Прикладывание нагрузки на двигатель

Приложить существенную нагрузку на какой-либо двигатель не так-то просто. Например, если у вас обычный грузовик, и вы хотите приложить на двигатель полную нагрузку, то вы можете сначала нагрузить машину тяжёлым грузом, а затем разогнать её в гору на крутом подъёме при выжатой до упора педали газа. При этом условии из выхлопной трубы дизельного двигателя с неразделённой камерой сгорания можно, пожалуй, получить примерно 0,4% угарного газа по объёму, что действительно является летальной концентрацией. Однако если грузовик просто припаркован на проезжей части, то приложить какую-либо значимую нагрузку на двигатель практически невозможно. Простая «разгонка» двигателя с коробкой передач на «нейтрали» наложит лишь незначительный процент нагрузки. Поставив сцепление на пробуксовку и нажав на педаль газа, на двигатель можно наложить чуть бóльшую нагрузку, но тогда быстро перегорит сцепление. Подняв домкратом задний мост автомобиля и приведя в действие тормоза при разгонке двигателя, на последний также можно наложить чуть бóльшую нагрузку, но на этот раз быстро перегорят тормозные накладки[68].

Единственный реалистичный способ приложить значительную нагрузку на какой-либо двигатель — это подсоединить к двигателю тормозной динамометр или другой груз, такой как генератор с электрической нагрузкой, вентилятор, насос и прочие.

Тормозные динамометры были доступны, но, несмотря на то что немцы должны были иметь их в немалом количестве в технических испытательных лабораториях, они не так-то легко доступны. Даже в наши дни это оборудование нельзя найти в авторемонтных мастерских. Они стоят гораздо дороже, чем сами двигатели, к которым они прикрепляются, поскольку они не производятся в массовом порядке — по крайней мере, не производились на то время.

Вариант с электрогенератором представляется вероятным, поскольку Треблинка и Бельзец должны были нуждаться в электричестве — хотя бы для того, чтобы держать под напряжением колючую проволоку и иметь зажжённый свет, а также потому, что в те дни сельские районы восточной Польши, в которых находились эти лагеря, могли не быть подключены к единой энергосистеме. Однако такой вариант предполагает непрерывную работу как генератора, так и дизельного двигателя, что находится в противоречии с заявлением Герштейна. Согласно этому заявлению, двигатель запускался только для газации. Заявление не содержит ничего, хотя бы отдалённо намекающее на то, что двигатель служил для какой-либо другой цели, помимо убийства жидов. Если бы он имел двойное предназначение — например, убийство людей и запуск электрогенератора, — то тогда следовало бы ждать какого-либо комментария о включении освещения в начале газации, однако ничего такого нет. По сути дела, согласно заявлению Герштейна, Пфанненштиль «прильнул глазами к окошку в деревянной двери» ещё до того, как был запущен дизель, что решительно наводит на мысль о том, что «электричество, освещавшее комнату изнутри», было включено ещё до начала газации. Иначе говоря, электричество должно было подаваться от другого источника питания, но не от мнимого дизельного двигателя, якобы осуществлявшего газацию.

Послевоенные «очевидцы» с процессов по Треблинке утверждали, будто то же здание, в котором размещался «дизель-убийца», содержало ещё один двигатель, работавший независимо от первого и снабжавший лагерь электроэнергией[69]. Другими словами, эти отчёты ясно говорят, что этот генератор не имел никакого отношения к двигателям, якобы производившим отравляющий газ. Точно так же отчёты о «ядовитых» двигателях даже не намекают на какое-либо другое, непрерывное использование последних. Напротив, отчёты, описывающие события, при которых якобы запускался двигатель, поразительно похожи друг на друга. Команда, по которой механик запускал двигатель («Иван, воды!» — Треблинка), и аналогичные события в Бельзеце («Учреждение Хекенхольта») появляются не только в заявлении Герштейна, но и, вообще, проходят центральной темой через всю «свидетельскую» литературу.

Из документов Центрального строительного управления Освенцима (Zentralbauleitung) известно, что СС оснастил Треблинку аварийным силовым оборудованием, состоявшим из немецких дизельных двигателей мощностью 440 л. с. и электрогенераторов мощностью 250 киловатт[70]. Свидетели недвусмысленно заявляли, что в Треблинке силовое оборудование непрерывно работало под некоторой нагрузкой из-за отсутствия связи с единой энергосистемой и что эти двигатели работали в дополнение к двигателям-убийцам, работавшим только время от времени. С этими рассказами «очевидцев» что-то явно не то. Любой человек, имеющий хоть какой-то опыт, использовал бы для газации выхлоп двигателя, запускавшего генератор, который уже работал под нагрузкой, а не выхлоп дополнительного двигателя без нагрузки. Вдобавок, выхлоп двигателя, приводящего в действие генератор, уже находился там и был вполне доступен (а куда ещё ушёл бы выхлоп, разве что только в небо?). Запускать дополнительный дизель с или без специально приложенной нагрузки просто нелепо.