Маша-Марина ШтейнСемь месяцев до Пробуждения Дольмены как-то быстро забылись, но события действительно стали разворачиваться нешуточные. Во время очередной поездки в Питер с Серёгой Атманом я влюбился в Машу Штейн. Не знаю, что это было: провидение, карма или просто глупость, но, как бы там ни было, крышу мне снесло. Я уже говорил, что и я, и Настя были сторонниками «свободных отношений», и, казалось, после свадьбы мало что изменилось. Правда, свободными наши отношения были только с моей стороны, так как Насте никто, кроме меня, не был нужен. В общем, нас с Машей закрутило. Я словил грандиозное самадхи, а Настя очень сильно пострадала. Когда мы приехали в Москву, многие вещи прояснились. Мы с Настей помирились, но остался сильный фоновый стресс. Под вечер позвонила Маша и сказала, что хочет приехать, чтобы разобраться в отношениях. Я её особо не звал, но она, преодолев какие-то невероятные трудности с покупкой билетов, всё же приехала, и «вечеринка», начатая в питерской коммуналке, продолжилась. Под вечер Настя лежала на кровати «убитая» и не могла даже разговаривать. Всё это происходило на фоне планировавшегося в Москве семинара Мороза, который назывался «Семейные отношения». Мы на него собирались и, естественно, всё списали не него. Мол, нас «готовят». Мы поговорили с Мариной (Машей), и она собиралась уехать в тот же день, так как всё, что хотели, мы выяснили. Но уже выходя из подъезда, чтобы ехать на вокзал, она наткнулась на Серёгу Атмана, который привёл её назад. Серёга сказал, что раз уж она приехала, ей стоит задержаться на пару дней в Москве и сходить на Мороза. Ноября Питер. Первый день. Происходит много нехорошего — писать об этом не буду. О том нашем приезде по Питеру потом ходили и жуткие слухи, и достоверные факты. В самом начале, по пути к Аньке, у которой все тусили, я на автопилоте зашла в церковь и стала молиться какой‐то иконе. Как оказалось — Ксении Петербургской. Узнала потом, что она покровительница семьи. <...> Весь день страдаю с переменным успехом... <...> У нас шок и слёзы, потрясение, потом — невероятная любовь. Я просто разрываюсь на части. В. Мороз, семинар «Семейные отношения» Семь месяцев до Пробуждения. Утром приехала Ольга Родионова, которая тоже хотела пойти на встречу с Морозом. Мы собрались и все вместе поехали. Людей набиралось много, поэтому Виктор Николаевич устраивал встречу только для нас, ищущих. Обычной аудитории — престарелых домохозяек, слава Богу, не было. Мороз удивился, что так много молодых людей, и начал выступление. Тема семинара — семейные отношения — в связи с недавними событиями была для нас очень актуальна. Несмотря на мой скепсис по отношению к учению Мороза, я слушал очень внимательно. Но не потому, что Виктор Николаевич обладал какими-то сверхспособностями (этого я, кстати, не отрицал, но из-за моего стойкого отвращения к разного рода религиям, мне не нравилась его форма подачи), а просто потому, что он был мудрым и приятным человеком, многое повидавшим за свою жизнь. Всё, что он говорил, было интересно, и я, отбросив предубеждения по отношению к форме, в очередной раз многое для себя почерпнул. Семинар длился два дня. На второй день, перед заключительной частью, Мороз устраивал личную консультацию, и мы с Настей на неё пошли. У него действительно был какой-то дар, в полной мере раскрывавшийся именно во время подобных консультаций. Мы спросили, в чём наша проблема. Мороз ответил, что Настя слишком сильно держится за меня, и поэтому я ей изменяю, ведь такова природа мужчины: он всё делает наоборот. Мне же он сказал, чтобы, несмотря на это, я старался не изменять, потому что ни к чему хорошему измены не приведут. Всё просто, банально, но ничего другого нам и не требовалось. После консультаций проходила заключительная часть, на которой Мороз говорил про детей. У нас с Настей уже был разговор о детях, и она дала мне понять, что хочет ребёнка, но я был не готов. Мне казалось, что заботы о детях могут помешать Просветлению, которое было для меня важнее. Мороз говорил о том, что настоящая проверка отношений начинается только после появления ребёнка. Ребёнок высвечивает в родителях всё скрытое, вскрывает это. С тем, что вылезает, приходится разбираться, и многие пары этого не выдерживают. Ещё он говорил, что если уж мы тут собрались для того, чтобы познать Бога, то ребёнок — это самый естественный природный инструмент, позволяющий обнаружить всё, что Бога от нас скрывает. Он объяснил, как на энергетическом уровне люди блокируют свою жизнь, используя контрацептивы и не позволяя ребёнку появиться. Сказал, что таким образом мы тормозим свою эволюцию. Я слушал это, соглашаясь практически с каждым словом, и в какой-то момент согласился окончательно. Решил, что контрацептивами больше пользоваться не буду. Если Богу будет угодно послать нам ребёнка, то пусть он это сделает. А Пробуждение, если это действительно эволюционный процесс, никуда не денется. Даже если и денется, то, по крайней мере, Настя будет счастлива. И тут случилось что-то невероятное. По моему позвоночнику снизу вверх пробежал физически ощутимый обжигающий энергетический разряд. Позвоночник выпрямился, и всё тело начало звенеть. «Ни хрена себе», — только и успел подумать я. Во мне будто бы какую-то пробку выбило. Энергия продолжала струиться, а я только и мог, что повторять про себя: «Спасибо, спасибо, спасибо...» Ноября На следующий день вслед за нами приехала Марина Штейн. <...> Я осуждала происходящее, но ничего не делала, поступившись собой. <...> В какой‐то момент стало очень плохо, потом всё рассосалось. <...>Всё это меня выжало просто досуха, и по физическим ощущениям, и ощущениям от мира я почти умерла.<...> На семинар Мороза «Семейные отношения» приехала Ольга Родионова, которая потащила нас в Новодевичий монастырь. Там я молилась, как могла, после чего нашла 100 рублей. Атман сказал что, за проделанную работу. Перед встречей с Морозом мы пошли к нему на консультацию. Многое обговорили: отношения и блоки, запросы и ожидания — всё, что мешает мужу и жене идти друг к другу. Мороз подтвердил все наши предположения. Марина, наконец, уехала. Мы остались с Олей и Серёгой и всю ночь рисовали. Началась новая эпопея.
|
