Глава 7. Это был не конец, отнюдь нет, но по крайней мере их оставили в покое, чтобы можно было вывесить оставшуюся часть плакатов; это не значит

Клэр

 

Это был не конец, отнюдь нет, но по крайней мере их оставили в покое, чтобы можно было вывесить оставшуюся часть плакатов; это не значит, что люди не глазели на них или не говорили гадости, но никто активно не пытался причинить им вред. Клэр действительно задавалась вопросом, вдруг миссис Рэмос будет срывать плакаты, идя позади них - и она одобрила бы Оливера, делающего то же самое. Может быть, они встретятся где-то посередине. Было бы интересно на это посмотреть.

К тому времени, когда они прикрепили последний картонный плакат к столбу перед Средней школой Морганвилля ("Вперед гадюки!"), Клэр была полностью истощена. Это, подумала она, должно быть, худший выходной из всех... Они даже не остановились на ленч, хотя они немного перекусывали печеньем между остановками и у них было немного кока-колы. Морганвилль был не очень большим городом, но они спустились почти по каждой его улице, и, по ее мнению, этого было больше чем достаточно для одного дня. Она собиралась озвучить это, но не стала, потому что Шейн посмотрел на нее, такой же уставший, и сказал:

- Можем мы зайти в лабораторию и вернуться домой?

- Домой, - сказала она и взяла его под руку. Теперь только вес степлера тянул вниз рюкзак (нож "анти-вамп" и еще кое-какие примочки, которые она редко оставляла), но она по-прежнему чувствовала целые тонны. Шейн взял его и надел на одно плечо, и она позавидовала его мышцам - и восхищалась тоже. Они чувствовались настолько теплыми и крепкими под ее пальцами, и это сделало ее немного легкомысленной, не говоря уже об истощении. - Как думаешь, что Моника делает прямо сейчас?

- Запугивает кого-то, чтобы ей сделали паршивый веб-сайт и какие-нибудь кнопки?

Клэр застонала, потому что он практически был прав.

- Мы создали монстра.

- Ну, нет. Но мы позволили это.

По общему невысказанному согласию они избегали улицы с Точкой Сбора, что завело их на другую, менее проходимую улицу; она была одной из тех, которые наводили на плохие воспоминания, поняла Клэр, и жаль, что они не рискнули перед гневном Оливера снова.

Это была улица, где когда-то стоял дом Шейна. Теперь на том месте ничего не было, кроме пустоши, напрочь заросшей сорняками, растрескавшегося фундамента и разрушенных остатков того, что когда-то было камином. Даже почтовый ящик, который торчал тут прежде, отказался быть призраком и упал на случайные куски ржавого металла.

- Мы не... может нам следует... - она не могла придумать, как это сказать или должна ли она это сделать, но Шейн просто продолжал идти, не отрывая глаз от тротуара впереди.

- Все нормально, - сказал он. Она даже могла бы поверить ему, немного, за исключением того, что его плечи напряглись и он опустил голову, чтобы лохматые волосы прикрыли выражение его лица. - Это просто пустырь.

Это было не так. Тут было полным-полно горя, тоски и ужаса. Она почти могла чувствовать это, как уколы игл на коже, непреодолимое желание замедлиться, остановиться, посмотреть. Она задалась вопросом, чувствовал ли Шейн то же самое. Может быть да. Он шел уже не так быстро, когда они подошли к тихой пустой местности, которое задыхалось от мусора, разбросанных огнем почерневших кирпичей и переплетенных шаров перекати-поле.

Это было место, где когда-то стоял дом семьи Шейна, прежде чем сгорел, забрав его сестру с собой.

В то время, как они сделали первые шаги перед ним, Шейн остановился. Просто... остановился, вообще не двигался, голова все еще опущена, руки в карманах. Он медленно поднял взгляд прямо в испуганные глаза Клэр и сказал:

- Ты слышишь это?

Она в замешательстве покачала головой. Всё, что она слышала, было нормальным, постоянным фоновым шумом повседневной жизни - далекий шепот телевизоров из домов, радио в проезжающих машинах, стук перекати-поле, врезающихся на ветру в цепные ограждения.

А потом она услышала какой-то звук, похожий на очень мягкий, но чистый шепот. Она не могла сказать, что он значит, не могла разобрать слов, но он не звучал как далекий разговор, диалог или телевизор, или что-то в этом роде. Это звучало... специфично. И очень близко.

- Может быть... кошка? - предположила она. Это могла бы быть кошка. Но она ничего не видела, когда взглянула на руины детства Шейна. Единственное, что по-прежнему указывало, что здесь был дом, это фундамент - с трещинами в некоторых местах, но все же там, где он не был скрыт сорняками - и набросок того, что, должно быть, когда-то было кирпичным камином.

Шейн не смотрел в сторону всего этого. Он все смотрел на нее, и она увидела, как его глаза расширяются так же, как ее, когда она услышала, что он слышал.

Голос. Чистый девичий голос сказал очень, очень мягко, Шейн.

Его лицо полностью потеряло цвет, и Клэр на секунду задумалась, что он собирается упасть на тротуар, но он сумел удержаться и повернулся к участку, чтобы сказать:

- Лисс? - Он сделал шаг к ней, но остановился на краю тротуара. - Алисса?

Шейн.

Это было очень ясно, и это не звучало как настоящий человек, в голосе было что-то жуткое, холодное, далекое. Клэр вспомнила драугов, врагов вампиров, которые скрывались в воде и заманивали песней; это качество удерживать что-то - неправильно.

Она схватила рукав Шейна, когда он начал ступать на грязь участка.

- Нет, - сказала она. - Не надо.

Он смотрел на валяющиеся обломки своего дома и сказал:

- Я должен. Она здесь, Клэр. Это Алисса.

Его сестра, Клэр знала, что она умерла в огне, который разрушил этот дом, и он не смог ее спасти. Это была первая и, возможно, самая большая травма в жизни, которых с тех пор было слишком много.

Она даже не пыталась утверждать, что его сестра не могла быть здесь, не могла говорить с ним. Были более сумасшедшие вещи в Морганвилле, чем это. Призраки? Это были не более необычным, чем пьяные мальчики братства в пятницу вечером.

Но она была напугана. Очень напугана. Потому что была огромная разница между призраками, которые проявляются в Домах Основателя - как Стеклянный Дом, в котором они жили - и тем, кто может говорить из воздуха, беря силу из ничего. Первый вид она могла объяснить, по крайней мере теоретически. Но это?

Не так уж много.

- Я должен сделать это, - сказал Шейн снова и легко потянул ее. Он вошел в сорняки, в то, что когда-то было ухоженной лужайкой перед домом относительно стабильной семьи, и спокойно шел вперед. Сломанные остатки тротуара были скрыты под этими сорняками, поняла Клэр, это были прогнутые и разбитые грубые куски, но они были узнаваемы, когда она смотрела на них. Шейн продолжал идти вперед, потом остановился и сказал: - Раньше это было входной дверью.

Клэр искренне не хотела этого делать, но она не могла оставить его одного, не здесь, не так. Таким образом, она шагнула вперед и тут же почувствовала холод внутри - что-то не хочет, чтобы она была здесь. Чувство покалывания охватило ее снова, и она почти остановилась и вернулась... но она не собиралась позволить этому остановить ее.

Шейн нуждался в ней.

Она вложила руку в его, и он сжал ее. Его лицо было замкнутым, челюсти плотно сжаты, и все, на что он смотрел, было обломками перед ним.

- Она умерла наверху, - сказал Шейн. - Лисс? Ты меня слышишь?

- Я действительно не знаю, хорошо ли это, - у Клэр перехватило дыхание, покалывания вернулись, глубже. Больно. Она почти видела маленькие следы удара на руке, капли крови, хотя она знала, что не было никакого физического ущерба.

- Лисс? - Шейн шагнул вперед за несуществующий порог, в то, что было домом. - Алисса...

Он получил ответ. Шейн. Это был вздох, полный чего-то, что Клэр не могла понять, может быть, печаль, тоска, может быть, что-то темнее. Ты вернулся.

Он сделал глубокий, прерывистый вдох и отпустил руку Клэр, чтобы двинуться вперед, в пустой воздух.

- О Боже, Лисс, я подумал... как ты можешь все еще быть...

Всегда здесь, сказал шепот. Так много печали; Клэр могла слышать это. Она чувствовала обиду, ненависть младшей сестры, что кто-то другой забрал у нее брата; это может быть опасно, но это было понятно, и грусть встала комом в горле Клэр. Не могу уйти. Помоги.

- Я не могу, - прошептал Шейн. - Я не могу помочь тебе. Я тогда не мог и не могу сейчас, Лисс... Я не знаю как. Я не знаю, что тебе нужно!

Дом.

Слезы сияли в его глазах, и он дрожал.

- Я не могу, - сказал он снова. - Дома нет, Лисс. Ты должна... ты должна двигаться дальше. Я двигаюсь.

Нет.

Существовал пучок движения на краю зрения Клэр, а затем она почувствовала толчок, отчетливые толчки, которые заставили ее сделать шаг назад к тротуару. Когда она попыталась снова двинуться к Шейну, покалывание вернулось, но это ощущалось больше как щипок, внезапный и злобный. Она зашипела и схватилась за руку, и на этот раз, когда она посмотрела вниз, она увидела красную отметину, как будто кто-то физически причинил ей боль.

Алиссу действительно не заботило то, что ее брат нашел девушку, и Клэр оказалась отступающей назад, толчками и запугиванием прошла весь путь обратно на тротуар.

Шейн остался на месте.

- Пожалуйста, я могу.. я могу видеть тебя?

Снова существовал слабый намек на движение, туман в углу ее зрения, и Клэр думала, что во второй раз она увидела призрачные тени, появляющиеся около все еще стоящего кирпичного камина... но это исчезло в считанные секунды.

Пожалуйста, помоги мне, шепотом сказала Алисса. Шейн, помоги мне.

- Я не знаю как!

Не оставляй меня одну.

Клэр вдруг не понравилось, где это происходит. Может быть, она видела слишком много японских фильмов ужасов, и, возможно, это был просто покалывающие предупреждение от поколения суеверных предков, но вдруг она осознала, что Алисса не хотела быть спасенной, а чтобы Шейн присоединился к ней.

В смерти.

Она не знала, что Шейн мог сделать, потому что только она пришла к этому останавливающему дыхание заключению, она заметила, как блестящий черный фургон повернул из-за угла. На секунду она не связывала это ни с чем в частности, и затем она узнала логотип на двери фургона.

Великолепно.

- Шейн... у нас компания, - сказала она. - Компания охотников на призраков.

- Что? - Шейн обернулся и непонимающе посмотрел на нее, потом на то, куда она указывала. Мало того, что прибыли охотники за привидениями, так еще и два гостя - Энджел и Дженна - были уже на пути к ним. У Дженны в руках было что-то напоминающее электронный дозатор; он издавал странный, таинственный шум. У Энджела было что-то похожее на магнитофон. А за ними, следуя с громоздкой ручной камерой на плече, был Тайлер.

- Активность, - сказала Дженна напряженным голосом. - Определенно здесь какие-то существенные сигналы. Я уловила резкий скачок из фургона, а сейчас он еще больше. Что бы здесь ни было, это определенно надо проверить.

- Где? - Энджел звучал устало и больше чем немного раздраженно. - У нас было уже много ложных тревог. Если бы я не знал лучше, то подумал бы, что местные жители пытаются испортить нам... О, привет. Посмотри, это дети из здания суда. Где твоя милая подруга?

Клэр не знала на что больше обижаться - то, что она не была милой, или то, что Монику рассматривали как друга. Она была спасена от ответа Шейном, который, подойдя к ней, продолжил идти дальше, пока полностью не заблокировал путь к пустырю.

- Отвалите, - сказал он резко. - Я не в настроении.

- Извини? - сказала Дженна и попробовала обойти его. Он встал у нее на пути. - Эй! Это не частная собственность. Это общественный тротуар! Мы в полном праве быть здесь.

В то время как она и Шейн мерились силами, Клэр услышала бормотание Энджела и Тайлера.

- Убедись, что заснимешь все это. Это отличный материал. Мы можем использовать его в тизерах. Город, который не хочет знать.

- Вы, - сказал Шейн и указал на Энджела, Тайлера и камеру. - Выключите это. Сейчас же.

- Не можем сделать этого, брат. Мы здесь работаем, - сказал Тайлер. - Расслабься. Просто позволь нам делать свою работу.

- Делайте ее где-нибудь еще. Здесь вы не будете работать.

- Почему? - Дженна пристально посмотрела на него, а затем перевела взгляд на пустырь. Она протянула свой метро-гаджет, и Клэр услышала звук, который он издал. Ей не нужно было быть экспертом в призракологии, чтобы знать, что эта диагностика была безумием. - Возможно, что-то, что ты не хочешь, чтобы мы видели?

- Просто убирайтесь к черту отсюда, леди. Я имею ввиду...

- Это мы еще посмотрим, - сказал Энджел и вытащил мобильный телефон. Театрально, конечно. - У нас есть разрешение снимать из самой мэрии!

- Проверим, - сказал Шейн. - Вперед: позвони кому-нибудь. Я подожду, - он смотрел на Энджела, пока тот убирал телефон обратно. - Да. Я так и думал. Слушай, просто сделай нам одолжение, хорошо? Прекращайте это дело, садитесь в фургон и отправляйтесь в другой город, где никто не возражает против вашего высмеивания мертвых людей, идет?

- Это не то, что мы делаем! - сказала Дженна резко. - Я очень преданно пытаюсь найти тех, кто потерялся и застрял, и ищу способ, чтобы помочь им обрести покой. Как ты смеешь говорить...

- Потому что вы организовываете все это дерьмо за рейтинги, рекламу и деньги? Может так? - Шейн сделал шаг вперед, и он использовал весь свой размер и позу на этот раз. - Просто уходите. Убирайтесь с этой улицы.

Устройство, которое держала Дженна, издало внезапный пронзительный сигнал тревоги, она вздрогнула от неожиданности и уставилась на него, потом обернулась к Энджелу. Тайлер снимал под углом, чтобы получить крупный план.

- Что? - отрезал Шейн.

- Мы уловили огромный электромагнитный всплеск, - сказала Дженна. - Он исходит от пустыря позади вас. Я никогда не видела ничего подобного...

Шейн. Это был очень чистый, холодный, жаждущий шепот, и он донесся справа позади них. И он заморозил всех на месте. Клэр видела всех как на ярком снимке: Тайлер с открытым ртом за своей камерой; Энджел, ошеломленно молчащий; Дженна с широко раскрытыми глазами.

И Шейн.

Рот Шейна был приоткрыт, но он ничего не говорил. Его лицо было пустым и бледным, и он действительно сделал длинный шаг назад, потянув Клэр за собой. Она не возражала. Этот голос был страшным, потусторонним, он не звучал по-человечески.

Энджел чуть не выронил свои записи, но вернул самообладание и двинулся к камере, чтобы получить крупный план.

- Ты слышал это? - спросил он Тайлера, а затем повернулся к Дженне. - Это не ФЭГ (Феномен Электронного Голоса). Это был голос.

- Кто-то играет с нами, - сказала Дженна раздраженно. - Вырежи, Тайлер.

- Я так не думаю, - сказал он. - Поехали. Продолжаем.

- Тайлер!

- Поехали, Дженна, продолжай!

- Я говорю тебе, местные жители испытывают нас. Мы, наверное, наткнулись на какой-то электромагнитный передатчик, а какие-нибудь старшеклассники хихикают с мегафоном...

- Поехали!

- Ладно, ладно, камера цифровая. По крайней мере ты не тратишь пленку... - она сделала глубокий вздох и сказала своим глубоким голосом охотника за привидениями: - Мы, возможно, установили реальный контакт с духом! Я даже не могу описать, насколько это невероятная редкость!

- Ты можешь поговорить с нами снова? - сказал Энджел и, если это вообще возможно, стал еще более помпезным. - Назови имя. Ты можешь сказать это снова?

Ничего.

- Я думаю, он сказал "стыд" (по англ. стыд- shame. созвучно с Shane - Шейн) - сказала Дженна. - Ты умерла из-за стыда? Ты стыдишься чего-то?

- О, во имя... - Клэр не могла скрыть свое раздражение. - Пошли. Нам нужно идти, - она совершенно сознательно не использовала имя. Они, казалось, не достаточно хороши, чтобы уловить связь, но все же...

- Это Алисса, - сказал Шейн. - Я говорил тебе, это она. Моя сестра прямо там.

Проклятие! Ну, ей не осталось ничего, кроме как следовать плану.

- Нет такого понятия, как привидение, - сказала она и многозначительно посмотрела в камеру. Шейн, оправившись от шока, наконец вернулся к сценарию и кивнул. - Я думаю, кто-то путает вас. Правда. Вам нужно просто... принять в расчет глупых местных жителей.

- Или, - сказал Шейн, - вы могли бы покопаться в темноте. Это забавно. Там может быть меньше раздражающих посетителей, если вы решитесь попробовать.

- Извини? - сказала Дженна. - Ты угрожаешь нам?

- Нет, просто делаю замечание. Я имею ввиду, бродить здесь в темноте не очень хорошая идея, леди. Спросите кого угодно, - он пожал плечами. - Мет (прим. пер.: метамфетамин). Это как рак здесь. Так я слышал по крайней мере.

- Оу, - сказала она и, казалось, впервые отнеслась к этому серьезно. - Это проблема во многих местах. Я должна была подумать об этом. Ребята, может, мы должны собрать это позже.

- Но мы слышали это, - возразил Энджел. - Мы должны по крайней мере сделать ФЭГ тут на пустыре, просто на всякий случай!

Шейн начал было возражать, но Клэр дернула его за руку, резко. "Пусть", сказала она одними губами, и он наконец пожал плечами и отошел в сторону.

- Берегитесь там, - сказал он. - Постарайтесь не быть укушенными гремучими змеями или кем-то еще.

- Змеи? - неожиданно Тайлер прозвучал очень, очень нервно.

- О, знаете ли, скорпионы, - сказала Клэр весело. - И тарантулы. У нас они есть. О, и черные вдовы, и коричневые пауки-отшельники - они любят быть здесь. Вы найдете их где-нибудь здесь. Если вас укусят, просто не забудьте позвонить в 911. Они почти всегда смогут вас спасти.

- Почти всегда, - вторил Шейн.

Они пошли дальше, оставив троих посетителей - уже не с таким сильным желанием копаться в этом - обсуждающих риски. В то время как они это делали, Шейн достал телефон.

- Что ты делаешь? - спросила она.

- Набираю Майклу, - сказал он. - Он должен добраться до какого-нибудь вампа из их иерархии, чтобы убрать этих идиотов с улицы прежде, чем это действительно, действительно станет общественной и большой пиар проблемой... - он сделал паузу и посмотрел вверх. - О, черт. Дважды за день? Кто проклял меня наверху, чтобы это случилось?

Он имел ввиду, что Моника Моррелл только что преградила им путь, снова. Она стояла на стороне большого, дряхло выглядевшего фургона, сплетаясь языком с нынешним мальчиком-поклонником, всего в двух шагах от места, где раньше был дом Шейна. Как и большинство парней Моники, ее нынешний кавалер по большей части состоял из мышц, спортивный, с размером IQ около комнатной температуры, и она извивалась на нем, как плющ на дереве.

- Извини, Дэн, - сказал Шейн, в то время как они подошли ближе. - Я думаю, на тебе что-то... О, эй, Моника. Не заметил тебя тут.

Она прервала поцелуй, чтобы посмотреть на него.

- Ненормальный.

- Есть какая-то особенная причина, что ты зависаешь здесь, верно? Не на своей обычной территории. Я не вижу никаких магазинов с кредитными картами на расстоянии.

Ее парень - видимо Дэн - выглядел как университетский футболист; у него была куча мышц и прическа морпеха. Монику, как правило, привлекает вид большой-но-молчаливый, и один этот взгляд, который он послал в их сторону, выглядел как "бегите".

- Она сказала, что это было правильное место, - сказал он, - создать...

- Заткнись, - сказала Моника.

- Создать что? - спросил Шейн. - Ты, возможно, планируешь связаться с нашими друзьями охотниками за призраками?

- Неужели? - парировала она. - Да. У нас есть кое-что в фургоне, что поможет испортить им... что это?

- Испортить их дерьмо, - сказал Дэн искренне. - Ты знаешь, как мониторинговое дерьмо. Будет играть Black Sabbath, и это действительно отпугнет их отсюда. Я прочитал это в интернете.

- Иисус, Дэн, - сказал Шейн. Он казался почти впечатленным. - Ты просто... невероятно глуп, не так ли? Уже звонил в Гиннесс по поводу этого мирового рекорда?

Дэн зарычал и пошел на него, и это было, конечно, ошибкой, Шейн легко сбалансировал на пятках, избегая его бросок, уклоняясь назад к фургону, и, когда Дэн торопливо бросился на него снова, обошел как матадор и послал Дэна с грохотом, как пулю, головой в металл.

Дэн не упал, но он определенно думал об этом. Он опирался на металл и тупо смотрел вдаль. На его лбу был яркий красный след, и Шейн сказал:

- Ты, наверное, должен приложить лед, чел.

- Да,- сказал Дэн. - Да, спасибо, брат. - Он не посмел пойти против Шейна снова, поэтому он обратился к Монике со свирепым взглядом. - Ну, что? Блестящий план, мэр. Что еще?

- О, Дэн, не будь таким...

- Поиграй с собственными глупыми шуточками для разнообразия.

Моника дала ему жгучий взгляд разочарования, и он пожал плечами и сел в машину. В течение нескольких секунд он поехал вперед и уехал в столбе дыма.

Оставив позади Монику. Она бросила на Клэр взгляд ярости, смешанный с возмущением.

- Я пыталась помочь выгнать этих ослов из города. Будучи активной и все остальное как мер! Какого черта вы двое делаете? Прослушивание на главные роли в своих глупых шоу?

Они привлекали внимание, конечно. Это было не из окружающих домов, так как никто не удосужился выглянуть на таинственные бои на улице по совершенно разумным причинам, но от команды После Смерти, которые пришли с камерами, микрофонами и гаджетами. Энджел сразу устремил улыбку модели прямо на Монику.

- Эти двое беспокоят вас, милая леди?

- Пожалуйста, - пробормотал Шейн, но было уже слишком поздно; Моника, хлопая глазами и начиная ее лучшие раненая-бабочка действия, встала рядом с вновь прибывшим рыцарем в блестящих кожаных ботинках.

- О, да, - выдохнула она. - Вы видели? Он избил моего парня!

- Звони в полицию, - поручил Энджел Тайлеру, который все еще снимал, но Тайлера отвлекла Дженна, которая била по своему измерительному устройству, явно раздражаясь.

- Эй, эй, эй, это техника, а не барабан! - сказал он и забрал устройство у нее. - Что? Что с этим не так?

- Я получила сильный сигнал! - сказала она. - Это было там, я клянусь, что так и было, но сигнал просто исчез около тридцати секунд назад. Я думаю, они боятся его.

- Ты прочитала что-то неправильно.

- Я видела это! Он зашкаливал на пустыре. Я говорю тебе...

- Ох... хм, это был мой парень, - сказала Моника, превратив этот хаос в мертвую тишину. - Он был в фургоне, который просто снимал? Он транслировал сигнал, чтобы вы подумали, будто это какой-нибудь призрак. Он думал, это забавно.

Энджел посмотрел на Монику с выражением убитого горем.

- Зачем ты сделала это?

- Это был Дэн, не...

- Почему подростки делают что-либо? - резко прервала Дженна. Она подошла к Монике, глядя на все с таким выражением, будто у нее было огромное желание ударить девушку, как и Клэр. - Убирайся, пока я не позвонила копам.

- Это не противоречит закону!

- Ты права. Убирайся, пока я не сделала что-то, противоречащее закону, вроде удара кулаком об твое лицо.

- Эй! - теперь Моника сделала шаг по направлению к Дженне, ее щеки покрылись ярким, розовым румянцем. - Ты знаешь, кто я?

- Была королевой старшей школы в прошлом году, что уже не действует, но ты всё равно считаешь, что все еще являешься ей, так? - огрызнулась Дженна, и глаза Клэр расширились от такого точного попадания. Так же, как и у Моники. - Послушай, милая, я видела десятки городов как этот, и всегда был кто-то вроде тебя, кто думал, что он... ну, кто-то.

Моника открыла рот, чтобы ответить, но не сделала этого. Она вспомнила, что она, на самом деле, никто, по крайней мере, по ее собственным стандартам, теперь она была просто еще одной хулиганкой ни с чем. У нее даже не было лучших друзей, которые поддержали бы ее. Даже ее кроманьонец-парень убежал бы при первых признаках неприятности.

И это было больно. В этот момент, хотя такого не должно было быть, Клэр почувствовала небольшой приступ симпатии к ней.

- Я выдвинута на пост мэра! - Моника собралась достаточно, чтобы ответить. - Так что будь осторожна с тем, что говоришь, потому что моим первым официальным указом будет вышвырнуть вас троих за черту города!

Дженна пожала плечами и посмотрела на Энджела, который все еще был сильно разочарован, и сказала:

- Давай, нужно переделать то, что мы сняли на пустыре. Мы все еще можем сохранить некоторые кадры, - она быстрым шагом пошла за угол, направляясь к свободному месту. После секундного колебания Тайлер последовал за ней.

Энджел пожал плечами и сказал:

- Извините, но вы видите, какая она. Мы должны делать свою работу, - на этот раз он не поцеловал руку и не так много флиртовал.

- Подожди, - сказала Моника, в то время как он начал удаляться. - Ты просто оставишь меня здесь? Одну? С ними?

Энджел сверкнул своей идеальной улыбкой, но продолжил идти.

- Я уверен, они проследят, чтобы ты вернулась домой в безопасности.

- О, да, - сказал Шейн. - Это в моем списке дел сразу после открытия Атлантиды. Наслаждайтесь прогулкой, Принцесса Мэр, - он обнял Клэр и приподнял ее подбородок. - Ты в порядке? Не больно?

- Нет, - сказала она. - А ты?

- Единственный способ, которым Дэн может причинить мне боль - это начать разговаривать. Может он и состоит в футбольной команде колледжа, но поверь мне, он едва ли в команде юниоров по уличным боям.

Моника перевела взгляд с двух уходящих телевизионщиков на них, а затем на пустую улицу. Присматривая третий вариант, подумала Клэр.

- Ты могла бы просто пойти в одиночку, - сказала Клэр немного слащаво. - Я уверена, ты будешь в безопасности. В конце концов, все знают, кто ты такая.

- Благодаря нашим плакатам, - вставил Шейн.

- Вы знаете, в любом случае это из-за вас моя жизнь превратилась в такой ад, так что избавьте меня от своих маленьких жестов!

- Так теперь ты обвиняешь нас в том, что у тебя всё разваливается после целой жизни, в которой ты зарабатывала это? Интересно.

- Моя жизнь была прекрасна до приезда сюда! - выплюнула Моника.

Шейн посмотрел на нее долгим взглядом.

- Ты знаешь, у кого жизнь не была так хороша? Почти у всех. Включая вампиров, не то чтобы я считал это плюсом, но ты поняла идею.

Она проигнорировала Шейна. Как ни странно, потому что эти двое всегда были чем-то вроде бензина и спички.

- Мне нужен эскорт до дома, - объявила она в пространство где-то между ними двоими. - Скажи мне, что вы идете тем же путем.

Шейн пожал плечами, когда Клэр взглянула на него.

- Ну, я думаю, нам так будет лучше. Как она сможет быть мэром, если умрет в канаве?

- Она дразнила тебя голосом покойной сестры!

- Нет, - сказала Моника.

- Что? - Клэр прервалась; сейчас она становилась очень злой, сердилась достаточно, чтобы сделать или сказать что-то, что уже не сможет забрать обратно. А Шейн, как ни странно, таким не был.

- Я не делала этого, - сказала Моника и встретилась взглядом с Шейном. - Я бы не стала этого делать. Мы с Дэном возились с электроникой, мы планировали проникнуть в фургон и сделать какой-нибудь звук. Но клянусь, я не притворялась твоей сестрой.

- Она не стала бы, - сказал Шейн мягко. - Не после Ричарда, в любом случае. - Теперь было, поняла Клэр, своего рода взаимопонимание между этими двумя, которое она не могла понять, но могла видеть; это не было влюбленностью, совершенно точно он не был влюблен, но была своего рода взаимная... осторожность. Будто бы они понимали, что у каждого из них есть место, которое может причинить боль, и ни один из них не был готов пойти туда.

- Тогда что это было? Это было очень... очень... - она не могла закончить мысль. Сейчас она чувствовала себя немного несобранной, как если бы мир вокруг нее сжимался... Она думала, что достаточно повидала в Морганвилле, что нечто подобное никогда не повторится.

- Я не знаю, - сказал Шейн, - но я намерен это выяснить.

Прогулка до дома Моники была в точности такой веселой, как и ожидала Клэр, то есть не была веселой вообще. Она жаловалась на то, как плохо ходить на каблуках (и это доказало, что Шейн не полностью отключил "Давайте ненавидеть Монику", поэтому он предложил ей взять метлу и лететь домой); она жаловалась на погоду и пот, который погубит ее наряд; она жаловалась на отсутствие такси (Клэр вынуждена была согласиться с этим пунктом - Морганвилль отчаянно нуждался в такси).

Клэр начала привлекать внимание к этому пункту, так как они находились в пределах видимости роскошного жилого комплекса Моники (фактически, единственного в Морганвилле с десятью комнатами, который стоит больше, чем большинство в городе могли бы даже представить). Моника продала дом семьи Моррелл, который, главным образом, пережил все беды Морганвилля последних лет нетронутым за исключением парочки повреждений, и из-за этого у нее был неплохой банковский счет, который позволял ей не работать по крайней мере пару лет, хотя это, вероятно, не продлится долго из-за скорости, с которой Моника покупает дизайнерскую обувь.

И тогда Моника сказала:

- Я слышала сегодня разговоры людей по всему городу. Ваши друзья должны прикрывать свои спины, потому что там могут появиться ножи.

Это привлекло внимание Клэр, быстро. И Шейна тоже. Они оба остановились, и Моника обогнала их на несколько шагов прежде, чем остановиться, и сказала:

- Что? Вы не знаете?

- О чем ты говоришь? - Шейн преодолел расстояние между ними, быстро. - Что ты слышала? Выкладывай!

- Эй, эй, притормози! - она попыталась отступить, но потеряла равновесие на ее неустойчивых каблуках и чуть не упала, Шейн схватил ее за руку, чтобы удержать на месте, но не отпустил. - Послушай, я не знаю почему вы так удивлены и все! Отпусти!

- Нет, пока ты не ответишь на вопрос. Что там о Майкле и Еве?

- О, да ладно. Вамп женился на человеке, настроив всех клыкастых против себя, а Ева заставила себя выглядеть как конченная фанатка клыкастых в глазах людей, показывая кольцо, так что вы, собственно, ожидали? Цветы и парады? Это Техас. Мы все еще выясняем, как пишется "толерантность".

- Я сказал, что ты слышала об этом? Где? Когда? Кто участник?

- Отпусти, сопляк!

Он ничего не сказал, но Клэр была почти уверена, что он сжал руку, потому что Моника издала смешной звук и тихо начала:

- Хорошо, - сказала она. - Хорошо, осел, ты выиграл. Это просто общий разговор, насколько я знаю, но некоторые люди говорят, например, что нужно что-то сделать. Майкл и Ева просто удобно стоящая мишень посреди военных действий. Если подумать, так это из-за всех этих заигрываний твоей подруги с Амелией.

Шейн отпустил ее.

- Ты одна из них.

- Да. Я знаю, на что это похоже, когда в один момент ты думаешь, что в безопасности, а затем вдруг остаешься в полном одиночестве. Думаешь, что ты и твои друзья единственные, кто находится под прицелом? У тебя есть какие-нибудь идеи насчет того, сколько людей хотят сделать мне больно?

Моника была более сознательна, чем Клэр когда-либо могла бы подумать. Она знала, как обстояли дела, может быть больше, чем Шейн, как ни странно. Вероятно, она быстро должна была узнать, как защитить себя, с тех пор как город перестал пугаться ее статуса Самокоронованной Принцессы.

- Тогда ты не должна забивать на единственных людей, которые могут услышать твой крик о помощи, - сказал Шейн. - Дошло?

Наконец, Моника немного неохотно кивнула. Она бросила быстрый, нечитаемый взгляд на Клэр, а потом развернулась и пошла в свои апартаменты. Они смотрели, как она достала ключ (хотя где она держала его в таком облегающем платье было тайной) и отперла дверь. Когда она была внутри и свет был включен, Шейн засунул руки в карманы и подставил локоть Клэр, которая взяла его под руку.

- Ты вдруг стал супер-хорошим с ней, - сказала Клэр.

- Ха. Если бы я был супер-хорош с ней, то сейчас у нее на руке не было бы синяков, - сказал он. - Но я готов забывать ненависть к ней время от времени. Она была грубой в последние пару лет.

- Как и ты.

Он одарил ее улыбкой.

- У меня никогда не было многого, так что эта грубость в порядке вещей. Я тренировался для этого. И ты забываешь самое главное, все это отличается.

- У тебя нет пристрастия к модной, плотно облегающей одежде?

- У меня есть ты, - сказал он, и тепло в его голосе прервало ее дыхание. Она отпустила его руку и прижалась теснее, в то время как они шли, а он притянул ее к себе. Это было неудобно, но зато чувствовалось так сладко. - Хорошо, и у меня нет пристрастия к моде. Ты попала в точку.

- Ты не думаешь, что она знает что-то о заговоре с целью навредить Майклу и Еве, не так ли? То, как она сказала, что там...

- Я не знаю, - сказал Шейн. - Я не думаю, что она бы скрыла это, она бы очень хотела подразнить нас этим, но она отказалась. Она хочет, я думаю. Не так, как если бы она хотела, чтобы Майкл умер. У нее всегда что-то немного было к нему.

- И у тебя, - сказала Клэр и толкнула его локтем. - Больше, чем немного.

- Тьфу. Пожалуйста, не говори это, иначе я потеряю волю к жизни.

- Я люблю тебя, - это вышло спонтанно, и она почувствовала небольшой прилив адреналина, потом небольшой всплеск страха, наступающий на пятки. Не было никаких причин, чтобы сказать это сейчас, идя по улице, но это просто казалось... правильным. Она немного боялась, что Шейн подумал бы, что это было цепким или поддельным, но посмотрев на него, она увидела, что он улыбается легкой, расслабленной улыбкой, простой и счастливой.

Такая улыбка не была тем, что она видела очень часто, и это заставляло чувствовать себя великолепно.

- Я тоже люблю тебя, - сказал он, и это чувствовалось как какой-то этап для нее, когда они чувствовали себя настолько легко друг с другом, чтобы просто говорить это всякий раз, когда они хотели, не чувствуя при этом неловкость или страх.

Мы взрослеем, подумала она. Мы взрослеем вместе.

Он обнял ее, и они шли близко друг к другу всю дорогу домой. Свет заходящего солнца был зловеще-красным и золотым, разливаясь по огромному открытому небу, и это было красивее всего, что Клэр когда-либо видела в Морганвилле.

Спокойствие.

Однако, это было в последний раз.