ПРОПАВШИЕ МАТЕМАТИКИ

Прежде всего мы должны вспомнить очевидное: что Земля — сфера. Когда дело доходит до составления ее карт, только глобус в состоянии точно воспроизвести все пропор­ции. Перенос картографических данных с глобуса на плос­кие листы бумаги неизбежно связан с искажениями и мо­жет быть осуществлен только при помощи искусственного и сложного механического и математического преобразова­ния, называемого картографической проекцией.

Существует несколько различных видов проекций. Наи­более известной является, пожалуй, проекция Меркатора, до сих пор используемая в атласах. Известны также азиму­тальная, стереографическая, гномонная, азимутально-экви-дистантная, сердцевидная и т.д., но в данном случае нет необходимости вдаваться в подробности. Заметим только, что для успешного осуществления проекции требуется ис­пользование сложного математического аппарата, который, по всей видимости, не был известен в Древнем Мире (осо­бенно до 4000 года до н.э., когда, по общему мнению, не было ни цивилизации вообще, ни такой, которая могла бы развить математику и, в частности, геометрию, достаточно высокого уровня).

Чарлз Хэпгуд передал свое собрание древних карт на экспертизу профессору Массачусетсского технологического института Ричарду Стрейчану. Общий вывод был очевиден, но Хэпгуда интересовало, какой конкретно уровень мате­матических познаний требовался для того, чтобы вычертить первичные документы-источники. 18 апреля 1965 года Стрейчан ответил, что уровень требовался очень высокий. Так, на некоторых картах использовались проекции типа меркаторовой — задолго до Меркатора. Относительная слож-

ность этой проекции, требующей расширения по широте, связана с тем, что необходимо использовать метод тригоно­метрического преобразования координат.

Другие аргументы в пользу того, что древние картогра­фы были искусными математиками, сводятся к следующему:

1. Определение местоположения объекта на поверхности континента требует использо­вания как минимум методов геометрической триангуляции. На больших расстояниях (по­рядка 1000 миль) приходится вносить поправки на' кривизну земной поверхности, что требует некоторого понимания сферической тригоно­метрии.

2. Взаимная привязка континентов также требует понимания сферичности Земли и ис­пользования сферической тригонометрии.

3. Культура, обладающая такими'познаниями, •в сочетании с точными приборами для произ­водства необходимых измерений координат, наверняка воспользовалась бы своим матема­тическим аппаратом для создания карт.

Мнение Стрейчана относительно того, что указанные карты, несмотря на многочисленные напластования поколе­ний копировщиков, отражают работу древней загадочной и технически развитой цивилизации, разделяется специалис­тами разведки ВВС США, к которым также обращался Хэп-гуд. Лоренцо Берроуз, командир картофафического под­разделения 8-й эскадрильи технической разведки на базе ВВС Уэстовер, особенно внимательно изучал карту Оронте-уса Финиуса. Он пришел к выводу, что некоторые из ис­точников, на которых она базировалась, были вычерчены с использованием проекции, аналогичной современной серд­цевидной. Это, заключил Берроуз,

"предполагает использование развитой мате­матики. Кроме того, геометрия Антаркти­ческого континента доказывает возможность, если не сказать, высокую вероятность того, что карты-первоисточники строились с ис­пользованием стереографической или гномон-ной проекций, требующих использования сфе­рической тригонометрии. Мы уверены, что

СЛЕДЫ БОГОВ 3 5

данные, полученные Вами и Вашими сотруд­никами, являются обоснованными и поднима­ют чрезвычайно важные вопросы, которые могут повлиять на геологию и историю древ­него мира... "

Хэпгуд обнаружил еще один важный документ — ки­тайскую карту, скопированную в 1137 году с более раннего оригинала на каменной колонне. Эта карта содержит столь же точные данные по долготам, что и остальные. На ней такая же сетка и так же используется сферическая тригоно­метрия. При ближайшем рассмотрении она имеет так много общего с европейскими и ближневосточными картами, что напрашивается вывод: у них общий источник.

И вновь перед нами оказывается уцелевший фрагмент научных познаний исчезнувшей цивилизации. Более того, подтверждается, что эта цивилизация, по крайней мере а некоторых вопросах, была не менее развита, чем наша, и что ее картографы "произвели съемку практически всего земного шара с одинаково высоким техническим уровнем, одними методиками, равными математическими знаниями и, возможно, с использованием одних и тех же приборов".

Китайская карта свидетельствует еще и о том, что нам было оставлено бесценное глобальное наследие, которое, ско­рее всего, содержит не только географические познания.

Может быть, часть этого наследия принесли жителям Южно-Американского континента в доисторическую эпоху так называемые виракочас, загадочные бородатые люди, ко­торые прибыли из-за моря "во времена мрака", чтобы вос­становить цивилизацию после великого подъема суши?

И я решил отправиться в Перу, чтобы попытаться что-нибудь обнаружить.

ЧАСТЬ 2

МОРСКАЯ ПЕНА ПЕРУ И БОЛИВИЯ

ГЛАВА 4 ПОЛЕТ КОНДОРА

Я в южном Перу, лечу над огромными и причудливы­ми рисунками пустыни Наска. Подо мной вслед за китом и обезьяной в поле зрения попадает колибри; ее крылья тре­пещут и распрямляются, изящный, клюв тянется к вообра­жаемому цветку. Затем мы круто сворачиваем вправо; наша крошечная тень преследует нас, когда мы пересекаем блед­ный шрам Панамериканского шоссе, а затем следуем по траектории, несущей нас к сказочному "Алькатрасу" — цапле со змеиной шеей длиной 27ft метров, рожденной воображе­нием неведомого мастера. Мы делаем круг, второй раз пере­секаем шоссе, пролетаем над потрясающей композицией из рыб и треугольников, уложенной возле пеликана, повора­чиваем налево и обнаруживаем, что мы летим над удиви­тельным изображением гигантского кондора с распростер­тыми крыльями.

В тот момент, когда я пытаюсь закрыть рот, откуда ни возьмись в непосредственной близости возникает еще один кондор, на этот раз настоящий, самодовольный, как пад­ший ангел, парящий на восходящем потоке. Мой пилот вздох­нул и попытался преследовать его. На какое-то мгновение я встретился с взглядом блестящих и бесстрастных глаз пти­цы, которые как-будто оценивали нас. Сочтя нас лишними, кондор заложил вираж и, пренебрежительно отвернувшись, заскользил в сторону солнца, как видение из древнего мифа, оставив нашу "Сесну" трепыхаться внизу.

Под нами оказались две параллельные линии длиной

почти в две мили, уходящие куда-то вдаль. А там, справа — какая-то абстрактная композиция, огромная, но так идеаль­но исполненная, что кажется неверояпшм, что ее автор — чело­век.

Здешние жители говорят,, что эти изображения — дело рук не людей, а.полубогов, виракочас, которые оставили свои следы в Андах много тысяч лет тому назад.