Английский язык с Грэмом Грином 14 страница

He took it this time without any anger at all (он принял это на этот раз без какой бы то ни было злости; at all — вовсе). He said, "We won't agree about motives (мы не согласимся насчет мотивов), but I think you check your facts pretty well (но я думаю, что вы проверяете ваши факты весьма хорошо). I'm sorry about the other day (извините за давешнее: «я сожалею насчет другого дня»)."

"That's all right (все в порядке = ничего /страшного/)." There are times (бывают времена) when one has to make a flash decision (когда человек должен принять мгновенное решение; flash — вспышка, сверкание; миг, мгновение и любое обозначение очень короткого промежутка времени, ср.: in a flash — в один миг, в мгновение ока; внезапный, быстро возникающий и проходящий, мгновенный)—this was one of them (это было одно из них). I owed him something in return for the information he had given me (я задолжал ему кое-что в благодарность за информацию, которую он дал мне). I said (я сказал), "I'll show you enough of the facts in Lime's case for you to understand (я покажу вам достаточно фактов в деле Лайма, чтобы вы поняли). But don't fly off the handle (но не срывайтесь: «не слетайте с рукояти»). It's going to be a shock (это будет шоком)."

It couldn't help being a shock (это не могло не быть шоком: «это не могло помочь быть шоком»). The war and the peace (война и мир) (if you can call it peace (если вы можете называть это миром)) let loose a great number of rackets (провоцируют: «выпускают на волю» большое число мошенничеств; to let loose — выпустить, дать волю, свободу; loose — свободный; непривязанный, неприкрепленный), but none more vile than this one (но ни одного более отвратительного, чем это; vile — низкий, подлый; отвратительный). The black marketeers in food (спекулянты в еде) did at least supply food (по крайней мере, поставляли пищу), and the same applied to all the other racketeers (и то же самое относилось: «прилагалось» ко всем другим жуликам) who provided articles in short supply at extravagant prices (которые предоставляли товары дефицитные: «в недостаточной поставке» по экстравагантным ценам; to provide — снабжать; доставлять; обеспечивать /чем-л. материальным/). But the penicillin racket was a different affair altogether (но пенициллиновое мошенничество было совершенно другим делом). Penicillin in Austria was only supplied to the military hospitals (пенициллин в Австрии был поставляем только в военные госпитали): no civilian doctor (никакой гражданский врач), not even a civilian hospital (никакая даже гражданская больница), could obtain it by legal means (/не/ могли получить его легальными способами). As the racket started (когда махинация началась), it was relatively harmless (она была относительно безвредна). Penicillin would be stolen (пенициллин бывал украден; to steal) and sold to Austrian doctors (и продаваем австрийским врачам = пенициллин крали и продавали…) for very high sums (за очень высокие суммы)—a phial would fetch anything up to £.70 (пузырек выручал что угодно вплоть до семидесяти фунтов). You might say (вы могли бы сказать) that this was a form of distribution (что это была форма распространения)—unfair distribution because it benefited only the rich patient (несправедливого распространения, потому что оно помогало только богатым пациентам), but the original distribution could hardly have a claim to greater fairness (но /и/ изначальное распространение могло едва ли иметь претензию на бóльшую справедливость).

This racket went on quite happily for a while (мошенничество продолжалось совершенно безоблачно: «счастливо» в течение некоторого времени). Occasionally someone was caught and punished (иногда кто-то бывал пойман и наказан), but the danger simply raised the price of penicillin (но опасность просто поднимала цену пенициллина). Then the racket began to get organised (затем эта афера начала становиться организованной): the big men saw big money in it (большие люди увидели большие деньги в ней), and while the original thief got less for his spoils (и хотя изначальный вор = сам вор получал меньше за свою добычу; spoils — добыча; награбленное; to spoil — грабить; мародерствовать; расхищать), he received instead a certain security (он получал зато: «вместо этого» некоторую безопасность). If anything happened to him (если с ним что-то случалось) he would be looked after (о нем заботились; to look after — следить глазами, взглядом; присматривать, заботиться о /ком-л., чем-л./). Human nature too has curious twisted reasons (человеческая природа также имеет странные, запутанные резоны; to twist — крутить, сплетать/ся/; иться, изгибать(ся/; крутить, скручивать; кривить, искривлять) that the heart certainly knows nothing of (о которых сердце определенно ничего не знает). It eased the conscience of many small men (это облегчало совесть многих маленьких людей) to feel that they were working for an employer (чувствовать, что они работали для нанимателя; to employ — предоставлять работу; нанимать): they were almost as respectable soon in their own eyes (они скоро становились почти так же респектабельны в своих собственных глазах) as wage-earners (как наемные работники; wage — заработная плата; жалование; оклад; to earn — зарабатывать): they were one of a group (они одним из группы = принадлежали группе), and if there was guilt (и если была вина), the leaders bore the guilt (руководители несли эту вину; to bear — нести). A racket works very like a totalitarian party (афера работает = действует очень похоже на то, как /действует/ тоталитарная партия).

 

decision [di:'sIZ(q)n], provide [prq'vaId], article ['RtIkl], extravagant [Ik'strxvqgqnt], penicillin ["penI'sIlIn], affair [q'feq], supply [sq'plaI], military ['mIlIt(q)rI], civilian [sI'vIlIqn], distribution ["dIstrI'bju:S(q)n], benefit ['benIfIt], punish ['pAnIS], organise ['O:gqnaIz], thief [Ti:f], conscience ['kOnS(q)ns], employer [Im'plOIq], respectable [rIs'pektqbl], guilt [gIlt], totalitarian ["tqutqlI'teqrIqn]

 

He said, "You know this business—Koch's death has shaken me. Perhaps Harry did get mixed up in something pretty bad. Perhaps he was trying to clear out again, and that's why they murdered him."

"Or perhaps," I said, "they wanted a bigger cut off the spoils. Thieves fall out."

He took it this time without any anger at all. He said, "We won't agree about motives, but I think you check your facts pretty well. I'm sorry about the other day."

"That's all right." There are times when one has to make a flash decision—this was one of them. I owed him something in return for the information he had given me. I said, "I'll show you enough of the facts in Lime's case for you to understand. But don't fly off the handle. It's going to be a shock."

It couldn't help being a shock. The war and the peace (if you can call it peace) let loose a great number of rackets, but none more vile than this one. The black marketeers in food did at least supply food, and the same applied to all the other racketeers who provided articles in short supply at extravagant prices. But the penicillin racket was a different affair altogether. Penicillin in Austria was only supplied to the military hospitals: no civilian doctor, not even a civilian hospital, could obtain it by legal means. As the racket started, it was relatively harmless. Penicillin would be stolen and sold to Austrian doctors for very high sums—a phial would fetch anything up to £.70. You might say that this was a form of distribution—unfair distribution because it benefited only the rich patient, but the original distribution could hardly have a claim to greater fairness.

This racket went on quite happily for a while. Occasionally someone was caught and punished, but the danger simply raised the price of penicillin. Then the racket began to get organised: the big men saw big money in it, and while the original thief got less for his spoils, he received instead a certain security. If anything happened to him he would be looked after. Human nature too has curious twisted reasons that the heart certainly knows nothing of. It eased the conscience of many small men to feel that they were working for an employer: they were almost as respectable soon in their own eyes as wage-earners: they were one of a group, and if there was guilt, the leaders bore the guilt. A racket works very like a totalitarian party.

 

This, I have sometimes called stage two (это я иногда называл этапом два). Stage three was when the organisers decided (этап три был, когда организаторы решили) that the profits were not large enough (что прибыль была не достаточно большой). Penicillin would not always be impossible to obtain legitimately (пенициллин не всегда было бы невозможно получить легально): they wanted more money and quicker money while the going was good (они хотели больше денег и более быстрые деньги, пока все шло хорошо). They began to dilute the penicillin with coloured water (они начали разбавлять пенициллин подкрашенной водой), and in the case of penicillin dust (а в случае с пенициллиновым порошком; dust — пыль), with sand (песком). I keep a small museum in one drawer in my desk (я держу/храню маленький музей в одном ящике в моем столе), and I showed Martins examples (и я показал Мартинсу образцы). He wasn't enjoying the talk (он не наслаждался разговором = разговор ему не нравился; to enjoy — наслаждаться; любить /что-л./, получать удовольствие /от чего-л./), but he hadn't yet grasped the point (но он еще не уловил смысл). He said, "I suppose that makes the stuff useless (я полагаю, что это делает эту штуку бесполезной)."

I said, "We wouldn't worry so much if that was all (мы бы не беспокоились так сильно, если бы это было все), but just consider (но только/просто подумайте; to consider — рассматривать, обсуждать). You can be immunised from the effects of penicillin (ты можешь быть сделан невосприимчив: «иммунизирован» к эффектам = действию пенициллина). At the best you can say (в лучшем случае, ты можешь сказать) that the use of this stuff (что использование этого вещества) makes a penicillin treatment for the particular patient ineffective in the future (делает пенициллиновое лечение для конкретного пациента неэффективным в будущем). That isn't so funny, of course (это не так смешно, конечно), if you are suffering from V.D. (если ты страдаешь от венерической болезни; venereal disease — венерическая болезнь). Then the use of sand on a wound that requires penicillin (тогда использование песка на ране, которая требует пенициллина)—well, it's not healthy (ну, это не полезно: «здорóво»; health — здоровье). Men have lost their legs and arms that way (люди теряли свои ноги и руки таким образом: «этим путем»)—and their lives (и свои жизни). But perhaps what horrified me most (но, возможно, что ужаснуло меня больше всего) was visiting the children's hospital here (было посещение здешней детской больницы). They had bought some of this penicillin for use against meningitis (они купили = было куплено немного этого пенициллина для использования против менингита). A number of children simply died (некоторое количество детей просто умерло), and a number went off their heads (а некоторое количество спятило: «сошло со своих голов»). You can see them now in the mental ward (ты можешь увидеть их теперь в психиатрической клинике: «психической палате»)."

He sat on the other side of the desk (он сидел по другую сторону стола) scowling into his hands (хмуро глядя в свои руки; to scowl — хмуриться, хмурить брови; смотреть сердито, бросать сердитый взгляд). I said, "It doesn't bear thinking about very closely (об этом невыносимо думать тщательно: «близко, вплотную»), does it (не так ли)?"

"You haven't showed me any evidence yet that Harry (вы не показали мне пока какого-либо свидетельства, что Гарри)..."

"We are coming to that now (мы подходим к этому сейчас)," I said. "Just sit still and listen (просто сидите тихо и слушайте)." I opened Lime's file and began to read (я открыл дело Лайма и начал читать). At the beginning the evidence was purely circumstantial (в начале свидетельства были чисто косвенными; circumstantial — побочный, косвенный, случайный; привходящий /об обстоятельствах/; circumstance — обстоятельство), and Martins fidgeted (и Мартинс проявлял нетерпение/ерзал). So much consisted of coincidence (так много состояло из совпадений)—reports of agents (отчетов агентов) that Lime had been at a certain place at a certain time (что Лайм был в некотором месте в некоторое время): the accumulation of opportunities (скопление/нарастание возможностей; accumulation — накопление): his acquaintance with certain people (его знакомство с некоторыми людьми). He protested once (один раз он возразил; to protest — протестовать, возражать; выразить несогласие), "But the same evidence (но то же свидетельство) would apply against me (приложилось бы = могло бы быть приложено и ко мне: «против меня»)—now (теперь)."

 

decide [dI'saId], profit ['prOfIt], legitimate [lI'GItqmqt], ['], colour ['kAlq], museum [mju:'zi:qm], example [Ig'zRmpl], consider [kqn'sIdq], immunise ['Imju:naIz], use [ju:s], ineffective ["InI'fektIv], venereal [vI'nIqrql], horrify ['hOrIfaI], mental ['ment(q)l], circumstantial ["sq:kqm'stxnS(q)l], fidget ['fIGIt], consist [kqn'sIst], coincidence [kqu'InsId(q)ns], accumulation [q"kju:mju'leIS(q)n], opportunity ["Opq'tjunItI], acquaintance [q'kweInt(q)ns]

 

This, I have sometimes called stage two. Stage three was when the organisers decided that the profits were not large enough. Penicillin would not always be impossible to obtain legitimately: they wanted more money and quicker money while the going was good. They began to dilute the penicillin with coloured water, and in the case of penicillin dust, with sand. I keep a small museum in one drawer in my desk, and I showed Martins examples. He wasn't enjoying the talk, but he hadn't yet grasped the point. He said, "I suppose that makes the stuff useless."

I said, "We wouldn't worry so much if that was all, but just consider. You can be immunised from the effects of penicillin. At the best you can say that the use of this stuff makes a penicillin treatment for the particular patient ineffective in the future. That isn't so funny, of course, if you are suffering from V.D. Then the use of sand on a wound that requires penicillin—well, it's not healthy. Men have lost their legs and arms that way—and their lives. But perhaps what horrified me most was visiting the children's hospital here. They had bought some of this penicillin for use against meningitis. A number of children simply died, and a number went off their heads. You can see them now in the mental ward."

He sat on the other side of the desk scowling into his hands. I said, "It doesn't bear thinking about very closely, does it?"

"You haven't showed me any evidence yet that Harry..."

"We are coming to that now," I said. "Just sit still and listen." I opened Lime's file and began to read. At the beginning the evidence was purely circumstantial, and Martins fidgeted. So much consisted of coincidence—reports of agents that Lime had been at a certain place at a certain time: the accumulation of opportunities: his acquaintance with certain people. He protested once, "But the same evidence would apply against me—now."

 

"Just wait (просто подождите)," I said. For some reason (по какой-то причине) Harry Lime had grown careless (Гарри Лайм стал беспечным, неосторожным; to grow — расти; становиться): he may have realised (он мог осознать = возможно, он понял) that we suspected him and got rattled (что мы подозреваем его, и сделался напуган; to rattle — греметь; поднимать зверя на охоте). He held a quite distinguished position (он занимал весьма видное положение; to distinguish — различать; проводить различие) and a man like that (а человек как этот = такой) is the more easily rattled (бывает тем более легко напуган). We put one of our agents as an orderly in the British Military Hospital (мы поставили одного из наших агентов санитаром в Британский военный госпиталь): we knew by this time the name of our go-between (мы знали к этому времени имя нашего посредника), but we had never succeeded (но мы так и не преуспели: «мы никогда преуспели») in getting the line right back to the source (в том, чтобы провести нить: «линию» назад к источнику). Anyway (в любом случае) I am not going to bother the reader now (я не собираюсь докучать читателю сейчас), as I bothered Martins then (как я докучал Мартинсу тогда), with all the stages (всеми этапами)—the long tussle to win the confidence of the go-between (долгой борьбой, чтобы завоевать доверие посредника; to win — победить, выиграть, завоевать) —a man called Harbin (человека по имени Харбин). At last we had the screws on Harbin (наконец мы прижали Харбина: «имели тиски на Харбине»), and we twisted them until he squealed (и мы закручивали их, пока он не раскололся; squeal — пищать; доносить). This kind of police work (эта разновидность полицейской работы) is very similar to secret service work (очень похожа на работу секретной службы): you look for a double agent whom you can really control (ты ищешь двойного агента, которого ты можешь действительно контролировать; to look for — искать), and Harbin was the man for us (и Харбин был /как раз/ таким человеком для нас). But even he only led us as far as Kurtz (но даже он только привел нас так далеко, как к Куртцу = привел нас всего лишь к Куртцу).

"Kurtz," Martins exclaimed (воскликнул Мартинс). "But why haven't you pulled him in (но почему вы не арестовали его; to pull in — втягивать, втаскивать; /разг./ арестовывать)?"

"Zero hour is almost here (час Ч: «нулевой час» почти здесь = настал)," I said.

Kurtz was a great step forward (Куртц — это был большой шаг вперед), for Kurtz was in direct communication with Lime (потоиу что Куртц был в прямой связи с Лаймом; communication — /со/общение)—he had a small outside job (он имел небольшую внештатную работу) in connection with relief work (в связи с общественными работами для безработных; relief — облегчение; work — работа). With Kurtz (с Куртцем), Lime sometimes put things on paper (Лайм иногда записывал вещи на бумагу; to put — класть)—if he was pressed (если он спешил; to be pressed for time or pressed for money — иметь мало времени или недостаточно денег). I showed Martins the Photostat of a note (я показал Мартинсу фотокопию записки). "Can you identify that (можете вы идентифицировать это)?"

"It's Harry's hand (это рука Гарри)." He read it through (он прочитал ее до конца; through — сквозь). "I don't see anything wrong (я не вижу чего-либо плохого)."

"No, but now read this note from Harbin to Kurtz (но теперь прочтите эту записку от Харбина к Куртцу)—which we dictated (которую мы продиктовали). Look at the date (посмотрите на дату). This is the result (это результат)."

He read them both through twice (он прочитал их обе дважды). "You see what I mean (вы видите, что я имею в виду)?" If one watched a world come to an end (если человек бы смотрел, как мир приходит к концу), a plane dive from its course (как самолет падает со своего курса), I don't suppose one would chatter (я не предполагаю, он бы болтал), and a world for Martins had certainly come to an end (а мир для Мартинса определенно пришел к концу), a world of easy friendship (мир легкой дружбы), hero-worship (преклонения перед героем), confidence (доверия) that had begun twenty years before (которые начались двадцать лет прежде; to begin — начинать/ся/)... in a school corridor (в школьном коридоре). Every memory (каждое воспоминание)—afternoons in the long grass (дни в длинной траве), the illegitimate shoots on Brickworth Common (недозволенные выстрелы на Брикуорт Коммон), the dreams, the walks (мечты, прогулки), every shared experience was simultaneously tainted (каждый разделенный опыт был одновременно заражен; taint — пятно; to taint — окрашивать, влиять, придавать оттенок чего-л.; заражать/ся/; портить/ся/), like the soil of an atomised town (словно почва города, испытавшего ядерный удар: «атомизированного города»). One could not walk there with safety for a long while (человек не мог ходить там в безопасности в течение долгого времени). While he sat there (пока он сидел там), looking at his hands and saying nothing (глядя на свои руки и ничего не говоря), I fetched a precious bottle of whisky out of a cupboard (я принес драгоценную бутылку виски из шкафа; cupboard — буфет, сервант, горка, шкаф /часто расположенный в углу комнаты или в нише, с полками, для хранения посуды, книг и т. п./) and poured out two large doubles (и налил два больших двойных). "Go on (давайте)," I said, "drink that (выпейте это)," and he obeyed me as though I were his doctor (и он послушался меня, словно я был его доктором). I poured him out another (я налил ему еще один: «другой»).

 

distinguish [dIs'tINwIS], position [pq'zIS(q)n], agent ['eIG(q)nt], bother ['bODq], similar ['sImIlq], secret ['si:krIt], screw [skru:], connection [kq'nekS(q)n], relief [rI'lIf], experience [Ik'spIqrIqns], simultaneous ["sIm(q)l'teInIqs], cupboard ['kAbqd], pour [pO:], double [dAbl], obey [q'beI]

 

"Just wait," I said. For some reason Harry Lime had grown careless: he may have realised that we suspected him and got rattled. He held a quite distinguished position and a man like that is the more easily rattled. We put one of our agents as an orderly in the British Military Hospital: we knew by this time the name of our go-between, but we had never succeeded in getting the line right back to the source. Anyway I am not going to bother the reader now, as I bothered Martins then, with all the stages—the long tussle to win the confidence of the go-between—a man called Harbin. At last we had the screws on Harbin, and we twisted them until he squealed. This kind of police work is very similar to secret service work: you look for a double agent whom you can really control, and Harbin was the man for us. But even he only led us as far as Kurtz.

"Kurtz," Martins exclaimed. "But why haven't you pulled him in?"

"Zero hour is almost here," I said.

Kurtz was a great step forward, for Kurtz was in direct communication with Lime—he had a small outside job in connection with relief work. With Kurtz, Lime sometimes put things on paper—if he was pressed. I showed Martins the Photostat of a note. "Can you identify that?"

"It's Harry's hand." He read it through. "I don't see anything wrong."

"No, but now read this note from Harbin to Kurtz —which we dictated. Look at the date. This is the result."

He read them both through twice. "You see what I mean?" If one watched a world come to an end, a plane dive from its course, I don't suppose one would chatter, and a world for Martins had certainly come to an end, a world of easy friendship, hero-worship, confidence that had begun twenty years before... in a school corridor. Every memory—afternoons in the long grass, the illegitimate shoots on Brickworth Common, the dreams, the walks, every shared experience was simultaneously tainted, like the soil of an atomised town. One could not walk there with safety for a long while. While he sat there, looking at his hands and saying nothing, I fetched a precious bottle of whisky out of a cupboard and poured out two large doubles. "Go on," I said, "drink that," and he obeyed me as though I were his doctor. I poured him out another.

 

He said slowly (он сказал медленно), "Are you certain (вы уверены) that he was the real boss (что он был настоящим боссом)?"

"It's as far back as we have got so far (это так далеко назад, как мы добрались пока что = насколько мы могли проследить, кто руководит)."

"You see he was always apt to jump before he looked (видите ли, он был всегда склонен прыгнуть прежде, чем он посмотрел)."

I didn't contradict him (я не возражал ему), though that wasn't the impression he had before given of Lime (хотя это не было тем впечатлением, которое ему до этого дали о Лайме). He was searching round for some comfort (он искал немного утешения; round — вокруг).

"Suppose (предположим)," he said, "someone had got a line on him (кто-то получил сведения о нем: «получил линию на него»), forced him into this racket (втянул: «принудил» его в эту аферу), as you forced Harbin to doublecross (как вы принудили Харбина к предательству своих; to doublecross — обмануть, перехитрить)..."

"It's possible (это возможно)."

"And they murdered him in case he talked when he was arrested (и они убили его, на случай если он заговорил бы, когда он был бы арестован)."

"It's not impossible (это не невозможно)."

"I'm glad they did (я рад, что они /это/ сделали)," he said. "I wouldn't have liked to hear Harry squeal (мне бы не понравилось услышать, как Гарри доносит: «услышать Гарри стучать»)." He made a curious little dusting movement with his hand on his knee (он сделал забавное маленькое стряхивающее движение своей рукой по своему колену) as much as to say (как бы говоря: «так много, как чтобы сказать»), "That's that (так-то вот; that's that — ничего не поделаешь; так-то вот)." He said, "I'll be getting back to England (я возвращаюсь назад в Англию)."

"I'd rather you didn't (я бы предпочел, чтобы вы не делали /этого/; ’d = would — бы; rather — скорее) just yet (именно в данный момент: «только/именно пока»). The Austrian police would make an issue (австрийская полиция заведет дело) if you tried to leave Vienna at the moment (если вы попытаетесь покинуть Вену в настоящий момент). You see (видите ли), Cooler's sense of duty (чувство долга Кулера) made him call them up too (заставило его позвонить им тоже)."

"I see (понятно)," he said hopelessly (сказал он безнадежно).

"When we've found the third man (когда мы найдем третьего человека)..." I said.

"I'd like to hear him squeal (хотел бы я услышать, как он пищит = как он расколется)," he said. "The bastard (ублюдок). The bloody bastard (проклятый ублюдок; bloody — окровавленный; кровавый; проклятый)."

 

doublecross ['dAbl'krOs], arrest [q'rest], curious ['kjuqrIqs], issue ['ISu:], contradict ["kOntrq'dIkt], ['], ['], ['], ['], ['], ['], ['], ['], ['], ['], ['], ['], ['], ['], ['], [']

 

He said slowly, "Are you certain that he was the real boss?"

"It's as far back as we have got so far."

"You see he was always apt to jump before he looked."

I didn't contradict him, though that wasn't the impression he had before given of Lime. He was searching round for some comfort.

"Suppose," he said, "someone had got a line on him, forced him into this racket, as you forced Harbin to doublecross..."

"It's possible."

"And they murdered him in case he talked when he was arrested."

"It's not impossible."

"I'm glad they did," he said. "I wouldn't have liked to hear Harry squeal." He made a curious little dusting movement with his hand on his knee as much as to say, "That's that." He said, "I'll be getting back to England."

"I'd rather you didn't just yet. The Austrian police would make an issue if you tried to leave Vienna at the moment. You see, Cooler's sense of duty made him call them up too."

"I see," he said hopelessly.

"When we've found the third man..." I said.

"I'd like to hear him squeal," he said. "The bastard. The bloody bastard."

 

 

AFTER HE left me (после того, как он покинул меня/ушел от меня), Martins went straight off (Мартинс пошел сразу же; s traight off — сразу, не обдумав: «прямо прочь») to drink himself silly (чтобы напиться до одури: «чтобы пить себя глупым»). He chose the Oriental to do it in (он выбрал Ориенталь, чтобы сделать это), the dreary smoky little night club (унылый, дымный, маленький ночной клуб; dreary — унылый; тоскливый; безотрадный; скучный, неинтересный) that stands behind a sham Eastern façade (который стоит за фальшивым восточным фасадом). The same semi-nude photographs on the stairs (те же полуголые фотографии на лестнице), the same half-drunk Americans at the bar (те же полупьяные американцы в баре), the same bad wine and extraordinary gins (то же плохое вино и необычные джины = сорта джина)—he might have been (он мог бы быть) in any third rate night haunt (в любом третьеразрядном ночном заведении) in any other shabby capital of a shabby Europe (в любой другой потрепанной столице потрепанной Европы; shabby — поношенный; потрепанный, протертый /об одежде, мебели и т. п./; убогий, захудалый). At one point of the hopeless early hours (в один /определенный/ момент безнадежно ранних часов; point — точка) the International Patrol took a look at the scene (интернациональный патруль смотрел: «брал взгляд» на обстановку). Martins had drink after drink (Мартинс пил стакан за стаканом: «напиток после напитка»): he would probably have had a woman too (он бы, возможно, снял и /какую-нибудь/ женщину), but the cabaret performers had all gone home (но артистки кабаре все ушли домой), and there were practically no women left in the place (и не было практически никаких женщин, оставшихся в этом месте), except for one beautiful shrewd-looking French journalist (кроме одной красивой, проницательно выглядевшей французской журналистки) who made one remark to her companion (которая высказала одно замечание своему компаньону) and fell contemptuously asleep (и презрительно заснула; contempt — презрение; to fall asleep — засыпать).