А я вновь ощутил единство с Силой мира, что рядом и нигде одновременно. Но если есть она, то я уже не я. Да, все это конечно интересно.

На самом деле все конечно, очень просто! Лишь стоит остановить поток интерпретаций, безумие самолюбующегося Я, и ты поймешь, что ты уже не ты, а лишь крупица в океане мироздания, который весь, однако ж тоже ты. Хороший повод, чтобы напрячь крышу! Как мы привыкли, я и то, и я и это и вдруг ты растворился в этом Всем! Нет больше тебя! А возродиться сможешь в понимании, что ты есть Все, и Путь, и Истина, и Жизнь. Воистину, я есть Бог! Все хорошо, но снова есть вопросы. Кто мы, откуда, где и куда?! Ответить на них мы сможем, лишь покинув этот мир, тогда и вспомним все.

 

Саныч поднялся от костра:

- Идея, идея, и где я нахожусь. А, Димка, ну как нравится тебе аномальная зона?

 

***

Я помнил слова учителя насчет костра, поэтому и спал рядом. Да так я и привык с самого детства, когда дед таскал нас с братом по горам. Костер в ночном лесу – это больше чем просто тепло и горячая еда. Он дарует человеку спокойствие и особое состояние Духа, которое век от века пестуют романтики бродячей жизни. Поэтому к ночевке в палатке и спальнике я всегда относился с некоторым недоверием. У большого костра, закрывшись тентом или между двух костров можно спокойно ночевать хоть зимой. А в палатке ты доступен и для сил ночи, да и просто для голодного зверя.

Вспомнилась история с Курил про японца, который захотел переночевать на медвежьей тропе. Расставил палатку, лег спать, мишки пришли, а стол уже накрыт. И всё, съели бедного японца.

Всю ночь я был как будто в полусне, в оранжевом мареве костра, стоило ему угаснуть, я просыпался и подбрасывал еще пару бревен, и вновь в сладкую истому оранжевого сна.

- Знаешь зона еще не признала вас. – сказал Саныч утром. – Я имею в виду тебя и Татьяну, новых учеников. Мы с Ольгой здесь уже свои. Да и Орел тоже, сегодня приедет. Он вообще здесь хозяин. А вам еще предстоит адаптироваться. Так что ничему не удивляйтесь. Помни о костре, простая работа поможет тебе собраться и освоиться. Там в багажнике бензопила, ты пилил когда-нибудь?

- Да нет, я обычно топором обходился.

- Надо тебе ее освоить, это серьезный агрегат.

Я заправил пилу, завел ее, свалил несколько сухостойных елок. Простоя физическая работа действительно собрала меня после событий ночи.

Орел приехал ближе к ночи, и тоже на подъеме. Мы вновь собрались вокруг костра. Разлили по кружкам брусничную наливку. Просто говорили обо всем. Давно не виделись, да и где еще можно так поговорить. Но уроки шли и за обычным разговором.

- Без масок, Дима, будь самим собой. Самим собой. Все очень просто. – сказал Орел. – Смейся только тогда, когда тебе действительно смешно.

Заметил мою привычку посмеиваться для поддержания разговора. На то он и Орел, зоркий. И вновь разговор и вновь я не по теме засмеялся. Снова натыкаюсь на его взгляд.

- Будь самим собой. Самим собой. Без масок. Так или иначе, но маску тебе придется снять, зона ломает не человека, не его существо, а только его маску. Через все наслоения, через социальную грязь, сила проходит к истинному существу каждого. Которое осознает и собирается умереть. Потому что знает все о жизни и смерти. И весь восторг, весь кайф, вся свобода просто в возможности хоть здесь побыть самим собой.

Он говорил, а меня начинало мутить все сильнее и сильнее. Тошнота подкатывала к горлу. Я с трудом сдерживался, но и отойти не мог из-за магнетизма его слов. Лишь в последний момент я отпрыгнул в сторону от костра, и меня стошнило.

Меня тошнило на месте силы не первый раз. Такое действие аномальные зоны оказывают на многих. Особенно когда это действие усиливается учителем, уже прошедшим этот этап. Все ученики делятся на две категории, одних чистит через верх, других через низ. Незабываема история Карлоса Кастанеды, как он неоднократно стирал свои штаны в ручье после очередного знакомства с неистовым Нагвалем своих донов-учителей Хуана и Хенаро.

- А где наш маленький Карлос? – со смехом спрашивал один.

- У бедняжки опять проблемы с желудком!

В общем, ничего удивительного, здесь каждый должен быть готов и к такого рода испытаниям. Такая реакция – хороший знак, что работа с человеком началась. К слову сказать осенняя поездка никого не оставила равнодушным в этом плане, каждого затронул процесс внутреннего очищения.

Обычно такая чистка проходила у меня тяжело. Глаза краснели и слезились, сдавливало горло, болезненно отдавалось в голове. Да и проходила такая реакция не в преддверии основного контакта с Силой, а по завершении его. Так было после возвращения с летнего культа, когда основной опыт был завершен. Сейчас же мощная чистка шла в преддверии основной работы. Да и шла удивительно легко, я действительно освобождался от всего ненужного, грязного, надоевшего.

Меня выкручивало наизнанку, а в теле был восторг, хотелось кричать и петь. В тот вечер я еще не раз бегал в кусты, стоило выпить горячего чая и вперед.

- Вот видишь, Дима, сколько в тебе дерьма. – Сказал Саныч после моего очередного возвращения. – А еще спрашиваешь, почему я тебя не взял во вторую поездку. Теперь, наверное, и сам понимаешь.

- Понимаю, да и не звало меня.

- Тогда ты еще не был готов со всем своим дерьмом расстаться. Тебя после первого прохода заклинило хорошо. Но ведь ты и получил тогда кое-что?

- Да еще как! Круто было Саныч, я такого вообще никогда не видел.

- Зато я видел, какой ты там носился. Ты даже восьмерку на небе не увидел.

- Какую восьмерку?

- Восьмерка огненная или знак Бесконечности, понимай как хочешь. Она открылась в начале летнего культа, скорей всего этот знак будет сопровождать и другие культы неба. Тогда она открылась над самым местом Силы, и знак Z появился, но попозже, свидетельство мощного астрального контакта. Вас с Орлом тогда накрыло, будь здоров. А ты и потом переклиненный носился долго, оно и понятно, дерьмо вскипело. Вот поэтому во вторую поездку я тебя и не взял. Хотя здесь было чего посмотреть, скажи, Ольга?

- Да, для меня вторая поездка была решающей. Ведь я с первого раза аномальную зону не поняла. А во второй раз чего здесь только не было. Люди сразу видеть начинали.

- Да, большинство людей видеть начали сразу, как приехали. Ольга отвела их к речке, говорит, смотрим туда и сюда. Что видим? Они говорят, она проверяет. Все видят то же, что и она.

- А что видели?

- Город видели, старинный город, замки, улочки. Это одна из реальностей аномальной зоны. Их здесь не меньше пятидесяти. Но самое интересное что, начав видеть эти реальности, ты сам и строишь их. И это не иллюзия, ведь построенное тобой видят и другие. Помнишь, как Раушан?

- Да, Раушан говорит, а что здесь города какие-то, - отозвалась Ольга. – А это я построила, это мой город. А на болоте – клумбочки с цветами. Так их потом все обходили.

- Да, да, я смотрю, люди по болоту ходят какими-то квадратами. А они оказывается, Ольгины клумбы обходят, боятся затоптать. Вот так, шиза конечно, но так оно и есть. И все это мелочи, по сравнению с остановкой света. А ведь зона дает и такие знания, и это реальность.

- Все здесь есть, можно любого сказочного персонажа встретить. Поговорить с ним или с любым зверем. Здесь зверь человека не тронет. Наоборот, подойти может, открыться. Звери аномальной зоны, такие же магические существа, как и все вокруг. Здесь оживает любая сказка. Помнишь как Татьяна, за ягодами ходила?

- Да ходила, а ягод в этом году очень мало. Выходит на полянку брусничную, ягод нет. Ну-ка песенку духам спою. А это надо видеть, как она песенки поет. Поет, поет, и ягоды начали открываться, пять минут и целую кружку брусники принесла. Прямо здесь рядом насобирала, а народ ходил везде и ничего.

- А, Иринка, как за грибами ходила. Ходила, ходила – нет грибов. Поговорила с духами, попросила. Выходит и целая поляна подберезовиков. Захотела собрать, не во что. Опять просит помочь. И тут от поваленного дерева большой кусок коры отваливается. Она туда грибы складывает, благодарит и бегом в лагерь. Прибегает, глаза навыкате, Саныч, кричит, это сказка.

- Ну, а я чего. Я и так знаю, что сказка. Одна Партизанская Сопка, что с людьми делает. Встают на восходящий поток, на шест руками опираются и вверх подбрасывает. Люди аж плачут от восторга. Но это все мелочи. Главное переплавка, изменение сознания, внутреннее движение света. Это реальность, надо только, чтобы совпали время и место, культ открыть. И тогда начнется. Я это умею делать, информацию могу получить и прямым знанием и общаясь с существами аномальной зоны. Тогда мне удалось открыть летний культ Ворона открыть.

Там на Партизанке никто еще костров не разжигал. Можешь сходить посмотреть, нет там костровищ. Все боятся, там же боеприпасов полно до сих пор. А информация пошла, что надо именно там разжечь большой костер. Нашли выход скальной породы, разожгли костер. И дальше идет, свечи надо поставить там и там. Поставили свечи и запустили культ. Ночь уже была, ближе к полнолунию. И началось. Я тебе так скажу, лазерное шоу на 850 лет Москвы – просто отдыхает. А ведь на него миллионы были потрачены. А здесь просто так и идет, и идет. И ты понимаешь, что это не лазеры это само мироздание, свидетельство всемогущего Творца. Что-то похожее и евреи в древности видели на своих святых горах. Но здесь все равно круче. Вся история человечества подытоживается.

Это видели, даже те, кто в лагере остались. И мы смотрим, оторваться не можем. Я понимаю, что надо заснять, но ни одного фотоаппарата под рукой. И я не могу никого вниз отправить, просто не могу. Ведь это для них, для тех, кто видит. Они должны были смотреть, просто смотреть. Да и не смотреть было нельзя, глаз не оторвать от этого великолепия. Стоим, смотрим, сполохи на все небо, картины идут, космознаки, что это значит – неизвестно, расшифровывать надо. Неизвестно пока ничего. А там все, вся история человечества, все культы, все религии, все, все, все. Все что нам известно, и что вообще неизвестно. Здесь на горе есть все. Это Вечный город и люди пока сюда только в гости приезжают.

А под конец, вокруг луны звезда Давида, одним лучом рисуется. Геометрия четкая. Все конец культа, как тебе это передать. Я много чего видел, но тогда от восторга так кричал, даже здесь, в лагере, кто спал, попросыпались. Господи, ты есть, кричу. А от этой звезды в разные стороны по зоне лучи пошли. Я сразу понял, места показывают. Один луч вперед на полшестого ушел, туда вообще не ходили.

На следующий день отправляю туда людей. Приходят, говорят, нашли место, скала в форме осьминога, щупальца в разные стороны. В центре и по щупальцам, стрелка компаса как бешеная крутится. Самое интересное, что она, – Саныч указал на Ольгу, - это место еще перед поездкой увидела, за что я и люблю ее, мою ученицу. И этого спрута еще тогда нарисовала.

Вот так, но все это только начало. Тайн и загадок у горы не счесть. Разгадывай, разгадывай, а все равно всего не узнаешь. Самое главное, что зона откликнулась и начала работать с нами, приняла нас. Ведь я таких мест Силы не знаю, хотя в свое время много поездил, не одну аномальную зону раскрыл. И на севере был у шаманов и на юге у табибов. Но таких мест не видел.

Нет, Володя мне звонит, кричит, Саныч, надо ехать, там такое говорит. Я ему, Володя, родной, остынь. А он свое, ехать надо. И ведь действительно надо оказалось.

Такой, наш Орел, до сих пор для меня загадка, как он магом стал, говорит через осознание. А я понять не могу, как это? Но ведь маг, стал ведь. Ты ведь не будешь спорить?

- Да ну куда мне спорить, - я поперхнулся. – Я блевать пошел.

- А ну иди, иди, дело неотложное, я понимаю.

Мои вылазки в кусты сопровождались шоу нон-стоп Татьяны. Интеллегентная женщина, в миру экскурсовод, здесь же выдавала на всю катушку. В шапке грубой вязки с этническими орнаментами она напоминала мне алеутскую шаманку в трансе. Даже облик стал монголоидный. Она танцевала, падала на землю, вскакивала, издавала индейские боевые кличи, прикрывая рот рукой. Временами пела про сорок человек на сундук мертвеца. И что-то еще, по всей видимости, большому шоу бизнесу пока не известное. И все это без всяких психотропов, если конечно к таковым не относить полкружки брусничной наливки.

- Что с ней?

- Место учит ее, ведет, сразу взяло. Немного почистило и в путь. Урок идет, за уроком, очень круто. Я ведь эту Татьяну и не знал совсем, кто она откуда. Звонит, просится, и я понимаю надо. Ну и беру, а тут ее сразу поперло. А так ничего с ней не будет, поколбасится немного и вернется. Те, кто со мной ездят, всегда нормально возвращаются, если делают, что я говорю.

Я присматривался к ритмичным рывкам ее тела и действительно начал угадывать накаты внешней силы. Она была как марионетка на нитях, но нити шли со всех сторон. Эти живые нити вели ее, а иногда по ним шли волны энергии и наполняли ее.

- Что нравится?

- Да, круто ее учит.

- Она женщина, дороги женщин более прямые. Это мужики норовят голову включать, а голова здесь не всегда нужна. Голова тупая. А здесь безумие, не пройдя которое ничего не получишь. Вопрос пройти через все и остаться осознанным. Поэтому полных психов на обучение я не беру, хотя видят они не плохо. Я проверял. Ведь гений и сумасшествие так близки и подчас просто не разделимы.

Вот так и по-другому просто нельзя. Магия – это осознанное сумасшествие или сумасшедшее осознание. Что в общем-то одно и тоже. Умереть можно внутрь, тогда ты исчезнешь, а мир останется, а можно наружу, тогда ты останешься, а мир исчезнет. А на самом деле это одно и тоже. Надо пройти все, что в тебе есть, все свое дерьмо выложить наружу. Только так идет реализация. Это не значит, что нужно потонуть в нем, нет. Просто осознай и стань самим собой, ведь как мы привыкли считать себя хорошими, просто ангелы с крыльями. А на самом деле гады гадами, глотки готовы грызть друг другу. Это потому что человек бежит от своей природы. Не реализует ее, а бежит, накапливает кармический долг. Такой ты есть! Не зря же ты таким родился! Так будь собой! Ты актер на сцене театра этой жизни и ту же роль потянешь, но уже в другом спектакле. Или развалишься на части, не выдержав столкновения со смертью. Ведь смерть тоже сила, и с цельной структурой она ничего не сможет сделать. Лишь перетащит в новую реальность, где ты снова будешь самим собой. Не важно где, хоть в самой бездне ада, но ты уже свободен. Целостен и осознан. Вот скажи мне, что бы ты предпочел после смерти рай или ад?

- Вопрос конечно с подковыркой, я отвечу просто – рай.

- Ответ не верный. Ни рай, ни ад не принесут освобождения. Свободу. Только так. И даже в самом нижнем мире с Индрой ты договоришься, если будешь свободен. Свободная матрица, это все, это Господь. Она пронзает всю Вселенную, и для нее нет никаких преград. И этому можно научиться здесь. Здесь можно получить знания и силу, что сделают тебя свободным. А научиться нужно только одному. Сдвигать и останавливать свет. И все больше ничего не надо, ведь все из света.

Я не мог не верить в то, что он говорил. Глубоко внутри себя я понимал, что это действительно так. Но тот не Я, что сидит снаружи, нервно засмеялся. И сразу я попал на зоркий взгляд Орла:

- Без масок, Дима, будь самим собой, самим собой. – Уже звучит как мантра. – Без масок, а то опять пойдешь блевать.

- Спасибо, я уже пошел.

Вернувшись, я застал Саныча и Орла за обычной дружеской перепалкой. Ольга загадочно улыбалась, а Татьяна бубнила что-то свое в палатке неподалеку, шаманила сама с собой.

- Володь, ну объясни, как ты стал магом? Ты говоришь через осознание. Как это, я не пойму. Ты когда пришел ко мне первый раз, я вижу – свой человек. На сильном испуге, глаза туда сюда. Помнишь?

- Помню, конечно. В Москве в центре целительском, люди сидят, волнуются, все на измене. Я спрашиваю одну. Чего паника такая? А она мне – Петров идет. И опять на измену. Бах и ты заходишь. А я, ну Петров, ну и чего.

- Не надо, шугняк и у тебя был порядочный. Как я тебя в первый раз в параллелку вывел, помнишь? В Ташкенте. Какой ты был, когда мир летунов открыл.

- Да это вообще было такое, как это рассказать я не знаю.

- Ты не мне, ты вот ему расскажи. – Саныч указал глазами на меня.