Студопедия — Мироходцы: падение 7 страница
Студопедия Главная Случайная страница Обратная связь

Разделы: Автомобили Астрономия Биология География Дом и сад Другие языки Другое Информатика История Культура Литература Логика Математика Медицина Металлургия Механика Образование Охрана труда Педагогика Политика Право Психология Религия Риторика Социология Спорт Строительство Технология Туризм Физика Философия Финансы Химия Черчение Экология Экономика Электроника

Мироходцы: падение 7 страница






Но продавец вместе со своими собственными сувенирами оказался на месте. У прилавка стояли девочки школьного возраста и рассматривали побрякушки.

Никс с Найком подошли ближе, поздоровались, и Никс задала животрепещущий вопрос:

– Ну, что?

Продавец изобразил восторженное одобрение:

– Ну, я могу вас поздравить. Взяли парусник и деревяшку.

Никс шокированно замерла с открытым ртом.

– Д... де... – попыталась выговорить она.

– Угу, женщине так понравился рисунок, сказала – приеду домой, сразу в рамку и на стену. Если сами делаете – вы подумайте, может, вам шкатулки такие собирать. Только я бы узорчиками больше занялся, люди-то они сложнее, да и не везде пойдут. Цветочки там, ракушки, кораблики – вот это все, сюда за ними едут, собственно.

– Ох. С-спасибо, – все же выговорила Никс, получая на руки пару смятых банкнот и завернутые в пакетик оставшиеся кулоны.

– Можете мне и завтра их принести, – продолжил продавец. – Один за вечер – это весьма недурно, для оригинального дизайна и неизвестного автора – так вполне.

Никс деревянно улыбнулась, прижимая пакетик и деньги к груди:

– Спасибо еще раз. Мы подумаем.

– Приходите! – вслед им напутствовал парень.

Найк, улыбаясь, приобнял ее за плечо:

– Ну, что? С почином?

– У-уф... – выдохнула Никс, все еще слега ошарашенная. – Парусник забрали. А я же его самым первым сделала! Как так? Они б еще солнышко купили – оно, по-моему, хуже всего вышло.

– Ну, порою сложно понять, что людям понравится, а что нет. Мне, например, все понравились.

– И что мне теперь с ними делать? – растерянно спросила Никс. – Нет, я, конечно, не думала, что прям все сразу купят, но... дощечку! Кто-то купил тот быстрый портрет девушки! Довольно кривой, кстати сказать.

– Никс, они действительно очень красивые, – Найк приостановился. – Правду тебе говорю. Поклянусь, если хочешь.

– Ты пристрастен, – сказала она, развернулась и пошла вперед, чтобы он не видел, как она совершенно по-дурацки улыбается.

Внутри и правда ощущался небывалый подъем – будто у нее не один талисман купили, а сразу все. Это было очень странное чувство. Никс понимала, что думать так, наверное, не очень правильно. И все же, она ничего не могла с собой поделать: ей казалось, что, пускай бы Найк был единственным человеком в целом мире, кому вообще нравятся ее работы, одно это уже сделало бы ее счастливой. Да, пожалуй, этого бы было достаточно, чтобы продолжать и никогда в себе не сомневаться.

Никс развернулась к нему лицом и стала идти задом наперед, раздумывая вслух:

– Итак, на что бы мне спустить мои первые заработанные деньги?

– Твои деньги. Тебе решать. Вроде тебе сумки не хватало днем?..

– Не хочу тратить их на что-то полезное. Хочу отпраздновать. О! – она повела носом в сторону палатки со сладостями. – Яблоки в карамели!

В итоге они наелись еще и сладких яблок, обсыпанных шоколадной крошкой, а потом Никс купила два больших стакана пряного медового глинтвейна.

Из-за белых скал выплыла пузатая луна.

Собственно, вот и все. Больше ничего ей особо не нужно было. Они шли, держась за руки, пили сладкое вино из бумажных стаканчиков, хохотали, болтая о каких-то сущих глупостях, рассказывали истории из жизни, а мимо них пролетала ночь, все еще теплая, будто бы летняя, хотя с моря уже тянуло прохладой.

Никс даже забыла о боли в натертых ступнях – так ей было хорошо и весело.

– Может, я кулоны остальным раздам, как приедут, – заявила она, шествуя по парапету. Так она была с Найком одного роста, даже чуть выше. – Вроде в благодарность за спасение. Осталось как раз семь штук. Правда, надо еще подумать, кому какой – Эль-Марко, например, не любит каллы.

– Вариант, – согласился Найк. – Только знаешь... я вот тут подумал... если тебе удалось запечатать в них немного тепла, смогу ли я сделать то же самое?

– В смысле?

– Смогу ли я своей силы туда запихнуть?

– Ну-у... – Никс стала идти медленнее, задумавшись. – У тебя, я так понимаю, чистая ступень мифа работает в основном, хоть и не ясно, какая именно. Можешь ли ты откопать в себе первую ступень? Если никогда ее не ощущал. Я думаю – почему бы и нет? Но, наверное, это надо как-то хитро медитировать там, или книжек почитать по теме... Проявляющего зелья нам не достать, так что...

– Ты мне дай их на хранение ненадолго, я в свободное время попробую их погипнотизировать, – сказал Найк решительно. – Вдруг получится?

– Туда б золатуни – дело б быстрей пошло.

– Да где ж ее взять.

– Может, у Камориль с собой есть.

Парапет внезапно закончился. Никс не успела запротестовать – Найк приподнял ее за талию и закружил. Ей осталось только хохотать и смотреть на то, как вращается сверху усыпанное звездами небо, пока у обоих не закружилась голова, и Найк не опустил ее рядом с собой на покатый камень. Оказалось, что они уже прошли набережную и остановились возле подъема наверх, к аллее, ведущей в съемный домик.

Никс, отдышавшись, взглянула Найку в глаза. Кто-то сейчас должен был сделать то, что следует, иначе миг будет потерян навсегда. И это было страшно так, что коленки подгибались, но у нее не было времени на страх. Она, со все еще сбитым дыханием, уткнулась Найку лбом в плечо и, смотря вниз, заговорила быстро-быстро и отчаянно:

– Слышишь, ты мне теперь тоже очень-очень нравишься. Я совсем не умею о таком разговаривать, думаю, что, наверное, так неправильно, ни к чему сейчас, но я ничего не могу с собой сделать. Я рада, что встретила тебя, и ты – хороший, может, я ошибаюсь, но сейчас я думаю, что...

Он ласково заставил Никс поднять лицо, стер откуда-то взявшуюся на ее щеке слезу и, помедлив лишь мгновение, поцеловал в губы. Никс никогда не думала, что от такого простого прикосновения может пронзить настолько жарким огнем, а яркая ночь, цветущая вокруг – померкнуть.

Целоваться Никс не умела – совсем. Отвечать ему побоялась, поэтому замерла этаким покрасневшим до самых пяток бревнышком, понимая, что вот оно, то, чего она так хотела.

А делать-то дальше что?

Паниковать и бегать кругами хочется, но не вариант.

Поэтому, пускай ее сердце прямо выпрыгивало из груди, она сидела, не шевелясь.

Впрочем, Найк, заметив, что она впала в ступор, отстранился и спросил слегка обеспокоенно:

– Что-то не так?..

– Все... все в порядке. Все очень хорошо. Просто я... – она досадливо закусила губу. – Не знаю, как это делается. Я пробовала на помидорах, как советуют. Но оказалось не очень похоже.

Найк засмеялся. Затем тепло улыбнулся:

– Знаешь, это не самая хитрая наука вообще-то. Ты освоишься. Конечно, это все немного меняет, но ничего страшного.

– Что меняет?! – испугалась Никс.

– Ну, я правильно понимаю... если это твой первый поцелуй, то это значит...

Ей показалось, что она краснеет заново – как бы поверху того, что уже было. Можно ли таким образом стать полностью пунцовой?..

– Если я правильно понимаю, о чем ты... то да. И я планировала разрешить этот вопрос... сегодня, – она закрыла глаза, и выпалила, чувствуя, что собственные слова придавливают ее, как гранитная плита: –...не без твоей помощи.

Он долго ей не отвечал. Никс приоткрыла один глаз, проверить, вообще, не убежал ли он в ужасе? Найк сидел напротив, задумчивый и серьезный.

– М-м... – протянул он. – Не-а.

– Что ты имеешь в виду?

– Я имею в виду – нет. Не сегодня.

– Но почему? – Никс растерянно нахмурилась. – А если я там умру? Там, куда мы идем. Я не хочу умирать, не попробовав всего, что положено девушкам в моем возрасте!

– Ну, прыгнуть с парашютом ты уже не успеешь. И вообще. Какое «умру»? То есть, жизнь Рина для тебя важна, а сама ты готова пойти туда и умереть? И переспать с первым попавшимся парнем на всякий случай?

Никс была крайне возмущена использованным им словом. Это показалось ей отчего-то грубым кощунством. Она скрестила руки на груди и нахохлилась:

– Эй, ты меня воспитывать пытаешься, что ли?

– Ну... да, наверное, – Найк был обезоруживающе прям. – Это, наверное, тоже неправильно – но мне не все равно. И я не хочу так. Словно мы все завтра умрем. Словно у нас есть только один день. Даже если это правда. Я хочу быть с тобой долго – не беспокоясь, что все это скоро закончится. И любить тебя – как ты того заслуживаешь, без страха, без спешки и привкуса отчаяния, без всей этой дурацкой драмы.

Он сказал «любить тебя». Да, он это сказал. Не так она представляла чье-либо признание в любви – но это случилось. Другие слова отошли на задний план. Забылась боль в натертых ступнях. Все, что было до, и все, что будет после, показалось неважным и далеким, бессильным, несущественным. Никс расслабила плечи, выдохнув – и Найк взял ее за руку. Его пальцы были сухими и шершавыми. Никс смотрела на него, ощущая этот миг особенно остро и выпукло: вот блестят в ночи темные, глубокие карие глаза, золотится контражур растрепанных волос; ветер приносит запах соли и жженого сахара; камень с трещиной порос мхом, он все еще хранит дневное тепло; ночной воздух наоборот прохладен и свеж. И кажется отчего-то, будто всё это определенно стоит того, что пришлось преодолеть, чтобы оказаться здесь и сейчас. Награда небес за пережитые несчастья крайне сомнительна, если смотреть со стороны, но для нее – неоценимо дорога.

Никс улыбнулась. Приподнялась и сама поцеловала Найка в губы – повторить усвоенное оказалось легко.

– Да что же ты делаешь, – задыхаясь, проговорил он. – Но тебе меня не одолеть. Я держу себя в руках.

– В руках ты держишь меня, и этим стоит воспользоваться.

Он провел ладонью по ее бедру, пальцы нырнули под ткань сарафана и коснулись талии... затем замерли. Через несколько долгих секунд Найк мягко ее от себя отодвинул и поднялся. Никс смотрела на него снизу вверх, немного с досадой, немного с задором, и с некоторым волнением. Что будет дальше?

– Вставай на камень, – сказал Найк. – И залезай. Наверх тебя понесу.

– Да я и сама дойду.

– А разве босоножки тебе не натерли?

– Я потерплю, – Никс ни в какую не хотела сдаваться.

– Да ладно. Может, я люблю катать девушек на себе?

– Ты пони?

Он повернулся спиной:

– Тяжеловоз. Ну же, давай. Оп!

– Как это по-дурацки, – хохотнула Никс, хватаясь ему за шею. – О! Э-э-эй! Куда ты так быстро пошел!

Он двигался на удивление мягко – это ж какая силища? Ну, она, конечно, была достаточно легкой – но все равно, с таким утяжелением и в горку? Наверное, со стороны они выглядели как какая-нибудь развеселая подвыпившая парочка. А впрочем, почти так оно и было. Никс, освоившись и перестав опасаться, что Найк ее уронит (вместе с собой), успокоилась, расслабилась и стала наслаждаться моментом. Она даже почти простила ему его упрямый и глупый отказ. Можно подумать, часто девушки такое предлагают!

Возле калитки, ведущей во дворик, Найк поставил ее на землю. Сам остановился чуток отдышаться, поэтому Никс занялась борьбой с заедающим замком.

Потом они еще пили чай, сидя на веранде перед домиком. На исходе вечера Найк рассказал ей про то, как он на самом деле расправился с «роем» чтецов, и Никс поняла, что именно это он хотел, но не смог рассказать ей раньше, там, на берегу моря. И она была благодарна ему за то, что он все-таки рассказал. Потом они долго молчали.

К полуночи легли спать – снова одетыми, умостившись на узкой кровати в позе чайных ложечек. Было жарко, но они все равно лежали очень близко друг к другу. Найк обнимал ее, и какое-то время она чувствовала, что на самом деле он вовсе не против был бы продолжить начатое, ну или, по крайней мере, его тело весьма красноречиво на это намекало, и это успокаивало и помогало верить, что он ничего не предпринимает действительно только лишь из-за идеологических причин.

Повернувшись к нему лицом и подтянув колени к груди, Никс, наконец, уснула.

 

Ирвис аккуратно заполнила отведенное под индекс поле. Почтовый служащий выдал ей в обмен на коробку с посылкой номер для отслеживания отправления и квитанцию об оплате. Она на ходу сложила все в черный клатч. Надо было спешить. У нее оставалось десять минут до наступления официального времени встречи и двадцать – до момента, в который она запланировала действительно появиться.

Этот прибрежный город – Чаячий Ильмен – ей нравился. Она даже задумалась, а не переехать ли сюда потом... а может, попросту тут остаться? Работа для швеи здесь найдется, город достаточно крупный, с налаженной инфраструктурой, судя по объявлениям, которых она уйму просмотрела, когда они снова искали хостел – цены на жилье не кусаются, особенно, если выбирать что-то подальше от моря.

Ирвис сверилась с картой города, поглядела по сторонам: ага, вот нужный перекресток... здесь по узкой улочке наверх, и на углу будет вход в заведение с непроизносимым названием, выбранное вторым участником встречи явно для пущей секретности. Ирвис перешла оживленную дорогу и принялась подниматься по нагретым солнцем ступеням, снова поправляя деловой пиджак: она начинала нервничать.

Внешний вид Ирвис сейчас не вызвал бы ни у кого никаких нареканий – все в ее наряде было хорошо, она сама себе нравилась и, что касается этой части предприятия – тут беспокоиться было не о чем. Намедни Камориль Тар-Йер сопроводил ее в походе по магазинам, являясь также добровольным спонсором, и они вместе выбрали ей приличный костюм, призванный создать нужное впечатление у того, с кем ей предстоит беседа. Манерный, молодящийся некромант был крайне мил, ревнуя к ней своего бестолкового простоватого друга, и Ирвис, внутренне потешаясь, вполне оценила то, как любезен был с ней Камориль. Впрочем, оба – и рыжий, и некромант, – были прелесть, как хороши, но ей никак не хотелось тогда вовлекаться в их занимательную игру.

Но это пустое, это их дело, как там они строят свои отношения. Купленный некромантом костюм сидит отлично, бежевые туфли визуально удлиняют ноги, клатч органично подходит ко всему остальному. Значит, осталось лишь не ударить в грязь лицом в самой беседе.

Ирвис толкнула от себя большую стеклянную дверь и разом попала из раскаленной жаркой улицы в голубую прохладу просторного ресторанного зала. На секунду ей пришлось прикрыть глаза, прогоняя воспоминание о роковом ужине в Тасарос-Фессе. Тогда она и думать не могла, что от оставшихся после подвала шрамов удастся когда-нибудь избавиться. Целитель, честь ему и хвала, не стал отмахиваться пассажами про уроки судьбу и помог Ирвис шрамы убрать, так что руки у нее теперь, как новые. Но память... память о Тасарос-Фессе осталась.

Ирвис отметила, что, хоть заведение выбрано явно не дешевое и уровень примерно тот же, – здешнее убранство куда более изысканно. Наверное, это лучшее, что смог найти в Чаячьем Ильмене тот, кто дожидается ее внутри.

Ирвис, припомнив данное Кей описание, оглянулась по сторонам. В этот момент к ней подошел официант и спросил что-то.

– Эм, что-что? – переспросила Ирвис.

– У вас заказан столик? – прилежно повторил официант.

– Эм-м... меня здесь ждут, – сказала Ирвис.

– Ирвис Вандерфальк? – спросил официант.

Она кивнула.

– Тогда вам по лестнице наверх, – он повел рукой, показывая, куда ей идти.

Ирвис прошла через полупустой зал, сверкающий матовыми стеклянными панелями, и, придерживаясь за перила, ступила на стеклянную же винтовую лестницу. Подъем вывел ее на мансарду с просторными окнами в каждой из четырех покатых стен. Все столики, кроме одного, пустовали. Мужчина в черном деловом костюме поднялся, когда она подошла ближе, широко улыбнулся и протянул руку:

– Ян Фредек, приятно познакомиться, – он несильно сжал ее пальцы и энергично затряс ладонью. – Присаживайтесь, госпожа Вандерфальк, располагайтесь, чувствуйте себя как дома. Полагаю, нам предстоит долгий разговор. Или управимся быстро? В любом случае, мы арендовали верхний зал на весь день, так что спешить некуда. И да, я благодарен вам за пунктуальность.

Ирвис сдержанно улыбнулась, садясь. Сцепила руки перед собой.

– Вы голодны? Хотите что-нибудь заказать? – учтиво поинтересовался Ян.

Ирвис, снова вспомнив Тасарос-Фесс, сдержанно ответила:

– От кофе, пожалуй, не откажусь.

– Официант! – Ян помахал кому-то за ее спиной.

Какое-то время заняла бестолковая возня – подходил официант, Ирвис выбирала стакан побольше и сироп послаще, Ян заказал себе кувшин травяной настойки. За эти несколько минут Ирвис успела порассматривать собеседника краем глаза, попутно пытаясь понять, как именно с ним следует разговаривать. Кей описывала его слегка иначе – очевидно, она знает его по более неформальной обстановке, и это понятно. Итак, у нас мужчина за тридцать. Помятый жизнью, но изначально слепленный на славу, хоть и грубовато. Бледные мелкие шрамы на лице совсем его не портят, как и светлые, пшеничные волосы, зачесанные на косой пробор. Так что ж с ним не так? Точно, все дело в костюме. Черный пиджак сидит хорошо – а это редкость, мало где встретишь точно подогнанный пиджак, – но видно, что Ян чувствует себя в такой официальной одежде скованно. Это кажется немного трогательным и смягчает образ. Ну, могло быть и хуже. Ирвис почти уже привыкла к нему, настроилась на нужный лад. А с теми, к кому привыкла, она могла разговаривать хладнокровно.

– Итак, пока нам все несут, разрешите приступить к тому, ради чего мы здесь сегодня собрались, – прочистив горло, начал Ян. – Со своей стороны я, приехав сюда и встречаясь с вами наедине, демонстрирую свою добрую волю и пытаюсь уверить вас в том, что наши намерения не включают в себя какой-либо агрессии по отношению к вам.

Ир мягко улыбнулась и ничего не сказала.

– Вы, выступая парламентером между нашими, гкхм, сторонами, также демонстрируете вашу готовность идти на диалог.

– Все верно, – кивнула Ир. – Я буду говорить от лица Рейнхарда Майерса и Николы Рэбел.

– Заметьте, я не прошу вас раскрыть нам их местонахождение.

– Я заметила, – она слегка подалась вперед. – Ладно, любезный Ян, давайте без обиняков: какую информацию вы хотели нам сообщить, для чего секретность и те вооруженные поглощающие на соседних крышах? Впрочем, зачем секретность – я понимаю. Кажется, дело приняло крайне серьезный оборот.

Ян улыбнулся:

– Верно. Я удивлен, что вы заметили охрану.

– Я маг, знаете ли.

– Вы – элементалист воздуха, проживающий... проживавший по известному адресу по поддельным документам и незаконно иммигрировавший...

– Какое это имеет отношение к сути нашей встречи?

– Вы правы, никакого. Простите, слегка волнуюсь.

Ирвис хотела было что-то ответить, но не стала, лишь пораженно вскинув брови. Он явно издевается. Что ж, тем интересней, что будет дальше.

– Итак, – продолжил Ян, когда ему принесли настойку, а Ирвис – кофе с корицей и кедровым сиропом, – ситуация следующая. Наблюдатель Рейнхарда Майерса Катерина Берса выполняет свои обязанности и наблюдает объект. Не прошедшая ритуал элементалист огня Никола Рэбел присутствует там же. Кроме этого, вам помогают внегильдейские маги Камориль Тар-Йер и Эль-Марко Кападастер, электрический элементалист Аристарх Одиш и гражданский Тихомир Одиш, его брат, а также наш любимый особый случай – антропоморфная химера Мйар Вирамайна. На данный момент мы можем определить местоположение элементалистов Майерса и Рэбел с целью задержания.

– Тут должно быть какое-то «но»? – Ирвис отхлебнула кофе.

– Как сказать. Суть в том, что я, со своей стороны, говорю не только от лица гильдии поглощающих, но и от лица гильдии элементалистов и некромантов.

Ирвис чуть кофе не подавилась.

– Кроме этого, у нас есть поддержка со стороны церкви. Часть жрецов Потерянного считает, что нам необходимо оказать вам всю возможную помощь и поддержку.

Ирвис поставила пузатую чашку с кофе на блюдце, не сразу попав в серединку. Подняла взгляд на Яна:

– А вот отсюда можно поподробнее?

– Собственно, за этим я вас сюда и позвал. Вы верно все рассудили: если бы мы хотели задержать вас, вы бы попросту не вышли на связь в означенное время, и Майерс с Рэбел тут же отбыли бы в неизвестном направлении, оставив с носом и наши гильдии, и противостоящие нам (и вам) гильдии чтецов и целителей.

– Это вам Кей рассказала? – Ирвис фальшиво улыбнулась.

– Нет, это я сам додумался, – так же поддельно ласково ответил Ян.

– Меня будет кому спасать, в случае чего, – убрав улыбку, сказала Ир.

– Этого не понадобится, – «шеф» Кей приподнял рюмку с настойкой. В прозрачной зеленоватой жидкости плавали темные хлопья. Ян осушил ее разом и не поморщился. – Мы на вашей стороне.

– Потрудитесь объясниться, – мягко потребовала Ирвис.

– Я к этому и веду. С чего б начать...

– Начините с начала – выберите классику.

– Хорошо, – он секунду поколебался и, налив себе еще, предложил настойки Ирвис. Та отказалась. – Итак, всем ясно, что вариант с пропажей Майерса и Рэбел был бы относительно выгоден чтецам и целителям. Все же они желают держать марку и радеют за репутацию магов, как таковую. Но провернуть все тихо и быстро у них уже не вышло. Некто, – назовем это так, – устроил погром в колонии Нок-Лойр. На утро управляющим колонии удалось навести там какое-то подобие порядка – но. Многие заключенные были травмированы, имеются (в количестве) неопознанные трупы не из числа «постояльцев». Прибывшие на место полиция и несколько армейских подразделений вмиг определили, что магией там разит – мама не горюй, и тут уж нас привлекли официально. Расследование все еще длится. В лесах вокруг колонии были найдены огненные элементалистки в количестве пятидесяти человек – разбившись на отряды, они пытались выйти к магистралям и добраться до ближайших городов. Еще сорок восемь девочек-элементалисток нашлись в самой колонии – они прятались на нижних ярусах. Девять элементалисток не вышли из искусственной комы и сейчас их состояние крайне нестабильно. Те, что в сознании и желают говорить, дают показания. Они обвиняют гильдию чтецов, целителей и церковь. Мы совместно с полицией предоставили им убежище. С ними работают врачи и психологи. Официальные представители чтецов и целителей отрицают свою причастность. Официальная церковь Потерянного так же все отрицает.

– Погодите, но вы же говорили, что церковь хочет нам... вам... короче, помочь? – переспросила Ирвис.

Ян кивнул:

– Это крайне опасная и секретная информация. Нет, это мои домыслы. Да, пускай будет так. Словом, произошедшие события могут спровоцировать раскол церкви, так как замес куда более глубокий и крапчатый, чем этот инцидент в Нок-Лойре.

– Я уже слегка запуталась, – призналась Ирвис.

– А представьте, каково мне – собирать все это по крупицам, читать не всегда стилистически красивые отчеты моих веселых подчиненных?..

– Это ваша работа, – Ирвис сдержанно улыбнулась. Глянула на остывающий кофе. Что-то ей сладкого перехотелось. Она подняла глаза на Яна. – Ладно. Итак, поглощающие официально вступили в... это всё. Вы, говоря кроме прочего от лица гильдий некромантов и элементалистов, предлагаете нам помощь.

– Так точно. Мы предлагаем вам помощь в достижении вашей конечной цели – озера Явер.

– Вами должно что-то руководить, какие-то соображения. Почему вы – «за» нас? – Ирвис прищурилась. – Поймите меня тоже: я не верю в бессеребренников, добрую волю и в филантропию людей, обладающих властью, подобной вашей. Должна быть причина.

Ян вдруг лучезарно улыбнулся, поводил перед своим носом рюмкой с настойкой, и, прежде чем выпить, слегка игриво спросил:

– А вы почему помогаете этим балбесам, Ирвис? Какова ваша... причина?

Вот это вопрос. Нет, понятно, почему он спрашивает. Но... неужели он знает?..

Ирвис постаралась сделать так, чтобы на ее лице не шевельнулся ни один мускул.

– Вы очень красивая молодая женщина, – продолжил Ян. Поправился: – Девушка. Если бы не все это – никто бы не вспомнил о вашем гражданстве и прочих мелочах, – он улыбался уже неприкрыто хищно. – Да, ваш съемный дом сгорел, вы столкнулись с особым церковным отделом. Но ведь люди вроде вас в таких ситуациях обычно... просто идут дальше.

– Убегают, вы хотите сказать, – Ирвис снова смогла ему улыбнуться. – Все верно. И я убежала – вместе с Рейнхардом, которого знаю уже пять лет, знаю его недостатки и плюсы, знаю, в каких вопросах я могу ему доверять.

– А после, освоившись и оправившись, вы просто стали помогать тем, кто помог вам, – продолжил за нее Ян, понятливо кивая.

– Верно, – покладисто ответила Ирвис. – Так, со мной разобрались. Может, и вы ответите на мой вопрос? Почему поглощающие, элементалисты и некроманты хотят, чтобы Рин с Никс сумели сделать то, что от них ожидает... ну, вы понимаете, кто. Какой вам всем от этого прок?

– Я буду честен, – Ян выпрямился, сложил руки замком. – Мы долго дискутировали об этом с нынешней главой гильдии некромантов, госпожой Мирией Кервентум, и с господином Теодором Мельдо, если вы знаете такого – он был избран главой гильдии элементалистов в начале лета. И все бы закончилось ничем, если бы Теодор не предоставил нам кое-каких документов. Кроме того, Теодор утверждает, что пророчество, на котором основываются домыслы чтецов, было... как бы так выразиться... заказным, и его история значима так же, как его содержание.

Ирвис уже несколько раз пожалела, что вызвалась идти на беседу с этим человеком, но после таких откровений решила, что оно того стоило. Ситуация вырисовывалась все более интересная.

– Заказным? – уточнила она.

– Верно. Теодор рассказал, что, согласно архивным записям, когда стало известно о грядущей гибели гильдии пророков, все остальные лидеры гильдий забеспокоились. Тогдашний глава элементалистов заказал пророчество, описывающее судьбу его коллег. Но что-то пошло не так. Сначала глава еще не распущенной гильдии пророков долго избегал тогдашнего руководителя элементалистов, а когда был приперт к стенке... заявил, что пророчество вышло чуть более серьезным, чем заказывали, и чуть менее... м-м... – Ян запнулся, подбирая слово, – чуть менее классическим в своем исполнении. Обычно-то пророчества – короткие, пара слов, трактуй – как хочешь. А тут, мол, целая песнь. О чем? Да вроде как о том, что судьба гильдии элементалистов напрямую влияет на всё... на всё в целом. Хотя, казалось бы, так и должно быть: все мы – часть этого мира, разве нет? Теодор утверждает, что лидер пророков, испугавшись открывшегося им, решил не отдавать готовое заказное пророчество элементалистам – по крайней мере, целиком. Элементалистам он открыл только две строки. Остальное зашифровал и спрятал подальше. Я не знаю, почему они просто не уничтожили его, почему они... – Ян вздохнул. – Словом, основное пророчество попало к чтецам, и те интерпретировали его, как сумели. Теодор считает, что интерпретация не верна, потому что у чтецов нет тех строк, что есть у элементалистов. К тому же, Теодор думает, что к делу имеет отношение еще и ритуал, который проходят элементалисты огня и льда, а он – секретен. Этот секрет охраняется настолько тщательно, что, как уверен Тео, ни один чтец не может знать, в чем состоит суть. Да, чтецы впаивают элементалистам специальную информацию на случай форс-мажора, согласно Заповеди, но это происходит до ритуала. А потому ни один чтец, будь он хоть семи пядей во лбу и имей он хоть сто базовых личностей в одном рое, не может утверждать, что поход избранных огненного и ледяного магов к озеру Явер и дальше напрямую угрожает мирозданию немедленным крахом.

Ирвис хохотнула в кулак.

– Что такое? – насторожился Ян.

– Да ничего, простите. Я просто... слишком много общалась с людьми, далекими от проклятья. Ну, понимаете, с теми, кто ни в жизнь не произнесет ничего о волшебстве и пророчествах. Да. Я о тех, кто предпочитает игнорировать нас, будто нас нет. Привыкаешь, знаете ли. Поэтому мне немного странно слушать ваш рассказ. Но я слушаю внимательно, – Ирвис посерьезнела. – Так что за документы показал вам Теодор? Там был полный текст пророчества или тот кусок, что знают элементалисты?

– Полный текст – нет, наши агенты работают над этим, – сообщил Ян. – Свою часть пророчества Теодор озвучивать пока отказывается. Мне даже кажется, будто он им слегка смущен... Что же касается документов... – Ян замолк, затем пристально взглянул на Ирвис: – В документах описывается ритуал элементалистов. Возможно, вы знаете о замене зерна?

– Слышала, – кивнула Ирвис.

– Вам никогда не казалось это... странным? Искусственным, что ли?

Ирвис задумалась. Он был прав – пожалуй. Конечно, многое в жизни кажется порою бессмысленным. Но у замены зерна, вроде бы, была совершенно определенная цель – натуральное зерно, не выдерживая предельной мощи огненной или ледяной магии, крошилось или плавилось, и поэтому его заменяли искусственным, выкованным, закаленным в специальных условиях в Кузнице Сердец. Ритуал проходили только маги огня и льда. Элементалистов всех других направлений это не касалось, хотя натуральное зерно имелось у каждого – мутация, мол, смиритесь и запомните, вы – не совсем люди... Ирвис сумела об этом забыть. Но Ян Фредек напомнил.

– А как же живут дикие племена, дети, у которых проклятье попросту не выявили? – продолжил он.

– Дети – огненные и ледяные?

Ян кивнул.

– Полагаю, рано или поздно их зерно крошится, и они погибают, – проговорила Ирвис задумчиво. – Но, знаете... я все же не могу кое-чего понять. Вот мне известно, что и зачем делают на ритуале. Хотя я не огненный элементалист. И не высокопоставленный какой-то деятель. Мне просто Рин по пьяни разболтал. А вы утверждаете, что чтецы не в курсе сути ритуала. Я не понимаю. С их возможностями?.. Они что, не знают о замене зерна? А если б узнали – как это бы повлияло на их чтение того пророчества?







Дата добавления: 2015-09-15; просмотров: 438. Нарушение авторских прав; Мы поможем в написании вашей работы!



Функция спроса населения на данный товар Функция спроса населения на данный товар: Qd=7-Р. Функция предложения: Qs= -5+2Р,где...

Аальтернативная стоимость. Кривая производственных возможностей В экономике Буридании есть 100 ед. труда с производительностью 4 м ткани или 2 кг мяса...

Вычисление основной дактилоскопической формулы Вычислением основной дактоформулы обычно занимается следователь. Для этого все десять пальцев разбиваются на пять пар...

Расчетные и графические задания Равновесный объем - это объем, определяемый равенством спроса и предложения...

СИНТАКСИЧЕСКАЯ РАБОТА В СИСТЕМЕ РАЗВИТИЯ РЕЧИ УЧАЩИХСЯ В языке различаются уровни — уровень слова (лексический), уровень словосочетания и предложения (синтаксический) и уровень Словосочетание в этом смысле может рассматриваться как переходное звено от лексического уровня к синтаксическому...

Плейотропное действие генов. Примеры. Плейотропное действие генов - это зависимость нескольких признаков от одного гена, то есть множественное действие одного гена...

Методика обучения письму и письменной речи на иностранном языке в средней школе. Различают письмо и письменную речь. Письмо – объект овладения графической и орфографической системами иностранного языка для фиксации языкового и речевого материала...

Алгоритм выполнения манипуляции Приемы наружного акушерского исследования. Приемы Леопольда – Левицкого. Цель...

ИГРЫ НА ТАКТИЛЬНОЕ ВЗАИМОДЕЙСТВИЕ Методические рекомендации по проведению игр на тактильное взаимодействие...

Реформы П.А.Столыпина Сегодня уже никто не сомневается в том, что экономическая политика П...

Studopedia.info - Студопедия - 2014-2024 год . (0.011 сек.) русская версия | украинская версия