда у него столько сил, ведь он ранен? - удивлялась та часть ее мозга, которая за долгие годы работы приучилась ничему не удивляться и всегда функционировала с профессиональной врачебной отстраненностью. Но другая часть сходила с ума от ужаса.
- Малдер!
- Я здесь, Скалли. Помнишь, что я тебе говорил? Когда я кладу руку тебе на колено, это сигнал – ты должна на мгновение вернуться ко мне, вспомнить, что ты в безопасности. Я досчитаю до трех и прикоснусь к твоему колену, и тогда окажусь в одной комнате с тобой и остановлю его. Раз, два, три…
Скалли почувствовала тепло и тяжесть его ладони на своей ноге, и волна паники начала быстро отступать.
- Малдер….
- Я здесь, рядом с тобой, Скалли…
И он действительно был там, в комнате. Стоял между ней и Дуэйном Бэрри. Она сфокусировалась на дыхании, пытаясь замедлить его, успокоить биение сердца…
- Лучше…
- Хорошо. Скалли, чтобы выяснить, что случилось, мне придется позволить Бэрри забрать тебя. Только помни – ты контролируешь ситуацию. Ты не едешь с ним, ты сидишь здесь, со мной. А теперь расскажи мне, что происходит.
- Он связывает меня. Я пытаюсь бороться, но он такой сильный! Как так может быть? В него же только что стреляли… - Она покачала головой, и страх снова начал возвращаться. – Он… У меня идет кровь. Я чувствую, как капли стекают по лбу.
- Он засовывает кляп тебе в рот и тащит к своей машине.
- Да. Коврик в багажнике царапает мне щеку, когда он запихивает меня туда. Он ужасно груб. – Вновь переживая воспоминание, Скалли почувствовала боль. – Веревки связаны очень туго… - Она застонала. – Руки уже сводит…
- Сколько времени ты провела в багажнике?
- Я слышу музыку. Приглушенную… странную. Звуки нечеткие… - Скалли нахмурилась. – Наверное, их я и вспоминала раньше?
- Возможно. Расскажи, что происходит сейчас.
- Я слышу… О Господи, Малдер, я слышу сирену! Малдер, это полицейская сирена! Меня ищут! Ты отправил кого-то искать меня!
Радость так захлестнула ее, что дыхание стало сбиваться.
- Что происходит теперь?
- Машина останавливается на обочине: я чувствую, как скорость упала, звук мотора стал другим.
- Дуэйн Бэрри останавливает машину, а потом?
- Я слышу голоса. Это мужчина. Кажется, он просит Бэрри выйти из машины. Надо как-то дать ему знать, что я здесь. Нельзя позволить ему уйти! – Она тихо вскликнула в отчаянии. – Мне нужна его помощь!
- Сосредоточься на дыхании, Скалли. Постарайся оставаться спокойной. Дыши глубоко – вдох, выдох.
Она прислушалась к голосу Малдера, и страх слегка отступил.
- Мне нужна его помощь. Я пытаюсь пошевелиться, ударить чем-нибудь по багажнику, чтобы он понял… Нет! – Она дернулась, услышав воображаемый выстрел. – О, господи, нет!
- Расскажи, что происходит, Скалли.
- О, господи, только не это, нет… - Она помотала головой. – Пожалуйста, нет…
- Скалли, я здесь. Чувствуешь мою руку на колене? Раз, два, три…
Тепло. Давление. И Скалли вдруг ощутила его присутствие в темном багажнике. Руки Малдера обхватили ее, она поняла, что теперь в безопасности, и спокойствие вернулось.
- Расскажи, что ты видишь, Скалли. Стань моими глазами.
Она кивнула: его просьба придала ей смелости.
- Я ничего не слышу и понимаю, что остановивший машину человек мертв. Мертв по моей вине. - Горячая слеза покатилась по ее щеке. – Это моя вина.
- Скалли, ты ни в чем не виновата. – Голос Малдера звучал у нее в ушах – уверенный и в то же время удивительно нежный. – А теперь скажи, что ты видишь.
- Бэрри открывает багажник. Я уверена, что теперь он убьет и меня. – Казалось, паника вновь прорывается наружу, но Скалли сконцентрировалась на ощущении руки Малдера и смогла ее остановить – Но он просто смотрит на меня.
- Говорит что-нибудь?
- Да. – Она нахмурилась, пытаясь вспомнить. – Говорит, что не причинит мне вреда. Что нам надо кое с кем встретиться.
- Он объясняет, с кем?
- Нет, но в этом нет необходимости. Я слышала, что он сказал тебе в турагентстве, Малдер. Я и так знаю, что он думает, будто там будет инопланетный корабль. – Страх и гнев скрутились внутри нее в тугой клубок. – Черт, как только выяснится, что никакого корабля нет, моя жизнь ничего не будет для него стоить! – Из глаз Скалли потекли слезы. – Малдер, ты непременно должен найти меня. Пожалуйста, Малдер…
***
Эта мольба так поразила Малдера, что его рука, лежавшая на колене Скалли, дрогнула.
- Я здесь, Скалли. Я здесь, рядом с тобой. – Он изо всех сил боролся с закипающей внутри яростью, пытаясь заставить себя дышать размеренно и не паниковать. – И помни, мы с тобой можем вернуться в наше безопасное место в любой момент.
Он видел, как она пытается вернуть самообладание и справиться с накатывающей паникой. По щекам текли слезы, и Малдеру очень хотелось протянуть руку и стереть их, но если он коснется ее лица, это может помешать ей сосредоточиться и раньше времени выведет ее из транса. Поэтому он не стал ничего предпринимать.
- Хорошо, хорошо… - Ее голос немного набрал силу. – Все в порядке.
- Где ты сейчас?
- В багажнике. Мы едем вниз – я чувствую, что сменился центр тяжести, и перекатываюсь на другую сторону. Под щекой что-то лежит – что-то маленькое, металлическое.
- Что это? – Малдер подозревал, что знает ответ, сразу вспомнив маленький крестик, который нашел в багажнике машины, добравшись до вершины горы Скайленд. Но сейчас в его задачи не входило подсказывать Скалли правильный вариант.
- Не могу понять. Здесь так темно – хоть глаз выколи. И руки связаны за спиной. Даже дышать тяжело, Малдер. У меня клаустрофобия. – Она стала дышать неглубоко и быстро, и стало понятно, что она вот-вот потеряет сознание. – Я не… не могу… дышать…
- Конечно, ты, можешь дышать, Скалли… А теперь, вдохни глубоко и задержи дыхание… Вот так... И еще раз... Спокойно... Глубокий вдох, задержать на счет до пяти, потом выдох. И еще раз….
Малдер помог Скалли восстановить дыхание, повторяя за ней, чтобы и самому успокоиться. Он догадывался, что проводить сеанс самому будет очень сложно, но понятия не имел, насколько. Казалось, что уже пережитый однажды кошмар повторяется заново – только на сей раз он стал еще хуже, потому что прежде только собственное воображение подсказывало Малдеру, через что Скалли пришлось пройти. А теперь он получил информацию прямо из первых уст, и у него на глазах напарница переживала все эти события заново.
А они оказалось куда страшнее, чем он ожидал.
***
Складской район Балтимор, штат Мэриленд 20:25
Мужчина в сером неторопливо подошел к операционному столу и склонился над неподвижным телом Сары Чендлер. Доктора сообщили, что ввели пациентке сильное успокоительное, и теперь она спала. Ее грудь вздымалась и опускалась в спокойном, размеренном ритме.
Он положил руку на обнаженное плечо молодой женщины и ощутил тепло ее тела. На фоне ее нежной кожи его огрубевшая и пожелтевшая от никотина рука выглядела, как кусок пергамента. Выступающие вены и пигментные пятна красноречиво свидетельствовали о возрасте. А ведь когда-то мужчина был так же молод, как эта девушка. Молод и уверен в том, что мир однажды будет лежать у его ног. Какие бы карты ни подкидывала ему судьба, он играл так умело и страстно, что одерживал победы куда чаще, чем проигрывал. А разве это не самое главное?
Все возможные потери этот человек тщательно просчитывал заранее, чтобы быть к ним полностью готовым, и твердо знал, что конечная цель того стоит.
Мужчина не был жестоким по своей природе. Когда была возможность, он старался сохранить человеку жизнь. А уж если не получалось, то по крайней мере спасал от лишней боли.
Вот и Сара Чендлер давно была бы мертва, если бы не его покровительство, хотя первые тесты, проведенные двадцать пять лет назад, показали, что она, несмотря на необычное зачатие, была самым обыкновенным ребенком. Сообразительным, необычайно восприимчивым, конечно, но в этом не было ничего странного – ее родители тоже отличались неординарным умом и обладали немалыми талантами. Сара с мальчиком стали первопроходцами, пусть даже не понимали этого. Но не настолько ценными, чтобы консорциум счел необходимым сохранить им жизнь.
Но он за нее боролся. За них обоих. Оберегал их.
Мужчина снова опустил взгляд. Редко случалось ему испытывать нежность – так редко, что подобные эмоции всякий раз заставляли его врасплох. Как сейчас. Глядя на девушку, он вспоминал далекое прошлое. Солнечные лучи пробиваются сквозь кроны деревьев и яркими пятнами расцвечивают ковер из сверкающих на поверхности озера листьев. Раздается смех. Маленький мальчик кричит от восторга. Девочка с темно-каштановыми волосами и большими зелеными глазами упрашивает его прокатить ее на спине. Она так похожа на мать. Которая наивно считала, что сможет уберечь своих детей от любого зла.
Мужчина убрал руку с плеча девушки, вышел в коридор и направился к выходу. Остановившись на секунду, он прикурил сигарету и глубоко затянулся.
И покинул склад, оставив за собой шлейф из дыма.
***
Дом миссис Скалли 20:38
- Не знаю, что он мне вколол, но это лекарство меня обездвижило. Я все вижу и понимаю, но не могу пошевелиться.
Голос Скалли - глухой и испуганный.
- А тебе хочется пошевелиться?
Малдер изо всех сил старался говорить спокойно, чтобы не волновать Скалли. Но последние несколько минут подвергли его самообладание настоящему испытанию, ведь ему пришлось пережить вместе с напарницей каждую ужасающую деталь того похищения. Вскоре после того, как Дуэйн Бэрри поднял ее на вершину горы Скайленд, там приземлился черный вертолет. Люди в черной униформе без опознавательных знаков забрали ее у Бэрри и швырнули внутрь.
Спина Малдера затекла: он сидел в неудобной позе, наклонившись вперед, чтобы не убирать руку с колена Скалли. Это была связь с ее подсознанием, и, если он ее порвет, то Скалли решит, будто он ее бросил.
- Ненавижу это ощущение. – Ее голос дрожал от гнева. – Ненавижу чувствовать, что не могу контролировать собственное тело. Я хочу, чтобы эти ублюдки меня отпустили!
- Где ты? Что ты видишь?
- Я в каком-то маленьком, узком помещении. Это похоже на товарный вагон. Я чувствую движение поезда и слышу, как колеса стучат по рельсам.
- Что ты делаешь там?
- Лежу на столе. Для вскрытий. – Скалли дрожала: Малдер почувствовал вибрацию под ладонью. – Они… смотрят на меня.
Малдер придвинулся еще ближе, теперь сидя на самом краешке стула. Руке стало немного легче.
- Что значит смотрят? Просто смотрят? Или осматривают?
Скалли покачала головой.
- Нет, просто смотрят. Разговаривают друг с другом. Не по-английски.
- По-японски? – спросил Малдер.
- Думаю, да. Там… Доктор Ишимару. Кажется, он главный. Он приказывает всем остальным.
- Ты можешь догадаться, о чем он говорит?
- О господи! – Лицо Скалли исказилось от ужаса, и она судорожно вдохнула.
Внутри у Малдера все сжалось.
- Расслабься, Скалли, дыши.
- Нет, прошу… Что они…? Я все чувствую! – Она кричала, словно от чудовищной боли. – Нет, мне больно!
- Скалли, давай просто уменьшим боль, как громкость у телевизора. Представь, что ты поворачиваешь регулятор, и боль затихает.
Из ее глаз брызнули слезы.
- Они делают надрезы. Им плевать, что я все чувствую…
- Без анестезии? – сдавленным шепотом спросил Малдер.
- Да, им все равно… - Они тихо всхлипнула.
Малдер нервно сглотнул, не в силах справиться с яростью.
- Где они делают надрезы, Скалли?
- На животе. Маленькие – три, может быть, четыре. Не знаю… Я чувствую… Так больно... – Она застонала и сжала кулаки.
Малдер закрыл глаза, пытаясь успокоиться и, пару раз глубоко вздохнув, спросил: - Ты понимаешь, что они делают?
- Это как лапароскопия – они накачивают живот газом, раздувают его… - Она снова застонала… - Мне больно…
- Знаю, Скалли. Мне очень, очень жаль. – Слезы защипали глаза и затуманили Малдеру взор. – Ты же знаешь, мне ужасно жаль, что это происходит с тобой. Но помнишь про выключатель? Давай повернем его. Уменьшим боль. – Он опустился на колени перед Скалли, сохраняя тактильный контакт. – И теперь, когда тебе
|
