Раскрытие заговора 2 страница

Потому, что время «еще» не пришло.

В конце концов, Хогленд понял, что должна быть «скрытая причина» — вероятнее всего, культовая причина, почему «Аполлону-10» не дали совершить миссию, к которой он готовился, и достичь мыса Кеннеди, с возможностью сделать поправку на ошибку, если что-либо пошло бы не так.

Возможно, это имеет какое-то отношение к дате 20 июля, или к эмблеме проекта, странной церемонии «причастия», или, быть может (как выяснил Хогленд, изучая первый американский пилотируемый полет Алана Шепарда, совершенный в 1961 г.), Армстронгу и Олдрину, которых по каким-то причинам специально отбирали.

А может, причиной было все, вместе взятое.

Признав, что древнеегипетская религия была звездной, и рассуждая, что звезды сами по себе могут играть определенную роль в этом странном ряде «совпадений», Хогленд приобрел несколько астрономических компьютерных программ и решил оглянуться на места посадки на Луне.

Быть может, Орион в программе «Аполлон» имел даже большее значение, чем Хогленд предполагал.

Впервые, когда он ввел дату, время и координаты места посадки на Луне, он обнаружил несколько любопытных примеров, почти соответствующих звездной ориентации. Он ожидал увидеть, что, возможно, звездный пояс Ориона или, быть может, сам Сириус/Исида будут или на горизонте, или в зените, что было традицией в египетской звездной религии. Вместо этого он обнаружил, что Сириус висел почти строго на востоке над местом посадки, почти на 20° выше лунного горизонта, однако затем Хогленд предположил: что, если не сама посадка была главным событием, а «религиозное подношение» Олдрина?

Первое, что он должен был сделать — точно определить время таинственнлй церемонии причастия. Пользуясь копиями журналов миссии «Аполлон-10», Хогленд и Джонстон старательно восстановили послепосадочные ограничительные процедуры, через которые прошли астронавты в тот день. Удалось установить, что церемония состоялась точно на тридцать третьей минуте после того, как они совершили посадку на лунной поверхности.

Когда он ввел это время в астрономическую программу, его ожидал шок: Сириус висел над местом посадки «Аполлона-11» точно на 19,5° выше лунного горизонта.

Хоглендд был ошеломлен. Теперь у него не было сомнения, что «таинство причастия» Олдрина для Осириса было тщательно запланировано на точный момент и положение Луны: жена Осириса, Исида, его единственная спасительница ицарица, смотрит, как Сириус, с высоты точно 19,5° в момент «таинства» (рис. 5-6).

 

Рис. 5-6. Лунный горизонт, база в Море Спокойствия — тридцать три минуты после посадки. Сириус/Исида точно в 19,5° над лунным горизонтом.

 

Однако тот факт, что Сириус был на 19,5° — не на горизонте или в зените, как того требует по-настоящему верная интерпретация древней звездной религии Египта — имеет намного более глубокое значение. Есть предположение, что НАСАуже в 1969 г. было полностью осведомлено о значимости «тетраэдральной геометрии» Сидонии — а возможно, и стоящей за ней физики — хотя до того, как были сделаны первые важные снимки районов Марса, оставалось еще более чем полдесятилетия. Следующий знак был найден в иероглифическом символе Сириуса: равносторонний треугольник, точное двухмерное представление трехмерного тетраэдра (рис. 5-6).

Итак, Хогленду оставалось обдумать церемониальное «подношение» НАСА Осирису, сделанное, когда супруга Осириса Исида была точно в 19,5° над местом посадки — представленной явно «тетраэдральным иероглифом» и на тетраэдральной высоте 19,5° (и на 33-й минуте после посадки) — все это на фоне официальной эмблемы программы НАСА, которая символически — тайно — отдает дань поклонения «Ориону/Асару/Осирису»...

По наитию, он решил проверить еще одно место посадки «Аполлона» — «будущее» место посадки «Аполлона-12». Если происходящее было тем, о чем он думал,это место должно было стать великолепным кандидатом на то, чтобы сделать еще один «ритуальный сюрприз». Во время посадки «Аполлона-11» и церемонии Олдрина «в честь Осириса/Исиды» на базе в Море Спокойствия НАСА уже ритуально отметило место посадкой там автоматического зонда «Сервейор-3». Всего через четыре месяца после «Аполлона-11», в ноябре 1969 г., НАСА посадило Пита Конрада и Алана Бина (для их «прицельной» посадки на Луне) прямо рядом с «Сервейором-3» — буквально на расстоянии пешего хода! (рис. 5-7)

Вполне убедившись в этом, он быстро нашел еще одно удивительное соответствие: средняя звезда из пояса Ориона, Алнилам, находилась на восточно-юго-восточном горизонте и вставала; она была на волосок от места посадки «Аполлона-11» (всего двенадцать минут дуги ниже нулевого горизонта), даже ближе к «нулевой» зоне нечувствительности (~ три минуты дуги), чем церемония «Осириса» Олдрина, начавшаяся в тысячах миль к востоку (рис. 5-8).

Все было «в точку».

В древнеегипетской звездной религии должно было быть наиболее примечательной гармонией, когда Осирис/Асар, умерший за горизонтом, «восставал к жизни», когда его супруге (и спасительнице) Исиде отдавались почести на базе в Море Спокойствия. Без преувеличения церемония, вероятно, должна была означать возобновление старой легенды воскрешения Осириса от рук своей супруги Исиды — а звезды одновременно разыгрывали сцену, в которой появлялись два самых священных «храма» первых шагов человека на Луне.

 

Рис. 5-7. Астронавт «Аполлона-12» Алан Бин осматривает космический аппарат «Сервейор-3», который совершил мягкую посадку практически в том же месте, что и «Аполлон-12» (обратите внимание на лунный модуль на кромке кратера «Сервейора»), но на два года раньше — на день рождения Адольфа Гитлера (НАСА).

 

Рис. 5-8. Схема положения звезд на небе при посадке «Аполлона-12» на месте посадки «Аполона-11», примерно на 850 миль к востоку. Пояс Ориона на восточном горизонте — очень важная точка ориентации в звездной религии Древнего Египта — несомненно, указывает на «воскрешение»... но кого?

 

Хогленду потребовалось углубленно изучить мифические тексты, чтобы понять использование обозначений в действии. Для египтян горизонт представлялчто-то вроде ничейной земли между измерениями. Под «измерениями» египтяне понимали «жизнь и смерть». Для них смерть была еще одним шагом в духовном познании для воссоединения с Осирисом. Когда звездный объект, например, звезда Сириус, находился на западном горизонте (и в соответствующем окружении), это означало, что богиня Исида сама переходила из «мира людей» в «мир богов» (или наоборот, если это был иной горизонт). Зенит отмечал переход объекта с востока на запад при ночном восходе и заходе, что символизировало ежедневное рождение и смерть Солнца. Когда ночной объект пересекал зенит, он достигал своей наивысшей точки в ночном небе. В этот момент объект, скажем, Сириус, пояс Ориона, или центр Льва, был, скорее, жив. Начиная с этого краткого момента и до конца вечера он должен был клониться к западу, медленно ослабляясь.

Примечательно, что для подтверждения своих наблюдений и понимания программы «Аполлон» в целом Хогленд консультировался с Марвом Кжарником — ветераном НАСА, имеющим более чем двадцатилетний стаж работы, который подтвердил полученные Хоглендом данные по лунным артефактам еще до конференции в пресс-центре в 1996 г. Теперь же Хогленд спрашивал Кжарника: «Имело ли расположение звезд значение при планировании миссии?» Кжарник ответил, что оно было «более чем важным»; оно было решающим для успешной астронавигации при полете на Луну и обратно, а также для точной посадки в определенном месте на движущейся поверхности. Но — звезды расположились иначе.

Для того чтобы обеспечить соблюдение этих «нефункциональных» звездных гармоний, причем одновременно в двух различных местах посадки на расстоянии более тысячи миль друг от друга, по утверждению Кжарника символичность Ориона/Осириса в планировании миссии должна была иметь наивысший приоритет над другими публично декларируемыми задачами программы «Аполлон». Этим гармониям должен был быть придан высший приоритет над всеми другими целями, будь то политические цели, общие научные задачи миссии, сбор образцов лунной поверхности и даже безопасность экипажа.

Полет на Луну (или любую другую планету) при существующих ракетных технологиях (таких, как «Сатурн 5» и «Аполлон») требует большой тщательности и предварительного планирования миссии. Поскольку количество топлива и ракетной тяги очень ограничено, полет к специальной точке назначения с точно запланированным временем прибытия и посадки в определенном месте требует самых глубоких знаний «механики небесных тел». Сюда входят все движения планеты и космического корабля, от точной, планетной орбиты до планирования времени запуска и прибытия корабля и отдельной скорости вращения самих планет. Последнее оказывает большое влияние на время старта миссии и прибытия, да и саму геометрию места предполагаемой посадки (рис. 5-9)⁹¹.

 

Рис. 5-9. Траектория перелета, посадки на Луну и успешного возвращения на Землю.

 

Это происходит потому, что в космосе все находится в постоянном движении — вращаясь вокруг собственной оси, по орбите вокруг центра Солнечной системы или по орбите вокруг другого объекта, движущегося вокруг Солнца (например, другой планеты). При имеющихся ракетных технологиях, если вы хотите полететь и совершить посадку в определенном месте в определенное время на определенном объекте, то этот приоритет — единственный приоритет ограничивает все остальные задачи планетной (или лунной) миссии. Сюда входят все второстепенные факторы — такие, как наука, оперативное планирование, решения, связанные с геологией места посадки, угла освещения во время посадки, конфигурации связи с Землей и т.д. Если вы хотите совершить посадку на другой планете так, чтобы звезды над местом посадки соответствовали какой-то «ритуальной небесной гармонии» — скажем, конфигурации Ориона и связанных с ним созвездий над Пирамидами в Гизе, — так, как они должны были располагаться несколько тысяч лет назад, единственным решением будет ограничить (отменить!) все другие аспекты чрезвычайно сложного планирования миссии. Не говоря уже о том, что, как Хогленд знал, и Кржаник подтвердил, эти соображения имеют нулевое научное значение, по крайней мере, в светском контексте.

Эти строгие ограничения также проливают новый свет на то, почему первые минуты посадки «Аполлона-11» были такими «драматическими».

По официальной версии НАСА, Нейл Армстронг перешел на ручное управление и пролетел на «Орле» «на пять миль дальше на запад от планировавшегося места посадки», предположительно из-за «скал». При этом он почти истратил топливо лунного модуля, поставив под угрозу всю посадку на Луну; еще несколько секунд — и Армстронг должен был бы отменить посадку и вернуться на орбиту.

Почему же он на самом деле должен был полететь так далеко; насколько реально, что он не мог найти свободное от камней место посадки на расстоя пяти миль (т.е. 25 000 футов!)— при том, что корабль мог садиться вертикально, имея ширину менее 30 футов?

Примечательно, что если бы Армстронг смог сесть в запланированном месте, то звезды располагались бы не так для небольшой «церемонии Осириса» Олдрина на тридцать третьей минуте после посадки. Место, где они в конце концов сели — «база в Море Спокойствия», как оно с тех пор стало называться, было одним-единственным местом во всей запланированной «зоне посадки «Аполлона», протянувшейся вдоль почти всего видимого экватора Луны, в котором Сириус бы находился на 19,5° через тридцать три минуты после посадки в ночь 20 июля 1969 г.

Насколько понимал Хогленд, больше не могло быть сомнений в том, что вся последовательность событий была тщательно спланирована и выполнена безупречно — кем-то. Но «кто» в НАСА мог иметь такие возможности — и желание, — чтобы похитить место первой посадки на Луне, причем таким загадочным образом?

Вскоре ответ был найден.

Выясняя, кто официально выбирал места посадки «Аполлона», Хогленд обнаружил еще одну «египетскую связь».

Доктор Фарух Эль-Баз был египетским геологом, который обучал астронавтов науке «лунной планетологии». Родившись в Каире и получив образование в Соединенных Штатах, Эль-Баз преподавал в Германии и США до того, как его в 1967 году привлекли к космической программе США. В тот год он подал заявление в «Bellcom» (дочернюю фирму «Американской телефонно-телеграфной компании»), которая до того момента осуществляла (как вы наверняка догадались) связь для программы «Аполлон».

Однако, когда пришел Эль-Баз, должностные инструкции «Bellcom» претерпели серьезные изменения: теперь их внезапно обязали выбирать места посадки для программы «Аполлон». На самом деле биография самого Эль-База показывает, что он, как ни странно, один занимался процессом выбора места:

 

«...С 1967 по 1972г. д-р Эль-Баз принимал участие в программе «Аполлон» в качестве руководителя научного планирования «Bellcom», подразделения «Американской телефонно-телеграфной компании», которое проводило системный анализ для штаб-квартиры НАСА в Вашингтоне, округ Колумбия. В течение этих шести лет он был Секретарем Комитета по выбору места посадки миссии «Аполлон» на Пуне, научным руководителем отдела визуальных наблюдений и фотографирования и председателем Группы подготовки космонавтов»⁹².

 

Все эти должности свидетельствуют о том, что Эль-Баз был именно тем, кто выбирал место посадки, контролировал передачу и анализ всех фотографий и непосредственно руководил и следил за геологической подготовкой астронавтов, подготавливая их к тому, что они на самом деле будут наблюдать на лунной поверхности. Короче говоря, он был самым могущественным человеком в американской космической программе. У него была уникальная возможность манипулировать выбором места посадки именно таким образом, как заподозрил Хогленд.

Тем не менее, это не доказывает, что он делал это; только узнав об удивительном семейном происхождении Эль-База, а также о серьезных научных возражениях его «необычным выборам», Хогленд убедился, что именно этот человек стал причиной странных событий 20 июля 1969 года и других событий, последовавших после этого.

Хогленд выяснил, что Эль-Баз был не только египетским геологом, которому была нужна работа в космической программе, и он оказался в нужном месте в нужное время, получив все необходимые полномочия для манипулирования ходом событий по своему усмотрению. При дальнейшем расследовании выяснилось, что отец Эль-База работал экспертом по египетским религиям — в том числе и звездным религиям древности.

Астронавты, которых обучал Эль-Баз, называли его Королем, т.е. Фараоном на языке древних египтян, что говорит о степени почтения, которое лихие пилоты-испытатели «Аполлона» вряд ли оказывали бы «простому» полевому геологу. Он происходил из египетской семьи, имевшей большое политическое влияниe, по этой причине он был принят в программу вопреки серьезным возражениям родного брата Ричарда Никсона, который был главным геологом в «Bellcom».

После работы в программе «Аполлон» он занимался анализом спутниковых снимков Земли в поиске археологических руин в пустыне Египта (по ландшафту похожих на то, что однажды будет найдено на Марсе), а также помогал в управлении и сохранении Пирамид и Сфинкса в Гизе. Он также был научным советником египетского президента Анвара Садата. Таким образом, у Эль-База было и необходимое происхождение, и положение для того, чтобы стать главным в программе НАСА «Осирис» для полета на Луну...

Немало удивленный Хогленд приступил к анализу других миссий и значительных событий программы «Аполлон», чтобы провести параллели. Начал онс «Аполлона-8».

Из всех наиболее значительных достижений человечества в освоении космоса Хогленд лично был очевидцем исторического события — запуска «Аполлона-8». С момента запуска «Аполлона-8» при помощи удивительной ракеты «Сатурн-5» с мыса Канаверал до того, как в главной аппаратной Си-би-эс в Нью-Йорке, где он видел Фрэнка Бормана, в прямом эфире читающего главу из Ветхого Завета на орбите Луны, когда испещренный кратерами лунный пейзаж буквально пролетал за окном, Хогленд очень высоко оценил историческую значимость таких особых моментов миссии. Однако самый опасный и важный момент миссии наступил, когда экипаж задействовал реактивный двигатель (что называется выведением на лунную орбиту) для того, чтобы впервые выйти на лунную орбиту. Если бы реактивный двигатель не включился, космический корабль продолжил бы вращение вокруг обратной стороны Луны и был бы послан по траектории «свободного возврата» на Землю, так никогда не выйдя на полную орбиту.

Вернувшись к выведению на лунную орбиту «Аполлона-8» (рис. 5-10), он обнаружил, что Орион/Осирис, несомненно, «наблюдал» это крайне важное для «Аполлона» событие. Хогленд «мысленно встал» на «Базе в Море Спокойствия», предложив, что должно было быть что-то вроде якоря, или «главного храма» в «системе лунной ритуальной сетки», которую, как он теперь твердо был уверен, НАСА установило задолго до «Аполлона».

Стоя на Базе, прямо там, где Армстронг всего через семь месяцев посадит лунный модуль «Орел», он увидел бы, как звезда Минтака из пояса Ориона гаснет на горизонте (рис. 5-10), находясь в загробном мире между жизнью и смертью — именно в тот момент, когда «Аполлон-8» запустил свой двигатель и вышел на лунную орбиту на обратной стороне планеты 24 декабря 1968 года, на Рождество.

Затемем он вернулся к месту посадки «Аполлона-12» — в точную дату и время посадки лунного модуля «Бесстрашный» 24 ноября 1969 г. И снова он обнаружил основную ориентировку места посадки: звезда Минтака из пояса Ориона находилась на 19,5° над Океаном Бурь (рис. 5-11).

Удовлетворенный тем, что открыл интересную, если не сказать — невероятную «ритуальную систему» в наиболее значительных событиях лунной программы НАСА, Хогленд решил проверить еще одну возможность...

 

Рис. 5-10. Вывод на лунную орбиту «Аполлона-8» 24 декабря 1968 года — в точности тогда когда Пояс Ориона встает над восточным горизонтом будущего места посадки «Аполлона-11»: Иллюстрирует фанатичное, очень символичное послание «воскрешения», которое делает НАСА (Хогленд).

 

С тех пор как он обнаружил поразительную «гармонию Исиды/Осириса», он думал о первых снимках Лица на Марсе, полученных «Викингом».

 

Рис 5-11. Расположение звезд на небе над местом посадки «Аполлона-12», 19 ноября 1969 г. Пояс Ориона находится на 19,5° над западным лунным горизонтом — математический код пространственного перехода. (Хогленд).

 

Если «они» могли спланировать (а затем выполнить) «ориентированную посадку на Луне» с такой степенью астрономической точности — чего еще «они» могли достигнуть за эти годы? Затаив дыхание, Хогленд ввел координаты Лица в «Red Shift» — «Красное смещение» (астрономическую программу, которой он пользовался), а затем перевел стрелки часов назад, в 25 июля 1976 г. — на момент, когда «Викинг-1» сделал первый снимок, с высоты глядя на загадочное образование... двадцать лет назад (рис. 5-12).

Там, на 19,5° — точно в том месте, как и предполагал Хогленд — была звезда из пояса Ориона — на этот раз Алнитак.

Несомненно, Осирис следил...

Последствия именно этой ритуальной ориентировки были еще более ошеломляющими, чем первое открытие ориентировок на Луне. Если система, которую он открыл, существовала в реальности (а с этого момента какие еще могли быть возражения; вероятность того, что все это случайность, была буквально «один к триллиону»), то НАСА должно было знать о Лице еще до того, как «Викинг» сделал первый снимок.

Это говорит о том, что НАСА — каким-то образом — узнало о существовании Сидонии, а может быть, даже и Лица до того, как там побывали космические аппараты!

 

Рис. 5-12. Расположение звезд над Сидонией (Лицо на Марсе, 41°N x 9°W) в месте полученяж первого снимка «Лица на Марсе» орбитальным аппаратом «Викинг-1», — 35А72 — 25 июля 1976 года. Пояс Ориона находится на 19,5° над юго-западным горизонтом, явный математический код «пространственного перехода» (Хогленд).

 

Какиееще можно было сделать выводы?

Вырисовывался еще один вариант: возможно, снимки, сделанные «Маринером-9» (в 1971 г.), достаточно сказали о Сидонии как о «месте потенциально интересном» для того, чтобы последующая миссия «Викинг» в 1976 г. рассмотрела его более тщательно. Если НАСА от «Маринера» знало (хотя подобные снимки никогда официально не публиковались и не были найдены), что Лицо и другие монументы Сидонии были там — 41°N х 9°W, — им явно доставило множество хлопот (рис. 5-12) убедиться, что Осирис «наблюдает» следующий важный шаг программы НАСА по исследованию объектов — первая автоматическая посадка «Викинга» «для поиска жизни на Марсе». При этом, конечно же, все эти годы решительно отрицая, что там вообще было что-нибудь интересное.

Что же было столь впечатляющим, что заставило НАСА планировать всю миссию «Викинг» на основании единственного снимка и при условии, что он у них явно был?

Одним из тестов на реальность всех добытых сведений, касающихся происхождения лунной программы НАСА, для Хогленда стал вопрос: как далеко уходят истоки «ритуального угона» «Аполлона»?

Поскольку все, что требовалось для того, чтобы определить «ориентировку», — это точное местоположение (на любой луне или планете) и точное время, Хогленд решил начать с самого начала: исторического выступления Кеннеди в Конгрессе 25 мая 1961 г. — когда президент призвал «отправить человека на Луну до конца десятилетия и вернуть его на Землю целым и невредимым...».

По записям НАСА и Конгресса Хогленд в итоге установил, что президент подошел к своей части речи о «заявлении по «Аполлону» около 12.50 по местному времени. С этого момента он смог при помощи компьютерной программы сделать обзор всех будущих мест посадки «Аполлона» на Луне — чтобы проверить, не было ли какой-нибудь особой «звездной конфигурации» во время обращения Кеннеди?

И, к своему удивлению, он нашел ее!

И очень серьезную — опять же с участием «Осириса» — в акте «небесного возрождения». Звезда Минтака из пояса Ориона, та самая, что окажется на 19,5° над местом посадки «Аполлона-12», которая на самом деле произойдет через 8 лет, сейчас гасла на западном горизонте будущего места посадки «Сервейора-3»/«Аполлона-12» (рис. 5-13).

 

Рис. 5-13. Президент Джон Ф. Кеннеди выступает на объединенном заседании Конгресса 25 мая 1961 года (вставка), официально объявляя о проекте «Аполлон». Объявление рассчитано по времени на тот момент, когда звезды пояса Ориона (Осириса) встают точно на восточном лунном горизонте, над будущим местом посадки «Сервейора-3» (20 апреля 1967 года — день рождения Гитлера) и «Аполлона-12» (19 ноября 1969 года). Вызывает беспокойство — в космическомагентстве полно недавно привезенных нацистских ученых и инженеров — вновь символичность «воскрешения». Предвещающее... что? (Хогленд).

 

У этой безоговорочно точной «догадки» были далеко идущие выводы — опять же не только о том, когда в НАСА был запущен механизм «ритуальной таинственности», но и «кто» на самом деле им управлял. Так, тот факт, что это место посадки на Луне рассматривалось как «особое» — за шесть лет до посадки автоматического «Сервейора-3» и за восемь лет до полета Пита Конрада и Алана Бина — убедительно доказывает, что это была «опорная точка» всей «лунной ритуальной системы», а не места посадки «Аполлона-11».

Это открытие, в свою очередь, дает ключ к вопросу, «кто» проводил всю «операцию угона».

Хогленд знал, что у многих исследователей Сидонии, которые хотели работать вместе с ним, не привлекая внимания, будут «серьезные проблемы» из-за ошеломляющей новой информации. Мысль о том, что НАСА секретно планировало все миссии — пилотируемые и автоматические, и на Луну, и на Марс, — с самого их начала — исходя только из таких абсурдных соображений как «ключевые ритуальные ориентировки», могла, как он полагал, вызвать серьезный раскол не только между НАСА и им самим, но и другими более осторожными членами «аномального сообщества».

Даже себя он не мог заставить полностью поверить в это, но у него в руках было неопровержимое доказательство — небесная механика.

 

Возражения

 

Ощущая себя достаточно уверенно, чтобы, наконец, довести все это до публики, и надеясь, что найдутся другие «правдолюбцы» вроде Кена Джонстона, когда узнают, что в действительности происходило в их любимом агентстве, Хогленд рассказал о новой «модели ритуальной ориентировки» в эфире передачи «От побережья до побережья AM» весной 1996 г. и одновременно с этим на сайте www.enterprisemission.com.

Однако, когда Хогленд представил эти почти невероятные «ритуальные данные» исследователь-скому сообществу Сидонии, как и предполагалось, их встретили без энтузиазма. За несколько лет был выдвинут ряд возражений — от простых: «Это совпадение» до более сложных эпистемологи-ческих доводов. Одним из самых главных критиков Хогленда был д-р Том Ван Фландерн, друг и коллега, который находился с Хоглендом со времен пресс-конференции по «Марс Обсерверу» в 1992 году.

Ван Фландерн являлся экспертом по механике небесных тел, получил степень доктора наук в Йельском университете в 1969 году. Двадцать лет он проработал в Морской обсерватории США начальником отдела механики небесных тел. Ван Фландерн, помимо прочих дискуссионных идей, поддерживал Гипотезу взорвавшейся планеты (ЕРН), которая утверждает, что существуют явные свидетельства (которые НАСА, как ни странно, совершенно игнорирует) того, что между Марсом и Юпитером, там, где сейчас находится пояс астероидов, когда-то вращалась «взорвавшаяся планета». С первых дней Том был сторонником гипотезы искусственного происхождения Сидонии, хотя и выдвигал возражения по нескольким пунктам против новых данных Хогленда о повторяющейся системе «ритуальной ориентировки» — в том числе и во время получения ключевого снимка Лица с «Викинга» в 1976 году. Например, он был убежден, что неважно, каким образом были получены «подтверждения догадок» и мощи программы «Красное смещение», — их все нужно избирательно проверить наблюдателям. Почему, например, Хогленд решил, что вывод на лунную орбиту «Аполлона-8» — это главный момент миссии, а не вывод космического аппарата с околоземной орбиты на траекторию полета к Луне, или, к примеру, момент, когда астронавты завтракали утром после приземления? Более того, он полагал, что проверка чего-либо, имевшего место в прошлом (апостериори, какон выражался) не может дать надежных результатов, оставаясь в области вероятного. Он даже взялся за дискуссию на своем веб-сайте (www.metareasearch org) в разделе, озаглавленном «О невероятных заявлениях».

 

«... В целом мы сознательно стремимся быть обманутыми, поскольку наш разум зачастую не распознает, как велико число возможных совпадений, которые могут произойти (sic). И когда некоторые из них происходят, как и должно быть, если есть вероятность, мы склонны удивляться просто потому, что вероятность, что это не обычное совпадение, была очень велика. Вероятность того, что подброшенная монета в десяти случаях упадет обратной стороной, составляет 1 к 1,024. Но если мы сделаем несколько тысяч попыток, шансы на то, что это произойдет один или более раз, увеличатся.

В науке невероятное событие, которое уже произошло, называется апостериорным (после совершения), и ему обычно не придается значения, неважно, насколько малой ни была бы вероятность того, что оно произойдет. В отличие от этого, если мы определим крайне невероятное событие во всех его подробностях априори (заранее) и оно все равно произойдет, это будет важно, и мы должны будем обратить внимание…»

 

Хогленду была понятна точка зрения Ван Фландерна, но, логически paссуждая, он просто не мог согласиться с ней. Например, он не мог применить своютехнику, основанную на программе «красное смещение», к «тысячам» событий или даже сотням, а только к небольшому количеству исторически очевидных,они находились в числе наиболее значимых событий в истории всей космической программы. Разумеется, дата и время, когда «астронавты ели завтрак», не было «значительным событием» и не имели такого значения, как другие события в такой миссии. Обвинять Хогленда в — означает игнорировать тот факт, что несколько самых невероятных звездных ориентировок — точно в контексте особых мифических имен и символов, специально введенных в ключевые миссии НАСА — необъяснимо имели место в агентстве, которое, по общему мнению, было «строго научным».