Конфликт с прессой

К тому времени я уже перестал спрашивать себя, что же, черт возьми, случилось с этой прессой. Я упрочил себе репутацию жертвы системы. Вы только прочтите письмо! Я уже тогда знал, как работает печатный бизнес, и что журналисты просто бездумно использовали существующие источники, сэкономив время. Я даже не удивился, когда одна из ведущих немецких ежедневных газет опубликовала 2 октября 1982 года статью о немецкой экспедиции — снова «по следам Дэникена», которая поехала в Эквадор и провела исследование пещер Тайос, легко обнаружив их без помощи десятков проводников. Они нашли только медные плиты и дешевки из коллекции отца Креспи [32].

А нужны ли были «Экспедиции Морица 1969» проводники и даже военная защита? Как немецким «туристам» удалось так легко добраться до пещер Тайос? Ответ прост: это было 12 лет назад, и жители Эквадора построили дорогу, которая вела прямо туда. Ситуацию 1982 года нельзя сравнивать с 1969-м годом. А как насчет отца Креспи? Не было ли уже установлено несколько лет назад, что все предметы его коллекции оказались дешевкой и ненужным хламом?

Я уже тогда, в 1972 году знал, что отец Креспи в молодые годы работал руководителем музея золота в Куэнка. Поэтому, я думаю, он умел определять, что золото, а что нет. Музей сгорел дотла 20 июля 1962 года. Во время моих трех визитов к нему в Куэнка пожилой человек раскладывал металлические пластины перед фотокамерой и говорил почти про все: «Золото… золото… золото». Святой отец был старым проказником, ему нравилось разыгрывать посетителей.

Когда я приехал во второй раз, он очень хотел, чтобы я сфотографировал одно из его последних «золотых» приобретений. Я с радостью согласился, хотя способен, как любой человек, распознать обычную медь. Он достал проржавевший древний паровой утюг и, подмигнув, сказал мне — вот доказательство того, что инки знали, как гладить одежду. Он был крайне осторожен и заботливо охранял свои сокровища, после того как во время предыдущих посещений многие ценные артефакты были украдены. Он с неохотой подпустил меня близко к вещице; а когда я ее попытался измерить, держал все предметы сам или прислонял их к стене. И что же мне было делать? Святого отца (не забывайте, он был уважаемым священником и экспертом по золоту) нельзя упрекнуть во лжи. Я лишь улыбнулся его «золоту». Я был в музеях золота в городах Лима и Богота и видел там такие же образцы, как и в коллекции отца Креспи.

Примерно через 12 лет после моих визитов одна группа немецких туристов зашла на задний двор Креспи. Святой отец уже умер к тому времени, а его преемник был просто счастлив показать туристам с огромными рюкзаками все сокровища Креспи, включая несколько пластин, которые, как мне казалось, были золотыми. Конечно, все ценные предметы из коллекции забрали и поместили в Эквадорский государственный архив. Даже в этом случае мне трудно представить, что они были просто «бесполезными безделушками», как сообщала немецкая статья. Зачем хранить старый хлам? Я хорошо могу себе представить, что многие из предметов составляли копии оригиналов: один подлинник, одна копия. Я пишу это не для того, чтобы прикрыть собственную спину, — просто знаю из личного опыта.

Многие мировые музеи выставляют копии оригиналов. Даже в странах Анд.

Так или иначе, я не умею отличать подлинники от копий, поэтому в книге «Золото богов» написал, что образцы были сделаны из золота, серебра, меди и латуни. В следующей книге «В поисках древних богов» (In Search of Ancient Gods), опубликованной всего год спустя, я писал точнее: «латунь, медь, дешевые листы металла, цинковые, каменные и деревянные предметы… и среди всей этой груды встречалось настоящее сокровище из золота и серебра» [33, 149]. Надписи под фотографиями я составлял более осмотрительно: «металлическая пластина» [34, 152], «позолоченный лист металла» [34, 154], «скульптура» [34, 157], «серебряно-цинковый диск» [34, 158] и «выгравированные серебряные листы» [34, 160].

Как только руководитель немецкой туристической группы вернулся домой, он написал книгу, опровергающую мою историю, в которой меня снова (конечно, а как же иначе?) «разоблачали», «обвиняли во лжи» и «опровергали», а немцы умеют устраивать сцены «негодования» [35]. Единственное, чего не хватало, так это танцующих девушек и китайских фонариков. Книга рассказывала, будто я все время только и писал, что про «золото, золото и снова золото» в коллекции отца Креспи. Во-первых, это была неправда. Во-вторых, как бы невзначай, полностью проигнорировали мою документальную книгу с подлинными фотографиями «В поисках древних богов». И в-третьих, я не мог знать, что между 1969-м (Мориц) и 1982-м годами эквадорцы построили дорогу через джунгли, по которой можно было без труда и особых затрат — как во времена Морица — добраться до пещер.

Немецкие туристы указывали пальцем на некоторые пластины из коллекции Креспи и «как знатоки» определяли — по весу? — что предметы не были сделаны из золота (Дэникен разоблачен — ура!). В 1972 году я уже знал, что вес предмета не может ничего сказать о его содержании золота. Профессор Гебхардт, директор института металлургии им. Макса Планка в Штуттгарте, рассказывал мне: «Вес и цвет мало что говорят о содержании золота» [36]. Профессор Гебхардт (Gebhardt) в течение десятилетий проводил металлургическую экспертизу предметов инков. Он считался самым лучшим экспертом. Несколько лет спустя профессор Хезер Лехтманн (Heather Lechtmann), глава Центра исследований в области археологии и этнологии в Массачусетсском технологическом институте, опубликовала результаты тщательного исследования «фальшивого» золота инков. В ее сообщении написано следующее:

В нашей лаборатории мы проанализировали образцы находок. Мы выяснили, что зачастую слой составляет от 0,5 до 2 микрон и определить его можно лишь при 500-кратном увеличении… вожди инков пользовались предметами, выглядевшими, как будто они сделаны из чистого золота или серебра… Методы, применяемые жителями Америки для покрытия золотом или серебром простых металлов, чтобы они выглядели как ценный металл, до сих пор еще используются. [37]

И что теперь остается от так называемых «разоблачений» и постоянных криков «стыдно!»? О, да! Покрытия на артефактах Креспи.

Археологи — по большому счету — всего лишь люди, иногда смотрят на вещи по-другому или делают поспешные выводы, когда предметы не подходят под их обычную схему. Коллекция Креспи не вписывается в привычную картину! Она полностью разрушает общепринятое предубеждение о преколумбийской культуре, увековеченное в многочисленной справочной литературе. Лучше всего было повесить на коллекцию ярлык «подделка». Поэтому никто и не стал тратить свое время на ее исследование, даже студенты. У меня нет сомнений, что некоторые образцы коллекции действительно изготовлены недавно, но большая часть, все-таки, относилась к древним временам. Коллекция размещалась до 20 июля 1962 года в музее золота в Куэнка, ее определили как подлинную и ценную. Потом музей сгорел. Американский археолог Мэнсон Валентин (Manson Valentine), почетный руководитель Музея науки в Майами и научный сотрудник Музея Бишопа в Гонолулу, классифицировал артефакты, представленные мной на фотографиях в книге «Золото богов», как «подлинные» [38]. В предыдущей главе я рассказывал о пластинах из коллекции Креспи с выгравированными на них символами, обнаруженными за несколько тысяч километров от Эквадора. Они хотят, чтобы я поверил, будто инки навестили небольшой музей в Глозеле (во Франции), прежде чем научиться работать с металлом и молотком.

Я ничего не имею против разумной критики, даже если иногда она не по душе. Я сам являюсь членом многочисленных национальных и международных ассоциаций писателей. Я знаю огромное количество журналистов (моя дочь — одна из них) и у меня не возникает проблем посидеть с ними, обсуждая все «за» и «против» определенной ситуации. Я могу посмеяться и пофилософствовать с «коллегами по цеху». Но я против постоянно оскорбленной и возмущенной кучки людей, не имеющих достаточных знаний и опыта, чтобы судить о вещах выше их понимания.