Девятая. Про рыцаря, которого все хвалили.

Одного рыцаря все очень хвалили. Ещё когда он был грудным, его хвалили все мамины подружки, очень знатные дамы. В самом конце приёма, когда основные гости уже разъехались, они любили посидеть на кухне за чашкой чая и пообсуждать, какой же спокойный и милый ребёнок ей достался. Когда он чуть подрос, все наперебой стали восхищаться, что он никому не мешается, а спокойно сидит и играет сам с собой в шахматы. А рыцарь сидел и думал: «Что ж тут удивительного? Приятнее играть с умным человеком, чем отвечать на все эти дурацкие: «Мальсик, кем ты будес, когда выластешь, лыцалем или сахматистом?» Да танкистом я буду! Говорить бы научились по-человечески».

В рыцарском лицее его хвалили все учителя. И за то, что он писал красивыми круглыми буквами, и за то, что не подкладывал им на стулья ржавые подковы гвоздями кверху. Девочки из соседнего лицея восхищались, что он никогда не бил их по голове мешком с рукописями, хотя некоторые из них от этого даже бы и не отказались. Потому что у него были длинные белые кудри и внимательные голубые глаза, чем прямо вслух восхищались дамы постарше. А когда он научился играть на лютне и начал сочинять стихи, его хвалили уже вообще все вокруг, превознося и тембр голоса, и слух, и выбор репертуара и поэтическое мастерство.

В общем-то, рыцарь сначала вполне верил тому, что он самый умный, самый красивый, сильный и талантливый. И поэтому, когда был объявлен рыцарский турнир за поцелуй принцессы Лотарингской, он поехал туда в полной уверенности, что приз предназначен именно ему. То, что принцесса Лотарингская не обратила на него внимания ни до ни после того, как ему разбили голову и свернули на сторону нос, его немного удивило. Но он был оптимистом. И через полгода отправился на поэтический турнир за левую подвязку принцессы Лотарингской. Когда он прочитал свой сонет, посвящённый её красоте, все вежливо похлопали и спросили: «Это всё? Ну, тогда вы может смело ехать домой. Потому что менестрели из Лотарингии, Бургундии, Нормандии и, конечно же, Бретани, у нас обычно читают по десять сонетов разом. А самые прославленные читают свои поэмы как минимум от восхода и до заката». Вот тут рыцарь постепенно начал понимать, что он является самым талантливым не во всём, так что хвалят его, может быть, и не вполне засужено. То есть, возможно, и просто обманывают. Но окончательно он убедился в том, что хвалят его ни за что, когда поехал на диспут в Сорбонне, чтобы поведать миру о своём философском открытии. Открытие состояло в том, что человек рождён для любви и счастья, но собрание философов всего за полчаса доказало ему, что мы рождены для тяжкого труда, болезней и смерти. Это доказывается значительно легче, можете сами попробовать.

В общем, рыцарь был посрамлён. Везде и во всём он оказался далеко не самым лучшим, и с этого момента он решил не слушать, когда его хвалят, быть скромным и никогда не превозноситься. Даже наоборот. Когда его кто-нибудь вдруг за что-нибудь критиковал, он внимательно слушал и благодарил. Рассказывают, что однажды он ехал в общественной карете по Парижу, когда в неё вошёл грязный, плохо пахнущий, пьяный бродяга. Пьяница наступил ему на только что начищенные новые латы и неблагозвучно выругался. Естественно, рыцарь поднялся и сказал, что рекомендует не выражаться в присутствии пассажиров и кучера. На что бродяга обозвал его кретином, старым козлом, тупицей и олухом царя небесного. Все пассажиры в карете мигом забились по углам, ожидая, что рыцарь достанет меч и начнёт по рыцарской привычке махать им во всю Ивановскую. И что же вы думаете? Вместо этого он обнял алкоголика, поцеловал, усадил на своё место и стал благодарить за слова правды, которых он ждал всю свою жизнь. Бродяга так удивился, что ему самому стало стыдно, он смутился и вышел из кареты, так и не доехав до своей остановки. Все пассажиры были в восторге, рукоплескали рыцарю, и впоследствии рассказали всем своим знакомым о том, как он своей скромностью и кротостью заставил устыдиться хулигана. Именно потому мы и знаем про этот случай. Кстати, он действительно произвёл на того бродягу очень сильное впечатление. Тот полностью преобразился и, вернувшись в свой двор в тот день, попытался объяснить своим собутыльникам, какие они грубые и ничтожные люди, за что те проломили ему голову. Так что хулиган получил заслуженное возмездие. А потом его практически приравняли к мученикам, пострадавшим за правду. То есть - всё кончилось хорошо.

На самого рыцаря это тоже произвело впечатление. Никаких похвал в свой адрес после этого случая он слышать вообще уже не мог. Ни одного слова. Наоборот, он даже весь краснел и просил собеседника немедленно удалиться во избежание кровопролития. Некоторые понимали, а некоторые тут же начинали хвалить его за скромность. От чего он краснел ещё больше. Так что вскоре, чтобы не тратить зря времени, он вообще стал просто сразу отрубать голову тому, кто неосторожно его похвалит. Быстро отучил окружающих от этой вредной привычки. Всего-то штук семь-восемь отрубил, и всё. Как отрезало. Ну, в смысле даже не как, а буквально. Меч у него был довольно острый.
Знакомых у него, конечно, быстро поубавилось. Тяжело же разговаривать с человеком, которого даже случайно похвалить нельзя. Так, постепенно как-то и стал общаться в основном только с драконами, вурдалаками да комендантами общежитий. Уж они-то всё время говорили только одну нелицеприятную правду, тут ошибок не случалось. С ними легко - пособачишься полчасика и идёшь домой удовлетворённый. Правда, смысл в такой жизни находить было с каждым днём всё тяжелее. Рыцарь даже начал думать, что, может, и вправду человек создан только для страданий и смерти.

И вот, однажды, шёл он в таком задумчивом настроении по тропинке в парке к своему замку, как вдруг видит такую картину. По аллее идёт барышня, возможно, даже принцесса, и несёт штук двадцать разных учебных рукописей довольно увесистых по внешнему виду и внутреннему содержанию. Очевидно, из библиотеки. А следом за ней крадётся какой-то зелёный дракон. С неизвестными целями. А поскольку дело было ещё в стародавние времена, а не в 21-м веке, то, должен рассказать, тогда ещё считалось неприличным, чтобы дамы таскали тяжёлые вещи. И поэтому рыцарь мгновенно осознал неправильность ситуации. В связи с чем немедленно свернул с тропинки, отвесил дракону оплеуху и обозвал его невоспитанным хамом за то, что в его присутствии барышня таскает собственными ручками тяжёлые фолианты. Дракон удивился и ответил, что он вообще тут ни при чём, а рука у рыцаря довольно увесистая. Услышав последнее, рыцарь решил, что дракон пытается похвалить его силу и, конечно же, тут же отрубил тому голову. В результате оказалось, что нести барышне рукописи теперь некому. Ну, естественно, ничего и не осталось, как предложить ей донести их до дому. И вот тут - представляете? - эта принцесса вдруг начинает его благодарить. И не просто лёгкое «спасибо», а вообще говорит «какой вы смелый, какой благородный!» и даже «вы такой замечательный, я таких никогда не встречала, мне прямо повезло!» Рыцарь покраснел мгновенно. Схватился было за меч, конечно, да тут что-то замешкался, да и засмотрелся в принцессины глаза. И видит, что они глубокие, как небо в открытом море, и сияют, как целая тысяча звёзд в полночь. Смотрит и замечает ещё, что и голос у неё чистый и серебристый, как журчание горного ручья весенним утром. А она его хвалит и хвалит, а потом и вообще взяла да и поцеловала прямо в щёку. У рыцаря аж дыхание перехватило. Потом отдышался как-то, пришёл в себя и думает: «Ну, она, конечно, ошибается, насчёт меня. Но, с другой стороны, она же не виновата. И потом – я же могу попробовать стать таким, каким она меня видит!». И успокоился сразу. Взял фолианты да и понёс, прямо до её башни. И по дороге даже успел сказать принцессе, что она очень стройная, милая и красивая. А она даже и не стала возражать.

А вот, что было дальше, я не скажу. Просто дело не в этом. Дело, возможно, в том, что всё хорошо в меру. И хвалить. И не хвалить тоже. Но бывают моменты, когда можно и не ограничиваться мерами и границами. Но это – исключительно особые моменты.

А красота, конечно, вряд ли спасёт мир. Но, если она спасёт хотя бы одного человека, то и это не мало. Ведь каждый человек – это уже целый мир.