Лекции по истории государства и права зарубежных государств в новейшее время

Иммигранты были в основном неквалифицированные рабочие из бедных государств, которые были готовы взяться за любую работу. Они понимали, что даже на низкооплачиваемых по европейским меркам рабочих местах они смогут заработать значительно больше, чем в своей стране. Низкий статус родителей, небольшой доход, проживание в одном из беднейших кварталов, где обычно живут иммигранты - все эти изначально неблагоприятные стартовые условия сужают возможности получения хорошего образования для детей иммигрантов, а, следовательно, резко уменьшают их шансы на повышение статуса. Они либо занимают такие же непрестижные рабочие места, как и их родители, либо вообще оказываются безработными. В 2001 г. среди этнических французов уровень безработицы не превышал 9, 4%, в то время как среди небелых иммигрантов - 27, 7%. Сторонники депортации, насильственного выселения иммигрантов не задумываются, кто согласится занять их рабочие места.

Ассимиляция и повышение статуса иммигрантов затрудняются расовыми, внешними различиями. Большинство иммигрантов отличаются от коренной нации внешне, например, более смуглым цветом кожи. «Происхождение написано на их смуглом лице». Как говорят, бьют не по паспорту, а по лицу. Проблема интеграции иммигрантов в принимающем европейском обществе во многом упираются в возможности западных стран обеспечить высокий уровень жизни всем без исключения слоям общества, а также сложившимися расистскими взглядами и установками. В европейских странах араб или негр в силу своего происхождения имеют крайне незначительные шансы социального продвижения, хотя публично это не признаётся и отрицается. Европейским обществом они воспринимаются как граждане второго сорта. В 2000 г. 43% опрошенных французов заявили, что они «скорее» или «немного» расисты, 28% считают себя «совсем не расистами» и 26% - «не явными расистами».

Потомки иммигрантов во втором и третьем поколениях, родившиеся в западноевропейских государствах, учатся в школах, колледжах и через систему образования приобщаются к культуре страны проживания. Так, молодые граждане Франции, которые несмотря на мусульманские корни, прониклись западной гедонистической культурой потребления и нацелены на такие же жизненные стандарты, что и большинство «коренных» французов. Они сравнивают своё положение не с жизнью в стране происхождения предков, как их родители, а с жизнью французов, которые в большинстве своём имеют достаточно высокий жизненный уровень, свободное от работы время, досуг. Рост современного досуга ознаменовался небывалым ростом притязаний, породил разрыв между притязаниями и реальными возможностями. Средства массовой информации пропагандируют достижения в сфере жизненных благ, формируют соблазны, но в реальности жизненные блага распределяются неравномерно, их не хватает на всех. «В результате многие миллионы людей чувствуют себя обделёнными и заражаются завистью к тем, кому доступны современные распропагандированные блага и кому они доступны в большей мере, чем им. Они заражаются жаждой иметь сразу и иметь как можно больше. Эта жажда лишь в ничтожной мере остается движущим мотивом производительной деятельности общества. Она в основном становится идейно - психологическим состоянием людей, влияющих на их поведение совсем в других направлениях, в том числе - в направлении карьеризма, преступлений, приспособленчества».^{3 3} Зиновьев А. А. Запад. Феномен западнизма. М., 1995. С. 307. Взрывы в Лондоне и беспорядки 2005 г. во Франции оказались неприятным сюрпризом.

Молодые французские граждане из семей иммигрантов не могут пользоваться благами западного общества. Они вынуждены лишь наблюдать за процветанием. При этом многие из них уже не хотят заниматься физическим трудом, их привлекает умственный труд, а иные и не хотят вообще трудиться. Однако европейским народам иммигранты нужны только в качестве неквалифицированной рабочей силы и представителей физического труда. Все места умственного труда заняты. Вместе с тем иммигранты не будут вечно выполнять тяжёлую физическую работу. Их дети окончат школу, потом колледж, университет, а там отберут работу уже не у французского или английского мусорщика, а у врача, инженера, учителя. Способны ли турки трансформироваться в немцев, арабы во французов, а негры в англичан? Неужели молодое поколение выходцев из Ближнего Востока захочет обеспечивать пенсионное обслуживание престарелых пенсионеров-европейцев?..

Массовая иммиграция из исламского и латиноамериканского мира меняет этнический состав США и Европы. Никакого массового смешения рас не происходит, происходит вытеснение одной расы другими. К середине XXI в. от четверти до трети населения Европы составят «мусульмане». Количественная соразмерность стареющего европейского населения и молодых иммигрантов неизбежно поставит на повестку дня вопрос о перераспределении власти в европейских государствах. Уровень рождаемости в семьях иммигрантов выше, чем у коренных европейцев. Коренные европейские народы ограничивали себя 1-2 детьми, а неевропейские иммигранты предпочитали иметь трёх-четырёх детей. Европейские народы стремятся к комфорту и наслаждению, не хотят «плодиться и размножаться», утратили не только волю к власти, но и к борьбе. Тем самым они подвергают себя добровольному самоубийству. Результатом может стать повторение в Европе судьбы Римской империи, которая пала под натиском нахлынувших варварских германских народов. По мнению же либералов, снижение рождаемости в Европе, сознательный отказ от продолжения человеческого рода - это от повышения культуры! «… Есть чудовищная несообразность в том, чтобы считать признаком цивилизованности отказ иметь детей. Это - подмена понятий: разрушение в подлинном смысле базового инстинкта продолжения рода возводится в ранг высшей и чуть ли не жизнеутверждающей ценности. В этом смысле современный либерализм, поощряющий отказ населения развитых стран от воспроизводства, выглядит изощрённой формой самоубийства; а общество, смирившееся с подобным положением вещей, можно смело считать психически и морально ущербным»¹. ¹ Соловей В. Д. Кровь и почва русской истории. М., 2008. С. 174.

Демографическое благополучие народа определяется не только повышением продолжительности жизни и снижением детской смертности, а прежде всего постоянным преобладанием вырастания поколения «внуков» над смертностью поколения «дедов». Здоровый прирост народа обусловлен постоянным преобладанием рождаемости над смертностью, «чтобы колыбелей было больше, чем гробов». При рождаемости 1, 2 ребёнка на семью прогноз очевиден: у четырёх бабушек и дедушек останется один внук. Люди оставляют по себе вдвое меньшее число своих детей и вчетверо меньшее число своих внуков. Так, в Германии, уровень рождаемости которой равняется 1, 3, к 2050 г. исчезнут 23 миллиона немцев и современное население в 82 миллиона человек опустится до уровня в 59 миллионов, а при этом треть населения будет старше 65 лет. К 2100 г. население Германии составит 38, 5 миллиона человек, то есть уменьшится на 53%. При сохранении современных демографических тенденций население Европы к концу XXI в. составит 207 миллионов человек - треть нынешнего.

Если дело пойдёт так дальше, то коренные народы Европы уже во второй половине XXI в. станут этническим меньшинством в своих же странах. При этом ещё неизвестно, кто кого будет ассимилировать. Это может быть европейцам придётся учить язык иммигрантов, усваивать их обычаи, культуру, религию и ассимилироваться, не араб Али станет французом Жаном, а Жан Али. Английский историк XVIII в. Эдвард Гúббон в своём получившем всемирную известность труде «Закат и падение Римской империи» писал: «Если бы французам не удалось остановить арабскую конницу при Пуатье в 732 г., в Оксфорде ныне занимались бы интерпретацией Корана, а учёные доказывали бы правоту Магомета». Европа превращается в мусульманскую Еврабию. Европейцы похоже смирились со своей участью и с бессильным ужасом наблюдают за происходящим исчезновением. Отсюда апокалипсический, катастрофический вывод Патрика Бьюкенена: «Время Запада действительно на исходе. Его смерть предопределена обстоятельствами. И нет уже никакого смысла в прописывании больному новых лекарств. Пациент умирает. И тут уже ничего не поделаешь».

В середине XXI в. американо-европейцы станут этническим меньшинством в США. Кто же в этих условиях сможет удержать единую американскую государственность? Видный американский мыслитель Сэмюэл Хантингтон предупреждает: «Если ассимиляция не удастся, Соединённые Штаты окажутся разделённой страной, создающей все возможности для внутренней борьбы и последующего разъединения».

«Демографическое отступление» приводит к вытеснению другими народами со своей исконной территории. В этом смысле поучителен опыт югославского края Косово, который считается колыбелью сербской государственности (это как для русских Московское княжество). В первой трети XX в. на 10 семей сербов приходилась лишь одна семья албанцев. Рождаемость в семьях сербов и албанцев была практически одинакова. Однако во второй половине XX в. сербы резко сократили число детей в семье до 1-2, а албанцы увеличили до 5-7. И всего за два поколения ситуация изменилась радикально. Если в начале века в Косово на 10 семей сербов приходилась одна семья албанцев, то в конце - на 10 семей албанцев 1 семья сербов. В результате албанцы выдавили сербов при поддержке НАТО, а в 2008 г. край Косово, освобождённый от сербов, провозгласил свою независимость, отделившись от Сербии. Косово представляет собой модель возможного развития событий для вымирающих западных народов.

Исход борьбы между народами решает прежде всего уровень рождаемости, большее количество детей как важнейший показатель жизненной силы. Лишь плодовитость до 3-4 детей в семье обеспечивает саморазвитие любого народа. Никакая земля не даётся никакому народу навеки. Ареал проживания народа определяется его жизненной силой. Способен народ занять, захватить, удержать, заселить, освоить, окультурить, защитить тот или иной край - значит, достоин его иметь. Не способен - будет выдавлен другим народом.

Лекции по истории государства и права зарубежных государств в новейшее время