Понятие закона по русскому праву.

Источник права есть его форма выражения - это общее определение одного из важнейших элементов права достигло в эпоху Империи наивысшей точки развития. Таким образом, по состоянию на 1 января 1917 г. право Российской империи вполне можно было рассматривать в определенной системе, т.е. во внутренних взаимоотношениях различных источников права друг с другом. Особенностью правовой системы права Российской империи была ее мозаичность или многоуровневость; с полным основанием дореволюционные юристы могли бы воскликнуть: "Constat autem ius nostrum aut ex scripto aut ex non scripto, ut apud Graecos" (I. 1. 2. 3).

В общем виде российское право имело следующие формы выражения: а) официальное право, представленное прежде всего результатами законотворчества органов государственной власти Империи; б) церковное право - огромные отрасли человеческой жизни до 1917 г. регулировались исключительно нормами канонического права; в) обычное право, по которому жило все стомиллионное русское крестьянство, при этом не следует забывать, что оно официально было санкционировано к применению в волостных учреждениях и мировых судах; г) местное право - правовые нормы инородцев, для многих из которых в качестве привилегии (priva lex) было сохранено пользование теми правовыми порядками, которым они подчинялись до присоединения к Империи. Все эти формы права были санкционированы к применению и с успехом действовали до 1917 г.

Первым по иерархии в системе источников права, как известно, всегда идет закон. Понятие закона - общей нормы права (lex generalis), регулирующей наиболее общие стороны жизни, - в российском праве до 1917 г. не подвергалось сомнению, поскольку шло вслед за традицией в этом вопросе: "закон есть общее предписание... общее обещание государства" (D. 1.3.1). При этом до 1906 г. действенна была и другая древняя норма: "То, что император постановил путем письма и подписи или предписал, исследовав дело, или вообще высказывал, или предписывал посредством эдикта, как известно, является законом" (D. 1.4.1 § 1). Совершенно естественным тогда кажется практическая невозможность отличия на практике закона от подзаконного акта (административного распоряжения). Правда, А.Д. Градовский в своем фундаментальном курсе находил, что так называемые высочайшие повеления, особенно изданные в словесной форме, могут считаться административными распоряжениями.

Совершенно оригинальную точку зрения высказал Н.М. Коркунов. Согласно его точке зрения, закон - тот акт, который прошел стадию обсуждения в Государственном Совете, указ (lex specialis), соответственно, не прошедший эту стадию, мог вполне претендовать на статус подзаконного акта. Следует отметить, что в данном случае Н.М. Коркунов был не совсем оригинален, так как следовал за традицией, основанной еще М.М. Сперанским, последний также пытался безуспешно найти точку разграничения закона и подзаконного акта в способе принятия названных актов.

Надо заметить, точка зрения Н.М. Коркунова оказала довольно сильное влияние на русскую доктрину, кроме того, взгляды зарубежных юристов той эпохи на русский государственный строй также отчасти исходили из данного положения: закон - тот акт, в выработке которого принимало участие народное представительство. Следует помнить, что подобные взгляды утвердились в европейской науке только после 1789 г. под влиянием идей Французской революции. Именно тогда известной Декларацией прав человека и гражданина было постановлено: "Закон есть выражение общей воли. Все граждане имеют право участвовать лично или через своих представителей в его образовании" (п. 6). Однако представляется очевидным, что при подобной оценке критерия закона юрист неизбежно впадает в противоречие с объективным правом, для которого не существует иных определений, кроме догмы того же самого права. Получается, что государственный строй в силу тех или иных своих особенностей может быть начисто лишен естественных правовых форм, к одной из которых относится закон. Что это, как не попытка нравоучительного наставления, политического морализаторства и предвзятого отношения? В общем виде - попытка судить о чем-то через призму чуждой предмету суждения системы ценностей? Безусловно, любая такая оценка не научна, поскольку категория "ценность" и производные от нее сродни категориям "плохой" - "хороший", что напоминает личное, т.е. внутреннее, пристрастие автора оценки, а не систему выверенных объективных данных. Напомним, именно такая система способна к верификации, к объяснению и толкованию, а не противоположная ей.

Соответственно, в России подзаконным актом или административным распоряжением могла быть такая норма права, на придание характера подзаконности которой воспоследовала высочайшая воля. Следовательно, если обратиться к ст. ст. 80 и 81 Осн. гос. зак. Т. I Св. зак. изд. 1892 г., которыми устанавливалось деление государственного управления на верховное и подчиненное, что в дополнение постановлений ст. 51 того же акта ("никакое место или правительство в государстве не может само собою установить нового закона и никакой закон не может иметь своего совершения без утверждения самодержавной власти"), то мы получаем определение административного распоряжения по русскому праву до 1906 г. как норму, направленную к исполнению закона (прим. к ст. 51 Осн. гос. зак. Т. I Св. зак. изд. 1892 г.). Понятно, что подобные меры, могущие иметь нормативно-технический характер, принимаются в рамках подчиненного управления. Подтверждение столь ригористическим образом выраженному понятию законности или "закономерности управления", как говорили до 1917 г., находится снова в статьях Основных государственных законов и после 1906 г., не изменивших этого главного оселка российской государственности: "Империя Российская управляется на твердых основаниях законов, изданных в установленном порядке" (ст. 84 Св. осн. гос. зак. Т. I Св. зак. изд. 1906 г.); ср. прежнюю редакцию этой же статьи (ст. 47 в Св. зак. изд. 1892 г.): "Империя Российская управляется на твердом основании положительных законов, уставов и учреждений, от самодержавной власти исходящих".

Итак, повторим: до 1906 г. различие между законом и указом (подзаконным актом) устанавливалось на каждый отдельный случай самой верховной властью, после указанной даты формальный закон стал означать тот акт, который был издан в порядке ст. 7 Св. осн. гос. зак.! Все же остальные акты, издаваемые в порядке исполнения других статей Основных государственных законов, имели силу либо указа (общее правило, установленное в порядке верховного управления, т.е. проявления власти монарха как гаранта существующего порядка вещей), либо административного распоряжения - технического ли, частного ли или иного какого характера.