БЕЗДОМНЫЕ ЖИВОТНЫЕ — СЛЕДСТВИЕ БЕСКОНТРОЛЬНОГО РАЗВЕДЕНИЯ 5 страница

Очевидно, что более прочная подготовка, помогая женщине, посвященной Богу, лучше осознать свои дары, в то же время не может не пробуждать требуемой взаимности в Церкви. В области богословских размышлений, изучения культуры и духовности многое можно ожидать от женского гения, не только в том, что непосредственно касается особенностей жизни женщины, посвященной Богу, но также в понимании веры во всех ее выражениях. В этом отношении история духовности многим обязана таким святым женщинам, как Тереза Иисуса и Екатерина Сиенская, — первым двум женщинам, которым был присвоен титул “Учитель Церкви”, а также многим другим мистикам за их углубление в тайну Бога и анализ Его действия в верующих. Церковь в значительной мере рассчитывает на посвященных Богу женщин в привнесении оригинального вклада в развитие вероучения, нравственности, семьи и общественной жизни и особенно во всем том, что относится к достоинству женщины и уважению к человеческой жизни[131]. Действительно, “ женщины занимают в мысли и действии место, которое уникально и возможно решающе: от них зависит стать проводниками “нового феминизма”, который, избегая риска впасть в искушение догнать образцы “мужского доминирования”, сможет признать и выразить истинный женский гений во всех проявлениях общественной жизни и одолеть все виды дискриминации, насилия и эксплуатации”[132].

В этом коренится надежда на то, что более полное признание миссии женщины обеспечит посвященной Богу жизни женщин более высокое осознание собственной роли и возрастание в посвящении делу Царства Божия. Это может выразится в различных делах: в активной роли в евангелизации, образовательной деятельности, в участии в подготовке будущих священников, в одухотворении жизни христианских общин, в оказании духовной помощи, в развитии фундаментальных ценностей жизни и мира. Женщинам, посвященным Богу, и их необыкновенной способности к самопожертвованию я выражаю еще раз восхищенное признание всей Церкви, которая оказывает им поддержку, так чтобы они жили своим призванием в полноте и радости и ощущали призыв к высокой задаче — помогать в воспитании сегодняшней женщины.

II. Непрерывность действиЯ СвЯтого Духа: верность в новом

Монахини-затворницы

59. Особого внимания заслуживает монашеская жизнь женщин и монашеский затвор (18) из-за того высочайшего уважения, которое питает христианская община к этому роду жизни, — знаку исключительного союза Церкви-Невесты со своим Женихом, любимым превыше всего. Действительно, затворническая жизнь монахинь, подвизающихся наипервейшим образом в молитве, аскезе и в ревностном углублении духовной жизни, “есть не что иное, как стяжание горнего Иерусалима, предварение эсхатологической Церкви, застывшей в обладании Богом и в созерцании Его”[133]. В свете этого призвания и церковной миссии затвор отвечает потребности, ощущаемой как первостепенная, — пребывать с Господом. Избирая ограниченное пространство в качестве места для жизни, монахини-затворницы становятся сопричастными самоуничижению Христа посредством радикальной бедности, которая выражается не только в отказе от вещей, но также и от “пространства”, от контактов, от многих благ творения. Этот особенный образ принесения в дар “тела” еще глубже погружает их в тайну Евхаристии. Они приносят самих себя в дар вместе с Иисусом ради спасения мира. Их приношение, помимо аспектов жертвенности и искупления, приобретает также аспект благодарения Отца через сопричастность к благодарению возлюбленного Сына.

Укорененный в этом глубоком духовном устремлении, затвор является не только аскетической практикой безграничной ценности, но также способом жить Пасхой Христовой [134]. Из опыта “смерти” он становится изобилием “жизни”, являясь радостным благовестием и пророческим предварением тех возможностей, которые предложены каждому человеку и всему человечеству — жить единственно для Бога в Иисусе Христе (ср. Рим 6, 11). Затвор напоминает о той обители сердца, в которой каждый призван жить в единстве с Господом. Принятый как дар и избранный как ответ любви, он является местом духовного общения с Богом и с братьями и сестрами, где ограничения в пространстве и в контактах действуют на благо принятия в внутренней жизни евангельских ценностей (ср. Ин 13, 34; Мф 5, 3.8).

Даже в простоте своей жизни затворнические общины, поставленные как город на верху горы или свеча на подсвечнике (ср. Мф 5, 14–15), представляют зримую цель, к которой движется вся церковная община. “Ревностная в делании и углубленная в созерцание”[135] Церковь пролагает путь во времени, устремив взгляд на будущее соединение всех под главою Христом, когда она “явится во славе с Женихом своим (ср. Кол 3, 1–4)”[136], и Христос “предаст Царство Богу и Отцу, когда упразднит всякое начальство и всякую власть и силу [...], да будет Бог все во всем” (1 Кор 15, 24.28).

Этим возлюбленным сестрам я выражаю свою признательность и призываю их оставаться верными затворнической жизни, следуя своей особой харизме. Благодаря их примеру этот род жизни по-прежнему насчитывает многие призвания, привлекая людей радикальным характером “супружеского” существования, всецело посвященного Богу в созерцании. Как выражение чистой любви, которая более важна, чем любое дело, созерцательная жизнь порождает чрезвычайную апостольскую и миссионерскую действенность[137].

Синодальные Отцы высоко оценили значение затворнической жизни, приняв в то же время на рассмотрение запросы, поданные некоторыми в отношении ее конкретной дисциплины. Указания, сделанные в этом плане Синодом и, в особенности, пожелание, чтобы Верховные Настоятели были наделены большими полномочиями в предоставлении освобождения от затвора по справедливой и веской причине[138], станут предметом тщательного рассмотрения в согласии с курсом, взятым на обновление, начиная со Второго Ватиканского Собора[139]. Таким образом, затвор в своих различных формах и степенях — от папского и конституционального затвора до монашеского (общего) затвора — будет лучше соответствовать разнообразию созерцательных Институтов и традиций монастырей.

Как подчеркнул сам Синод, необходимо также поощрять ассоциации и федерации монастырей, как уже было рекомендовано Папой Пием XII и Вторым Ватиканским Собором[140], особенно там, где не существует иных действенных форм согласования, сохранения и развития ценности созерцательной жизни и помощи ей. Подобные инстанции, которые должны всегда соблюдать законную автономию монастырей, могут действительно оказать ценную помощь для адекватного решения общих проблем, таких как соответствующее обновление, начальная либо постоянная подготовка, взаимная экономическая поддержка и даже реорганизация самих монастырей.

Монашествующие братья

60. В соответствии с традиционным учением Церкви посвященная Богу жизнь по своей природе не является ни мирской, ни относящейся к духовному сану [141], и поэтому “посвящение в миру”, как мужчин, так и женщин, образует состояние, в котором следование евангельским советам является полным в себе самом[142]. Следовательно, как для отдельной личности, так и для Церкви, она является ценностью сама по себе, независимо от священного служения.

Следуя учению Второго Ватиканского Собора[143], Синод выразил огромное уважение тому роду посвященной Богу жизни, в котором монашествующие братья осуществляют различные ценные виды служений, как в общине, так и вне ее, участвуя тем самым в миссии благовествования Евангелия и свидетельства о нем любовью в повседневной жизни. Действительно, некоторые из таких видов служений могут быть сочтены церковными служениями, порученными законной церковной властью. Это требует подобающей и всесторонней подготовки: человеческой, духовной, богословской, пастырской и профессиональной.

В соответствии с действующей терминологией, Институты, которые по причинам, определенным их основателями, или в силу законной традиции имеют характер и цель, не влекущие за собой исполнение священного служения, называются “Институтами посвященных Богу мирян”[144]. Тем не менее Синод указал на то, что эта терминология не выражает адекватно особую природу призваний членов таких Институтов монашествующих. Действительно, осуществляя многие виды служений, общих и для мирян, они совершают их в силу своего посвящения Богу и тем выражают дух всецелого принесения себя в дар Христу и Церкви, следуя своей особой харизме.

По этой причине синодальные Отцы с тем, чтобы избежать двусмысленности и смешения с мирским состоянием верующих мирян[145], предложили термин монашеские Институты Братьев [146]. Это предложение достаточно показательно, особенно, если учитывать, что наименование “братья” предполагает богатую духовную традицию. “Эти монашествующие призваны быть братьями во Христе, глубоко едиными с Ним — “первородным между многими братьями” (Рим 8, 29); братьями друг другу во взаимной любви и в совместном труде в том же самом служении во благо Церкви; братьями каждому человеку во свидетельство любви Христовой ко всем, особенно к самым малым, наиболее нуждающимся; братьями ради еще более великого братства в Церкви”[147]. Живя совершенно особым образом этим аспектом христианской и посвященной Богу жизни, “монашествующие братья” действенно напоминают самим монашествующим священникам об основополагающем измерении братства во Христе, которое должно существовать между ними, а также в отношении каждого мужчины и каждой женщины, и всем проповедуют слова Господа: “Все же вы — братья” (Мф 23, 8).

В этих монашеских Институтах Братьев ничто не препятствует определенным их членам принимать рукоположение для священнического служения монашеской общине, когда о том постановит Генеральный Капитул[148]. Вместе с тем Второй Ватиканский Собор не высказал этому никакого открытого поощрения, непосредственно потому, что желал, чтобы Институты Братьев пребывали в верности своему призванию и своей миссии. Это также имеет силу в отношении принятия служения Настоятелей, поскольку это служение особым образом отражает природу самого Института.

Разнообразны призвания братьев в тех Институтах, которые носят название “Институтов клириков”, поскольку в согласии с замыслом их основателя или же в силу законосообразной традиции, эти Институты предусматривают осуществление священного служения, управляются духовенством и как таковые признаются церковной властью[149]. В этих Институтах священное служение является существенным элементом самой харизмы и определяет ее природу, цель и дух. Присутствие братьев составляет иную форму участия в миссии Института посредством служений, осуществляемых как в самой общине, так и в делах апостольства в сотрудничестве с теми, кто исполняет священническое служение.

Смешанные институты

61. Некоторые монашеские Институты, которые по замыслу их основателей предусматривались как братства, где все члены, священники и те, кто не являлся священниками, считались равными между собой, с прошествием времени приняли различное обличие. Необходимо, чтобы эти Институты, называемые “смешанными”, расценили на основе более глубокого понимания своей основополагающей харизмы, является ли уместным и возможным для них возвращение к этому изначальному вдохновению.

Синодальные Отцы выразили надежду на то, что в таких Институтах будет признано за всеми монашествующими равенство прав и обязанностей, за исключением тех, которые проистекают из священного сана[150]. Для рассмотрения и решения проблем, связанных с этим вопросом, была создана специальная комиссия. Необходимо дожидаться решений этой комиссии, чтобы затем принять подходящие решения в соответствии с тем, что будет авторитетно определено.

Новые формы евангельской жизни

62. Святой Дух, в различные времена вдохновивший многочисленные формы жизни, посвященной Богу, непрестанно помогает Церкви, питая в уже существующих Институтах решимость к обновлению верности изначальной харизме, равно как и наделяя мужчин и женщин нашего времени новыми харизмами, так чтобы они давали жизнь институтам, отвечающим на вызовы сегодняшнего дня. Знамением этого божественного волеизъявления являются так называемые новые Общества, обнаруживающие новые характерные черты в сравнении с традиционными Обществами.

Оригинальность новых общин часто проявляется в том, что речь идет о группах, состоящих из мужчин и женщин, клириков и мирян, состоящих в браке и безбрачных, следующих особому стилю жизни, часто вдохновленному той или иной традиционной формой или же адаптированному к потребностям современного общества. Их обязательства в отношении к евангельской жизни выражаются в различных формах, между тем как в качестве общей установки всех их характеризует всепоглощающее стремление к общинной жизни, к бессеребренничеству и молитве. В управлении ими участвуют как клирики, так и миряне в соответствии с вверенной им ответственностью, а их апостольство сосредоточенно на нуждах новой евангелизации.

Если, с одной стороны, в этом есть повод радоваться действию Святого Духа, то, с другой стороны, существует необходимость распознавать их харизмы. Основополагающим принципом для того, чтобы было возможно говорить о посвященной Богу жизни, является необходимость для особых черт новых общин и стилей их жизни основываться на существенных богословских и канонических элементах, присущих посвященной жизни[151]. Такое различение необходимо как на местном, так и на вселенском уровне с целью явить совместное послушание единому Духу. В епархиях епископы должны подвергнуть рассмотрению свидетельства жизни и ортодоксальность веры основателей и основательниц таких общин, их духовность, восприимчивость Церкви к осуществлению их миссии, методы подготовки и способы инкорпорации (принятия) в общину. Они должны благоразумно оценить существующие слабости, терпеливо ожидая проявления их плодов (ср. Мф 7, 16) с тем, чтобы иметь возможность распознать подлинность их харизмы[152]. Особым образом епископам предписывается устанавливать в соответствии с ясными критериями пригодность тех членов общины, которые желают принять таинство Священства[153].

В силу того же принципа различения харизм, не могут быть включены в особую категорию посвященной Богу жизни те достойные хвалы формы обязательств, которые принимают на себя некоторые христианские супруги в определенных ассоциациях и церковных движениях. В намерении привести к совершенству любви свою собственную любовь, уже “освященную” в таинстве Брака[154], они подтверждают посредством обета обязательство целомудрия, присущего супружеской жизни, не пренебрегая при этом своими обязанностями по отношению к детям, исповедуют бедность и послушание[155]. Это необходимое разъяснение, касающееся природы подобного опыта, никоим образом не намерено недооценивать этот особенный путь освящения, которому, конечно же, не чуждо действие Святого Духа, бесконечно богатого в проявлении даров и вдохновения.

Перед лицом такого богатства даров и созидательных энергий, представляется уместным создать Комиссию по вопросам, относящимся к новым формам посвященной Богу жизни, с целью установить критерии подлинности, которые были бы полезны в различении харизм и в последующем вынесении решения[156]. Среди других своих задач, такая Комиссия должна расценивать в свете опыта последних десятилетий то, какие новые формы посвященной жизни церковные власти могут, с пастырской осмотрительностью и для всеобщей пользы, официально признать и предложить верным, стремящимся к более совершенной христианской жизни.

Такие новые ассоциации евангельской жизни не являются альтернативой уже существующим Институтам, по-прежнему занимающим то выдающееся место, которым наделяет их церковное предание. Вместе с тем новые формы являются также дарами Святого Духа, позволяющими Церкви следовать за Господом в непрестанном излиянии той щедрости духа, которая чутко улавливает призывы Бога, раскрывающиеся в знамениях времени. Так Церковь предстает перед миром в разнообразии форм святости и служений как “знамение и орудие глубочайшего единения с Богом и единства всего человеческого рода”[157]. Старшие по возрасту Институты, многие из которых прошли через горнило суровых испытаний, стойко переносимых ими в течение столетий, могут обогатиться через диалог и обмен дарами с Обществами, возникшими на свет в наши дни.

Таким образом, жизненная сила различных институтов посвященной жизни, начиная от самых древних и кончая совсем недавними, равно как и энергия новых общин, обновит верность Святому Духу, источнику общения и вечной новизны жизни.

III. ГлЯдЯ в будущее

Трудности и перспективы

63. Изменения, происходящие в обществе, и сокращение числа призваний тяжким бременем ложатся на жизнь, посвященную Богу, в различных регионах мира. Апостольские дела многих Институтов и само их присутствие в некоторых поместных Церквах поставлено под угрозу. Как это уже неоднократно случалось в истории, существуют Институты, которые подвержены риску исчезновения. Вселенская Церковь глубоко признательна за тот великий вклад в ее построение, который они внесли своим свидетельством и служением[158]. Тревоги сегодняшнего дня не отнимают их заслуг и тех плодов, которые созрели благодаря их трудам.

Для других Институтов представляется прежде всего насущной проблема реорганизации их деятельности. Эта задача, трудная и нередко болезненная, требует изучения и рассудительности в свете определенных критериев. Например, необходимо сохранять значение собственной харизмы Института, развивать братскую жизнь, быть внимательными к нуждам как Вселенской, так и отдельной Церкви, проявлять заботу о том, что отвергает мир, щедро и смело отвечать, пусть даже вынужденно малыми силами, на новые формы бедности и, прежде всего, — в наиболее оставленных вниманием общества местах[159].

Различные трудности, проистекающие из сокращения числа членов Институтов и инициатив, не должны никоим образом вести к утрате веры в евангельскую силу посвященной Богу жизни, которая будет всегда присутствовать и действовать в Церкви. И если отдельные Институты не притязают на долговечность, то сама посвященная Богу жизнь будет постоянно порождать в верных ответ любви по отношению к Богу и братьям. Поэтому необходимо отличать историческое предназначение определенного Института или некоторой формы посвященной жизни от церковной миссии посвященной жизни как таковой. Первое может меняться с изменением ситуации, второй же суждено никогда не иссякать.

Это истинно в отношении как созерцательной, так и апостольской формы посвященной жизни. В целом же, по вечно обновляющему действию Святого Духа, посвященной жизни предназначено продолжать свое существование в качестве яркого свидетельства о нерасторжимости единства любви к Богу и любви к ближнему, как живой памяти о щедрости любви Божией в отношении человека и общества. Поэтому до°лжно встретить новые трудные ситуации с безмятежностью тех, кто знает, что от каждого требуется не успех, а обязательства верности. То, чего необходимо избегать любой ценой, — так это настоящего крушения посвященной жизни, поражения, которое выражается не в численной убыли, а в утрате духовного слияния с Господом и со своим собственным призванием и своей миссией. Напротив, пребывая в незыблемой верности посвященной жизни, люди, посвященные Богу, приносят исповедание, действующее с убедительной силой также перед миром, о своем твердом уповании на Господа истории, в руках Которого находятся времена и судьбы отдельных людей, институтов, народов, а поэтому и воплощение в истории Его даров. Прискорбная ситуация кризиса призывает посвященных Богу людей смело проповедовать свою веру в смерть и воскресение Христа для того, чтобы стать видимым знаком перехода из смерти в жизнь.

Новый импульс пастырского призвания

64. Миссия посвященной Богу жизни, также как и жизненная сила Институтов, конечно, зависит от обязательств верности, которыми посвященные Богу люди отвечают на свое призвание. Но они имеют будущее в той мере, в которой другие люди щедро принимают призыв Господа. Проблема призваний является подлинным вызовом, который непосредственно затрагивает различные Институты, но также вовлекает всю Церковь. Огромные духовные и материальные ресурсы вкладываются в область развития призваний, но результаты не всегда соответствуют ожиданиям и затраченным усилиям. Выходит так, что в то время, когда призвания к посвященной жизни расцветают в молодых Церквах и в тех Церквах, которые претерпели гонения от тоталитарных режимов, ощущается недостаток в них в странах, традиционно богатых призваниями, включая призвания к миссионерству.

Эта трудная ситуация ставит посвященных Богу людей перед испытанием. Часто они спрашивают себя: а не утратили ли мы способности привлекать новые призвания? Необходимо иметь упование на Господа Иисуса Христа, Который продолжает звать к следованию за Ним, необходимо довериться Святому Духу, подателю и вдохновителю харизм посвященной жизни. Поэтому в то время, как мы радуемся действию Святого Духа, Который омолаживает Невесту Христову, вызывая расцвет посвященной жизни во многих народах, мы должны обращать неустанные молитвы к Господину жатвы, чтобы Он послал делателей в Свою Церковь, чтобы смело выйти навстречу нуждам новой евангелизации (ср. Мф 9, 37–38). Помимо поощрения молитвы о призваниях, необходимо действовать открытым благовестием и подобающим катехизисом для того, чтобы способствовать принесению призванными к посвященной жизни свободного, добровольного и щедрого ответа, дающего возможность действовать благодати призвания.

Призыв Христа: “Пойдите и увидите” (Ин 1, 39) является и сегодня золотым правилом пастырской работы для поощрения призваний. По примеру основателей и основательниц, эта работа нацелена на то, чтобы явить влекущее обаяние личности Господа Иисуса Христа и красоту всецелого дара самого себя ради Евангелия. Поэтому первой обязанностью всех посвященных Богу людей является обязанность ревностно являть словом и примером идеал следования за Христом и затем оказывать поддержку ответу на действие Святого Духа в сердцах призванных.

Вслед за энтузиазмом, сопутствующим первой встрече со Христом, должна идти терпеливая и напряженная работа каждого дня, работа, которая делает из призвания историю дружбы с Богом. С этой целью пастырская деятельность для поощрения призваний должна использовать подходящую помощь, такую как духовное руководство, чтобы питать тот личный ответ любви к Господу, который является необходимым условием для того, чтобы стать учеником и апостолом Его Царства. Более того, если расцвет призваний, проявляющийся в различных регионах мира, оправдывает оптимизм и надежду, то оскудение призваний в других регионах не должно приводить ни в уныние, ни в искушение прибегнуть к легкой и непредусмотрительной вербовке. Задача поощрения призваний должна осуществляться так, чтобы еще сильнее выражать совместные обязательства всей Церкви[160]. Это призывает к активному сотрудничеству пастырей, монашествующих, семей и воспитателей, как то требуется для того, что составляет часть всеобщего пастырского плана отдельной Церкви. В каждой епархии должно быть это общее служение, которое согласовывает и умножает усилия каждого, не причиняя вреда, но благоприятствуя деятельности в области призваний любого Института[161].

Это действенное сотрудничество всего народа Божия с помощью Провидения не может не породить изобилия божественных даров. Христианская солидарность должна широко проявляться в отношении нужд в подготовке призваний в наиболее бедных в экономическом отношении странах. Содействие появлению призваний среди этих народов должно осуществляться различными Институтами в полном согласовании с Церквами этих регионов на основе активного и долгосрочного вхождения в их пастырскую жизнь[162]. Наиболее верным путем для помощи действию Святого Духа является щедрое вложение лучших ресурсов Институтов в работу по выявлению призваний, особенно посредством целесообразной пастырской деятельности среди молодежи.

Обязательство начальной подготовки

65. Синодальная ассамблея уделила серьезное внимание подготовке тех, кто намеревается посвятить себя Господу[163], признав ее решающее значение. Основной целью процесса этой подготовки является приуготовление человека ко всецелому посвящению себя Богу в следовании за Христом в служении миссии Церкви. Ответить “да” на призыв Господа, принимая на себя личную ответственность в возрастании призвания, — неотъемлемый долг всякого призванного. Вся его жизнь должна быть открыта действию Святого Духа, прохождением с щедростью пути подготовки и принятием с верой тех средств благодати, которые предлагают Господь и Церковь[164].

Следовательно, подготовка должна иметь глубокое воздействие на саму личность, так чтобы любое ее мнение и любой поступок как в важных моментах, так и в рядовых событиях жизни, являли ее совершенную и радостную принадлежность Богу[165]. Поскольку непосредственной целью посвященной Богу жизни является уподобление Господу Иисусу Христу в Его совершенном принесении Себя в жертву [166], это должно быть главной целью подготовки. Подготовка есть путь постепенного усвоения чувств Христа по отношению к Отцу.

Если это является целью посвященной жизни, то способ подготовки к ней должен включать в себя и выражать характер целостности. Подготовка должна охватить всю личность[167] в любом аспекте ее индивидуальности, в поступках и намерениях. Совершенно ясно, что именно потому, что она нацелена на преображение всей личности, обязательства в отношении подготовки никогда не будут исчерпаны. Необходимо, чтобы на любом этапе жизни посвященным Богу людям была предоставлена возможность роста в их приверженности харизме и миссии своего Института.

Для того, чтобы подготовка была полной, она должна включать в себя все аспекты христианской жизни. Поэтому она должна предусматривать гуманитарную, культурную, духовную и пастырскую подготовку, в которой было бы уделено особое внимание гармоничной интеграции всех ее различных аспектов. Достаточно продолжительное время должно быть закреплено за начальной подготовкой, понимаемой как процесс развития, который проходит через все этапы созревания личности, — от психологического и духовного до богословского и пастырского. В случае призваний к священству, эта начальная подготовка должна совпадать и быть согласована с особой программой занятий, как часть более широкой программы подготовки.

Дело ответственных за подготовку

66. Бог Отец, в непрестанном даре Христа и Святого Духа, является несравненным воспитателем тех, кто посвящает себя Ему. Но в этом деле Он использует человеческие орудия, ставя более опытных братьев и сестер рядом с теми, кого Он призывает. Поэтому подготовка является участием в деле Отца, Который посредством Святого Духа формирует в сердцах юношей и девушек чувства и взгляды, присущие Его Сыну. Ответственные за подготовку должны, следовательно, быть сведущи в пути поиска Бога, так чтобы обладать способностью сопровождать в этом странствии других. Восприимчивые к действию благодати, они смогут также указывать на менее заметные препятствия, но прежде всего они явят красоту следования за Господом и ценность харизм, с помощью которых это следование претворяется в жизнь. К свету духовной мудрости они присоединят свет, исходящий от человеческих возможностей, который может быть полезен как в различении призваний, так и в подготовке нового человека для того, чтобы он стал подлинно свободным. Основным инструментом подготовки является личный диалог — практика, эффективность которой незаменима и проверена, и которую необходимо осуществлять регулярно и периодично.

Перед лицом столь деликатных задач чрезвычайно важна подготовка самих воспитателей монашествующих, которые будут исполнять свое служение в духе сопричастности пути всей Церкви. Надлежит создать соответствующие структуры для подготовки этих воспитателей монашествующих, преимущественно в местах, где они находились бы в контакте с той культурой, в контексте которой будет потом осуществляться их пастырское служение. В этом деле подготовки более прочно укорененные Институты должны оказывать помощь недавно возникшим Институтам, предоставляя им своих лучших членов[168].

Апостольская подготовка в общине

67. Поскольку подготовка должна также иметь общинное измерение, сама община является преимущественным местом подготовки в Институтах посвященной Богу жизни и в Обществах апостольской жизни. В ней происходит посвящение в тяготы и в радости общинной жизни. Посредством братской жизни каждый учится жить с теми, кого поставил рядом с ним Бог, принимая их положительные черты наряду с их различиями и ограничениями. Каждый научается разделять дары, полученные для устроения всех, поскольку “каждому дается проявление Духа на пользу” (1 Кор 12, 7)[169]. В то же время, с момента начальной подготовки общинная жизнь должна проявить внутренне присущее ей миссионерское измерение посвящения. Поэтому во время периода начальной подготовки в Институтах будет полезно приступить к конкретным формам опыта, осуществляемым под руководством наставника или наставницы и позволяющим им применить в диалоге с местной культурой свои апостольские способности, умение адаптироваться и дух инициативы.

С другой стороны, важно, чтобы человек, посвященный Богу, постепенно формировал критическое суждение, основанное на Евангелии, по отношению к положительным и отрицательным свойствам своей собственной культуры и той культуры, с которой ему придется столкнуться в своей будущей деятельности. Вместе с тем он должен быть обучен сложному искусству внутренней гармонии жизни, взаимному проникновению любви к Богу и любви к братьям и сестрам, сознавая, что молитва является душой апостольства, но также и то, что апостольство одухотворяет и животворит молитву.