А.В. ЕЛИНСКИЙ

 

--------------------------------

<*> Elinskij A.Y. Certain issues of retroaction of criminal law in decisions of the Constitutional Court of the RF.

 

Елинский Андрей Валерьевич, главный консультант Управления конституционных основ уголовной юстиции Конституционного Суда Российской Федерации, кандидат юридических наук.

 

В статье анализируются решения Конституционного Суда РФ, затрагивающие вопросы обратной силы уголовного закона. Автор делает вывод о том, что к настоящему моменту сформировался подход Конституционного Суда РФ, который ориентирует на понимание ст. 10 УК РФ в контексте простой, а не ревизионной обратной силы уголовного закона. Также отмечается, что утрата юридической силы норм Уголовного кодекса РСФСР не аннулирует уголовно-правовые последствия преступлений, совершенных в период его действия, если сопоставимые предписания содержатся в Уголовном кодексе РФ.

 

Ключевые слова: Конституционный Суд РФ, уголовный закон, обратная сила.

 

The article analyses decisions of the Constitutional Court of the RF touching upon the issues of retroaction of criminal law. The author makes a conclusion that up to the present moment there formed an approach of the Constitutional Court of the RF which orients on the understanding of article 10 of the Criminal Code of the RF in the context of a simple but not a revisional retroactive force of criminal law. The author also notes that loss of juridical force by the norms of the Criminal Code of the RSFSR does not annul criminal-law consequences of crimes committed during the period of its action if the matching provisions exist in the Criminal Code of the RF.

 

Key words: Constitutional Court of the RF, criminal law, retroaction.

 

По общему правилу (ч. 1 ст. 9 УК РФ) преступность и наказуемость деяния определяются уголовным законом, действовавшим во время совершения этого деяния. Вместе с тем из этого правила есть исключение: согласно ст. 10 УК РФ уголовный закон, устраняющий преступность деяния, смягчающий наказание или иным образом улучшающий положение лица, совершившего преступление, имеет обратную силу, т.е. распространяется на лиц, совершивших соответствующие деяния до вступления такого закона в силу, в том числе на лиц, отбывающих наказание или отбывших наказание, но имеющих судимость (ч. 1); если новый уголовный закон смягчает наказание за деяние, которое отбывается лицом, то это наказание подлежит сокращению в пределах, предусмотренных новым уголовным законом (ч. 2).

Статья 10 УК РФ конкретизирует применительно к сфере уголовного права закрепленный в Конституции РФ принцип, согласно которому никто не может нести ответственность за деяние, которое в момент его совершения не признавалось правонарушением. Если после совершения правонарушения ответственность за него устранена или смягчена, применяется новый закон (ч. 2 ст. 54).

На тот факт, что само по себе придание обратной силы закону не является обыкновением, а имеет исключительный характер, указывалось Конституционным Судом РФ еще в 1993 г.

Конституционный Суд РФ указал, что основным принципом существования закона во времени является немедленное действие. Придание обратной силы закону - исключительный тип его действия во времени, использование которого относится лишь к прерогативе законодателя, при этом либо в тексте закона содержится специальное указание о таком действии во времени, либо в правовом акте о порядке вступления закона в силу имеется подобная норма. Обратная сила закона применяется преимущественно в отношениях, которые возникают между индивидом и государством в целом, и делается это в интересах индивида (уголовное законодательство, пенсионное законодательство). В отношениях, где с обеих сторон субъектами выступают физические и юридические лица (например, трудовые отношения), обратная сила не применяется, поскольку в противном случае интересы одной стороны правоотношения могли бы быть принесены в жертву интересам другой, не нарушившей закон (решение от 1 октября 1993 г. N 81-р <1>).

--------------------------------

<1> Решение КС РФ от 1 октября 1993 г. N 81-р "По индивидуальным жалобам граждан о проверке конституционности правоприменительной практики отказа судов в рассмотрении в судебном порядке трудовых споров об увольнении, разрешенных по действовавшему до 21 июня 1990 г. законодательству о труде вышестоящими в порядке подчиненности органами" // ВКС РФ. 1994. N 6.

 

Одним из первых обращений, ставших поводом для вынесения Конституционным Судом РФ решения, касающегося вопроса об обратной силе уголовного закона, стала жалоба гражданина, осужденного по приговору военного трибунала от 6 мая 1948 г. к пяти годам лишения свободы с лишением воинского звания "лейтенант интендантской службы". После введения в действие Уголовного кодекса РФ он обращался в различные судебные инстанции с просьбой исключить из приговора дополнительное наказание в виде лишения воинского звания, ссылаясь на то, что в новом уголовном законе санкция статьи, аналогичной той, по которой он был осужден, такого дополнительного наказания не предусматривает. В этой просьбе было отказано на том основании, что заявитель не относится к категории лиц, на которых распространяется обратная сила уголовного закона, улучшающего положение лица, совершившего преступление.

В своей конституционной жалобе заявитель оспаривал конституционность ч. 1 ст. 10 УК РФ, которая, по его мнению, ограничивает действие правила об обратной силе закона в отношении лиц, судимость которых погашена в установленном законом порядке, вследствие чего противоречит ст. 54 (ч. 2) Конституции РФ, а также нарушает его право на социальное обеспечение, так как он лишен возможности восстановить воинское звание и ходатайствовать о назначении соответствующей пенсии.

В Определении от 8 июля 1999 г. N 128-О <2> по данной жалобе Конституционный Суд РФ пришел к выводу, что предписание ст. 54 (ч. 2) Конституции РФ может быть реализовано лишь в рамках реально существующих правоотношений, порожденных фактом совершения правонарушения конкретным лицом, при наличии оснований для возложения на него ответственности. Отсутствие же правонарушения или завершение реализации ответственности за его совершение исключают возможность применения каких бы то ни было норм об ответственности. Следовательно, к лицам, не подлежащим уголовной ответственности, указанное конституционное положение не относится.

--------------------------------

<2> Официальный сайт КС РФ.

 

Данный вывод Суда, косвенно затрагивающий вопрос и об обратной силе закона в отношении последствий применения уголовно-правовых норм, которые себя уже исчерпали к моменту издания нового уголовного закона, улучшающего положение соответствующего лица, получил развитие в Определении от 25 января 2007 г. N 96-О-О <3>. В этом решении Конституционный Суд РФ указал, что ч. 1 ст. 10 УК РФ, п. 13 ст. 397 и раздел XV УПК РФ, предусматривающие соответственно правило об обратной силе уголовного закона и процессуальный механизм его применения, определяют порядок прекращения уголовно-правовых последствий совершенного лицом деяния в связи с изданием уголовного закона, устраняющего или смягчающего ответственность за него. Не распространяя этот порядок на лиц, в отношении которых такие последствия, установленные в соответствии с приговором суда, себя уже исчерпали после погашения судимости, указанные нормы конституционные права не нарушают. Этот вывод нашел подтверждение в Определении от 5 марта 2009 г. N 469-О-О <4>.

--------------------------------

<3> Официальный сайт КС РФ.

<4> ВКС РФ. 2009. N 5.

 

Тем самым в практике Конституционного Суда РФ получил право гражданства подход к предписанию ст. 10 УК РФ, ориентирующийся на простую обратную силу закона, т.е. распространение нового закона на факты прошлого, в силу которых окончательные юридические последствия еще не наступили. В отличие от простой, ревизионная обратная сила предполагает распространение действия закона не только на длящиеся правоотношения, но и факты, по которым окончательные юридические последствия наступили, а соответствующие правоприменительные решения полностью исполнены. Такое разделение правила обратной силы закона в отечественном юридическом пространстве имеет лишь теоретическое обоснование <5>, в то время как за рубежом оно получило активное применение и развитие в судебной практике <6>.

--------------------------------

<5> См., например: Алексеев С.С. Общая теория права: Курс: В 2 т. М.: Юрид. лит., 1981. Т. II. С. 245.

<6> См.: Сидорович Е. Допустимость придания обратной силы измененной судебной практики в ФРГ // Корпоративный юрист. 2008. N 6. С. 48 - 54.

 

Конституционный Суд РФ в своих решениях также затрагивал вопросы, связанные с действием уголовно-правовых последствий совершения преступления по Уголовному кодексу РСФСР после введения в действие Уголовного кодекса РФ.

В 1999 г. в Конституционный Суд РФ с жалобой обратился гражданин К. на нарушение конституционных прав ст. 7 ФЗ "О введении в действие Уголовного кодекса Российской Федерации", которая предписывала, что лица, признанные особо опасными рецидивистами в соответствии со ст. 24.1 УК РСФСР, отбывают наказание в виде лишения свободы в исправительно-трудовых колониях особого режима. По мнению заявителя, указанная норма не соответствовала ст. 54 (ч. 2) Конституции РФ и ст. 10 УК РФ, поскольку узаконивала продолжение отбывания наказания в исправительных колониях особого режима и теми лицами, которым в соответствии с Уголовным кодексом РФ должно быть назначено отбывание наказания в исправительном учреждении более мягкого режима.

Определением от 4 февраля 1999 г. N 14-О <7> Конституционный Суд РФ отказал в принятии данной жалобы к рассмотрению, признав допустимым законодательное распространение действия ст. 58 УК РФ (регламентирующей правила назначения осужденным к лишению свободы вида исправительного учреждения, в том числе в зависимости от вмененного лицу вида рецидива) на лиц, которые ранее, до вступления в силу этого уголовного закона, были признаны особо опасными рецидивистами, поскольку таким законодательным решением положение лиц, признанных в соответствии со ст. 24.1 УК РСФСР особо опасными рецидивистами и подлежащих признанию на основании ч. 3 ст. 18 УК РФ допустившими особо опасный рецидив, не ухудшается. При этом Конституционный Суд РФ подчеркнул, что решение суда общей юрисдикции по вопросу о виде исправительного учреждения, в которое подлежит направлению осужденный, признанный на основании ст. 24.1 УК РСФСР особо опасным рецидивистом, должно приниматься в каждом конкретном случае в зависимости от фактических обстоятельств дела и от того, подпадает ли совершенное осужденным преступление с учетом прежних и последней судимостей под признаки особо опасного рецидива <8>.

--------------------------------

<7> Официальный сайт КС РФ.

<8> Схожей позиции придерживается Конституционный Суд Республики Беларусь (см. решение от 5 октября 2001 г. N Р-128/2001 "О применении правила обратной силы более мягкого закона к лицам, признанными до 1 января 2001 г. особо опасными рецидивистами").

 

В Определении от 25 марта 2004 г. N 123-О <9> Конституционный Суд РФ пришел к выводу об отсутствии оснований для оценки конституционности ч. 3 ст. 18 ("Рецидив преступлений") и ч. 1 ст. 86 ("Судимость") УК РФ, указав, что положений, которые бы непосредственно регламентировали использование в качестве основания для признания особо опасным рецидивом совершение преступления лицом, имеющим судимость за преступления, совершенные до введения в действие Уголовного кодекса РФ, данные нормы не содержат. С учетом этого поставленный заявителем вопрос о неконституционности положения, при котором особо опасным рецидивом может быть признано совершение особо тяжкого преступления лицом, ранее однократно судимым в соответствии с Уголовным кодексом РСФСР за совершение тяжкого преступления, как не относящийся по своей сути к категории конституционных, подлежит разрешению судами общей юрисдикции.

--------------------------------

<9> Официальный сайт КС РФ.

 

Конституционный Суд РФ также указал, что о действии вытекающего из ст. 54 (ч. 1) Конституции РФ и ч. 1 ст. 10 УК РФ запрета придания обратной силы нормам уголовного закона, регламентирующим правовые последствия судимости и рецидива преступлений, может идти речь лишь относительно времени совершения тех преступлений, за которые лицо еще не было осуждено. Иными словами, Конституционный Суд РФ признал допустимым учитывать при определении вида рецидива судимости, полученные в соответствии с Уголовным кодексом РСФСР.

В Постановлении от 20 апреля 2006 г. N 4-П <10>, предметом оценки которого стало положение ч. 2 ст. 10 УК РФ, Конституционный Суд РФ ответил на вопрос; подлежит ли сокращению наказание лишь до верхнего предела, установленного новым, более мягким законом, либо верхний предел является в этом случае лишь ориентиром. Иными словами: 1) можно ли считать уголовным законом, смягчающим ответственность и, соответственно, подлежащим применению к виновному лицу, если им уменьшается нижний предел санкции, а верхний остается прежним; 2) будет ли справедливым снижение наказания лишь до верхнего предела новой санкции, если по уголовному закону в прежней редакции наказание было ниже верхнего предела; 3) должен ли суд при приведении приговора в соответствие с новым уголовным законом фактически вновь назначать наказание, учитывая как новую санкцию, так и положения Общей части УК РФ (в том числе в новой, более мягкой редакции).

--------------------------------

<10> СЗ РФ. 01.05.2006. N 18. Ст. 2058; РГ. 03.05.2006. N 92; ВКС РФ. 2006. N 3.

 

В указанном Постановлении N 4-П Конституционный Суд РФ подчеркнул, что закон, улучшающий положение лица, совершившего преступление, имеет обратную силу и подлежит применению в конкретном деле независимо от стадии судопроизводства, в которой должен решаться вопрос о применении этого закона, и независимо от того, в чем выражается такое улучшение - в отмене квалифицирующего признака преступления, снижении нижнего и (или) верхнего пределов санкции соответствующей статьи Особенной части УК РФ, изменении в благоприятную для осужденного сторону правил его Общей части, касающихся назначения наказания, или в чем-либо ином.

Разрешение же вопроса о том, в чем именно может выражаться действие закона, смягчающего уголовную ответственность и наказание применительно к конкретному делу, Конституционный Суд РФ оставляет за судом и органами, осуществляющими уголовное преследование. Очевидно, что таким уголовным законом будет являться тот, который: устраняет отдельные признаки деяния как квалифицирующие, т.е. отягчающие ответственность; расширяет перечень смягчающих обстоятельств или, напротив, исключает какие-то из перечня отягчающих; исключает квалификацию деяния по совокупности норм; устанавливает более низкий, чем ранее, максимальный и минимальный предел какого-либо вида наказания либо дополнительно вводит альтернативную более мягкую санкцию; снижает сроки, необходимые для условно-досрочного освобождения, погашения судимости и др.

Ключевым выводом Конституционного Суда РФ явилась, конечно, позиция, выраженная в резолютивной части Постановления N 4-П. Согласно этой позиции, предписание ст. 10 УК РФ по своему конституционно-правовому смыслу предполагает сокращение назначенного осужденному наказания в связи с изданием нового уголовного закона, смягчающего ответственность за совершенное им преступление, в пределах, предусмотренных нормами как Особенной части, так и Общей части Уголовного кодекса РФ в редакции этого закона.

Мотивировочная часть решения раскрывает конституционно-правовую основу такого вывода, способствуя более глубокому уяснению его содержания:

- ограничительное истолкование ч. 2 ст. 10 УК РФ, а именно как допускающей возможность снижения назначенного осужденному наказания только до верхнего предела санкции соответствующей статьи Особенной части УК РФ, не соответствует буквальному смыслу данной нормы и не вытекает из положений Конституции РФ, предопределяющих ее содержание и значение в системе действующего уголовно-правового регулирования;

- истолкование ч. 2 ст. 10 УК РФ, не учитывающее устанавливаемую новым законом юридическую оценку того или иного деяния как менее тяжкого, более низкие пределы подлежащего применению наказания или более мягкие правила его назначения, влекло бы переоценку степени общественной опасности деяния и лица, его совершившего, а также обстоятельств, смягчающих и отягчающих наказание, в неблагоприятную для осужденного сторону по сравнению с тем, как они отражены в ранее принятых судебных решениях, что не только ограничивало бы гарантируемое ст. 54 (ч. 2) Конституции РФ право осужденного на применение уголовного закона, смягчающего ответственность, но и могло бы повлечь определенное как формально-правовое, так и фактическое ухудшение его положения, - особенно в тех случаях, когда суд при приведении приговора в соответствие с новым уголовным законом не принимает во внимание, что наказание назначалось с применением специальных правил снижения наказания (ниже низшего предела, установленного санкцией соответствующей статьи, или с учетом имеющих фиксированное значение смягчающих обстоятельств; при постановлении приговора в случае согласия обвиняемого с предъявленным обвинением; при признании коллегией присяжных заседателей подсудимого заслуживающим снисхождения);

- рассмотрение судом находящихся в его производстве дел в силу указанных конституционных принципов предполагает наличие у него возможности выбора решения, исходя из действующего законодательства, обстоятельств конкретного дела, позиций участников судопроизводства и их обоснования. Предоставление же суду при решении вопросов, связанных с применением нового уголовного закона, смягчающего ответственность за преступление, единственной возможности - снизить ранее назначенное наказание до верхнего предела, установленного санкцией соответствующей статьи Особенной части УК РФ, по существу, ограничивало бы его полномочия как органа правосудия и нарушало бы право граждан на судебную защиту <11>.

--------------------------------

<11> Иную позицию в судебном заседании по делу о проверке конституционности части второй ст. 10 УК РФ высказал полномочный представитель Президента РФ в Конституционном Суде РФ: "Формальность правил сокращения требует сохранения наказания, назначенного по старому приговору, поскольку преступность и наказуемость деяния не устранены, а отбываемое осужденным наказание по его виду, размеру или сроку вписывается в наказание, предусмотренное новым законом [...] Решение о снижении наказания ниже, чем установлено верхним пределом новой санкции, противоречит теории квалификации и наказуемости преступления" (см.: Кротов М.В. Выступления полномочного представителя Президента Российской Федерации в Конституционном Суде Российской Федерации (с приложением решений Конституционного Суда Российской Федерации): Сборник / Под ред. М.А. Митюкова. М.: Проспект, 2009. С. 171, 172).

 

В целом аналогичной позиции относительно действия правила об обратной силе нового уголовного закона придерживаются органы конституционного контроля зарубежных стран. Так, Конституционный Суд Республики Беларусь в решении от 21 октября 2003 г. <12> пришел к выводу о том, что "правило об обратной силе более мягкого уголовного закона должно распространяться на все случаи смягчения новым законом ответственности лица, совершившего преступление, в том числе и на случаи, когда снижается минимальный предел наказания, назначенного по ранее действовавшему закону, либо иным образом изменяется санкция соответствующей статьи УК в сторону смягчения наказуемости деяния".

--------------------------------

<12> Решение Конституционного Суда Республики Беларусь от 21 октября 2003 г. N Р-160/2003 "Об основаниях пересмотра приговоров в соответствии с правилом об обратной силе уголовного закона". URL: http://www.kc.gov.by/main.aspx?guid=10323.

 

Процессуальные вопросы применения нового уголовного закона

 

В рамках рассматриваемого дела заявители также утверждали, что положения ст. ст. 396, 397, 399, 402 - 410, 413 и 415 УПК РФ, вопреки требованиям Конституции РФ, в единстве с ч. 2 ст. 10 УК РФ не закрепляют - в случае издания уголовного закона, смягчающего ответственность за преступление, - эффективный процессуальный механизм реализации данного закона.

Конституционный Суд РФ в Постановлении N 4-П подчеркнул, что законодатель, принимая закон, устраняющий или смягчающий уголовную ответственность, не может не предусмотреть механизм придания ему обратной силы.

Как отмечает профессор Т.Г. Морщакова, это категорическое правило, связанное с возможными дефектами правоприменения, вместе с тем не должно рассматриваться как позволяющее правоприменительным органам в отсутствие таких указаний законодателя уклоняться от применения требований ст. 54 (ч. 2) Конституции РФ: они могут быть реализованы в любой стадии уголовного судопроизводства и обязывают принять решения об изменении статуса ранее привлеченных к ответственности лиц также в рамках имеющихся процедур, в том числе с использованием процессуальной аналогии. Такая обязанность правоприменителя вместе с тем не исключает ни свободы законодателя в дальнейшем совершенствовании процессуальных механизмов реализации обратной силы смягчающего ответственность закона, ни обеспечивающих его единообразное применение разъяснений высших судов - как по конкретным делам, так и адресованных судебной практике в целом <13>.

--------------------------------

<13> См.: Морщакова Т.Г. Комментарий к статье 54 Конституции РФ // Комментарий к Конституции Российской Федерации / Под ред. В.Д. Зорькина, Л.В. Лазарева. М.: Эксмо, 2009. С. 489.

 

Конституционный Суд РФ в Постановлении N 4-П также специально указал, что уполномоченные государственные органы и должностные лица обязаны самостоятельно инициировать применение нового уголовного закона, несмотря на то что согласно п. 2 ч. 1 ст. 399 УПК РФ вопрос об освобождении от наказания или о смягчении наказания в связи с изданием уголовного закона, имеющего обратную силу, решается судом по ходатайству осужденного.

Такое истолкование п. 2 ч. 1 ст. 399 УПК РФ, разъяснил Конституционный Суд РФ, вытекает не только из Конституции РФ, гарантирующей государственную защиту прав и свобод человека и гражданина (ст. 2 и ч. 1 ст. 45), но и из отраслевого законодательства, возлагающего на прокурора обязанность осуществлять надзор за законностью исполнения наказания и принимать необходимые меры в целях устранения выявленных нарушений (ст. ст. 32 и 33 ФЗ "О прокуратуре Российской Федерации"), а на администрацию учреждений и органов, исполняющих наказание, - обязанность охранять права, свободы и законные интересы осужденных (ст. 1 УИК РФ, ст. ст. 1 и 13 Закона РФ "Об учреждениях и органах, исполняющих уголовные наказания в виде лишения свободы").

Наконец, касаясь вопроса о конституционном праве на судебную защиту, Конституционный Суд РФ указал, что решения судов, которыми осуществляется пересмотр приговоров, вынесенных нижестоящей судебной инстанцией, а также приведение ранее вынесенных приговоров в соответствие с новым уголовным законом, устраняющим или смягчающим ответственность за преступление, должны подчиняться, как и иные акты правосудия, требованиям законности, обоснованности и справедливости.

 

Выводы

 

Решения Конституционного Суда РФ ориентируют на понимание ст. 10 УК РФ в контексте простой, а не ревизионной обратной силы уголовного закона;

- утрата юридической силы норм Уголовного кодекса РСФСР не аннулирует уголовно-правовые последствия преступлений, совершенных в период его действия, если сопоставимые предписания содержатся в Уголовном кодексе РФ;

- ч. 2 ст. 10 УК РФ по своему конституционно-правовому смыслу предполагает сокращение назначенного осужденному наказания в связи с изданием нового уголовного закона, смягчающего ответственность, в пределах, предусмотренных нормами как Особенной части, так и Общей части УК РФ в редакции этого закона.

 

 

 

 

ПОНЯТИЕ "СОСТАВ ПРЕСТУПЛЕНИЯ";: