СиморонДо встречи с Пробуждёнными Первой постоянной практикой для нас стала йога в «Симороне» у Долохова и Гурангова. Мы занимались ею около трёх лет. Всё было направлено на максимальный эффект от практики. Все асаны выполнялись мощно и даже немного агрессивно. После выполнения сразу чувствовался энергетический прилив. Практика должна была «переть» и «пробивать». Особенно приветствовалось, когда, выполняя упражнения, люди теряли сознание, улетая в какие-то «параллельные миры». Тогда говорили: «Человека реально пропёрло». Предполагалось, что, выполняя практику, люди «будут летать в другие миры», у них «откроются чакры», «повысится чувствительность», появятся силы на управление матрицей (этой реальностью), и, «повесив трусы на люстру», они смогут добиться повышения зарплаты. Как это ни смешно, многие действительно добивались. Выходили замуж, худели, получали повышение. У Папы с Бородой (т.е. у Долохова и Гурангова) есть масса правдивых историй о том, как Симорон работает в реальной жизни. Если отбросить эту «волшебно-потешную» сторону учения Папы и Бороды, останется их неутомимое стремление к истине. Именно это меня в них цепляло. Папа с Бородой не просто развлекали народ — они прежде всего искали Себя, а народ был прицепом. В этих поисках они побывали везде, где только можно и где нельзя. Они обшарили все миры вдоль и поперёк, пообщались со всеми богами. Из состояний, которые они испытывали, можно составить «Энциклопедию тонких миров», что они, кстати, и делают в своих книгах. Они постоянно менялись, постоянно экспериментировали, разрушили все эзотерические шаблоны, высмеивали всех псевдогуру и делали всё по-своему. Для меня они были первыми учителями, показавшими, как нужно искать: бескомпромиссно, самоотверженно, не боясь никого и ничего, не щадя себя. Я бы и дальше симоронил, если бы у меня были хотя бы намёки на те состояния, которые они описывали. Я же на фоне всех этих «лётчиков» по астральным мирам (так назывались особенно продвинутые адепты) был эзотерическим инвалидом. Так ничего и не найдя, я ушёл из Симорона, но папа-бородинская йога была для меня святыней. Я был уверен, что йогу нужно делать именно так и никак иначе. Тантра До встречи с Пробуждёнными Затем была тантра у Петра Острикова, на которой мы познакомились с Викой. Для меня, как и для Вики, это была первая тантра. На самом тренинге мы не слишком сблизились, но случилось так, что домой мы ехали на заднем сиденье одной машины. Тогда мы и разговорились. Из разговора я понял, что Вика — это я, только в женском теле, — ни больше, ни меньше. Она очень понравилась мне своей безбашенностью, пофигизмом и цинизмом по отношению к миру и к себе. К тому же она понимала мои шутки, а это дорогого стоит. Мы обменялись телефонами и периодически созванивались. В то время я плотно «сидел» на Симороне, и пригласил туда Вику. Она приехала на один из фестивалей, но, очевидно, её не «пропёрло». Потом она стала организовывать тантру Сергея Слюсарева и настойчиво звала туда нас с Настей: каждый месяц писала эсэмэски с приглашениями на выездные тренинги, и в конечном итоге мы сдались и поехали. После этой поездки мы окончательно бросили Симорон, интерес к которому и так стремительно падал, и целиком посвятили себя тантре в интерпретации Сергея Слюсарева. Нам нравилось всё: люди, тренер, атмосфера и, самое главное, то, что происходило с нами. За год тантра превратила нас из ищущих кайфа симоронавтов в не жалеющих себя на пути эзоспартанцев. «Это тантра!» — шутили мы, перефразируя известное высказывание из фильма «300 спартанцев». Слюсарев предлагал в основном переделанные ошовские практики, и нам казалось, что это и есть настоящий путь к Себе, а не какой-то там детсадовский Симорон. Мы по полчаса стояли на пятках и лопатках, подняв таз кверху, мучили себя динамическими медитациями, выворачивались наизнанку на проговорах (практика, на которой нужно говорить о том, что происходит, что задевает, как правило, это самые откровенные вещи). Именно регулярная и методичная тантра Слюсарева, на четырёхдневный интенсив по которой мы ездили каждый месяц в течение года (плюс два раза в неделю ходили на вечерние занятия), позволила нам понять, чего же мы ищем на самом деле, научила нас обращаться с энергией, научила ответственности за принятые решения, чётко обозначила границы наших Я и, самое главное, научила идти до конца, как бы ни болело тело и ни вопил ум. На очередном тантрическом выезде я сделал предложение Насте. Так всё и началось. Ирония вселенной заключается в том, что именно наш тренер Сергей Слюсарев познакомил нас с Пробуждёнными. Он и Вика сходили на встречу с неким Сергеем Рубцовым и «случайно» предложили сходить и нам. Позже я разговаривал со Слюсаревым о Сергее, но выяснилось, что Рубцов его не зацепил. Меня это просто подкосило, и разрыв с тантрой произошёл практически мгновенно. Слюсарев не верил, что у пути может быть финал, а для меня после встречи с Рубцовым больше не существовало пути без финала. Вику, в отличие от Слюсарева, Рубцов зацепил. Причём так мощно, что она боялась даже думать о нём. Своими ментальными клешнями она изо всех сил вцепилась в Слюсарева, чтобы, не дай Бог, её не засосало в Пробуждение. Тогда мы пошли к Пробуждению без них. Но на тонком плане Вика всегда оставалась с нами. Мы с Настей были практически уверены, что стоит Вике решиться, и она обязательно Пробудится. Мы даже шутили, мол, вытащим её из тантры, она Пробудится, а мы за ней пролезем. В итоге так и случилось. Всё время, пока шли без неё, мы мысленно возвращались к ней и даже встречались с ней пару раз. Жизнь начала отрывать Вику от Слюсарева, с которым её связывал целый спектр всевозможных отношений, но она продолжала цепляться. А так как Вика была очень сильной девочкой, то держалась до последнего, и на этом последнем этапе ей было очень больно. Оторвали её с мясом и кровью. К Пробуждённым она пришла с намерением: Пробуждение либо смерть. Но об этом позже.
|
