Harry POV
Как я ждал этого отпуска! 4 недели свободы. От тебя. На все сто процентов уверен, что будет трудно. А как же ещё, а? Но куда легче, чем с тобой. Да, Стайлс, заварил ты кашу…
Первые две недели я тратил на то, чтобы пытаться доказать себе, что я самый натуральный натурал из всех известных. В клубах меня знают в лицо, теперь даже денег не берут. Девушки подходят толпами. Что удивительно, не за автографами. За другим. Немного ближе и куда… занятнее. Но я отказываюсь. Несколько раз я забирал девочек домой на ночь, но дальше поцелуев не дошло ни разу. Чертов Томлинсон! Что ты такого со мной сделал, что мне разонравились девушки? Что мне-то теперь делать?
Оставшиеся две недели я торчал либо дома, либо у друзей. Съездил домой в Холмс Чапл. Почти сорвался и рассказал всё маме. Но в последний момент одумался и в тот же день вернулся в Лондон. Чтобы соблазна не было. Знаю, что стало бы легче, но кто знает, какие будут последствия.
Завтра последний выходной. Не скажу, что страшно рад этому, но мне не помешает какое-то действо. Уже 11 вечера, а я лежу на диване, бесцельно щёлкаю пультом от телевизора, пока мне на глаза не попадается музыкальный канал, по которому, по какому-то идиотскому совпадению, показывают наш клип WMYB. Вижу «знакомые» лица, слышу до боли знакомые аккорды, хочу бросить чем-нибудь тяжёлым в экран. Выключаю. И ещё с минуту смотрю в потолок. Так не может больше продолжаться. Вскакиваю, натягиваю первую попавшуюся одежду и выхожу из дома.
Мысль о клубе посетила меня в последний момент. Ну а что, пока есть время, почему бы не встряхнуться? Звоню знакомым, узнаю, где сегодня ожидается поменьше народу. И еду, что ж теперь жалеть.
Полночь. Я захожу в клуб без очереди. Захожу под громкие вопли толпы девушек снаружи. Дай Бог мне не встретить их внутри… Первым делом решаю пойти к барной стойке. Но народу немеренно (меня жестоко обманули, я же просил посоветовать клуб, где народу ПОМЕНЬШЕ), и я продвигаюсь к самому краю, где вижу немного места. Сзади завизжали. Чувствую, как кто-то виснет на шее. Да что же это такое? Грубо спихиваю с себя этого «кого-то» и продолжаю движение. «Кому-то» не понравилось моё поведение и оно (уж не знаю, кто это был) позвало подмогу. Я услышал дикие крики позади себя и резко рванул вперёд, пытаясь скрыться от назойливых людей. Почти что падаю на свободный стул, который освободил для меня парень, пересевший на место рядом. Отлично. Я на месте. На нужном месте.
- 2 пива, пожалуйста, - машу бармену. Пока можно начать с чего попроще. Улыбаюсь воспоминаниям с прошлой вечеринки. Было весело, что сказать.
Но не успеваю полностью погрузиться в себя, как слева от меня что-то падает на стол, и я чувствую, как какая-то жидкость потихоньку стекает на мои джинсы. Поворачиваю голову, готовый разразиться гневной тирадой, и вижу глаза. Глаза моего лучшего друга. Я не видел их почти месяц и сейчас немею. Не могу сказать ни слова. Просто… смотрю и, мягко говоря, офигеваю. От действия, которое они всё ещё на меня оказывают. Продолжаю сидеть даже тогда, когда Луи срывается с места и исчезает в толпе. И ещё 10 минут после. Это похоже на шок. Я никак не ожидал его здесь увидеть. Я не подготовился. Я опять начал сходить с ума. Чёрт.
Так и не выпив ни глотка, пытаюсь выбраться наружу. Это тяжело, но ничего, я справляюсь. Воздух. Он отрезвляет, хотя я и не пьян. Я просто начинаю мыслить более здраво. Подбадриваю себя. Говорю, что это не страшно. Всё в порядке. Спокойно.
Забываю, что стою в довольно-таки людном месте. Ко мне уже подбегают две девушки. Конечно, расписываюсь, фотографируюсь, всё, как и положено. Потом подходят ещё трое. И ещё 10. Классная ночь, блин.
Как только освобождаюсь от множества рук, быстрым шагом направляюсь подальше. Куда-нибудь, лишь бы подальше. Квартал. И ещё половина. Вокруг никого. Наконец, я могу подумать о своём. Но не тут-то было… Я вижу человека на асфальте. От него в сторону дороги стекает тоненький ручеёк крови. Руки раскинуты в стороны, а лицо изувечено. Прохожу мимо, не хочу ввязываться ни во что. Делаю даже ещё несколько шагов, как осознание того факта, что я знаю этого человека, просто сшибает меня с ног.
- Луи! – бросаюсь к нему. – Нет, нет, нет, неееет, Луи, нет! – шепчу, ощупывая его голову на предмет глубоких ранений. Вроде всё в порядке, но он молчит. Пытаюсь нащупать пульс, но то ли я слишком нервничаю, то ли… Нет, никаких то ли! Прикладываю ухо к его груди. Дышит. Тихо, но дышит. Жив. Выдыхаю.
Вытаскиваю телефон из кармана. Руки трясутся так, что роняю его на асфальт. Хорошо, не развалился хоть… Звоню маме. Единственный человек, которому я доверяю полностью (ну или почти). Быстро рассказываю о случившемся, периодически проверяя при этом, дышит Луи или нет. Мама советует отвезти его в больницу. Да, мам, конечно. Кладу трубку.
Не знаю, что стукнуло мне в голову, но в больницу мы так и не поехали. Поймав такси, я кое-как дотащил Луи до машины. Всю дорогу домой я трясся над ним, пытаясь уберечь от любой кочки, любого поворота. Не могу описать, что я чувствовал в тот момент. Внутри была только надежда на то, что с Луи всё будет хорошо. Я сжимал его ладонь как можно крепче. Почему-то мне казалось, что если он умрёт, это будет только моя вина…
***
Как я тащил его наверх, лучше не говорить. Это было трудно для нас обоих, особенно для Луи, который, по сути, сам идти не мог. А ещё хуже для меня, потому что тащить его пришлось как раз мне. Но это того стоило.
Я уронил его на кровать, потому что сил не осталось совсем. Хорошо хоть не упали с ним посреди коридора, было бы куда больше шума и куда больнее.
Принёс аптечку. Руки продолжали предательски трястись. Начал обрабатывать раны на лице. С бешено стучащим сердцем стянул футболку и охнул. Синяки и ссадины были повсюду. Я старался как можно аккуратнее прикасаться к повреждённым участкам, потому что безумно боялся сделать больно.
И так прошёл час… Целый час я практически сражался со своей психикой и ранами Луи. Целый час я сходил с ума. Потому что не знал, что будет дальше. Не знал, правильно ли я всё делаю. Когда я закончил, чуть не заплакал от вида моего друга. Неужели и правда я во всём этом виноват?.. Эта мысль меня просто убивала. Я вышел из комнаты, выключив свет. Сполз по двери вниз и всхлипнул. Какой же я слабый…
***
Чёрт знает, сколько прошло уже времени. Не могу заставить себя уйти далеко от комнаты.
И вот, наконец, слышу тихий стон. Вскакиваю на ноги, не успеваю даже подумать ни о чём толком, захожу в комнату и включаю свет. Смотрю, как Луи садится, морщится и снова стонет. Ему же нельзя… Подбегаю и стараюсь как можно аккуратнее уложить его обратно. Для этого приходится практически обхватить руками верхнюю часть его тела, на которой до сих пор нет футболки. Проглатываю подступившие чувства и шепчу, что сейчас принесу ему обезболивающее. Не могу смотреть, как он мучается.
Туда-обратно, практически бегом. Руки не слушаются, пока я ковыряюсь в коробке с таблетками. Наливаю воды в стакан и обратно. К моему… Луи. А он смотрит. Так смотрит, как никогда раньше. Я не могу заставить себя поднять на него глаза. Просто протягиваю таблетку и помогаю запить водой.
А что теперь? Я не смею уйти. Наверное, я должен что-то сказать, но не могу решить, какую из миллиона мыслей в моей голове выдать. Так и не успеваю решить, как слышу его тихий голос:
- Гарри, что я здесь делаю? Где я вообще?
Так давно его не слышал, что, кажется, схожу с ума. Отвечать стараюсь спокойно, но голос всё равно предательски дрожит.
- Ты у меня дома. Я… Нашёл тебя на улице. В крови, - голос сорвался и я отвернулся. Чёрт. – Я хотел отвезти тебя в больницу, но я знаю, как ты их не любишь… поэтому… вот.
Сжал кулаки. Разжал. И снова сжал, до боли впиваясь ногтями в ладони. Я выдал сам себя. Со всеми потрохами. Выдал всё, что так старательно прятал эти 2 месяца.
- Ты мог бы отвезти меня домой. У меня в кармане есть ключи.
Блин. И не подумал ведь об этом… Да какая теперь уже разница, он же всё равно переехал. А куда – это ведь не моё дело, так?
- Я… Я не знаю, где ты живёшь.
Кажется, пора уходить. Почти встаю с постели, как уха доносится едва слышное «спасибо, Гарри». Чёрт бы побрал этого парня! Не могу сдерживаться больше. Поворачиваюсь к нему. Смотрю, а самому страшно. Сейчас догадается обо всём и что тогда?..
- Я думал, ты умер. Твой пульс почти не прощупывался. И ты почти не дышал, - говорю на выходе. – Я… не знаю, что бы со мной стало, если бы ты вдруг умер, - глупый, глупый Стайлс, ну зачем ты это сказал? От осознания того, что я сам бы тогда, наверное, умер, к глазам подступают слёзы. Не хватало только расплакаться прямо перед ним. Нет уж. Встаю и, не оглядываясь, выхожу из комнаты.
Почти падаю на тот самый диван, который держал меня ещё несколько часов назад, и на котором я не ведал особенного горя. А что теперь? Теперь я не имею понятия, что делать дальше. Голова сама падает на руки. И слёзы на этот раз такие настоящие. И я больше не могу их удерживать.
