Артем Тихомиров

 

 

Агния терпеть не могла, когда тетя Мила называла ее Кукусей.

— Никакая я не Кукуся! — говорила девочка, топая ногой. — Не говори так!

— А кто ты? — спрашивала тетя медовым голоском.

— У меня есть имя!

Гордо отворачиваясь, Агния уходила прочь, но уже через минуту забывала о своих огорчениях. Думать о постороннем ей просто некогда, ведь кругом столько интересного!

…Дача у тети была огромной, прямо как дворец, с чердаком и подвалом и даже задней дверью. Когда маленькая Агния впервые приехала сюда — целых три дня назад, то подумала, что попала в сказку. И лес поблизости, и озеро видно за деревьями. И зарослей, в которых можно ползать, сколько угодно. Не заросли — джунгли, где страшно интересно. Например, однажды девочка нашла в зарослях громадного жука и с воплем убежала прочь. А еще один раз — гусеницу величиной с сардельку. Вот это жуть, правда? Еще была пестрая бабочка, которая неожиданно села ей на нос, а потом улетела по своим делам. В городе уж точно такого не увидишь.

Тетя не позволяла Агнии выбегать за ворота, но не знала, что в заборе за домом есть лазейка. Если отодвинуть доску в одном месте, откроется щель. Не сразу девочка решилась вылезти наружу, но любопытство все-таки взяло верх.

Заросли сорняков были теплыми. Агния подобрала с земли палку, чтобы расчистить себе путь, и пошла в сторону лесной опушки.

Через десять шагов она обернулась. Дача стояла там же, где и раньше. Агния навострила ухо — не зовет ли ее тетя Мила? Нет, не звала.

Агния опять повернулась к лесу и принялась рассматривать высоченные деревья. Девочка помнила слова мамы: «В лес не вздумай ходить одна. Ты можешь заблудиться! Обещай!» Агния обещала — но ведь тогда она не знала, как тут здорово. Значит, про обещание можно ненадолго забыть. Она ведь только глянет одним глазком. Что может случиться?

Агния решительно зашагала к лесу. На ходу считала шаги. Получилось десять — а дальше она не умела.

— Эй, тут никого страшного? — спросила девочка, остановившись между двумя высокими деревьями.

Кора у них была шершавая, вся покрытая трещинами.

— Если тут есть драконы, вылезайте, я вас зарублю! — Агния показала драконам свой меч — палку, которую подобрала у забора.

Но драконы почему-то не вылезли. Испугались, наверное.

— Ну и ладно, — сказала девочка, — но если принц появится, пусть едет ко мне. Я живу вон там. — Агния указала своим «мечом» в сторону тетиной дачи. — Мы с девочками скоро будем пить чай… — «Девочками» она называла своих кукол, и время пить чай действительно приближалось с невероятной скоростью.

Лес таинственно молчал. Интерес к Агнии проявили только злющие полосатые комары. Издавая противный писк, они принялись кружить возле ее лица.

Девочка отмахнулась.

— Я только одним глазком, — объяснила Агния на тот случай, если мама видит ее из города. Мамы они такие, от них всего можно ожидать.

Агния вздохнула. Жаль, конечно, что драконы не захотели играть с ней. И прекрасный принц, наверное, где-то заблудился.

— Я пошла, — сказала громко, двигаясь спиной назад. — Вот прямо сейчас и иду. Вот так вот и иду…

Вдруг ей показалось, в зарослях, шагах в десяти от нее, что-то шевельнулось. Агния замерла. Наверное, какой-нибудь маленький дракон все-таки набрался храбрости, чтобы выйти к ней. Или не дракон, но кто-то совершенно точно волшебный.

Боясь даже моргнуть, Агния смотрела на тот самый куст. Прошла целая минута — и ничего не происходило.

— А что если я подойду и проверю? — спросила девочка сама себя.

Лес молчал. Вдалеке стучал дятел.

— Кукуся, иди обедать! — донесся издали до ушей Агнии голос тети.

— О-о-о! — протянула девочка, выпятив нижнюю губу и надув щеки. — Опять!

И тут же спохватилась. Нельзя, чтобы тетя Мила узнала, что она выбегала наружу!

— Я еще вернусь! — предупредила девочка неизвестно кого и, повернувшись, помчалась к забору.

Она бежала, высоко вздергивая ноги, чтобы не запутаться в сорняках, и не заметила, как сандалик слетел с левой ноги и пропал.

Агния пролезал через щель в заборе, вернула назад доску и пошла в дом.

В кухне вкусно пахло, тетя Мила хлопотала у газовой плиты. На сковородке шипели котлеты, а в кастрюльке булькал суп.

— Кукуся, ты опять вся вымазалась! — сказала тетя с укором.

— Я не Кукуся, — буркнула Агния.

— Такая милая девочка просто обязана быть Кукусей.

— Вот уж нет!

— Вот уж да! — Тетя Мила сграбастала ее в один миг и поставила возле умывальника.

Вода была холодной, а Агния терпеть не могла холодную воду, поэтому брыкалась и махала руками изо всех сил. Не помогло — пришлось быть чистой. Надувшись, она позволила усадить себя за стол.

— А где твой сандалик? — только сейчас заметила тетя.

— Не знаю.

— А кто знает?

— Пушкин, наверное.

О Пушкине Агния знала потому, что мама читала ей его сказки, а потом еще воспитательница рассказывала в детском саду. Пушкин был умный и знал все на свете.

— Ай-ай, такая маленькая, а такая грубиянка, — покачала головой тетя Мила, ставя на стол тарелки.

Агния совершенно не хотел есть, но знала, что с тетей лучше не спорить. Поэтому храбро умяла тарелку супа, а потом набросилась на котлету и картошку.

— Вот и молодец, — сказала тетя Мила, погладив ее по голове. — Теперь пей кисель.

Агния любила кисель, особенно, клубничный. Ей не стоило труда выдуть целую чашку.

— Я пошла… — предупредила девочка, слезая со стула.

Тетя Мила оглянулась, но племянницы и след простыл.

— Веселое будет лето, — улыбнулась она.

 

 

Агния вылетела во двор, побежала налево и нырнула в заросли. Только она знала тайную тропку, по которой можно пройти, не ужалясь крапивой.

А вот и ее секретное место. Агния села на землю, а потом внимательно огляделась по сторонам. Вдруг тетя Мила уже пробралась сюда и подслушивает, укрывшись среди лопухов?

Тети среди лопухов не было, не пряталась она и в крапиве.

«Слишком занята», — подумала девочка. Все понятно. Взрослые всегда заняты и всегда находят отговорки, чтобы не играть. Агния помнила, что обычно ей говорил папа: «Дел по горло, милая моя».

— Ну вот, — сказала довольная Агния девочкам. Куклы сидели возле забора вокруг игрушечного столика и перед ними стоял игрушечный чайник и игрушечные чашки и блюдца. — Пора пить чай.

За чаепитием Агния рассказала подружкам о своих приключениях по другую сторону забора. О драконах, которые побоялись выйти, прекрасном принце, который задержался где-то в пути. И о странном шевелящемся кусте.

— Наверное, в нем сидел кто-то и он очень стеснялся, — заключила Агния, подливая чай в маленькие чашки. — Я бы хотела знать, как его зовут. Вы тоже?

Разумеется, куклы ответили утвердительно. Известно, что девочки — настоящие или игрушечные, — весьма любопытны.

Агния не заметила, как сон сморил ее, а проснулась она от того, что комар сидит у нее на носу и пьет кровь.

Нос чесался, она помазала его слюной и сказала куклам:

— Спать лучше в постели, так и запомните.

Выбравшись из зарослей, Агния побрела в дом. Глаза у нее слипались, ноги едва шли. Шутка ли — целый день исследовать новый мир и открывать чудеса.

Но тетю Милу было не провести. Ее зоркий глаз сразу уловил, что Агния собирается лечь в постель с грязными ногами. Невзирая на протесты, девочку опять потащили мыться. На этот раз вода была теплая, и не из умывальника, а из тазика. Несомненно, тазик лучше, но Агния все равно вредничала до последнего. Это занятие отняло у нее последние силы, поэтому тете Миле пришлось нести племянницу на руках.

— И где, интересно, твой сандалик? — спросила женщина, ни к кому не обращаясь. — Ладно, потом поищу.

На даче Агнии выделили отдельную комнату, которую наполнили игрушками и всякими другими вещами, без которых нельзя обойтись. Например, как можно жить без ночника, который крутится и светит на стены звездами и кометами? Или без кресла-качалки? И совсем стыдно было бы забыть в городе маленький батут, на котором так весело прыгать!

В общем, дачная комната Агнии очень походила на ее детскую, только кровать другая — старая, с панцирной сеткой. Агнии нравилось, как сетка пружинит — гораздо лучше, чем батут, однако тетя строго запретила прыгать на ней. «Упадешь, — говорила она, — и будет больно!» Но девочка все равно прыгала, втихаря. Втихаря, между прочим, даже интереснее.

Агнию положили в постель, накрыли одеялом, сунули куклу под руку.

— Спи, Кукуся.

— Я не Кукуся!

— Кукусей быть не так уж плохо.

Агния задумалась. Может быть, тетя и права.

— Если я разрешу тебе так меня называть, что мне за это будет?

— Мороженое?

— Два. Одно шоколадное, другое с орехами.

— Хорошо… — засмеялась тетя Мила. — Спи, Кукуся.

И она поцеловала девочку в лоб.

 

 

Больше до самого вечера ничего интересного не происходило. После сна Агния — отныне Кукуся на законных основания — слонялась по дому и по двору, ушибла коленку, немного поревела, долго наблюдала в щель между досками, как за воротами бегает соседская собака, и некоторое время перегавкивалась с ней.

Потом собака убежала, и девочка пошла в дальнюю часть двора, за дом. Подойдя к двигающейся доске, Кукуся осторожно отодвинула ее.

Высунув голову в дыру, она долго смотрела в сторону леса, а затем вспомнила, что где-то здесь потеряла свой сандалик.

«Я найду его, — решила Кукуся, — и тете не придется сюда идти».

Она вылезла наружу и принялась осматривать заросли полыни и лопуха, насажала репья на шорты, но ничего в итоге не нашла. Сандалик пропал. Отыскалась только ее палка, когда-то бывшая мечом против драконов. Может, кто-то из них украл его? Кукуся решительно направилась к лесу, остановилась и ткнула указательным пальцем в зеленую чащу.

— Нельзя тащить чужое! Так делают только тот, кто очень-очень плохой! — громко сказала она.

Ей опять никто не ответил, но Кукусе почудилось, что лес зашумел как-то смущенно. Некоторое время девочка размышляла: пойти ей дальше или остаться на месте?

И снова она не решилась. Не потому, что думала, мама увидит ее из города, а потому, что ей стало страшно. Хотя совсем чуть-чуть, всего на волосок, но все-таки.

Уже через секунду Кукуся мчалась обратно к забору и вопила во все горло — примерно так же, когда увидела большого жука. Палку она снова потеряла где-то в зарослях, но сандалии, к счастью, остались на ногах.

Только очутившись за забором, Кукуся успокоилась.

— Хорошо, — сказала она, глядя в щель между досками. — Можете оставить сандалик себе. У меня еще есть. Бе-бе-бе.

И все-таки жалко. Сандалики те были оранжевыми, словно сделанными из апельсиновых шкурок. А апельсины Кукуся обожала.

Потом был ужин, после которого тетя Мила велела ей отправляться спать. Теперь девочка не капризничала. Она жутко устала после целого дня приключений.

Тетя Мила уложила племянницу, а сама ушла мыть посуду и смотреть по телевизору всякие скучные взрослые программы.

 

 

Сон никак не приходил.

Кукуся долго лежала в кровати и смотрела в потолок. Затем включила ночник, из-за которого комната превратилась в волшебную пещеру. Потолок стал ночным небом, где вращались звезды и летали хвостатые кометы. Кукуся любила наблюдать за ними и часто воображала, что садится на одну из них и летит. Куда? А неважно. Просто летит над землей в далекую даль.

И так Кукуся замечталась, что не заметила, как заснула. Посреди ночи ее разбудил какой-то звук.

Сев на кровати, девочка прислушалась. Ночник по-прежнему горел, кометы следовали по своим орбитам.

Звук повторился: тихое такое, можно сказать, вежливое постукивание.

Почувствовав, как дыхание схватывает от волнения, Кукуся завернулась в одеяло и прижала к себе куклу.

Тук-тук-тук.

Сначала Кукуся решила, что это ветка стучит в окно. Осторожно спустившись на пол, она приблизилась подоконнику и, встав на цыпочки, попыталась ее рассмотреть.

Пусто. Одна ночная темень.

Тогда Кукуся выключила ночник, прокралась к двери, открыла ее и босиком вышла из комнаты.

Тетя Мила уже спала. Сначала девочка хотела разбудить ее, но решила поступить по-своему. Кукуся всегда была упрямицей. Еще мама говорила ей: «Ты как маленький ослик. Маленькие ослики — самые упрямые на свете существа!»

Тук-тук-тук.

Вот оно! Кто-то стучит в заднюю дверь возле кухни.

Кукуся стала думать, что ей делать дальше. Было темно и, честно говоря, куда страшнее, чем днем у лесной опушки.

Мы точно знаем, что другая девочка разбудила бы свою тетю, но Кукуся все-таки решила остаться упрямым осликом.

Она подошла к тумбочке на кухне, открыла ее и пошарила внутри. А вот и ручной в фонарик! Самое лучшее средство, чтобы проверить, кто явился в гости посреди ночи…

Кукуся на цыпочках добежала до задней двери, включила фонарик и отодвинула задвижку.

Она дала бы любому честное-пречестное слово, что в тот миг ничего не боялась.

— Кто там? — спросила девочка, направляя луч фонарика в темноту.

Но луч никого не нашел. Кукуся осветила крылечко, кусты у забора, постояла, слушая, как шумит ветер в лесу.

— Если вы что-то страшное, — предупредила она, — то мне придется закричать, потом заплакать, а потом звать на помощь. Тогда проснется моя тетя. Она будет кричать еще громче.

Кукуся открыла дверь шире, ступила на деревянное крыльцо и тут поняла, что за дверью кто-то стоит.

Девочка направила на этого кого-то луч фонарика и увидела большущие глаза и большущий рот, а так же чье-то большущее туловище, похожее на подушку. Туловище это было покрыто мехом.

— Ах! — вскрикнула Агния.

— Ах! — вскрикнуло существо. Оказывается, все это время оно стояло, прижавшись к дверному косяку — пряталось.

Кукуся выронила фонарик, и он потух. Стало темно. И абсолютно непонятно, что делать дальше.

Надо заметить, встреча получилась довольно шумная, но тетя Мила и не думала просыпаться. Ее храп по-прежнему раздавался из глубины дачи.

Что до Кукуси, то она словно приросла к месту. Такое часто случается с теми, кто очень сильно удивился.

— Ы, — сказало существо, покрытое мехом.

Оно подняло фонарик, включило и протянуло девочке.

Кукуся тут же направила луч в эти большущие глаза, каждый из которых был величиной чуть не с футбольный мяч.

Такое создание она никогда не видела — ни в книжках, ни по телевизору, где показывали передачи о животных.

— Это ты стучало? — набравшись храбрости, спросила Кукуся.

Существо робко ответило:

— Ага.

— Зачем? Ты разве не знаешь, что люди спят?

— Знаю, — последовал печальный ответ.

Девочке показалось, что оно ее боится.

— Тогда зачем?

— Я не страшное и не злое.

На Кукусю уставились печальные глаза, а потом девочка увидела, что существо ей что-то протягивает

Это был ее потерявшийся оранжевый сандалик.

— Ух ты-ы-ы… — протянула Кукуся. — Ты его нашло?

— Нашло. Я сидело и не делало ничего плохого, а потом ты пришла и грозилась зарубить меня палкой.

— Я? А-а! Нет, я грозилась зарубить драконов, — засмеялась девочка. — Не тебя.

Существо обрадовалось, что опасность миновала. Его широкий рот разъехался до ушей — ну, или до того места, где обычно уши располагаются.

— Спасибо, — сказала Кукуся, взяв сандалик. — А как тебя зовут?

— Не знаю. Мне никто никогда не говорил, кто я.

— Тогда давай ты будешь Чудищем? Вот здорово! — Девочка запрыгала на одной ножке. — А меня зовут Агния. Только теперь я Кукуся — мы с тетей договорились. Она мне за это мороженое купит.

— Ладно.

Девочка надела сандалик на одну ногу, а потом прыгнула вперед и обняла Чудище, прижавшись к его необъятному животу. Живот оказался очень меховым, очень мягким.

— Будем дружить, да?

— А что такое дружить? — спросило Чудище с удивлением.

— Дружить… — скривила мордочку Кукуся. — Дружить… потом скажу… Пойдем лучше в дом.

— А если нельзя? — засомневалось Чудище.

Девочка взяла его за лапу и потянула за собой.

— Можно!

Хотя это была и неправда, но Кукуся решила, что раз тетя Мила спит, не будет ничего страшного.

Но вдруг оказалось, что Чудище не может пройти в дверной проем. То ли он оказался узким, то ли Чудище слишком широким — не понять.

— Теперь я останусь здесь навсегда? — спросило оно шепотом.

Кукуся не стала тратить время на болтовню, вместо этого она толкнула Чудище сзади. И продолжала толкать, пока…

Чудище сказало «Хлоп!» — и, словно мяч, покатилось в дом. Девочка помчалась следом.

«Тетя Мила очень рассердится, если мы что-нибудь поломаем или опрокинем, — подумала она. — И скажет маме. И она тоже рассердится!.. И скажет папе, который рассердится сильнее всего!»

— Ты где? — прошептала Кукуся. Луч фонарика скользнул туда и сюда и нашел Чудище. Оно сидело на полу и улыбалось.

— Мне кажется, ты немножко глупое, — важничая, заявила девочка, беря его за лапу. — Но ничего, я тебя научу всяким жизненным премудростям.

Вместе с Чудищем девочка прошла через дом, открыла дверь своей комнаты и сказала:

— Теперь стань узеньким. Иначе опять застрянешь.

Чудище похлопало глазами.

— А я думала, лесные чудища умеют все, — поддразнила Кукуся.

— Хм… Я попробую.

Оно попробовало — и получилось с первого раза. Сдувшись примерно вдвое, Чудище без труда проскользнуло в дверь детской.

— Уф… — сказала Кукуся, когда они оказались внутри.

— Знаешь, — оглядевшись, произнесло Чудище, — кажется, я умею прятаться по кроватью!

— Ты? — изумилась девочка. — Покажи!

Чудище зажмурилось, обхватило свою голову лапами, хотя вообще-то не было у него никакой головы, и быстро юркнуло под кровать.

— Ух ты! — Кукуся подбежала и опустилась на колени. Посветив фонариком в подкроватное пространство, она увидела улыбающееся Чудище. — А можно мне?

— Давай, — ответило оно. — Места хватит.

Кукуся страсть как любила разные потайные места, норки и пещерки и часто жалела, что не родилась маленькой мышкой. Вот тогда бы она себе сделала настоящий подземный домик! И там было бы все, что ей нужно, а чего не нужно — не было.

Чудище сказало правду. Им обоим хватило места, причем, кажется, сюда запросто бы влезло еще несколько девочек.

Кукуся огляделась. Как тут здорово, как же таинственно и уютно! Девочка почувствовала бегущие по спине мурашки.

— Значит, — сказала она, ставя фонарик, чтобы он светил вверх, — все чудища так делают?

— Не знаю. Я других не встречало.

— Точно делают, — пришла к выводу после недолгих раздумий Кукуся. — Они прячутся под кроватями, а потом хватают тебя за ногу, когда ты высунешь ее во сне из-под одеяла.

Чудище подумало.

— А можно я схвачу тебя?

— Давай. Сейчас мне не страшно. — Кукуся с готовностью протянула одну из своих ног, босую.

— Нет, — ответило Чудище, подумав, — надо чтобы ты лежала наверху.

— А может, ты не такое и глупое, — улыбнулась девочка, вылезла наружу и забралась на кровать. — Давай играть, как будто я сплю, а ты чудище и хватаешь меня.

Кукуся легла на живот, изображая храп, и свесила ногу. Конечно, она не спала по-настоящему, а ждала, когда снизу появится мохнатая лапа и схватит ее за пятку. Однако чудище ничего не делало. Кукуся приоткрыла глаз и пошевелила пальцами. Уснуло оно там или как? Уже собираясь спросить, когда оно будет хватать — не ждать же до завтра! — мохнатая лапа вылезла из-под кровати. Кукуся захихикала, одернула ногу и уткнулась лицом в подушку, чтобы своим смехом не разбудить тетю Милу. От смеха у нее даже живот заболел.

— У-у-у, — сказало Чудище, выглядывая из-под кровати. — Мне нравится. А во что теперь будем играть?

У Кукуси, конечно, было множество идей. Спрыгнув на пол, она включила ночник со звездами и кометами.

— Смотри, что у меня есть!

— Да-а, — протянуло Чудище. Оно выключило фонарик, перебралось на середину комнаты и принялось наблюдать за звездами и кометами. — Я видело такие штуки на небе.

Кукуся принялась объяснять своей новой подружке, что такое Небесные Тела и как они движутся далеко-далеко от Земли по Орбитам. И что некоторые из них очень горячие, а другие холодные, такие, что если на них сядешь, то обязательно примерзнешь. Кукуся гордилась своими знаниями. Ни одна маленькая девочка в ее возрасте так не разбиралась в устройстве неба. Вот что значит в удачный момент побеседовать с вечно занятым папой…

Чудище слушало внимательно. Оно думало о звездах. Если они такие горячие, может быть, на них можно и яичницу жарить?

Кукуся решила, что пора немного встряхнуться.

— Смотри!

Девочка подвинула к Чудищу круглый маленький батут и начала на нем прыгать.

— Здорово!

— Пробуй, — сказала Кукуся, сойдя на пол. Чудище боязливо покосилось на непонятную штуковину и поставило на нее лапу. Затем оно встало на батут целиком… — и повалилось набок. Чудище оказалось слишком большим.

— Придумала!

Кукуся взобралась на кровать.

— Большой батут, большой батут, большой батут! — повторяла она, подлетая, словно мяч. — Давай сюда!

Чудище присоединилось к девочке, и теперь они прыгали вдвоем. «Ууух!» — говорило оно, подлетая к потоку и «А-а!» — опускаясь обратно, чтобы сделать новый толчок. Кукуся не хотел отставать от своей новой подружки и придумала говорить так: «Ыыых!» — на взлете и «Бам!» — при приземлении на матрац…

 

 

Так они бесились, пока не проснулась тетя Мила. Сев в своей кровати, они спросила себя:

— Не сон ли мне приснился?

И тут же ответила сама себе:

— Нет, не сон.

Она была совершенно уверена, что разбудили ее звуки, доносящиеся из комнаты Кукуси. Тетя Мила уже точно знала, чем занимается маленькая непоседа. Прыгает на кровати! Ночью!

Набросив халат и сунув ноги в тапочки, женщина решительно отправилась выяснить, почему племянница не спит, а балуется.

— Ну-ка… — Тетя Мила открыла дверь и замолчала, с удивлением глядя на крепко спящую Кукусю. Постояв, она подошла к кровати и наклонилась — на всякий случай.

Кукуся спала.

«Очень странно, — подумала тетя Мила. — Наверное, все же это был сон… Однако я четко слышала смех».

Повернувшись, она вышла из комнаты и закрыла дверь, а потом снова легла спать.

 

 

Кукуся отбросила одеяло и свесила голову, заглядывая под кровать, где пряталось Чудище.

— Я не знала, что ты умеешь чуять взрослых!

— Я и само не знало, — ответило Чудище, удобно расположившись между полом и панцирной сеткой. — Знаешь, а это приятно — открывать в себе новые таланты. Может быть, все чудища так делают.

Кукуся слезла на пол и забралась к Чудищу под бок.

— Конечно, делают, — произнесла девочка, чувствуя, как ее клонит в сон. — Иначе бы их давно всех поймали.

— А ты поможешь мне открыть в себе еще какие-нибудь таланты? — подумав, спросило Чудище.

— Конечно. А ты — мне?

— Ага.

— Я еще многое про себя не знаю, хотя мама говорит, я умная дочка, самая умная. Может быть, она шутит?

— Не знаю. У меня не было мамы.

— И папы не было?

— Не было.

— Бедненькое, — протянула Кукуся. Через мгновенье она уже спала.

Чудище сидело без движения, боясь потревожить сон девочки, и слушало ночь.

Ночь отзывалась пением сверчков и криками лесных птиц, таинственным шепотом ветра среди деревьев. В небесах же переговаривались на своем непонятном языке кометы и звезды, шествующие по далеким орбитам…

Посидев еще немного, Чудище испустило печальный вздох. Ему очень не хотелось уходить, но время близилось к рассвету. А это значило, что пора возвращаться домой, в лес.

Чудище подняло Кукусю и осторожно, ступая на цыпочках, перенесло ее в кровать. Положило рядом куклу, укрыло одеялом.

— Не уходи… — сказал девочка во сне и перевернулась на другой бок.

Чудище улыбнулось.

Теперь оно знало, что такое дружба. Дружить, оказывается, совсем не страшно и нетрудно, если у тебя доброе сердце.

Чудище вышло из комнаты, потом из дому и тихонько притворило заднюю дверь. Дойдя до забора, оно уже знало, что теперь не надо прыгать через него, как раньше, а достаточно сузиться, чтобы пролезть между досками. Так оно и сделало.

На опушке леса Чудище повернулось, посмотрело на темную, спящую дачу и помахало лапой.

 

Артем Тихомиров