Студопедия — Глава 6. Утром, девятого января, приехал Седьмой
Студопедия Главная Случайная страница Обратная связь

Разделы: Автомобили Астрономия Биология География Дом и сад Другие языки Другое Информатика История Культура Литература Логика Математика Медицина Металлургия Механика Образование Охрана труда Педагогика Политика Право Психология Религия Риторика Социология Спорт Строительство Технология Туризм Физика Философия Финансы Химия Черчение Экология Экономика Электроника

Глава 6. Утром, девятого января, приехал Седьмой






Утром, девятого января, приехал Седьмой. Привез денег, корзину колбасы от РПК (с какого-то Рублевского завода, якобы настоящая, из мяса) и объявил, что до пятнадцатого включительно у нас каникулы.

Замечательно. Вот это очень кстати. Если бы не бомбисты, вообще было бы здорово. Целую неделю можно было бы спать сколько влезет, гулять где попало, ходить в кино, театр, может, даже романчик завести на скорую руку. Одним словом, можно было бы почувствовать себя нормальным человеком.

– Распоряжения будут?

– Нет. Отдыхайте. Шестнадцатого утром командир позвонит. Вопросы, пожелания?

– Нет.

– Ясно. Ну все, бывайте.

Интересный момент. В «Патриоте» у нас был Радик Нигматулин: секретарь, бухгалтер, начфин, делопроизводитель и топ-менеджер в одном лице. А сейчас Седьмой занимается примерно теми же самыми вопросами. Это что же, у татар такая предрасположенность? Или, может быть, как-то само так выходит, что в слаженном коллективе для такого рода деятельности выбирают самого хитрого, аккуратного и ответственного, и им обязательно оказывается татарин? Надо будет как-нибудь спросить Седьмого, если выпадет случай, что он думает по этому поводу.

Попили чаю с колбасой – в самом деле, очень даже ничего, буржуины понимают толк в еде, – оставили Ленку тренироваться в исполнении русского народного салата «оливье» (она сегодня дежурит по кухне) и поехали в ДЮСШ.

Мы теперь сюда как на работу ходим. У нас здесь вроде как филиал благополучно преставившегося клуба «Патриот». Ну, по крайней мере, Федя так считает – ему так хочется.

В кабинете директора инвалид Володя развесил атрибутику и документацию клуба, прибрался и оборудовал вторую буржуйку с одним коленом в окно (первая в учительской – он там обитает), так что теперь здесь вполне чинно и пристойно.

Пообщались с Титом, выяснили, как у нас дела. Все нормально, процесс идет полным ходом. Осталось совсем немного, еще сутки от силы, и все замечательные ржавые игрушки будут здесь.

– Ну и здорово, – одобрил Федя. – Мы пойдем помогать пацанам. А ты давай – топай в учительскую, поспи хотя бы пару часов.

Да, это правильное решение. У Тита лихорадочный румянец, под глазами залегла глубокая чернь, взгляд уже вполне сумасшедший, по-моему, он врет, и за все время работы вообще ни разу не спал. Если бы батоны с карамелью грузили, ладно, бог с ним, но, учитывая характер рабочего материала, этак недолго и до беды.

– Да в порядке я! – стал оправдываться Тит. – Сплю я, сплю – вон, ночью, в кабине, водил можете спросить…

* * *

Десятого, к обеду, закончили.

Помните, Федя говорил, что должны управиться за неделю плюс три-четыре дня?

Федя недооценил наших новых «соратников». Они управились за трое суток. Именно суток: трудились без отдыха, поочередно дремали едва ли не на ходу, но все сделали как надо, обошлось без единого ЧП.

Впрочем, о ЧП можно было и не упоминать, тут уже вовсю работала печальная присказка «сапер ошибается один раз»: случись что при транспортировке или, не дай бог, в зале, наш проект (вернее, Генин проект и мы в нем) на этом бы и прекратил свое существование.

Восточный и треть западного зала были заполнены. Нет, складывали не кучей – тогда, наверное, обошлись бы и одним залом, – аккуратно, в короба, в три-четыре уровня, а между коробами оставляли довольно много пространства для беспрепятственного перемещения. Но все равно, когда работы закончились, смертоносных игрушек оказалось так много, что волосья вставали дыбом буквально на всем организме, так что про голову я даже и не вспоминаю.

Разнокалиберные снаряды, всевозможные мины – просто мины и мины минометные (или, если хотите, «выстрелы» к минометам), в основном ржавые, но попадались и хорошо сохранившиеся. Был и собственно тротил в чистом виде, что-то около тонны, изъятый из закладки в гостинице «Новочебурекская».

Гостиница с новым аппетитным названием на самом деле была очень старая и раньше называлась по-другому. Во время ВОВ ее заминировали на случай сдачи Москвы, как и большинство аналогичных объектов, а когда сдача не состоялась, на радостях забыли разминировать. Кстати, у этой гостиницы в ближайшее время могли быть весьма интересные и непростые перспективы: Тит со своими вездесущими диггерами уже мечтательно морщили репу на предмет проверки работоспособности «закладки». Нет, вовсе не из злости или кровожадности, а было у них чисто академическое желание выяснить (помните ведь – «я инженер»!), не ошиблись ли в расчетах саперы военной поры и точно ли гостиница сложится как карточный домик или просто «бахнет», и все.

То есть, если бы мы с Федей не сделали им заманчивое предложение, неизвестно еще, как бы все обернулось. Не исключено, что было бы очень шумно и пыльно.

– С таким запасом годами можно рвать все подряд, и совсем необязательно, что только урны возле рынков, – озабоченно заметил я, когда мы с Федей закончили окончательную инспекцию своих «владений». – А теперь меня вот такая мысль гложет: не было ли это страшной ошибкой?

– В смысле?

– В смысле, что мы велели им все стащить в одно место. Ты только погляди, какая смертоносная мощь…

– Да нет, все нормально, – отмахнулся Федя. – Зато теперь мы можем быть уверены, что у них ничего не осталось. Думаю, стоит обрадовать Гену: два месяца его хлопцы могут дышать спокойно.

– Насчет «обрадовать» – да, наверно. А вот насчет «ничего не осталось» – очень сильно сомневаюсь.

– Думаешь, что-то заныкали?

– Думаю, обязательно. Наверняка что-то припрятали про запас. Я бы, например, при всем пиетете – непременно припрятал бы. Так, на всякий случай – вдруг пригодится. А уж как ты бы припрятал, это я даже озвучивать не буду. Это раз. И два: у нас в стране этой дряни со времен ВОВ осталось просто немерено. А эти титовские диггеры – шустрые и вездесущие, как крысы, так что с течением времени откопают еще два раза по столько.

– Ну что ж, вполне возможно. – Федя философски прищурился. – Но это уже будет не наша проблема, верно? Мы свою задачу выполнили, и, по-моему, неплохо. Сейчас осталось только разобраться со всем этим, и дело закрыто. Если удастся без проблем все вывезти, вообще будем кругом молодцы…

Совместная работа в ДЮСШ сблизила нас с Титом и его бомбистами, сдружила и, как ни странно, прибавила уважения. Вы будете смеяться, но они не ожидали, что мы засучим рукава и будем вместе с ними тягать взрывоопасные железяки. За богов нас посчитали, что ли? Да нет, мы простые смертные, если надо, можем сутками напролет вкалывать, как Папа Карло.

И вот за это они прониклись к нам дичайшей симпатией и теперь готовы носить на руках и называть нашими именами улицы в своем новом государстве (ну, это я по логике – если они старый мир разрушат до основания, то потом ведь непременно должно быть «а затем» – а иначе какой смысл?).

Дабы у бомбистов не сложилось неприятное впечатление, что их «использовали и выкинули», прощаться с ними мы не стали. Наши юнги прилежно переписали координаты «звеньевых» (это у них вроде командиров отделений) и дали им «контактный телефон» – то есть Ромин номер. Всех строго предупредили: самодеятельностью не заниматься – никаких акций без согласования с нами, быть начеку, в готовности к немедленным действиям и ждать сигнала.

С Титом вообще обошлись едва ли не по-братски. Дали ему оба наших номера для экстренной связи, показали «японский» ресурс и объяснили, как пользоваться собакопродажным разделом для рядовых случаев (все равно скоро менять и «симки», и ресурс – мы там уже давненько отсвечиваем, пора и честь знать).

А в завершение Федя, доверительно положив могучую длань на неокрепшее плечо «инженера», спросил, можем ли мы рассчитывать на его помощь при проведении наших судьбоносных акций.

О да, это было сильно. Тит от избытка чувств едва не прослезился. Мне показалось, что скажи мы ему в тот момент: а помощь простая, надо выйти со снарядом в обнимку на правительственную трассу и взорваться перед кортежем – и пошел бы и взорвался. Вот так мне показалось, настолько силен был приступ восторга у нашего «неофита». Ну и, разумеется, мы приняли горячие заверения, что помощь будет оказана любая, во всех мыслимых и не очень пропорциях и в любое время дня и ночи.

– «Любая»? Это хорошо. Для начала оставь нам на недельку свой «дырчик». Может, пригодится.

– Не вопрос! Еще что-нибудь?

– Пока ничего. Выспись как следует. И жди звонка.

– Понял. Еду отсыпаться прямо сейчас…

На том и разошлись.

* * *

Спровадив бомбистов, первым делом решил обрадовать Гену. Собственно, делалось все по его инициативе, так что пусть воочию насладится результатами нашего титанического труда. Да-да, нашего – понятно, что все сделал Тит и его люди, но без нас тут ничего бы не лежало, верно?

Я набрал на коммуникаторе дежурное сообщение для собакопродажного раздела: «Русские борзые в хорошие руки. Срочно» и, не желая ломать мозг по поводу шифровки адреса, добавил: «Место расположения питомника можно узнать у главного стража продажной русской девицы».

Полагаю, чекисты, которым в недалеком будущем выпадет честь исследовать нашу деятельность, получат немало приятных эмоций, читая всю эту «собачью» переписку.

Помните, Федя сказал что-то типа «если будет несложно – сам справлюсь»? Сложного тут ничего не было, внешне все выглядело очень просто, а благодаря коробам где-то даже и аккуратно. Но этой простоты было так много, что Федя решительно отказался от своего первоначального намерения:

– Да ты что! Я тут чихнуть боюсь, не то что проверять что-то, ковыряться… Поеду за Сашей Акимовым. Пусть поработает. Если надо, заплатим ему…

У Фединого друга – Игоря Акимова есть старший брат – Саша Акимов. Саша – человек глубоко пожилой, ему тридцать восемь, ветеран русско-чеченской войны и, что самое полезное в нашей ситуации, капитан запаса инженерных войск. Проще говоря, Саша – сапер с огромным практическим опытом. В отставке он уже пять лет, и мы несколько раз привлекали его для оказания помощи при обнаружении в ходе поисковой работы разного рода сюрпризов, оставшихся со времен ВОВ.

Дебатов по поводу целесообразности привлечения ветерана устраивать не стали ввиду того, что характеристики указанной персоны нам обоим хорошо известны. Как и любой ветеран войны, Саша люто ненавидит всех чиновников порознь и представляемую ими всеми совокупно вороватую Власть. На этом его фобии и заканчиваются. В остальном это милейший человек, очень толковый, отзывчивый и без всяких двусмысленностей патриотичный. К тому же он всегда очень тепло относился к нашему клубу, и вовсе не из-за того, что в нем состоял его родной брат, а потому что считал нас крайне полезным образованием для воспитания молодежи.

По убытии Феди мы с инвалидом Володей заперлись, поставили чайник и сели играть в нарды. На душе было покойно и уютно. Чайник на «буржуйке» негромко посвистывал, разгоняясь для финальной арии, короткой, но визгливой, за стенкой мирно покоились тонны ржавой смерти, а в верхнюю треть окна были видны снежинки, медленно и величаво падающие с серого неба.

Нижняя треть, в которую выходила труба, была заделана старой фанерой, и это, в совокупности с «буржуйкой», с упомянутым выше ржавым соседством, навевало вполне военные или даже фронтовые ассоциации, как то: военная зима, позиционные бои, кто-то рвется к Москве, но теперь уже точно не немцы, и подозреваю, что местами успешно прорвались. А может, и не местами. Все узловые центры и стратегические высоты сданы, наш генералитет в полном составе взят в плен, эшелонов не будет – резерв продан и разворован, огромные потери, паника и коллапс, где-то под Бобруйском, говорят, уже строят концлагеря для офицерского состава (с инновационными газовыми камерами и нанокрематориями – и там и там есть прямой выход на «твиттер»), а мужики и не знают, пока не кончится водка, это будет для всех страшной военной тайной ввиду полного информационного вакуума… Брр… Какие нездоровые ассоциации…

* * *

Гена, как и следовало ожидать, приехал раньше Феди.

Увиденное его впечатлило.

– Ну ни…

Больше слов не было, по крайней мере в ближайшие три минуты. Гена молча стоял в дверях спортзала и остановившимся взором пронизывал заполненное железом пространство. Вполне типичная реакция – даже для такого бывалого человека. Мы-то к этому привыкали постепенно, и сами принимали участие в процессе складирования, а когда заходишь с улицы и видишь все это в первый раз – эффект, как оказалось, вполне запредельный.

– Это… – хриплым голосом уточнил Гена, выпадая из ступора по истечении некоторого времени. – Гхм-кхм… Это…

– Нет, это не все, – понял я. – Еще в другом зале есть. Пошли, покажу.

Сходили во второй зал, полюбовались. Эффект, разумеется, уже не тот, но Гена – товарищ мыслящий, и я заметил в его взоре беспокойство с невнятными оттенками отчаяния.

– «И на фига я все это затеял?!», да, Гена?

– Ну… нет, не то чтобы прямо так, но… Гхм-хм…

– Спокойно, друг мой. Федя сейчас инженера привезет. Поработаем. Потихоньку вывезем все это добро и взорвем на полигоне. Все будет нормально.

– Думаешь?

– Уверен. Все под контролем. Все идет по плану.

– Ну, дай бог… Дай бог… Просто, понимаешь…

– Много, да?

– Не то слово! Просто не ожидал, что будет столько. Ну, думал, может, на один грузовик наберется… Господи…

– Что?

– Вот это все… Прикинь… Если бы они хотя бы десятую часть использовали в своих дебильных акциях…

– Все, уже не используют. И вообще, если я что-то понимаю в людях, два месяца будет мертвая тишина. Можешь так и передать своим парням.

– Да вам вообще надо памятник поставить!!!

– Ну, мы-то тут так – лицами сверкнули, харизмой малость побрызгали. Ты идею выдвинул, Паша помещение дал, бомбисты все свезли.

Кстати, Паша приезжал?

– Нет.

– То есть он еще ничего не видел? Вот это сюрприз будет. Он, наверное, тоже думает, что тут в подсобке три-четыре ящика…

– Не будем расстраивать человека. Пусть ходит в приятном неведении.

– Так он в любой момент может приехать и увидит.

– Не в любой. Когда там у этой «Аленки» выходной?

– По-моему, в понедельник.

– Ну вот. Раньше понедельника не приедет. Если ты не скажешь.

– Я не скажу. Не дурак. Если вас он постесняется, то мне достанется по полной программе. Это же ведь я все придумал.

– А чего это он нас постесняется?

– Потому что вы страшные. Ляпнешь что-нибудь не так – и завалите без «базара», и не посмотрите, что друг.

– Да ладно!

– Ну, считай, что тоже шутка. Ты шутишь, и я шучу…

* * *

После беседы со мной настроение у нашего адвоката упало до состояния угрюмой нелюдимости. А проще говоря, он расстроился и уехал.

И правильно сделал. Федя привез Акимова только часа через три, уже в сумерках: Володя как раз пошел «дырчик» заводить.

Акимов был празднично, но в меру нетрезв и благодушно-беспечен.

– Ух ты, сколько добра! – присвистнул он, заглянув в зал. – Это все оно?

В зале был полумрак: снеговые тучи, серые сумерки, трансляция багрового заката отложена до лучших времен. То есть видно, что здесь чего-то много, но чего именно – с порога не разберешь.

– Оно, – подтвердил Федя.

– Впечатляет, – кивнул Акимов. – Свет будет?

– Да, уже пошли заводить, – сказал я.

– В смысле – «заводить»?

– Линия отрезана. Свет – от бензоагрегата.

– Да здесь вообще все отрезано, – добавил Федя. – Свет – от «дырчика», тепло – от «буржуйки», снаряды – от студентов.

– Романтика! – жизнерадостно рассмеялся Акимов. – Прям как в «командировке»!

– Это точно, – согласился Федя. – Света нет, тепла нет, но есть буева туча снарядов и нас в любой момент могут повязать. Короче, все здорово.

Очень скоро «дырчик» завелся, но светлее от этого не стало: пришел Володя с керосинкой и пробурчал, что надо смотреть проводку, опять где-то обрыв. Однако электромонтажными работами пришлось заниматься нам с Федей, ибо Володя увидел Акимова, и они стали обниматься. Оказывается, они давным-давно знакомы и даже успели где-то вместе повоевать, так что радости обоих не было предела.

Замечательно. Теперь эта судьбоносная встреча наверняка выльется в грандиозную попойку. Я Акимова знаю, это примерно такой же тип, как Гена, только постарше и с большим запасом прочности. Что поделать, это, видимо, такой бич нашей нации: у нас подавляющее большинство талантливых людей – пьяницы.

Мы с Федей довольно быстро обнаружили разрыв и устранили неисправность, через пару минут в здании вспыхнул свет.

Вопреки ожиданиям инспекция прошла почти молниеносно: Акимов наметанным взглядом оценил наши запасы и пришел к выводу, что все оборудовано вполне безопасно, уложено правильно и у нас нет оснований для беспокойства.

– Кто занимался? – уточнил он.

– Да есть у нас тут один… Недоинженер. В ГПТУ им. Розенбаума учится, на пятом курсе.

– А что – для студента очень даже неплохо, – похвалил Акимов. – Передайте его профессорам, пусть поставят зачет за зимнюю сессию.

– Обязательно.

– Еще что-нибудь есть?

– Да, в дальнем крыле, в подсобке.

Взяли Володину лампу, пошли смотреть подсобку.

Сложенные в подсобке снаряды со взрывателями Акимову не понравились.

– Вот это вы зря сюда приволокли, – поругал он нас. – Больше половины не раскрутишь – сплошь ржавье. Надо было сразу вывозить куда подальше и рвать.

– Да это не от нас зависело, – стал оправдываться Федя. – Были два варианта: оставить на месте или привезти. Выбрали второй.

– Как вообще получилось, что у вас столько этого добра?

– Федя, а ты что, не рассказал? – уточнил я.

– Да как-то руки не дошли, – пожал плечам Федя. – Пока ехали, болтали о всякой всячине – давно не виделись. Ну и…

– Ясно. Ну, слушай…

Я коротко изложил всю историю, начиная от Гениной идеи и заканчивая сегодняшним полуднем.

– Ну что ж, молодцы, – одобрил Акимов. – Все сделали почти что правильно.

– «Почти»?

– Да. Вот это лишнее, – Акимов кивнул на снаряды. – Ну да ничего, разберемся. Пошли, посовещаемся…

* * *

За чаем обсудили варианты.

Первым по списку и по значимости у нас был поэтапный вывоз и ликвидация.

– Место уже подобрали?

– Да. Полигон у старого стрельбища.

– В смысле, у нас там?

– Да.

– Ну что ж… Место хорошее. Но возить далековато. Неужто ничего поближе не нашли?

– Да мы как-то особо и не искали. Просто выбрали место, которое знаем.

– Ну, смотрите сами – дело ваше. Но возни будет много.

– Да мы в курсе. Если будет время и возможность, посмотрим, может, подыщем что-нибудь поближе.

– То, что в кладовке лежит, вывозите в последнюю очередь. А лучше вообще не трогайте. Как со всем остальным разберетесь, зовите – я займусь.

– Хорошо.

Обсудив основной вариант, перешли к двум запасным: «Сдача» и «БУМ».

Здесь мнения разделились: Акимову неожиданно понравился вариант «Сдача», а мы, все трое – и Володя в том числе – были категорически против.

«Сдача» – это самый простой вариант на три счета.

Раз. Эвакуируем Володю в деревню.

Два. Звоним в МЧС.

Три. Паше пи… эмм… в общем, Паше нехорошо. Очень нехорошо.

Дело в том, что при этом варианте Володя без вариантов (пардон за тавтологию) уходит на нелегальное положение, а Паша мгновенно вылетает с работы и при помощи Гены изо всех сил пытается спастись от статьи. Потому что без помощи Гены ему будет невероятно трудно доказать, что все это безобразие организовал злобный гений терроризма Володя – совершенно самостоятельно, в одиночку и без Пашиного участия, преступно используя доброту и хорошее отношение приютившего его человека.

– Я готов на «нелегал», – бодро приосанившись, заявил Володя. – Если надо ради дела – запросто. Но командира подставлять не хотелось бы.

Последний из вариантов: «БУМ».

Собираем взрывную цепь, складываем в багажник «дырчик», «чайник» и кружки, отъезжаем подальше – и рвем. Собственно «БУМ!!!». Большая воронка. Тишина. Володя «пропадает без вести».

В этом случае Паше также не избежать проблем, но будут они уже не столь явными и адресными, как при варианте «Сдача». Потому что здесь можно все свалить на Володю. «Я понятия не имею, чем он там занимался» – вот универсальный посыл при построении линии защиты, которой, опять же, придется заниматься «генератору идеи» – Гене.

И ни капли его (Гену) не жалко: не фиг было генерировать такие идиотские идеи.

В общем, как ни крути, но вот эти два резервных варианта – они очень здорово подставляют Пашу. И мы, разумеется, не собираемся прибегать к ним без крайней необходимости. И вообще, озвучили их исключительно для того, чтобы коллегиально обсудить все возможные варианты развития нашей ситуации. И, естественно, решили всецело сконцентрироваться на претворении в жизнь первого и основного варианта. Вы же не думаете, что мы вконец неблагодарные скоты и из-за простоты исполнения готовы подставить друга, верно?

– Но! – Акимов поднял палец, призывая нас ко вниманию. – На всякий случай… Завтра, по светлому, прогуляюсь по округе и проведу рекогносцировку. Что, где и как стоит, удаление, зоны безопасности…

– Зачем? – пожал плечами Федя. – Мы же определились: будем действовать по первому варианту.

– Жизнь – штука непредсказуемая, – пояснил Акимов. – Вы эти варианты озвучили. Они вполне рабочие. Короче, случиться может все, что угодно, и надо быть к этому готовым. Так что я завтра посмотрю, что к чему.

– Ладно, как скажешь.

– Так… Ну что ж, если только за этим позвали, то здесь работы немного. Что-нибудь еще собираетесь делать?

Мы с Федей переглянулись. Я секунду подумал и кивнул. А что? Раз уж заполучили к себе сапера…

– Собираемся, – решительно сказал Федя. – Хотим взорвать три клуба «Самообороны».

– Ух ты! – удивился Акимов. – Для начала звучит как-то совсем нехорошо. Самооборона вообще-то дело нужное. За что вы их так не любите?

– Ты не в курсе, что такое «Самооборона»?!

– Не, ну, в общих чертах… А какую именно самооборону вы имеете в виду?

Ну вот вам издержки информационной блокады. То, что для нас очевидно, многим соотечественникам совсем неведомо – и даже таким толковым, как Саша Акимов.

– Один момент…

Я объяснил, что такое «Самооборона», чем она занимается в общих чертах и в качестве конкретного примера рассказал о «наших» трех клубах, органично встроенных в рыночную инфраструктуру Южного района.

– Ну, такую «Самооборону» и не жалко, – с облегчением вздохнул Акимов. – Я уж, грешным делом, подумал, что вы тут совсем с катушек слетели – всех подряд решили рвать.

– А что, есть предпосылки? – неприятно озаботился я.

– Насчет предпосылок не знаю, но ВВ у вас хватает, – хмыкнул Акимов. – Такая куча под боком – мало ли, что в голову ударит…

А что, интересная мысль. По истории помню про тиранов и диктаторов: безграничность власти рано или поздно обязательно ударяет в голову – исключений еще не было.

А чем хуже безграничность взрывчатки? У тебя ее много, и ты волен поступать с ней, как хочешь. И самое главное – ты ведь не сапер МЧС, задумавшийся над тоннами смертоносного груза. Ты – преступник, обреченный на смерть, и тебе нечего терять. Так что тебя, в принципе, ничего не останавливает. Кроме разве что крохотной толики того человеческого, что осталось в твоей испоганенной обгоревшей душе.

– Итак, что вы собираетесь делать? Повалить домики или убить кучу народу?

– «Или»?

– Ну да. Или – или.

– Эмм… А «в одном флаконе» – никак?

– А как вообще вы все это планировали?

– Мы уже давно «мониторим» эти клубы, – пояснил Федя. – Знаем, что они делают, как ведут себя ГБР (группы быстрого реагирования). Делать хотели примерно так. Одновременно в трех точках – провокация. Типа, злые нацисты громят кафе «Айгюль». «В ружье» подымается группа быстрого реагирования ближайшего клуба – например для «Айгуль» – это «Интифада». Выбегают, рассаживаются по машинам. И в этот момент – взрыв. Ну и все, собственно. Потом – резюме в Сети. Не надо никуда ездить. Не надо «самообороны». Вы такие же, как и все. Так что учитесь обходиться, как все – с помощью милиции. Ну и так с каждым клубом.

– Ну что ж… Технически это несложно. Если машины стоят компактно и нет специально выставленной охраны…

– Машины стоят впритык, охраны нет – к этим клубам никто на пушечный выстрел не подходит.

– Почему?

– Зашугали всех. Все знают, чьи клубы. Боятся.

– Ясно… Тогда можно ставить безоболочное устройство, без «начинки». Если тачки рядом, в радиусе нескольких метров всех гарантированно убьет взрывной волной. Если ночью – никто не пострадает: все-таки разлетится прилично, осколки машин станут поражающим элементом.

– Ну вот, примерно так и хотели.

– Ясно… Вопрос такой: а зачем вы это делаете?

Мы с Федей опять переглянулись. Федя жестом разрешил: давай, говорун, оформи посыл.

– Зачем мы это делаем…

Я собрался с мыслями, пытаясь отсечь лишнее и выдать квинтэссенцию.

Этот вопрос, наверное, всегда будет актуальным. Мы его сами задаем всем, кто хочет по каким-то причинам к нам примкнуть.

Потому что это очень важный вопрос. Ибо, если ты хочешь делать что-то противозаконно-убойное, неплохо бы сначала узнать, что движет теми людьми, в компании с которыми ты собираешься работать. Потому что тут можно напороться на что угодно. К примеру, вдруг они самоубийцы, которые ищут способы свести счеты с жизнью?

В нашем случае мотивация была вполне логичная, внятная и, как нам кажется, вызывающая сочувствие у большинства наших соплеменников.

В сентябре прошлого года мы, по просьбе трудового народа, организовали рейд против джигитов, терроризировавших общежитие ГПТУ им. Розенбаума. Вернее, по просьбе студенческого народа, но большинство из них учатся с трудом, а те, кто живут в общагах, – они буквально выживают. Так что, полагаю, вполне справедливо назвать их трудовым народом.

Рейд прошел в целом успешно, но последствия оказались столь плачевными для нас, что о них не хочется даже и упоминать, а не то что обсуждать детали и анализировать.

Во-первых, в тот же день Седой жестоко изругал нас в присутствии РПК и по пунктам изложил последствия, которые следует ожидать после этого эпического мероприятия.

Во-вторых, как очень скоро выяснилось, он по всем пунктам оказался прав. Напророчил, сволочь.

О последствиях вы уже в некоторой степени осведомлены.

Леху посадили.

Еще с десяток студентов, проходящих по делу, сидят под подпиской о невыезде.

РСС (Русское Сетевое Сопротивление) практически уничтожено.

«Легион» прикрыли.

Никаких расследований по бесчинствам, творимым джигитами в этой многострадальной общаге, проведено не было. Напротив, вся мощь карательной системы обрушилась на несчастных студентов, хоть как-то причастных к этому «достославному» рейду. А им, хочу напомнить, и до этого жилось так, что в любой момент можно смело вскрываться – хуже не будет.

По истечении некоторого времени (а ведь вороги выжидали чего-то, боялись, что власти отреагируют, поставят всех на уши?) последовала волна репрессий со стороны джигитов по отношению к славянской молодежи, местами переходящая в откровенный террор. То есть, вы не поверите – но бывали случаи, когда зондеркоманды ездили по тем же Ленинским горам, отлавливали славян и с лозунгами «Бей русских» – что бы вы думали?

Били.

Буквально.

То есть на ходу претворяя лозунг в жизнь.

Прекраснодушные дикие люди. Простые и непосредственные. Очень искренние. Ударим сермяжной правдой улицы по вашей модернизированной инно-нано-толерастии. Виват! (или все же «Газават!»?)

И самое главное: «Самооборона» ни капли не пострадала. Никто ее пальцем не тронул. Клубы как стояли, так и стоят, продолжая выполнять многофункциональное предназначение по подавлению малейших проявлений славянского инакомыслия в подконтрольном районе и защите отлаженной рыночной инфраструктуры от любых посягательств извне.

Увы, получилось все очень скверно, как и предрекал старый злыдень Седой.

Акция наша, которая казалась нам едва ли не народно-освободительной и как минимум социально справедливой, – она оказалась для всех (как наших близких, так и тех, ради и по просьбе кого она проводилась) крайне вредной и вызвала целый шквал негативных последствий.

И что же это получается, дорогие мои? Мы тут, по прихоти РПК, с утра до вечера рубим головы гидре, участвуя в «Русском Проекте»: на наш взгляд, занятие это бессмысленное и ни разу не полезное – и в то же время все вокруг аплодируют и кричат браво.

А когда мы провели реально полезную акцию, которая всем нам (и студентам в первую очередь – не зря же они этого добивались) показалась правильной и судьбоносной – в итоге вышло, что мы кругом неправы и сделали величайшую глупость.

Согласитесь, это очень обидно. За что, спрашивается, боролись?!

Так вот, мы жаждем восстановить статус-кво. Или без всяких умствований: мы просто хотим справедливости.

Нам не нужна здесь ваша «Самооборона». Мы один раз массово выступили против нее и кое в чем ошиблись. А сейчас мы сделаем все правильно, без привлечения законопослушных граждан, которые потом могут пострадать. Больше никого не «закроют», и подвергать репрессиям будет некого.

Мы взорвем ваши клубы сами. Пойдите потом, поищите нас и отмстите. А мы посмотрим, как это у вас получится.

Ну вот, примерно так же, как и вам, я все это изложил Акимову, только еще короче, без эмоций, в общих чертах и по пунктам.

– Да уж, точно – такую «Самооборону» не жалко, – утвердился в первоначальном мнении Акимов. – Но когда я спросил, зачем вы это делаете… я немножко не то имел в виду.

– Ну вот, начинается! И что ты имел в виду?

– Я вот что хотел спросить… Вам принципиально – людей рвать? Или можно обойтись без этого?

– Да нет, непринципиально, – живо отреагировал Федя. – Но, с другой стороны, а как это сделать совсем без «рвать»? Это ж нереально!

– Дело в том, что вот этот способ – малый заряд на стоянке – да, он самый простой и дешевый, – пояснил Акимов. – Но… Это не по-христиански. Не по-людски. Они, конечно, м…ки, но… они ведь тоже люди, верно? Вы представляете, какая будет реакция? Да от вас отвернутся буквально все, и наши, и кто рядом, около, и те, кто поддерживал и кто сомневался… Короче, есть вариант стать таким кровавым гадом, что просто мама не горюй! Ну и на фига брать такой грех на душу, когда можно запросто обойтись без этого?

– Да просто когда планировали, у нас…

– Когда вы планировали, у вас ведь не было ни фига, я понял. А сейчас у вас столько ВВ, что можно пол-Москвы развалить. Ну, образно, конечно, но… В общем, я предлагаю другой вариант.

– Какой?

– При наличии такого количества ВВ способ такой же простой, как и ваш, но практически бескровный. Практически. А по воспитательному эффекту, может быть, даже гораздо более мощный.

– Ну так излагай, не томи!

– Заминировать домик. Если есть там люди – позвонить в органы, предупредить, что сейчас будет взрыв. Делать все надо глубокой ночью, чтоб не шастал никто рядышком. Когда всех из домика эвакуируют – контакт. Все! Руины. Наглядно. Недорого. Да, может, второй раз и отстроят. А может, и не станут. Но третьего точно не будет. А после взрыва можете уже объявлять по «тырнету» что угодно, все, что душа попросит.

– Так… – деловито нахмурился Федя. – Насчет руин – это реально?

– Ты не видел в Грозном руины?

– От артиллерии и авиации – да, видел. А как заминировать здание, если в него нельзя войти? Там круглые сутки сидит ГБР – постоянно есть человек двадцать минимум.

– Для того чтобы положить домик, заходить в него необязательно, – подмигнул Акимов. – Там у них что, по периметру круглосуточно часовые стоят?

– Да нет, сказали же, нет там никакой охраны. Мы их давненько мониторим, никто там не стоит, не патрулирует, и почти повсеместно – сугробы у стен. Так что, наверное, можно…

– Не можно, а нужно! Сугробы – это совсем хорошо, лучшего и не пожелаешь. Ну что, поехали смотреть на эти ваши сугробы?

Мы с Федей опять переглянулись. В смысле, все, мы уже работаем?

– Да, мы сделаем это, – верно истолковал наш перегляд Акимов. – Если, конечно, вы принципиально не против – чтоб без жертв…

– Мы принципиально не против. – Федя облегченно вздохнул, молодецки расправил плечи и с хрустом потянулся, как будто только что сбросил страшный груз. – И вообще…

– Что?

– Да так… Молодец ты, Саша. Спасибо тебе.

Точно, молодец. Когда вынашивали план мести, мы ориентировались на небольшое количество взрывчатки, которую к тому же еще предстояло достать. Мы бы и рады были придумать что-то более изящное и куда как более гуманитарное, но ничего подходящего больше не видели.

А теперь у нас всего много и плюс толковый инженер.

И знаете, как будто гора с плеч. Все-таки не совсем мы еще озверели, людское в нас пока что перевешивает бесовское.

– Да на здоровье. Обращайтесь, если что – всегда рад помочь. Ну что, поехали?

– Поехали.

* * *

По части рекогносцировки были два варианта. Позвонить Ленке, чтобы привезла ноутбук (у нас есть несколько роликов, отснятых по каждому клубу по программе «мониторинга» – только снаружи, но зато во всех ракурсах, как положено), или поехать туда самим и посмотреть все «вживую».

После недолгих препирательств решили остановиться на втором варианте. Все три клуба находятся в одном районе, сравнительно недалеко друг от друга, и добраться туда от ДЮСШ можно в два раза быстрее, чем до нашего «дома».

Рекогносцировка много времени не заняла. Прокатились к каждому из клубов, прогулялись по дальним подступам, Акимов внимательно все осмотрел и в целом остался доволен.

– Нормально. Можно работать. Слушайте список «матбазы»…

Блокнота при мне, увы, не случилось, так что пришлось быстро мучить клавиши на коммуникаторе. Но ничего, я справился.

– Пластиковая труба – ПВХ, диаметр 200 мм. Можно сразу напилить отрезками по полтора метра. В общей сложности нужно будет семьдесят метров такой трубы. Плюс к трубе – коробку силиконового герметика. Покупается на любом крупном рынке или в специализированном магазине сантехники.

– Три стандартные стометровые бухты телефонного провода. Берутся в любом магазине связи. Цвет без разницы.

– Шесть паршивых «серых» телефонов. Хотя желательно не особо паршивых – в общем, чтоб нормально работали.

Посмотрите, если районы расположения объектов не «забиты», нужны спутниковые снимки двух типов: с максимальным приближением и прилегающих окрестностей в радиусе до километра. Сделать, распечатать, привезти мне.

Завтра с утра нужно сделать крупные снимки клубов: причем каждой стены, желательно по максимуму анфас, то есть с перпендикуляром, и с «привязкой» к фиксированному размеру – чтоб я по ним мог вычертить схему.

Нужно купить альбом, чертежные инструменты и небольшой запас бумаги формата А3 и А4. Для схем же. Так… Еще надо две семьсотпятидесятиграммовые бутылки водки и хорошую закусь. Вот это – прямо сейчас.

– Эээ… А мы…

– А вас я и не приглашаю. Буду ночевать в ДЮСШ, посидим с Володей – по-«стариковски».

– Хорошо. Все сделаем…

* * *

Несмотря на то что Федя уже много лет на «гражданке», в душе он остался настоящим офицером. Это я вам говорю как чадо военного, у меня папа офицер. Так вот, от папы я очень рано узнал, что главная задача офицера – заставить всех вокруг работать, а самому при этом ничего не делать.

С утра Федя поставил задачи всем, до кого смог дотянуться.

Ленку с юнгами отправил делать «клубные фотосеты».

Меня усадил заниматься спутниковыми снимками, а у нас как раз очень кстати кончился картридж, так что на стадии распечатки пришлось побегать по магазинам. Заодно купил чертежные принадлежности и бумагу для Акимова.

И напоследок Федя вызвонил Тита.

Титу, как вы понимаете, досталось самое легкое и необременительное: «Газель» – трубы (и напилить, естественно) – провода – телефоны. Мелочь, одним словом.

На встречу с Титом Федя ездил один – я был занят. Домой нашего нового соратника м







Дата добавления: 2015-08-30; просмотров: 320. Нарушение авторских прав; Мы поможем в написании вашей работы!



Практические расчеты на срез и смятие При изучении темы обратите внимание на основные расчетные предпосылки и условности расчета...

Функция спроса населения на данный товар Функция спроса населения на данный товар: Qd=7-Р. Функция предложения: Qs= -5+2Р,где...

Аальтернативная стоимость. Кривая производственных возможностей В экономике Буридании есть 100 ед. труда с производительностью 4 м ткани или 2 кг мяса...

Вычисление основной дактилоскопической формулы Вычислением основной дактоформулы обычно занимается следователь. Для этого все десять пальцев разбиваются на пять пар...

Типология суицида. Феномен суицида (самоубийство или попытка самоубийства) чаще всего связывается с представлением о психологическом кризисе личности...

ОСНОВНЫЕ ТИПЫ МОЗГА ПОЗВОНОЧНЫХ Ихтиопсидный тип мозга характерен для низших позвоночных - рыб и амфибий...

Принципы, критерии и методы оценки и аттестации персонала   Аттестация персонала является одной их важнейших функций управления персоналом...

Основные симптомы при заболеваниях органов кровообращения При болезнях органов кровообращения больные могут предъявлять различные жалобы: боли в области сердца и за грудиной, одышка, сердцебиение, перебои в сердце, удушье, отеки, цианоз головная боль, увеличение печени, слабость...

Вопрос 1. Коллективные средства защиты: вентиляция, освещение, защита от шума и вибрации Коллективные средства защиты: вентиляция, освещение, защита от шума и вибрации К коллективным средствам защиты относятся: вентиляция, отопление, освещение, защита от шума и вибрации...

Задержки и неисправности пистолета Макарова 1.Что может произойти при стрельбе из пистолета, если загрязнятся пазы на рамке...

Studopedia.info - Студопедия - 2014-2024 год . (0.014 сек.) русская версия | украинская версия