Глава 4. Джек пристально смотрел, ему снесло крышу, яйца посинели, а рот наполнился слюной, когда Рейчел полностью сбросила одежду буквально за долю секунды

 

Джек пристально смотрел, ему снесло крышу, яйца посинели, а рот наполнился слюной, когда Рейчел полностью сбросила одежду буквально за долю секунды. Он выругался. Колени ослабли. Он был благодарен тому, что стоял прислонившись. Она была абсолютно обнаженной. Без знакомого бюстгальтера, и без трусиков, на влажной киске, в которой он не был, хвала небесам, иначе она была бы уже нагнута через диван.

Жадно втянув воздух, как будто только что пробежал не один километр, он пожирал хищным взглядом каждый миллиметр ее бледного тела. Гордо поднятый подбородок и плечи, ее небольшую, но пышную и упругую грудь, ее плоский живот, и с-километр-в-длину ног. Она развела руки и повернулась на месте, показав изящный изгиб спины и дерзкую маленькую попку.

- Последний вызов, - сказала она, встречаясь взглядом с ним. - Если это не привлекает тебя, я отстану. Можешь выбрать бисквит.

Иисусе, она была дерзкая и смелая. Джек понятия не имел, что за женщина, стоящая перед ним. Чертовски точно, не та Рейчел, которую помнил, которая скрывалась от мстительной тетки, оставаясь вдали от дома как можно дальше. А в 16 убежала из дома, когда подверглась нападению. Стив не рассказывал и Джек не расспрашивал. Но одного слова было более чем достаточно.

Стены начали давить. Пот выступил на коже, и живот больно стянуло в узел. Он мог бы отказать старой версии Рейчел. Но этой, он сражен окончательно.

Ее соблазнение было сто процентной гибелью. Он был в ужасе от того, что собирался оттолкнуть на х*й Рейчел и Райли, единственных людей, которых считал семьёй. Людей, с которыми отмечал праздники, и которым посылал подарки. Люди, о которых думал в самых дерьмовых ситуациях, когда нуждался в поводе, чтобы вытащить собственную задницу из когтей смерти. У него ничего и никого не будет, если он их потеряет. Он всегда будет волноваться, что они могут быть в беде или им необходимо что-то, но его помощь отвергнут.

- Ты убиваешь меня, Рейчел, - хрипло сказал он.

- Ну, это однозначно справедливо.

Ее руки прошлись вдоль тела.

- Я тоже умираю из-за тебя.

Он выпрямился. Собираясь спросить, почему она приехала, и если она упомянет имя Стива, он свалит на пляж и будет идти, не останавливаясь, пока не взойдет солнце. Если она не вспомнит Стива, а также... он не может отвергнуть ее. Он возьмет ее в постель и попытается найти хоть какое-то исцеление. Он должен, как можно тщательно, подобрать слова, сделать все, что можно сделать, и найти какой-то способ, чтобы утром ничего не изменилось между ними. Он молился об облегчении дальнейших отношений и об избегании какой-либо неловкости. Если бы, как бонус, она отпустила прошлое, связанное со Стивом, и смогла свободно двигаться вперед, он смог бы жить с этим настолько долго, пока будет верить в это.

- Почему я? - выплюнул он.

Руки ее упали по бокам. Она встретила его взгляд с поднятой головой и сказала,

- Потому что я хочу быть с тем, с кем чувствую связь. С тем, кто не собирается ошиваться вокруг меня, но в итоге бросит. С мужчиной, который знает, как обращаться с телом женщины и мне не нужно говорить ему, что я хочу.

Все. Он ходячий труп.

Джек шагнул вперед с контролируемой спешкой, его внимание сузилось на Рейчел и цели, войти в нее так быстро, как это возможно. Он ясно осознавал, как мало времени у него было быть с ней. Срок не будет достаточно долгим, и ему отведено всего несколько часов.

Как только очнулся, он мог видеть ее дрожь, но уверенный взгляд. Когда он обнял ее за талию и поднял, она ахнула, но не отшатнулась. Вместо этого ее изящные руки обвелись вокруг его шеи, и она уткнулась лицом ему в горло. Он был влажным от пота, но, кажется, ей все равно. Она уткнулась носом, высунула язык и лизнула. Невероятно, его член затвердел ещё сильнее. Он был так тверд, что больно, член пульсировал в джинсах, требуя облегчения от мучений.

Он направился к прихожей, ведущей в спальню, чуток отодвинул ее от себя, чтобы, на самом деле, они смогли заняться сексом не где попало.

У Рейчел были другие планы. Используя свои руки, она подтянулась достаточно, чтобы обвить ногами вокруг его талии. Ее атласная, шелковистая киска, прижимающаяся к его животу, заставила оступиться. Он прижал ее к стене справа от входа в прихожей, одной рукой смягчая удар.

- О, Боже. - она дышала в его ухо. - ты делаешь меня такой горячей.

- Рейчел.

Он прижался своим виском к ее и закрыл глаза, борясь за контроль. Его грудь вздымалась от тяжелого дыхания, касаясь ее грудей, находящиеся напротив него.

Пальцами она схватила за его волосы, дергая с силой, пока его голова не поднялась. Она смяла его мягкий рот своим, держа под углом, как сама хотела. Когда его губы раскрылись для резкого вдоха, она воспользовалась. Ее язык ворвался внутрь, облизывая и поглаживая в горячем влажном соитии.

Джек застонал, отказавшись от надежды обуздать себя. Она набросилась на него, ее бедра обвились вокруг его, ее тело повторяло его изгибы. Если бы он не хотел ее так сильно, это могло бы сойти за нападение. Или нанесение телесных повреждений. На самом деле, он был чертовски возбужден, что собирался кончить в штаны. После того, что она пережила в юности, и тот факт, что она доверяла ему достаточно, чтобы быть такой открытой и настойчивой, разбудил его инстинкт собственника и защитника. Насколько сильно он любил ее прежде, было ничто по сравнению с тем, что он чувствовал к ней в данный момент.

Он разорвал Поцелуй.

- Рейчел... дорогая... помедленнее. Позволь мне.

- Неееет, - простонала она, прокладывая поцелуи от небритого подбородка до ушей.

- Поторопись. Если ты в ближайшее время не войдешь в меня, я само воспламенюсь, клянусь тебе. Или кончу без тебя. Это пещерная вещь - сексуальна как ад.

Он бы рассмеялся, если бы не чувствовал, что идёт ко дну. Она понятия не имела, о чем просила, но она собиралась получить это.

Рейчел вонзила зубы в мочку уха Джека и потянула за волосы. Опасный, экзотический аромат его разгоряченной кожи подстегнул ее чувствовать себя раскованной и дикой. Резкость его голоса, не прикрытое желание в его тоне и напряжение в его теле, побуждали провоцировать его, насколько он будет готов зайти.

Насколько она готова выйти за свои рамки...

Она четко понимала, что они неподалеку открытой раздвижной стеклянной двери и общественного пляжа. Отдаленно она слышала голоса и музыку. Если в доме горел бы свет, она и Джек были бы видны, как на ладони. Но они скрыты мраком помещения, когда за пределами дома местность купалась в слабом свете восходящей луны. Тем не менее, риск быть увиденной возбуждал, захватывал.

Джек развел коленом ее ноги и прижал к стене. Его рука опустилась по спине к попке и начала сжимать и мять, делая ее действительно чертовски радой, что она делала все те физические упражнения и приседания в подготовке к этой ночи. Она тренировалась, как будто готовилась к марафону, предполагая, что ночь в постели Джека будет не менее напряженной.

Боже, она не могла ждать, и чувствовала себя противоречиво из-за этого. Уже двенадцать лет, как ни один мужчина, кроме Стива, не занимался с ней любовью, но Джек настолько другой. Секс с ним не был нежный или знакомый, но как раз это было то, что нужно. Как раз то, что хотела. Его руки ощущались, как будто они должны быть на ней, касаться ее. Не потому, что он был настолько уверен в себе, а потому что чувствовал, что это правильно.

Когда его рука скользнула ниже, она замерла, напрягая каждый мускул в ожидании прикосновения там, где она хотела больше всего. Все происходило быстро, но недостаточно для нее.

- Ш-ш-ш, ш-ш-ш, - успокаивал он, уткнувшись губами ей в ушко. Просунул сзади пальцы между ее раздвинутых ножек.

Рейчел почувствовала в нем изменения. Он был, как затишье перед бурей, когда температура увеличивается, ветер замирает, и воздух становится тяжелым в ожидании. Она вздрогнула, чертовски возбужденная она чувствовала, как будто малейшее прикосновение может разорвать ее. Ее кожа была слишком чувствительной и горячей. Ее грудь была слишком напряженной.

Откинув голов назад, он смотрел на нее томными глазами. Наблюдая за ней, когда два пальца скользнул внутрь нее.

Звук, который вырвался из нее, был пропитан жаждой. Ее киска сжималась с жадностью, затягивая два толстых пальца, скользящие в нее по самые костяшки. Кровь отлила, мышцы сжались от удовольствия, разлитого по венам.

- Ты такая тугая. - Его голос был грубым, как наждачная бумага. Его пальцы выскальзывали полностью, а затем ныряли глубоко. Ее бедра дрожали, колени подогнулись.

Джек освободился от ее пульсирующей киски и, руками обхватив ее попу, нагнулся, чтобы помочь ее ногам коснуться пола. Она отступила от стены с закрытыми глазами, ее ладони гладили плоскость под обшивкой, ее дыхание было быстрым и поверхностным.

Он поймал лицо руками и поцеловал ее, его рот накрыл ее губы с жестокостью, которую раньше не показывал. Любое сопротивление он чувствовал, прежде чем оно пропадало, вытесненное целенаправленной решимостью, которая заставляла ее сердце учащенно биться.

Это было неправильно для нее. У нее не было никакой возможности подготовиться к этому. Когда его рот прошелся от ее щеки к горлу, посасывая и покусывая нежную кожу, она почувствовала себя ослабевшей. Вся уверенность и план, который она себе придумала, растаяли под сжигающей, направленной на нее страстью Джека. В его натиске не было колебаний, в его прикосновениях не было условности, в господстве по отношению к ее телу не было осторожности.

Его руки переместились от ее щеки к плечам, потом вниз по ее рукам. Когда жар его рта окружил тугой сморщенный сосок, он схватил ее грудную клетку и притянул к себе, выгнув ее спину так, чтобы ее грудь тянулась к нему как подарок.

Ее глаза распахнулись, сосредоточившись на затененном потолке сверху. Ощущение на соске трепещущего языка Джека было таким утонченным, что она подумала, что смогла бы достичь оргазма. Ее живот вздрагивал, а ноги извивались. Ее клитор требовательно пульсировал.

- Пососи меня, - попросила она, нуждаясь в быстрой разрядке, чтобы достичь резкой грани своей похоти.

Он сделал, как она просила, но не так, как ей хотелось. Не быстро и не нежно. Каждый медленный, жесткий засос расходился вглубь, усиливая голод, зажимавший ее в железный кулак. Горячие посасывания ее груди отзывались в матке резкими ритмичными сокращениями, порождающими ее потребность достичь кульминации и сводящие ее с ума.

- Быстрее.

Его рот вернулся к забытому соску, его зубы царапали затвердевший холмик, останавливаясь на его верхушке трепещущим языком.

- Джек. Пожалуйста.

Ее голова склонилась на бок, ее покрасневшая щека прижималась к прохладной стене.

- Еще.

- Прекрасно, - промурлыкал он. - Мягкая и влажная. Слишком сладкая, чтобы спешить попробовать.

- Они меньше, чем тебе нравятся, - выдохнула она.

Его следующий засос был таким сильным, что вызвал граничащее с болью удовольствие. Она всхлипывала и вонзала короткие ногти в свои ладони. Он жестко притянул ее снова, затем успокоил пульсирующий кончик мягким облизыванием.

- Ты - то, что мне нравится.

Его руки переместились в контрапункт с новой жестокостью его рта, большие пальцы его рук нежно поглаживали складку под грудью, размягчая ее. Две стороны одного человека - одна нежная и благоговейная, другая грубая и дикая.

- Каждый твой миллиметр.

Прижав ее спину к стене, его руки скользнули вниз по талии к бедрам, его колени раздвинулись, когда он опустился ниже. Он поцеловал влажное место между ее грудей.

- Этот дюйм.

Его язык следовал вниз по дорожке, облизывая ее живот, чтобы опустить язык в ее пупок.

- И этот.

Когда он сжал ее ягодицы обеими руками и потянул ее бедра вперед, через ее кожу прошло электричество, он втянула воздух возле ее бритого холмика.

- И, определенно, этот.

- Джек...

Она не знала, как выживет, если он опустит рот ей между ног. Она не знала, как она выживет, если он этого не сделает.

- Держите себя открытой для меня, - приказал он хриплым голосом.

- Позвольте мне смотреть на тебя.

Их взгляды застыли. Хотя он говорил с командой, была нежность, как он смотрел на нее, что помешало застенчивости или почти не сомневаться. Вдохнув глубоко, она наклонилась и раскрыла киску... и многое другое о себе, о чем он мог догадываться.