СЛЕДСТВЕННЫХ ДЕЙСТВИЙОбщеизвестно, что подавляющее большинство доказательств попадает в сферу уголовного судопроизводства как раз в результате производства следственных действий. Собирание доказательств на основании ч. 1 ст. 86 УПК РФ возможно «…путем производства следственных и иных процессуальных действий, предусмотренных настоящим Кодексом». Сам термин «следственные действия» достаточно часто встречается в тексте уголовно-процессуального закона. Кроме того, анализ УПК РФ показывает, что законодатель выделяет и группы следственных действий, которые имеют собственное наименование: обязательные, первоначальные и последующие, повторные и дополнительные, отдельные и неотложные, что обусловлено рядом причин. Так, с наличием определенных обстоятельств закон связывает обязательность проведения отдельных следственных действий, к числу каковых относятся назначение и производство судебной экспертизы (ст. 196 УПК РФ), допрос подозреваемого и обвиняемого (ст. ст. 92, 173 УПК РФ). Кроме того, следователь обязан во всех случаях выполнить следственные действия, если они имеют значение по делу. В зависимости от этапа предварительного расследования следственные действия могут быть первоначальными и последующими. Исходя из цели проведения – повторными и дополнительными. Так, повторная экспертиза назначается в случае необоснованного заключения эксперта либо сомнения в его правильности. Дополнительная экспертиза назначается при недостаточной ясности или полноты ранее данного заключения. Следовательно, по смыслу закона повторная экспертиза назначается при решении тех же вопросов, что и предыдущая, поскольку с результатами последней следователь не согласен. Дополнительная экспертиза назначается для решения вопросов, которые не были решены в процессе предыдущей экспертизы, либо для уточнения выводов экспертов, если они сформулированы недостаточно ясно. Термин отдельные следственные действия употребляется законодателем в двух аспектах. Во-первых, при характеристике процессуальных статусов, руководителя следственного органа и следователя. В п. 4 ч. 2 ст. 38 УПК РФ предусмотрено полномочие следователя давать органу дознания обязательные для исполнения письменные поручения о производстве отдельных следственных действий, а в п. 3 ч. 1 ст. 39 УПК закреплено право руководителя следственного органа давать следователю указания о производстве отдельных следственных действий. Во-вторых, как процессуальное средство проверки повода к возбуждению уголовного дела в целях установления достаточных данных, указывающих на признаки преступления. Этот аспект является новеллой, благодаря которой следователь и дознаватель вправе еще до возбуждения уголовного дела проводить отдельные следственные действия по закреплению следов преступления и установлению лица, его совершившего. К неотложным следственным действиям согласно п. 19 ст. 5 УПК РФ относят действия, осуществляемые органом дознания после возбуждения уголовного дела, по которому производство предварительного следствия обязательно, в целях обнаружения и фиксации следов преступления, а также доказательств, требующих незамедлительного закрепления, изъятия и исследования. Из этого определения следует, что неотложные следственные действия проводятся: только органом дознания; лишь после возбуждения уголовного дела; по тем уголовным делам, по которым производство предварительного следствия обязательно; целями осуществления неотложных следственных действий являются обнаружение и фиксация следов преступления, а также доказательств требующих незамедлительного закрепления, изъятия и исследования. Законодатель в ст. 157 УПК РФ отказался от исчерпывающего перечня неотложных следственных действий, указав лишь тех, кто вправе производить их: дознавателей органов внутренних дел, органов федеральной службы безопасности, таможенных органов, командиров воинских частей и соединений, начальников военных учреждений и гарнизонов, начальников учреждений и органов уголовно-исполнительной системы, иных должностных лиц, которым предоставлены полномочия органов дознания согласно ст. 40. После производства неотложных следственных действий и не позднее 10 суток со дня возбуждения уголовного дела орган дознания направляет уголовное дело соответствующему руководителю следственного органа для принятия по нему решения о дальнейшем расследовании в соответствии с требованиями подследственности. С данного момента орган дознания может проводить по нему следственные действия исключительно при наличии письменного поручения следователя. Предоставление органу дознания права производства неотложных следственных действий по делу, отнесенному к компетенции следователя, обусловлено задачей раскрытия преступления по «горячим следам». Поэтому неотложность – это качество, не имманентно присущее каким-либо следственным действиям из числа содержащихся в УПК, а характеристика конкретного следственного действия, определяемая процессуально-тактической ситуацией, сложившейся по данному уголовному делу[1]. Таким образом, выделение групп следственных действий есть их индивидуальная характеристика с позиции задач, решаемых на определенных этапах стадии предварительного расследования. Помимо этого, следственные действия можно классифицировать по следующим основаниям. Например, есть следственные действия, которые производятся с участием понятых и без участия понятых; одни следственные действия требуют вынесения специального постановления и получения судебного разрешения, другие – нет; одни следственные действия производятся исключительно в целях собирания и проверки доказательств, другие – как в целях собирания и проверки доказательств, так и в иных целях. Однако перед законодателем должна быть поставлена задача общего характера по формулированию унифицированного определения понятия «следственные действия» как самостоятельной базовой уголовно-процессуальной категории, раскрывающей общее функциональное значение и обязательные признаки следственных действий в целом. Анализ литературы показывает, что одни авторы[2] к следственным действиям относят все процессуальные действия следователя. Такой методологический подход в науке уголовного процесса определяют как широкое понимание термина «следственные действия». Вторая позиция, так называемое узкое понимание, состоит в отнесении к числу следственных только тех процессуальных действий следователя, которые направлены на собирание и проверку доказательств.[3] Вместе с тем, законодатель относит к категории следственных не все процессуальные действия, а лишь те из них которые связаны с процессом доказывания. Разночтения, возникающие при отнесении того или иного процессуального действия к числу следственных по признаку познавательной направленности, объясняются тем, что познавательный характер присущ всему процессу расследования в целом и на установление обстоятельств, имеющих значение для дела, направлены не только следственные действия. Данные обстоятельства могут быть установлены и иными способами собирания доказательств, указанными в статье 86 УПК РФ, но пока они не будут проверены путем проведения следственных действий, они все равно не будут доказательствами. В связи с этим формулировку рассматриваемого критерия необходимо конкретизировать, для чего следует сделать акцент на стоящую перед всеми следственными действиями цель. Таким образом, формулировка анализируемого признака должна быть следующей: «познавательная направленность процессуального действия на собирание сведений, имеющих значение доказательств по уголовному делу». Отмечая исключительное положение следственных действий по отношению к другим процессуальным действиям следователя, ученые подчеркивают, что производство каждого из следственных действий регламентируется уголовно-процессуальными нормами. Однако этого не достаточно, так как уголовно-процессуальными нормами регламентируется вообще вся процессуальная деятельность. В связи с этим следует согласиться с мнением ученых, выделяющих в качестве признака следственных действий наличие самостоятельной, детальной процедуры их производства. Данный признак имеет двоякий смысл. С одной стороны, он обозначает содержащийся в УПК самостоятельный институт, т.к. выделение законодателем следственных действий в отдельную категорию отражает объективно существующие особенности их процессуальной регламентации, что дает возможность обеспечить внутреннюю согласованность норм, регулирующих деятельность следователя по собиранию доказательств. С другой стороны, данный признак обозначает действия по реализации соответствующих процессуальных установлений, т.е. вид познавательной и фиксирующей деятельности следователя и иных уполномоченных законом лиц, осуществляемой на основе предписаний уголовно-процессуального права. Вышеуказанные признаки характерны для каждого следственного действия и в своей совокупности отражают их специфические особенности. Поэтому их можно назвать обязательными признаками следственных действий. Однако УПК РФ допускает сбор доказательственной информации путем производства не только следственных, но и иных процессуальных действий, что обязывает рассмотреть дополнительные признаки, также позволяющие выделять следственные действия из общего числа процессуальных. Каждое следственное действие, в отличие от иных средств собирания доказательств, обеспечивается мерами государственного принуждения. В качестве причин, обуславливающих выделение этого признака, называется принудительный характер следственных действий и властно-распорядительные полномочия лица, производящего предварительное расследование. Выделение данного признака предопределяется правовыми требованиями, содержащимися как в Конституции РФ, так и в УПК РФ, а именно в положении о неукоснительном обеспечении охраны интересов, прав и свобод граждан, участвующих в уголовном процессе. Тем не менее, не существует однозначной позиции по поводу допустимых пределов принуждения в отношении участвующих в следственных действиях лиц. Законодатель дифференцированно подходит к решению этой проблемы, принимая в ряде случаев за основу градации процессуальный статус лица, о чем, например, свидетельствует содержание ст. 179 УПК РФ. Так, в части 1 этой статьи, наряду с целями освидетельствования законодатель устанавливает возможность принудительного освидетельствования подозреваемого, обвиняемого и, что выглядит не совсем логичным, потерпевшего. В отношении свидетеля освидетельствование проводится при наличии его согласия, за исключением случаев, когда оно необходимо для оценки достоверности его показаний. Данные предписания дают нечистоплотному следователю возможность использовать данное следственное действие для унижения лиц, являющихся участниками процесса (что может быть расценено как превышение должностных полномочий), для оказания давления с целью достижения необходимого поведения (что иногда может быть квалифицировано как принуждение к дачи показаний), наконец, для фальсификации доказательств. Вместе с тем эффективных мер для предотвращения подобного поведения следователя законодателем не предусмотрено. Освидетельствование, по общему правилу, производится без участия понятых (ч. 1 ст. 170 УПК РФ); решение о нем принимается единолично следователем; оно обязательно для лица, которое подвергается освидетельствованию; производится освидетельствование тоже следователем, причем, по его же решению, единолично или, для оказания большего эффекта, с участием, например, оперативного работника (в соответствии с ч. 7 ст. 164 УПК РФ «следователь вправе привлечь к участию в следственном действии должностное лицо органа, осуществляющего оперативно-розыскную деятельность, о чем делается соответствующая отметка в протоколе»). По мнению некоторых ученых, редакция ст. 179 УПК РФ требует введения превентивных мер и должна быть изменена за счет усложнения порядка проведения освидетельствования[4]. Однако производство не каждого следственного действия может быть обеспечено государственным принуждением. Так, подозреваемого (обвиняемого) вообще нельзя принудить к даче показаний, к проверке показаний на месте т.п. Правовые нормы о производстве осмотра местности, предметов, документов вообще не содержат указания на возможность применения в этих целях принуждения. На основании этого признак обеспеченности производства следственного действия мерами государственного принуждения следует относить к числу факультативных (дополнительных) по отношению к другим вышеперечисленным признакам. С этим признаком тесно связано такое свойство следственного действия, как существенное ограничение в ходе производства (реальное или потенциально возможное) законных, в том числе конституционных, прав граждан. Уголовно-процессуальный закон в определенном смысле дублирует конституционную норму устанавливая в ч. 4 ст. 164 УПК РФ запрет на применение при производстве следственных действий насилия, угроз и иных незаконных мер, а также на создание опасности для жизни и здоровья участвующих в следственных действиях лиц. При этом следует учитывать, что ограничение прав и свобод личности, возникшее в результате правомерно проведенного (законного и обоснованного) следственного действия, должно рассматриваться как неизбежное последствие и никак не должно выступать в качестве его цели. Однако права и интересы граждан могут быть ограничены не только в ходе производства следственных действий, но и судебных действий, а также при проведении иных процессуальных действий. Поэтому данный признак также следует относить к факультативным. Таким образом в систему признаков, позволяющих выделять следственные действия среди всех процессуальных, входят: 1) обязательные; - познавательная направленность действия на получение сведений, имеющих значение доказательств по уголовному делу; - наличие самостоятельного, детального, порядка производства; 2) факультативные (дополнительные ); - обеспеченность мерами государственного принуждения; - существенное ограничение в ряде случаев конституционных прав и свобод граждан. В связи с тем, что законодатель не дает четкого и исчерпывающего перечня следственных действий, в уголовно-процессуальной теории предметом полемики продолжают оставаться вопросы, связанные с отнесением некоторых процессуальных действий к числу следственных. Так, относительно назначения и производства судебной экспертизы нет общепризнанной точки зрения относительно ее места в системе способов доказывания. В принципе, возможно либо признание ее видом следственного действия, либо выделение в самостоятельный способ собирания и проверки доказательств. По мнению В.Е.Корноухова, следственным действием необходимо считать не экспертизу в целом, а лишь комплекс действий следователя, задающих эксперту программу исследования[5]. Давно является предметом обсуждения вопрос о процессуальной природе образцов для сравнительного исследования. Многие криминалисты считают их самостоятельной разновидностью доказательств, другие полагают, что это лишь разновидность вещественных доказательств: одни называют их производными доказательствами, другие – производными вещественными доказательствами, третьи утверждают, что они вообще не имеют самостоятельного доказательственного значения, а четвертые относят образцы для сравнительного исследования к вспомогательным техническим средствам. Расхождение во мнениях определяется одним существенным моментом: имеют или не имеют образцы доказательственное значение? Так, С.А. Шейфер отмечает, что «...получая образцы... следователь получает новую информацию, которая затем используется для познания. Это существенный признак каждого следственного действия». Таким образом, по отношению к процессу решения определенной задачи результаты этого следственного действия хотя и не носят законченного характера, но представляют собой начальный и необходимый этап исследования для последующего назначения и проведения судебной экспертизы. Основным аргументом против отнесения к числу следственных действий контроля и записи переговоров, является опосредованное участие следователя при его производстве. Несмотря на явную полезность урегулирования порядка производства контроля и записи переговоров нормами УПК РФ, существует ряд проблем при использовании полученных при этом результатов в процессе доказывания. Во-первых, оперативные сотрудники должны указывать в предоставляемых следователю материалах, с помощью каких сил и средств производилась звукозапись, сведения о технических характеристиках которых могут составлять государственную тайну, вследствие чего становится практически невозможной надлежащая уголовно-процессуальная адаптация полученной информации, т.е. производство необходимых проверочных следственных действий, например судебной экспертизы. Во-вторых, ученые отмечают, что фонограммы, полученные в реальных телефонных каналах связи, имеют значительный уровень помех и искажений и достаточно узкий частотный диапазон, что не позволяет выявить необходимое количество идентификационных признаков и принять решение о принадлежности голоса одному или разным лицам. Кроме того, характеристики голоса меняются в зависимости от психоэмоционального состояния лица, и запись, полученная в порядке сбора образцов для сравнительного исследования, может отличаться от записей, произведенных в естественных для говорящего условиях. Некоторые ученые[6] и практические работники отмечают стереотипность мышления следователей, выражающуюся в том, что ими более охотно используются те следственные действия, которые они неоднократно проводили и в отношении которых имеется устоявшаяся, прошедшая через суд и не вызывающая сомнений практика производства. Итак, в каждом из рассмотренных случаев следователь, выступая адресатом доказывания, остается единственным лицом, которому законом делегировано право и на которого возложена обязанность по формированию доказательственной базы при расследовании уголовных дел, что еще раз подтверждает вывод о нецелесообразности исключения процессуальных действий из круга следственных по признаку опосредованного участия в них следователя. Резюмируя изложенное выше, отметим, что невозможность однозначного толкования термина «следственные действия» и их видов в какой-то степени компенсируется тем, что в ряде статей раздела VIII «Предварительное расследование» законодатель, закрепляет общие условия производства следственных действий (ст. 164 УПК РФ), описывает судебный порядок получения разрешения на производство следственного действия (ст. 165 УПК РФ), а также правила оформления протокола следственного действия (ст. 166 УПК РФ). Данные правовые предписания в совокупности, помогают понять, какие же из процессуальных действий действительно являются следственными действиями, а какие – нет. К числу следственных действий следует относить: осмотр (ст. 176 УПК РФ); эксгумацию (ст. 178 УПК РФ); освидетельствование (ст. 179 УПК РФ); следственный эксперимент (ст. 181 УПК РФ); обыск (ст. 182 УПК РФ); выемку (ст. 183 УПК РФ); личный обыск (ст. 184 УПК РФ); наложение ареста на почтово-телеграфные отправления, их осмотр и выемка (ст. 185 УПК РФ); контроль и запись переговоров (ст. 186 УПК РФ); допрос (ст. 187 УПК РФ); очную ставку (ст. 192 УПК РФ); предъявление для опознания (ст. 193 УПК РФ); проверку показаний на месте (ст. 194 УПК РФ); назначение и производство судебной экспертизы (ст. 195 УПК РФ); получение образцов для сравнительного исследования (ст. 202 УПК РФ). Учитывая подход законодателя к проблеме определения следственных действий, будет правильным придерживаться мнения тех процессуалистов, которые определяют следственные действия, как детально регламентированные законом процессуальные действия, направленные на собирание и проверку доказательств. Детализируя данную формулировку, полагаем, что определять следственные действия следует как предусмотренные УПК РФ процессуальные действия уполномоченных должностных лиц, направленные на собирание и проверку сведений, имеющих значение доказательств, производимые на основании и в порядке, предусмотренном настоящим Кодексом.
|
