Глава 32. Кейт Блэкуэлл устала. Совещание продолжалось слишком долго

 

Кейт Блэкуэлл устала. Совещание продолжалось слишком долго. Она еще раз оглядела членов правления, сидевших за столом. Все эти женщины и мужчины казались такими свежими и полными сил! Значит, дело не в совещании, а в ней самой. Восемьдесят два года не шутка. Она стареет! Кейт сокрушенно покачала головой.

Нет-нет, смерти она не боится, но и уходить на покой рано. Нельзя умирать, пока бразды правления “Крюгер-Брент Лимитед” не возьмет член семьи Блэкуэллов. Горько разочаровавшись в Ив, Кейт попыталась было поговорить с Александрой, но та решительно отказалась даже войти в совет директоров.

– Ты же знаешь, я все для тебя сделаю, бабушка, но только не это. Я совершенно не способна управлять компанией. Джордж – другое дело. Он будет превосходным администратором…

–…Вы согласны, Кейт? – обратился к ней Брэд Роджерс. Кейт пришла в себя и виновато взглянула на Брэда.

– Простите, я не расслышала.

– Мы обсуждали присоединение фирмы Демко, – терпеливо повторил он.

Последнее время Брэда Роджерса беспокоила Кейт. На совещаниях она постоянно отвлекалась, думала о чем-то другом, но именно в ту минуту, когда он решал, что Кейт уже выжила из ума и пора бы старушке назначить другого председателя правления, она выдавала какую-нибудь ошеломительную идею, так что Брэду оставалось только удивляться, почему никто раньше до этого не додумался.

Удивительная женщина! Он вспомнил о том коротком давнем романе, много лет назад, и снова спросил себя, почему все так быстро оборвалось.

 

Это был уже второй визит Джорджа Меллиса к Питеру Темплтону.

– Скажите, мистер Меллис, часто ли вы в прошлом проявляли жестокость по отношению к женщинам?

– Нет, – покачал головой Меллис, – я ненавижу насилие. Пусть записывает, самодовольный сукин сын, пусть все получше запишет. Коронер обязательно спросит и об этом!

– Вы говорили, что родители никогда не наказывали вас? Физически, я имею в виду.

– Совершенно верно.

– Как считаете, вы были послушным ребенком? “Осторожно! Он расставил ловушку!"

– Обыкновенным, я полагаю.

– Обыкновенного ребенка время от времени наказывают за нарушение правил, установленных взрослыми. Джордж неодобрительно усмехнулся:

– Не помню, чтобы я нарушал какие-нибудь правила! “Лжет, – подумал Питер, – но почему? Что он скрывает?” И вспомнил разговор с доктором Харли после первого посещения Джорджа Меллиса.

" – Он сказал, что ударил свояченицу, Джон, и…

– Ударил! – негодующе перебил Харли. – Скажи лучше, едва не убил! Раздробил скулу, сломал нос и три ребра, жег сигаретой ягодицы и ступни.

Темплтона затошнило от отвращения.

– Он мне ничего не сказал!

– Еще бы! – рявкнул Харли. – Я пригрозил, что, если он не пойдет к тебе, обращусь в полицию!"

На ум вновь пришли слова Джорджа:

"Мне так стыдно! Поэтому я и решил посоветоваться с вами”.

Значит, он тогда тоже солгал!

" – Меллис говорил, что его жена страдает от депрессии и хочет покончить с собой.

– Вот это правда. Несколько дней назад Александра была у меня. Я прописал велбутрин. Не нравится мне ее состояние. А Меллис? Что ты о нем думаешь?

– Пока не знаю, – медленно ответил Питер, – но чувствую, что он опасен”.

 

Кит Уэбстер так и не смог забыть Ив Блэкуэлл. Она – словно прекрасная богиня, изменчивая и недосягаемая, очаровательная и капризная, веселая и жизнерадостная. Он – серый, унылый, застенчивый смертный. Что может быть общего между ними! Кит никогда не был женат, потому что не мог поверить: неужели какая-нибудь женщина может полюбить его настолько, что выйдет за него замуж?! Выйдя из операционной, этот талантливый хирург с волшебными пальцами неузнаваемо преображался. В нем абсолютно не было ни тщеславия, ни самолюбия. Кит вырос в семье, где правила властная, не терпящая возражений мать, а отец, слабовольный ничтожный человечек беспрекословно подчинялся. Сексуальные потребности Кита были невелики: почти вся энергия уходила на пациентов. Но теперь он мечтал об Ив Блэкуэлл, она снилась по ночам, и по утрам, вспоминая эти сны. Кит краснел. Уэбстер знал, что должен увидеть ее.

Как-то раз он, решившись, все же набрал номер.

– Ив, это Кит Уэбстер. Надеюсь, я не помешал. Вот… я… вспоминал о вас вчера… и… хотел узнать… как вы поживаете.

– Спасибо, Кит, все в порядке. А вы?

В голосе девушки слышались поддразнивающие нотки.

– П-превосходно, – выдавил он. – Не согласитесь пообедать со мной, если, конечно, вы не слишком заняты?

Ив улыбнулась. Какой восхитительно робкий маленький человечек! Забавно наблюдать, как он смущается и краснеет!

– С удовольствием, Кит!

– Правда? – удивился Уэбстер. – Когда?

– Как насчет завтра?

– Договорились, – поспешно согласился Кит, боясь, что она передумает.

Ив прекрасно провела время. Доктор Уэбстер вел себя, как влюбленный школьник: ронял салфетки, пролил вино и опрокинул вазу с цветами. Наблюдая за всеми его выходками, Ив искренне веселилась. Кто бы мог подумать, что это прославленный хирург!

Поднявшись из-за стола, Кит смущенно спросил:

– Не можем ли мы… когда-нибудь еще встретиться? Сохраняя абсолютную серьезность, но едва удерживаясь от смеха, Ив покачала головой:

– Лучше не стоит, Кит, я положительно боюсь влюбиться. Он залился краской, не зная, что ответить. Ив похлопала его по щеке:

– Я никогда вас не забуду. Кит снова опрокинул вазу.

Через несколько дней Уэбстер подошел к доктору Джону Харли, сидевшему в больничном кафетерии:

– Джон, обещаю все сохранить в тайне. Прошу, скажите правду: что случилось с Ив Блэкуэлл? Харли, поколебавшись, пожал плечами:

– Ну, хорошо. Ее избил зять, Джордж Меллис. И Кит Уэбстер ощутил, что в какой-то мере приобщился к жизни Ив.

Джордж Меллис начал терять терпение.

– Деньги нам нужны, завещание она изменила. Какого дьявола мы ждем?

Ив сидела на диване, поджав длинные ноги, наблюдая, как Джордж раздраженно вышагивает по комнате – Я желаю покончить с этим, Ив.

"Начинает терять контроль над собой”, – подумала девушка.

Джордж напоминал ей свернувшуюся кольцами ядовитую змею. Опасную. Однажды она уже сделала ошибку, зайдя слишком далеко, и это чуть не стоило ей жизни. Урок пошел на пользу, впредь она будет осторожнее.

– Согласна, – медленно протянула Ив. – Думаю, время пришло.

Меллис остановился:

– Когда?

– На следующей неделе.

 

Сеанс почти кончился, а Джордж Меллис ни разу не упомянул о жене. Но сегодня он неожиданно пожаловался:

– Меня беспокоит Александра. Состояние ее все ухудшается. Вчера ночью опять говорила, что бросится в море. Не знаю, что и делать.

– Я говорил с Джоном Харли. Он прописал ей какое-то лекарство.

– Надеюсь, оно поможет, доктор, – мрачно кивнул Джордж. – Не вынесу, если с ней что-то случится.

И Питер Темплтон сразу же встревожился, ощутил неприятное чувство, что трагедия неминуема. Этот человек способен на любое насилие.

– Мистер Меллис, можете вы рассказать о ваших прежних отношениях с женщинами?

– Все как обычно, доктор.

– Вы когда-нибудь выходили из себя, забывались? Джордж Меллис отлично понимал, куда ведут расспросы.

– Никогда. Я уже говорил, что ненавижу насилие.

Пусть теперь попробует его поймать!

"…Никогда не видел подобного зверства, Питер. Он раздробил ей скулу, сломал нос и три ребра, жег ягодицы и ступни сигаретой”.

– Иногда, – заметил Темплтон, – для некоторых людей подобные взрывы дают выход эмоциям, необходимую разрядку.

– Понимаю. Один из моих друзей развлекается, избивая шлюх.

Друг! Первый тревожный сигнал!

– Расскажите о вашем приятеле.

– Он ненавидит проституток. Те вечно пытаются облапошить его. Так что, когда он сделает то, зачем пришел, всегда не прочь отвесить им пару горячих, так, на всякий случай, чтобы знали, с кем имеют дело!

Он взглянул на Питера, но, не заметив никаких признаков неодобрения, осмелел:

– Как-то раз, когда мы были на Ямайке, черномазая потаскушка затащила его в отель, довела до кондиции, а потом потребовала еще денег.

Джордж улыбнулся:

– Он ей чуть мозги не вышиб! Клянусь, больше она уже ни с кем не попытается проделать такую штуку!

«Это безумец, – решил Питер Темплтон. – Конечно, никакого приятеля не существует. Хвастается своими подвигами, но пока еще опасается открыто признаться, кто их совершил. Мания величия, причем в опасной форме!»

Питер решил как можно скорее поговорить с Джоном Харли еще раз.

Они условились пообедать в Гарвард-клубе. Питер никак не мог придумать, с чего начать. Необходимо было узнать о Меллисе как можно больше и одновременно не выдать врачебную тайну.

– Что вы можете сказать о миссис Меллис? – спросил он наконец.

– Александре? Прекрасная женщина! Я лечил их с сестрой, когда обе были еще совсем маленькими. И, ухмыльнувшись, добавил:

– Встречал я двойняшек, но таких одинаковых никогда. В жизни не сумеете их различить!

– Они так похожи? – нахмурился Питер.

– Две капли воды! Раньше они вечно этим пользовались. Помню, как-то Ив заболела, и пришлось прописать уколы. Что вы думаете? Она каким-то образом ухитрилась подставить Александру. Удивительно! Даже теперь, когда они стали взрослыми, я по-прежнему не могу сказать, кто есть кто.

– Вы сказали, – задумчиво протянул Питер, – что Александра пришла к вам и призналась, что ее посещают мысли о самоубийстве?

– К сожалению.

– Джон, а откуда вы знаете, что это была именно Александра?

– Видите ли, у Ив остался на лбу шрамик после нападения Меллиса.

Опять тупик.

– Понятно.

– Кстати, как идут дела с Меллисом?

Темплтон поколебался, решая, стоит ли говорить все.

– Не могу найти контакт. Он скрывается за маской порядочного человека, я стараюсь вывести его на чистую воду.

– Будьте осторожны, Питер. Если хотите знать мое мнение, этот человек психически ненормален.

Харли вздрогнул, вспомнив лежащую в луже крови Ив.

– Обе сестры должны унаследовать большое состояние, не так ли? – спросил Питер.

Теперь уже настала очередь Харли замяться.

– Я не очень-то хорошо осведомлен. Это чисто семейные дела, но, по-моему, бабка вычеркнула Ив из завещания. Все получит ее сестра.

«…Меня беспокоит Александра, доктор. Она сильно угнетена. Все время говорит, что хочет покончить с собой. Я не вынесу, если с ней что-то случится».

Именно так мог жаловаться человек, замышляющий убийство. Настораживало одно – сам Меллис был наследником огромного состояния, а ведь такие, как он, убивают обычно только из-за денег. И Темплтон решил, что все это – игра его разгоряченного воображения.

 

…Женщина тонула в ледяном море, а он пытался ее спасти, подплывая ближе, но волны были слишком высоки, и женщина то скрывалась в глубине, то поднималась на поверхность.

– Держитесь! – завопил он. – Я иду!

Питер старался плыть быстрее, но руки и ноги словно налились свинцом, и он беспомощно наблюдал, как ее снова потянуло вниз. Добравшись наконец до того места, где скрылась женщина, он огляделся и увидел надвигающуюся огромную белую акулу. Питер Темплтон с воплем проснулся. Зажег свет и сел в постели, думая о приснившемся кошмаре.

На следующее утро он позвонил детективу, лейтенанту Нику Паппасу. Ник Паппас, человек огромного роста и размера, вовсе не был толстым, просто очень широкоплечим и мускулистым. Он нес службу в отделе по расследованию убийств, в одном из “веселых” районов Манхэттена. Питер познакомился и подружился с ним несколько лет назад, когда был вызван в суд в качестве эксперта-психиатра по делу об убийстве. Страстью Паппаса были шахматы, и раз в месяц они обязательно встречались за шахматной доской.

– Отдел по расследованию убийств. Паппас у телефона, – отозвался лейтенант.

– Ник! Это Питер.

– А, дружище! Как поживают тайны разума?

– По-прежнему пытаюсь разгадать. Тина здорова?

– Лучше не бывает! Чем могу служить?

– Мне нужны кое-какие сведения. У тебя остались связи в Греции?

– Еще бы, – простонал Паппас. – У меня там куча родственников и всем нужны деньги. Глупее всего, что я всегда посылаю, сколько бы ни запросили. Может, стоит записаться к тебе на прием?

– Слишком поздно! – объявил Питер. – Ты безнадежен!

– Вот и Тина твердит то же самое. Какая информация тебе нужна?

– Слыхал когда-нибудь о Джордже Меллисе?

– Продуктовая компания?

– Да.

– Ну, близко не знакомился, но знаю, кто это. Что именно тебе нужно?

– Интересно, есть ли у него деньги?

– Ты что, смеешься?! Его семья…

– Я имею в виду собственные деньги.

– Проверю, конечно, но это пустая трата времени. Меллисы до неприличия богаты.

– Кстати, если кто-нибудь из ваших будет расспрашивать об отце Меллиса, действуйте поосторожнее! У него уже было несколько сердечных приступов.

– Хорошо. Сейчас дам телеграмму. Но Питер вспомнил сегодняшний сон.

– Ник, не мог бы ты лучше позвонить? Сегодня!

– Ты ничего не хочешь рассказать, Питер? – встревожился Паппас.

– Пока нечего рассказывать. Просто хочу удовлетворить любопытство. Счет за переговоры пришли мне.

– Уж в этом не сомневайся! Да еще учти – за тобой обед, и уж там я из тебя все вытряхну, не отвертишься!

– Заметано.

И Темплтон, сразу почувствовав себя немного лучше, повесил трубку.

Кейт Блэкуэлл стало плохо. Она сидела за столом, разговаривая по телефону, когда внезапно начался приступ: комната завертелась, все поплыло, и пришлось схватиться за ручки кресла, пока в глазах не прояснилось.

Вошедший в кабинет Роджерс бросил взгляд на ее бледное лицо и охнул:

– Ты здорова, Кейт?

Она медленно отпустила ручки.

– Голова немного закружилась. Ничего серьезного.

– Когда ты в последний раз проверялась у врача?

– У меня нет времени на такую чепуху, Брэд.

– Значит, найди. Сейчас же скажу Анетт, чтобы поговорила с Джоном Харли.

– Черт возьми, Брэд, прекрати кудахтать!

– Пойдешь к врачу?

– Если немедленно отцепишься от меня.

 

Назавтра секретарь Питера сообщила:

– Детектив Паппас на первой линии. Питер поднял трубку:

– Привет, Ник!

– Думаю, дружище, нам нужно срочно поговорить. Питер почувствовал, как тревожно забилось сердце:

– Узнал что-нибудь о Меллисе?

– Поговорил с самим стариком. Во-первых, у него в жизни не было сердечных приступов, а во-вторых, заявил, что считает своего старшего сына Джорджа мертвым. Говорит, он погиб для него самого и всей семьи! Когда я спросил, почему, старый черт просто бросил трубку. Пришлось позвонить своему бывшему сослуживцу в Афины. Твой Джордж – настоящее сокровище! Полиции он хорошо известен. Извращенец. Получает удовлетворение, издеваясь над мальчиками и девушками. Последней жертвой перед отъездом из Греции был пятнадцатилетний юноша-проститутка. Его тело нашли в отеле и смогли обнаружить убийцу. Старый Меллис роздал кучу взяток и пинком под зад вышиб малыша Джорджа из Греции. Ну как, удовлетворен?

Питер, естественно, не почувствовал удовлетворения, скорее пришел в ужас от услышанного:

– Спасибо, Ник. Я у тебя в долгу.

– Ну нет, приятель, я тоже не желаю оставаться в стороне. Если этот парень опять принялся за свое, лучше сразу свяжись со мной.

– Обязательно, Ник, как только узнаю все наверняка. Привет Тине.

И Питер повесил трубку. Ему многое нужно было обдумать. Сегодня в полдень к нему должен был прийти Джордж Меллис.

Доктор Джон Харли был занят осмотром пациента, когда из приемной позвонила медсестра.

– Пришла миссис Джордж Меллис, но она не записана на прием, и я сказала, что сегодня…

– Проводите ее в кабинет через служебный вход, – перебил Харли.

Она была еще бледнее, чем в прошлый раз; под глазами черные круги.

– Простите, что врываюсь без предупреждения, Джон, но…

– Не беспокойтесь, Александра. Что-нибудь случилось?

– Не знаю. Мне невыносимо плохо.

– Принимаете велбутрин регулярно?

– Да.

– И все же чувствуете себя угнетенной? Кулаки женщины судорожно сжались:

– Это хуже любой депрессии. Я в отчаянии, Джон! Совершенно потеряла самообладание. И ненавижу себя. Боюсь… боюсь совершить что-то ужасное…

– Не стоит, – успокаивающе начал доктор. – Я уверен, у вас ничего серьезного. По крайней мере физически. Готов поклясться своим многолетним опытом. Все это чисто эмоциональные явления. Попробуем другое лекарство номифензин. Очень эффективное. Уже через несколько дней заметите перемены к лучшему.

Он быстро выписал рецепт:

– Если к пятнице не придете в себя, обязательно позвоните. Возможно, придется проконсультироваться с психиатром.

Полчаса спустя, возвратившись домой, Ив тщательно стерла с лица крем и смыла краску под глазами. Близился решающий момент.

Уверенный, спокойный, улыбающийся Меллис сидел напротив Питера Темплтона.

– Как вы себя чувствуете сегодня?

– Неплохо, доктор. Вы не представляете, как помогли мне.

– Разве? Каким образом?

– Знаете, на душе спокойнее, когда есть, с кем поговорить. Ведь на этом основаны принципы католической церкви? На исповеди?

– Очень рад, что смог быть вам полезен. А ваша жена? Не выздоровела?

– Боюсь, нет, – нахмурился Джордж. – Она опять была у доктора Харли, по-прежнему говорит о самоубийстве. Наверное, я увезу Александру куда-нибудь. Ей необходима перемена места.

Питеру все больше казалось, что в словах этого человека звучит нечто зловещее. Неужели это всего лишь его воображение?!

– Греция – великолепная страна, – небрежно заметил он. – Собираетесь познакомить жену со своей семьей?

– Пока нет. Они очень хотят встретиться с Алекс, – широко улыбнулся Меллис, – но беда в том, что каждый раз, когда я приезжаю, отец пытается уговорить меня вернуться и взять в свои руки семейный бизнес.

Именно в этот момент Питер понял, какая опасность грозит Александре Меллис.

Еще долго после ухода Джорджа Питер Темплтон сидел в кабинете, перечитывая записи. Наконец потянулся к трубке и набрал номер:

– Сделайте мне одолжение, Джон, выясните, где Меллис с женой провели медовый месяц.

– Могу сказать прямо сейчас. Я сам делал им прививки. Они были на Ямайке.

"…У меня есть приятель, который обожает избивать шлюх… Как-то мы были вместе на Ямайке… Грязная потаскушка затащила его в номер, стянула с парня брюки и потребовала еще денег… Он избил ее до полусмерти. Больше эта тварь на такое не осмелится”.

Все же у Питера не было никаких доказательств того, что Меллис собирается убить жену. Джон Харли подтвердил, что Александра Меллис действительно зациклилась на самоубийстве. Питер пытался убедить себя, что это не его дело. Но в глубине души знал, что это не так.

Питер Темплтон еще в школе вынужден был зарабатывать деньги на учебу. Отец его был надзирателем колледжа в маленьком городишке штата Небраска, и, даже получив стипендию, Питер не смог позволить себе учиться в одном из прославленных медицинских институтов. Закончив с отличием университет Небраски, он продолжал специализироваться в психиатрии. С самого начала Питер приобрел прекрасную репутацию. Секрет заключался в его искренности и доброжелательности. Темплтон не мог быть равнодушным к нуждающимся в помощи людям, и хотя Александра Меллис не была его пациенткой, все же ее судьба волновала Питера. Эта женщина была разгадкой к шараде, недостающей частью головоломки, и, вероятно, встреча с ней поможет все решить. Отыскав историю болезни Меллиса, Питер нашел номер телефона и позвонил Александре.

Подошла горничная.

– Миссис Меллис дома?

– Сейчас позову.

– Миссис Меллис, меня зовут Питер Темплтон. Я…

– Я знаю вас, доктор! Джордж мне рассказывал! Питер удивленно поднял брови. Он готов был побиться об заклад, что Меллис ни слова не сказал жене.

– У вас не будет времени побеседовать со мной? Может, пообедаем вместе?

– Джордж? Что-то случилось с Джорджем?

– Нет, ничего. Просто подумал, что неплохо бы нам поговорить.

– Конечно, доктор Темплтон.

 

Они сидели за угловым столиком в ресторане “Ла Гренуй”. С той секунды, как вошла Александра, Питер был не в силах оторвать от нее глаз. Александра была в простой белой юбке, облегающей блузке с единственной ниткой жемчуга вокруг шеи. Питер пытался найти на ее лице следы усталости и депрессии, о которых упоминал доктор Харли, и не мог отыскать. Но если Александра и заметила, что он не сводит с нее глаз, то не подала виду.

– С моим мужем вправду ничего не случилось, доктор Темплтон?

– Нет-нет.

Все оказалось гораздо труднее, чем предполагал Питер. Он попал в весьма неприятное положение. Не имея права злоупотреблять доверием пациента, Питер все же чувствовал, что обязан предупредить Александру Меллис. Отпустив официанта, Питер спросил:

– Муж говорил вам, по какому поводу лечится у меня, миссис Меллис?

– Да. Последнее время ему очень тяжело приходится. Его партнеры в фирме взвалили на Джорджа почти всю работу. Джордж очень добросовестный человек, вы же знаете, доктор.

«Невероятно! Она и понятия не имеет о том, что случилось с сестрой! Почему никто ей не сказал?»

– Джордж говорил, насколько лучше чувствует себя теперь, когда есть с кем поделиться своими проблемами, – благодарно улыбнулась Александра. – Я так рада, что вы смогли ему помочь.

Господи, она же ничего не знает! И обожествляет своего мужа! Если Питер скажет правду, что будет с этой женщиной?! Как объяснить, что ее муж – маньяк, убийца, изуродовавший ее же сестру. Но имеет ли Питер право промолчать?!

– Должно быть, это очень благодарная профессия – быть психиатром, – продолжала Александра. – Вы способны облегчить страдания многих несчастных.

– Иногда, – осторожно согласился Питер, – но бывают неудачи.

Официант принес заказанные блюда. Завязался разговор; оба чувствовали себя так, будто давно знакомы друг с другом. Питер сознавал, что, может быть, впервые в жизни, встретил такую очаровательную женщину, и неожиданно, с неприятным удивлением понял, как завидует Джорджу Меллису.

– Я очень рада, что познакомилась с вами, – сказала наконец Александра, – но ведь вы хотели о чем-то поговорить со мной, не так ли?

Настала решительная минута.

– В общем-то да. Я…

Питер замолчал. Одно неосторожное слово может разрушить ее жизнь. Он пришел в ресторан, полный решимости рассказать о своих подозрениях и предложить поместить Джорджа в лечебницу, но теперь, когда увидел Александру, все усложнилось. Темплтон снова вспомнил слова Меллиса:

«…Ей не становится лучше. Но больше всего меня беспокоит ее желание покончить с собой…»

Питеру показалось, что сидящая перед ним женщина совершенно здорова и абсолютно нормальна. Может, это результат приема лекарств? По крайней мере об этом можно спросить:

– Джон Харли говорил, что вы принимаете…

– Вот ты где, дорогая! – послышался громкий голос Джорджа Меллиса. – Я позвонил домой и обнаружил, что ты отправилась в ресторан. Здравствуйте, мистер Темплтон! Рад вас видеть. Надеюсь, не помешаю?

Момент был упущен.

 

– Зачем ему понадобилась Алекс? – раздраженно допытывалась Ив.

– Не имею ни малейшего представления! Слава Богу, хоть велела передать, где ее можно найти. Представляешь, ушла на свидание с Темплтоном! Хорошо, что я успел!

– Мне все это не нравится.

– Поверь, ничего страшного не случилось. Я обо всем расспросил, и Алекс сказала, что они просто болтали ни о чем.

– Думаю, нам нужно побыстрее шевелиться! При этих словах Джордж Меллис ощутил что-то вроде чувственной дрожи. Как долго он ждал этого!

– Когда?

– Сейчас.