Страх современного человека перед тайными обществами вовсе не является такой уж наивной паранойей. В цивилизованном мире каждый из нас - одиночка, самостоятельный пловец по волнам мирового многообразия, и все вместе мы представляем собой мозаику отдельно блуждающих светящихся пылинок разума, которых законы статистики и вероятности заставляют сообща исполнять великий, но непостижимый танец. (Автор не помнит, откуда он стащил этот образ, но, согласись, когда статья начинается чем-нибудь этаким, она сразу внушает почтение.)
Проще говоря, когда каждый играет сам за себя, то появление на поле сплоченной команды (например, футбольной) ничем хорошим для одиночки не закончится. И уж совсем неприятно бывает, когда эти «общества внутри общества» играют по собственным правилам и плевать хотели на любые законы, которые все остальные обязаны исполнять. Поэтому спецслужбы, студенческие братства, национальные диаспоры, общества филателистов и прочие объединения по интересам вызывают любопытство и опаску у наиболее чувствительной к таким вещам части населения. Волнительнее всего, когда такие общества имеют статус тайных, а члены их ничем не отличаются от нас с тобой, но все вместе идут к своей, не исключено, весьма зловещей цели.
Отдельные скептики не верят в то, что такие общества могут успешно функционировать. Отдельные скептики считают, что, если административный развал и организационный паралич периодически охватывают даже прозрачные, законные и тщательно смонтированные официальные структуры, то уж любое тайное общество изначально обречено быть средоточием хаоса и функционального бессилия. Это в политических детективах и исторических драмах можно с легкостью пачками отправлять киллеров к врагам и отсылать королевам отравленные перчатки, но в реальной жизни все равно все всем проболтаются, все провалят, а киллер опоздает на автобус и ледоруб из прачечной вовремя не заберет.
Хорошо живется таким скептикам - они легко идут по жизни, без страхов и депрессий. Плохо живется историкам, которые точно знают: как минимум, одно такое общество исправно функционировало несколько сотен лет, перекроило историю по своему разумению и вертело в свое удовольствие как сильными, так и чахлыми обитателями нашего мира.
Брат Игнат: от пажа до монаха
Испанский идальго дон Иньиго (Игнацио) Лопес де Рекальдо Лойола родился в 1491 году. В принципе, официальные его жития рассказывают много интересного: что мать Лойолы, знатная испанская аристократка, предпочла рожать своего тринадцатого ребенка в хлеву; что, едва появившись на свет, Иньиго заговорил и сообщил изумленной родительнице, как его следует назвать. Но все эти любопытные детали мы расскажем как-нибудь в другой раз (например, когда последователи говорящего малютки добьются-таки своих целей и мы все будем тут сидеть в чумовых модных подрясниках и кропать журнал гусиными перьями).
Во всяком случае, точно известно, что в пятнадцать лет Игнацио - очаровательный юный паж при дворе Фердинанда и Изабеллы в Барселоне, а в двадцать девять - блестящий офицер, одинаково успешный и на полях сражений, и в светских салонах. Но тут судьба распорядилась так, что в мула дона Игнацио прилетело французское ядро. Прилетело на излете, уставшее и почти безвредное, но то, что ему было предназначено, свершить успело. Если бы взять это ядро и швырнуть его парой метров левее или правее, то ты бы сейчас жил в совершенно другом мире. Настолько другом, что и представить себе невозможно. Тем не менее ядро прилетело туда, куда должно было прилететь, и сломало дону Игнацио ногу. Французы, посмотрев на мула, на Игнацио и на его ногу, решили, что со всем этим возиться не стоит, и передали раненого парламентерам с испанской стороны (за этот благородный поступок своих предков их потомки заплатят, по самым скромным подсчетам, 200 000 жизней)*.
* Примечание Phacochoerus'a Фунтика, бородавочника разумного:
«Нет, давайте тут без этой детской арифметики. История не терпит условно-сослагательных наклонений, и никаких «если бы» в ней не существует. Неизвестно, чем бы заплатили французы, если бы добили этого раненого. Возможно, они все через десять лет вымерли бы от коклюша. В общем, давайте придерживаться сухих фактов!»
Заживала нога плохо, болезненно; торчавший из колена кусок кости гнил даже после того, как хирурги наживую его отпилили. Игнацио несколько месяцев страдал от невыносимых болей, спасения от которых искал, видимо, в самогипнотизирующих упражнениях, которые в горячечном полубреду приобретали для него характер мистических откровений. С одра болезни Игнацио встал хромым и истово религиозным. Он молился по семь-восемь раз в сутки и трижды в день бичевал себя до крови проволочной плетью. Совершал паломничества, даже добрался до Иерусалима. В конце концов начал проповедовать на площадях. Тут на него обратила внимание инквизиция, которая и сообщила Лойоле, что ораторов-самоучек в католической Испании не потерпят и, коле уж он чувствует в себе призвание, пусть обучается богословию, латыни и прочим школьным премудростям. В тридцать три года Лойола начинает постигать мир теософской науки и вскоре в парижском университете сбивает вокруг себя круг горячих сторонников и приверженцев, которых и принимает в свое братство «Общество Иисуса». Обеты членов общества заключались в следующем: они клялись быть бедными, целомудренными и во всем покорными воле папы римского, который является наместником Христа на земле и, стало быть, непогрешим.
Естественно, последний пункт устава не мог не привлечь внимание Ватикана, и общество в сжатые сроки получило статус монашеского ордена с весьма широкими полномочиями.
Возможно, еще лет пятьдесят назад полуобученный бакалавр со столь фанатичными взглядами не был бы так приголублен Святым престолом. Но именно в то время Святому престолу особенно привередничать не приходилось. Ибо начиналось торжествующее шествие Реформации: протестанты всех мастей наводнили Европу, главная идеология северного полушария переживала столь необходимое ей обновление. Католический мир трещал по швам, и, чтобы удержать его от развала, хватались за любой клей. Таким клеем и оказались иезуиты (или иисуситы, как правильнее было бы говорить, если б в традицию не вошло испанское произношение имени - Йезус).
Мы наш, мы старый мир построим
Лойола сразу и точно определил функции своего общества. По его замыслу это было объединение агентов влияния Ватикана - людей, которые, будучи монахами, не уходили из мира, а жили и работали в нем в самых разных сферах, служа при этом единой идее - могуществу римской власти. Основных направлений деятельности было три: миссионерская, дипломатическая и образовательная.
Миссионерам вменялось в обязанность ездить в самые глухие углы только недавно целиком открытой планеты и всеми правдами и неправдами нести тамошним туземцам духовный огонь католичества. Дипломатам - тайно и явно внедряться в политические и административные органы всех европейских государств и пробраться к рычагам, с помощью которых можно было бы перекрыть развитие протестантских ересей. Учителям - создать сеть практически бесплатных учебных заведений как для аристократов, так и для беднейших слоев, чтобы взять под контроль умы юношества, а заодно и пополнять свои ряды наиболее подходящей для этого молодежью. Кроме того, немалую часть сил Общество Иисуса тратило на финансово-торговую деятельность, ибо для планов такого масштаба требовались огромные средства.
И все это планов громадье неожиданно заработало. Созданная машина оказалась на удивление мобильной и производительной. Секрет успеха заключался в том, что и сегодня является основой любого преуспевающего бизнеса, - в правильном подборе кадров. В своих колледжах и школах иезуиты изучали воспитанников буквально под лупой. Пожалуй, ни в одном учебном заведении мира ни до ни после не уделялось такого внимания личности ученика, нигде не работали с натурой настолько тщательно. Отсев шел кропотливый. Отцы-учителя отбирали для дальнейшей работы наиболее привлекательный материал - горячных, верящих, благородных, умных, целеустремленных и любящих, после чего день за днем, час за часом бережно, но неуклонно заставляли это деревце расти и развиваться в нужном направлении. Мальчикам давали самое блестящее образование. Поощряли их юношескую любознательность. Подталкивали к постоянному, ежеминутному самоанализу. Лаской и строгостью внушали им идеи добровольного подчинения, истребляли в них эгоизм, видоизменяли честолюбие, готовили к подвигу.
К чести отцов-иезуитов следует сказать: учеников, признанных негодными для дальнейшей работы, также воспитывали и развивали со всемерным усердием. Многие блестящие умы Просвещения обязаны немалой частью своего блеска именно иезуитским колледжам, в которых им довелось провести юность. Вольтер, Сервантес, Дидро, Мольер, Декарт и Галилей были воспитаны иезуитами.
Впрочем, этих ярких питомцев иезуиты с поспешной готовностью отпустили на волю, отлично понимая, что таким творческим натурам доверять не приходится. Тем же юношам, которых общество «избирало», предстояли еще долгие годы посвящения. Чтобы стать полноправным иезуитом, требовалось не менее четырнадцати лет - каждые несколько лет ученик переходил на новую ступень посвящения.
Конечно, такая подготовка считалась идеальной. Однако бурная деятельность иезуитов то и дело требовала подливки из свежей крови, так что даже начинающего иезуита - первой ступени - могли призвать к выполнению долга. И долг этот мог быть в буквальном смысле слова любым.
Великолепно образованного юношу могли отправить в Африку или на Антигуа - учить катехизису каннибалов. Устроить поваром в дом богатого обывателя, слугой к известному светскому льву. Сделать военным (вспомни, например, мушкетера Арамиса: он был иезуитом). Приказать стать любовником королевской фаворитки. Отослать в Британию - торговать там пенькой и лесом. Обучить пользоваться отравленным кинжалом, чтобы однажды на глазах толпы невзрачно одетый юноша вонзил этот нож в спину престарелого министра и потом был четвертован после жестоких пыток.
И члены ордена повиновались беспрекословно. Ибо идея беспрекословного подчинения папе и генералу ордена - проводникам Божественного повеления - была к тому времени основой их личности. Воспитатели у иезуитов, как уже говорилось, были людьми талантливыми. Знаменитые слова «Цель оправдывает средства» произнес не кто иной, как Игнатий Лойола.
Так оправдывает ли?
Ни один историк, даже самый горячий любитель холодных фактов, не станет спорить с тем, что именно руками иезуитов была спасена католическая Европа. Уже к концу XVI века их было около 30 тысяч, причем большинство из них принадлежали к высшим, правящим слоям общества либо находились в постоянном контакте с такими слоями. Ни одно событие в Старом и Новом Свете не происходило без деятельного участия членов братства.
Сегодняшним исследователям очень трудно доказать, что именно делали иезуиты, так как документов они практически не оставляли, распоряжения передавали друг другу устно, а все бумаги тщательно уничтожали. Поэтому приходится только удивляться уровню высокой смертности, которая в то время наблюдалась среди французских, испанских, португальских, австрийских и итальянских влиятельных лиц, имевших неосторожность симпатизировать протестантам и борцам с папской властью. То и дело власти арестовывали бывших иезуитских воспитанников - секретарей, поваров или лакеев высокопоставленных покойников. Но на суде представали лишь единицы арестованных: одним удавалось бежать, другие же не доживали до конца следствия. До суда дошло лишь несколько громких дел, и то лишь потому, что попытки устранения провалились. Так, например, было безусловно доказано, что именно иезуиты стояли за попытками убийства Генриха Наваррского, Карла II и Людовика XV. Иезуиты привели на британский престол Марию Кровавую, а потом не менее кровавого Якова II; они финансировали и поддерживали участников Тридцатилетней войны, раздиравшей Европу; они были идейными вдохновителями французской резни гугенотов, истребления чешского бюргерства и фламандских репрессий.
Ватикан, во имя и под покровительством которого работало Общество Иисуса, всегда мог откреститься от его деяний, но никогда не отказывал в поддержке этой своей тайной полиции.
Трагический конец Общества Иисуса
В конце концов контрреформация иезуитов практически одержала победу. Протестантов вытеснили из большей части Европы, Новый Свет развивался в надежном католицизме, огни католических миссий опоясали планету. При дворе большинства правителей у иезуитов были агенты влияния - тайные или явные. Австрийская Мария-Терезия, украинский гетман Богдан Хмельницкий, цейлонский раджа, царь острова Гуам - тайные адепты ордена. В Гималаях можно было встретить иезуита-брамина, при дворе китайского императора - иезуита-астролога, в будуаре парижской красавицы - иезуита-любовника. Торговые дома иезуитов ворочали состояниями, превышавшими совокупный годовой доход Франции и Британии: они держали под своим контролем практически всю мировую торговлю. На территории Парагвая было даже создано государство иезуитов, где коренное население вело крепостную, но благостную жизнь под надзором монахов-правителей. Конечно, за все это приходилось платить: ни одно другое монашеское братство не подвергалось таким гонениям, ни один орден не породил такого количества мучеников. Иезуитов распинали в Японии, резали на куски в Китае, сжигали в Индии и подавали на праздничный обед в карибских племенах. Слово «иезуит» во всех языках мира стало означать ловкого безжалостного шпиона, лицемера, лжеца, мракобеса.
«Они заводятся как вши. Всюду, где слабость и болезни, они проползают, неся свои сладкие ядовитые речи. Но и парча с горностаем не защитят от ловких этих проныр, кровопийствующих повсюду» - так в середине XVIII века неизвестный автор начинает свой антииезуитский памфлет.
Любое действие рождает противодействие. Превратившись в самую мощную силу в мире, иезуиты заплатили за это такой отдачей, что до сих пор не могут очухаться. Их одинаково ненавидели как протестантские страны, так и вполне благонадежные католические, где правители задыхались в слишком тесных объятиях Святого престола. Интеллигенция презирала их за дремучее нежелание ставить научный прогресс выше прогресса нравственного, торговцы ненавидели за предоставляемые иезуитам налоговые льготы, которые делали невозможной попытку конкурировать с их товарами, простой люд просто боялся.
В результате восстали все сразу. По всему миру прошла волна судов, во время которых иезуитов лишали имущества, обвиняли в убийствах, в шпионаже, в присвоении наследств, в отравлении умов юношества. В конце концов под давлением мировой общественности 21 июля 1773 года папа Климент XIV объявляет о роспуске и упразднении Общества Иисуса «на веки вечные».
Продолжение следует: Иезуиты в России
Общество можно упразднить, но людей, рассыпанных по странам и континентам в таком количестве (причем людей талантливых, ярких и обладающих пусть и пощипанными, но все равно огромными средствами), так просто не запретишь. Иезуиты тут же перешли на нелегальное положение, но сумели сохранить свои богатства и шпионскую сеть. Тем более что даже в это трудное время у иезуитов нашлись защитники и поклонники: прусский король Фридрих II и российская императрица Екатерина II.
В восьмидесятых годах XVIII века двери нашей страны широко распахнулись для Общества Иисуса - практически впервые за всю историю нашей страны. Обычно иезуитам въезд сюда был заказан. Им, правда, удалось взять под свой контроль русскую власть во время царствия принявшего католичество Лжедмитрия: вместе с Мариной Мнишек в страну приехало немало иезуитов. Но при Екатерине убийства самозванца они стали окончательно персонами нон-грата на Руси - проникали сюда только тайно и вели себя тихо-тихо. Но теперь иезуиты споро взялись за дело. Во-первых, они выполнили обещание, данное императрице, и стали строить в стране сеть образовательных учреждений. Во-вторых, принялись аккуратно насаживать тут католичество, прежде всего среди дворянства. Православное священство задыхалось от возмущения, глядя на чужаков, бодро обустраивающих Россию, но все попытки воззвать к матушке-императрице наталкивались на жестокий отлуп. Еще бы, сам милый друг Вольтер писал русской царице, что иезуиты - благороднейшие люди, истинные носители просвещения и что она проявила настоящую государеву мудрость, призвав к себе этих полезнейших граждан. Иезуитам продолжали покровительствовать еще пятьдесят лет, хотя патриархии то и дело удавалось протаскивать законы о запрещении для них миссионерской деятельности. Многие исследователи склонны считать, что резкое развитие искусства и науки в России XIX века - следствие деятельности иезуитских школ и лицеев. Естественно, Ватикан не мог остаться в стороне от католизации «еретической Московии», и в 1814 году запрет на деятельность общества был снят. Правда, в папском указе было уточнено, что отныне единственная цель ордена - это миссионерская деятельность в Литве и России. Но к тому времени уже было поздно. Отечественная война 1812 года всколыхнула гражданские чувства, и в набежавшей волне первыми пошли ко дну иезуиты: в 1820 году их деятельность была запрещена, а орден изгнан за пределы империи.
Современные сыновья черного папы
Попытки возродить былую мощь ордена, конечно, предпринимались, но никогда более иезуитам не удавалось вернуть и крошечную долю того влияния, которое они некогда имели. Они по-прежнему занимаются миссионерской деятельностью, особенно много работая в странах третьего мира. Есть у них и колледжи (в тех странах, в которых им разрешено преподавать), однако теперь вся их педагогическая деятельность находится под контролем общества и местных властей. Последние сто с лишним лет в Ватикане у иезуитов должность «пиарщиков» Святого престола: иезуиты издают литературу и газеты, в которых с нежной либеральностью повествуют о благостном гуманизме католической церкви. Но даже и сейчас иезуитов не оставляют в покое. То и дело вспыхивают слухи о том, что именно иезуиты зажимают некоторые отрасли генетики, биологии и физики, что орден по-прежнему обладает рычагами влияния на мировые процессы, что они по-прежнему негласно и незримо правят нами. И этот аромат вечного скандала изрядно надоел Ватикану. Три месяца назад нынешний «черный папа»*, генерал Общества Иисуса Питер Ханс Колвенбах, объявил, что складывает с себя полномочия главы органа.
* Примечание многодетного папы
Phacochoerus'a Фунтика:
«Прозвище «черный папа» традиционно закрепилось за генералом - верховным избираемым чином иезуитов - благодаря обязательным для его должности черным одеждам. Папу же римского неофициально именовали «белым папой». Папы разные нужны. Папы разные важны».
И хотя сам «черный папа» напирает на свой возраст (80 лет) и общую немощность, вероятнее всего, основная причина все-таки в обиде. Новый «белый папа» Бенедикт XIV обижает иезуитов. Новый папа предпочитает иметь дело с другой проватиканской организацией - Opus Dei.
Opus Dei - это общественный союз мирян-католиков, в который входят немало известных политиков, актеров и журналистов, и именно Opus Dei Ватикан постепенно передает иезуитские ключевые позиции: газеты, радиостанции и представительские полномочия.
Говорят, что иезуиты изо всех сил старались уговорить Дена Брауна описать скучноватый и ничем не прославившийся Opus Dei в своем романе самыми черными красками. И что именно иезуиты потом проспонсировали фильм «Код да Винчи», мгновенно сделавший их конкурентов такими сомнительно знаменитыми.
Конечно, мы этому не верим. Но вообще-то иезуиты - они такие...
Подготовка иезуита
Пожалуй, в современном мире нет ни одной профессии или работы, к которой бы готовили так долго, как к иезуитству.
PROBATIO: 2 года монашеской жизни. Общий экзамен. Минимальный возраст - 19 лет.
JUUENAT: 2 года. Общеобразовательные курсы. Малые обеты.
ФИЛОСОФИЯ И ЕСТЕСТВЕННЫЕ НАУКИ: 3 года. Монашеская жизнь.
РЕГЕНТСТВО: примерно 3 года. Деятельная жизнь, начало преподавания.
БОГОСЛОВИЕ: 4 года. Рукоположение (после 3-го года).
3-Е ИСПЫТАНИЕ: несколько месяцев. Торжественные обеты. Назначение на должность.
Средняя продолжительность подготовки - 14-15 лет.
Иезуиты и женщины
Мужские монашеские ордена обычно относились к женщинам плохо. Потому что женщина - это грех, соблазн и хрупкий сосуд со всяческой скверной. Иезуиты же смотрели на женщин как на ценнейший ресурс. Женщина легче поддается внушению, чем мужчина, а влияние женщин на политику и экономику в эпоху Возрождения было огромно.
Иезуиты тщательно преподавали то, что мы сегодня бы назвали «курсом женской психологии». Причем отцы-иезуиты прекрасно понимали важность эротической составляющей при общении с дамским полом. Во всяком случае, в отцы-духовники блестящих парижанок и в секретари к строгим испанским доннам они отряжали самых привлекательных и самых женолюбивых своих братьев. Нет-нет, никакого разврата не было. Обеты послушания бедности и целомудрия иезуитов соблюдались строго. Но вовсе не потому, что высшие лица ордена так уж переживали за нравственную чистоту собратьев. Просто этим средневековым психологам было прекрасно известно, насколько неудовлетворенная и запретная страсть сильнее и надежнее, чем удовлетворенная. В «Собаке на сене» обыгрывается похожая ситуация - то, что секретарь там носит черное (обычный для иезуитов цвет), - намек на его принадлежность к Обществу Иисуса. Правда, известно, что иногда орден снимал с иезуита начальных ступеней посвящения обет целомудрия и даже безбрачия. К примеру, когда речь шла о женитьбе на богатой женщине, чье имущество пополнило бы казну ордена. Среди обвинений, которые, в конце концов, мир предъявил иезуитам, было и отравление таких дам: они умирали вскоре после свадьбы.
Текст: Матвей ВОЛОГЖАНИН
