III СУЩНОСТЬ ПРАВИТЕЛЬСТВА

Правительство — это институт, который имеет исключительную власть требовать исполнения определенных правил поведения в данной географической местности.

Нужен ли людям такой институт и зачем?

Так как мозг человека — это основной инструмент, обеспечивающий его выживание, средство приобретения знаний, направляющих действия, то основное необходимое условие — свобода думать и поступать по своему рациональному разумению. Это не значит, что человек должен жить один и что необитаемый остров — лучшая среда существования для него. Люди извлекают огромную пользу из общения друг с другом. Социальная среда в высшей степени благоприятна для успешного существования, но только при определенных условиях.

«Две великие ценности можно извлечь из общественного существования — это знания и торговля. Человек — единственное живое существо, которое может расширять и передавать объем своих знаний из поколения в поколение; объем знаний, потенциально доступный человеку, намного превышает то, что он может познать за свою жизнь; каждый человек извлекает неоценимую пользу из знаний, накопленных другими. Второе великое преимущество — разделение труда: оно позволяет человеку сконцентрировать свои усилия в определенной области и обмениваться с теми, кто специализируется в других областях. Такая форма кооперации позволяет всем, кто принимает в ней участие, приобрести больше знаний, навыков и увеличить производительность своего труда по сравнению с жизнью на необитаемом острове или на ферме с полным самообеспечением.

Однако эти же преимущества указывают, разграничивают и определяют, какие именно люди могут приносить пользу друг другу и в каком именно обществе: только рациональные, продуктивно работающие и независимые люди в рациональном, созидательном, свободном обществе». («Этика объективиста», «Нравственность эгоизма».)

Общество, которое отбирает у индивидуума продукты его труда, порабощает его, пытается ограничить свободу его мысли или заставляет его действовать против его собственного рационального разумения, общество, которое создает конфликт между своими указами и требованиями человеческой природы, строго говоря, не является обществом, это толпа, которая держится вместе на основе официально закрепленных правил бандитской шайки. Такое общество разрушает все ценности человеческого сосуществования, не имеет оправдания и является не источником выгоды для человека, а смертельной угрозой его выживанию. Жизнь на необитаемом острове безопаснее и несравненно предпочтительней, чем существование в Советской России или нацистской Германии.

Если людям дано жить в мирном, высокоразвитом рациональном обществе и иметь дело друг с другом со взаимной выгодой, они должны принять основной социальный принцип, без которого никакое моральное, цивилизованное общество невозможно, — принцип индивидуальных прав.

Признать индивидуальные права — значит признать условия, необходимые для выживания человека в соответствии с его природой, и согласиться с ними.

Права человека можно нарушить только путем использования физической силы. Только с помощью физической силы один человек может лишить другого жизни, поработить, ограбить, помешать выполнению его целей или заставить его действовать вопреки своим рациональным представлениям.

Необходимое условие существования цивилизованного общества — исключение физической силы из социальных отношений, таким образом устанавливается принцип: если люди хотят общаться друг с другом, они могут делать это, руководствуясь разумом, то есть посредством дискуссий, убеждения и добровольного согласия.

Непременное следствие права на жизнь — это право на самооборону. В цивилизованном обществе силу можно использовать только в ответ на применение силы и только против тех, кто начинает ее использование. Все те причины, которые делают злом использование силы первым, возводят силу для ответного удара в ранг моральной необходимости.

Если бы какое-нибудь «пацифистское» общество отказалось от использования силы для ответного удара, оно осталось бы беззащитным перед лицом первого же разбойника, который решит вести себя аморально. Такое общество, вместо того чтобы уничтожать зло, вынуждено будет поощрять и вознаграждать его.

Если общество не обеспечивает организованной защиты от использования силы, оно обрекает каждого гражданина на необходимость носить оружие, превратить свое жилье в крепость, стрелять в каждого незнакомца, подходящего к двери, или вступать для самозащиты в банду, которая будет бороться с другими бандами, сформированными для той же цели. Таким образом общество пришло бы к вырождению, к хаосу, к постоянной междоусобной войне, к доисторической дикости.

Использование физической силы даже в качестве ответного удара не может быть отдано на усмотрение отдельных граждан. Мирное сосуществование невозможно, если человек вынужден жить под постоянной угрозой использования против него силы любым соседом, в любой момент. Хороши или плохи намерения соседей, рациональны они или нерациональны, вызваны чувством справедливости или невежеством, предрассудками и злобой, — вопрос об использовании силы против человека не может быть отдан на откуп другому человеку.

Представьте себе, например, что случится, если человек, обнаружив пропажу бумажника, решит, что его обокрали, и станет врываться во все дома в округе, чтобы найти бумажник, или застрелит первого же человека, который косо на него посмотрит, приняв этот взгляд за подтверждение виновности.

Ответное использование силы требует объективных правил, устанавливающих, что преступление было совершено, доказательств против того, кто его совершил, а также объективных правил установления наказания и наблюдения за претворением его в жизнь. Люди, которые пытаются наказывать за преступление без особых правил, — просто толпа, устраивающая самосуд. Если общество отдаст право на ответное использование силы в руки частных граждан, в нем начнут править банды, суд линча, и в конце концов установится бесконечная кровная месть.

Чтобы исключить из социальных отношений использование физической силы, необходим некий институт, задачей которого будет защита нрав при помощи объективного кодекса.

Именно в этом и состоит задача правительства — настоящего правительства, это его основное дело, его единственное моральное оправдание, единственная причина, по которой людям необходимо правительство.

Правительство — это средство установления объективного контроля над ответным использованием физической силы, то есть контроля с помощью объективно установленных законов.

Основное различие между действием частного лица и действием правительства, различие, которое не принимают во внимание сегодня, основывается на том, что правительство обладает монополией на легальное использование физической силы. Эта монополия необходима, потому что правительство одновременно является и элементом сдерживания силы; по этой же причине его действия должны быть четко определены, ограничены и очерчены; они должны полностью исключать прихоть и каприз; это должен быть робот, действия которого мотивируются только законами. Для существования свободного общества необходим контроль над правительством.

В нормальной социальной системе частное лицо с точки зрения закона свободно предпринимать любые действия (если при этом не нарушает прав других), в то время как государственный служащий в своих официальных действиях связан рамками закона. Индивидуум может делать все что угодно, кроме того, что запрещено законом; государственный служащий может делать только то, что разрешено законом.

Это способ подчинения власти праву. В этом состоит американская концепция: правительство правит с помощью законов, а не людей.

Сущность законов, приемлемых для свободного общества, и источник авторитета правительств в таком обществе выводится из сущности и задач надлежащего правительства. Основной принцип для обоих обозначен в Декларации Независимости: «Чтобы охранять эти (индивидуальные) права, люди учреждают правительства, черпая свою справедливую власть из согласия подвластных...»

Поскольку единственным предназначением правительства является защита индивидуальных прав, к этому сводится и законодательная деятельность: все законы должны быть основаны на индивидуальных правах и направлены на их защиту. Все законы должны быть объективными (и объективно оправданными): перед тем как совершить любое действие, человек должен точно знать, что закон запрещает (и почему), что является преступлением и какое наказание он понесет, совершив его.

Источник авторитета правительства — «согласие подвластных». Это означает, что правительство не властелин, а слуга, или исполнитель воли граждан; это значит, что правительство само по себе не имеет прав, кроме тех, что даны ему гражданами для определенных целей.

Существует только один основополагающий принцип, с которым индивидуум должен согласиться, если он хочет жить в свободном цивилизованном обществе: принцип отказа от использования физической силы и передачи правительству своего права физической самообороны для того, чтобы обеспечить упорядоченное, объективное, легально обоснованное исполнение законов. Или, другими словами, индивидуум должен признать разделение силы и прихоти (любой прихоти, включая его собственную).

Что же происходит в случае расхождения мнений двух людей по одному вопросу?

В свободном обществе людей не принуждают иметь дело друг с другом. Они делают это только на основе самостоятельного решения или, если речь идет об определенном отрезке времени, через контракт. Произвольное нарушение контракта одним человеком может принести катастрофические финансовые потери другому, и у пострадавшего не будет другого выхода, кроме как захватить собственность обидчика в качестве компенсации. И вновь использование силы не может быть передано на усмотрение частного лица. Из этого следует одна из наиболее важных и сложных функций правительства: функция арбитра, разрешающего споры между людьми в соответствии с объективными законами.

Преступники составляют незначительное меньшинство в любом цивилизованном обществе, но защита и обеспечение выполнения договорных условий через гражданские суды является настоятельной необходимостью в мирном обществе; без такой защиты невозможно развивать и поддерживать цивилизацию.

Человек, в отличие от животного, не может выжить, сообразуя свои действия только с текущим моментом. Человеку необходимо ставить цели и достигать их в течение какого-то времени, он должен рассчитывать свои действия и планировать свою жизнь. Чем выше его ум, тем дальше он смотрит вперед. Чем выше, чем сложнее цивилизация, тем более она вовлечена в долгосрочные действия — а долгосрочными являются договорные соглашения между людьми, потому все большей потребностью становится обеспечение безопасности таких соглашений.

Даже примитивное общество, основанное на натуральном обмене, не может функционировать, если человек согласится обменять мешок картошки на корзину яиц и, получив яйца, откажется отдать картошку. Представьте себе подобные основанные на прихоти отношения в индустриальном обществе, где поставляются в кредит товары на миллиарды долларов, заключаются многомиллионные контракты на строительство или договора об аренде земли на девяносто девять лет.

Одностороннее расторжение контракта подразумевает использование физической силы: по существу, один человек получает материальные ценности, товары или услуги от другого, а потом отказывается платить за них и, таким образом, удерживает их силой (путем физического присвоения), а не по праву, то есть оставляет у себя без согласия владельца. Мошенничество предполагает сходное косвенное использование силы: оно состоит в присвоении материальных ценностей без согласия их владельца под лживым предлогом или с лживыми обещаниями. Еще один вариант косвенного использования силы — вымогательство, оно состоит в присвоении материальных ценностей не в обмен, а под угрозой насилия.

Некоторые из этих действий являются явно преступными. Другие, такие, как одностороннее расторжение контракта, могут не иметь преступной мотивировки, но вызваны безответственностью и иррациональностью. Есть еще и третьи, которые являются сложными случаями и требуют восстановления справедливости для обеих сторон. Но в чем бы ни состояло дело, все эти случаи должны подчиняться объективным законам, их должен разрешать беспристрастный арбитр, который проводит законы в жизнь, то есть судья (и суд присяжных в случае необходимости).

Отметим основной принцип справедливости во всех этих случаях; этот принцип состоит в том, что никто не имеет права присваивать ценности, принадлежащие другим, без их согласия — и как вывод: права человека нельзя оставлять на милость одностороннего решения, произвольного выбора, иррациональности и прихоти другого человека.

Таково, по существу, предназначение правительства: сделать возможным социальное существование людей, защищая полезное и искореняя вредное в их взаимоотношениях.

Подлинные функции правительства распадаются на три большие категории, каждая из которых включает вопрос использования физической силы и защиты прав человека: полиция — для защиты от преступников; вооруженные силы — для защиты от иноземных захватчиков; суд — для разрешения конфликтов между людьми в соответствии с объективными законами.

Эти три категории включают множество проблем, и претворение их в жизнь в форме определенного законодательства — невероятно сложное дело. Все это находится в ведении определенной науки — философии права. В ходе практического применения этой дисциплины возможны и ошибки, и разногласия, но в данном случае важно выполнение основного принципа: цель государства и права — защита индивидуальных прав.

Сегодня этот принцип забыт, он игнорируется и не принимается во внимание. Результат — нынешнее состояние мира, возврат человечества к беззаконию и абсолютной тирании, к первобытной дикости и торжеству грубой силы.

Бессознательно выступая против этой тенденции, некоторые задают вопрос: не является ли правительство злом по своей природе, не является ли анархия идеальной социальной системой? Анархия как политическая концепция — это наивная абстракция: по высказанным выше причинам, общество, не имеющее правительства, сдается на милость первого попавшегося бандита, который приведет его к хаосу междоусобной войны. Но человеческая аморальность — не единственное возражение против анархии: даже общество, все граждане которого вполне рациональны и высоко моральны, не может функционировать в условиях анархии; потребность в объективных законах и законодателе для разрешения частных конфликтов между людьми делает необходимым образование правительства.

Последним вариантом анархистской теории, одурманившим молодых защитников свободы, стала странная и абсурдная идея под названием «Конкурирующие правительства». Принимая основные предпосылки современных защитников государственности, которые не видят различия между функциями правительства и промышленности, между силой и производством, которые защищают право государства на предпринимательство, сторонники конкурирующих правительств обратились к другой стороне этой медали и говорят, что, поскольку конкуренция так благоприятна для бизнеса, ее следует применить и к правительству. Они заявляют, что вместо одного правительства, обладающего монополией на власть, необходимо иметь несколько правительств на одной территории, пытающихся завоевать расположение частных граждан; при этом каждый гражданин волен выбирать и поддерживать любое правительство.

Следует помнить, что единственная услуга, которую может предложить правительство, — насильственное ограничение действий индивидуума. Задайте себе вопрос, что может означать конкуренция в насильственном ограничении.

Эту идею нельзя свести к терминологическим противоречиям, так как совершенно очевидно, что она не имеет отношения ни к конкуренции, ни к правительству. Нельзя назвать ее и плавающей абстракцией, так как она не связана с реальностью и ее в принципе нельзя конкретизировать — даже грубо или приблизительно. Достаточно одного примера. Предположим, мистер Смит, выбравший правительство А, подозревает, что его сосед мистер Джонс, выбравший правительство Б, обокрал его; наряд полиции А направляется к дому мистера Джонса, где его встречает наряд полиции Б, который не считает жалобу мистера Смита правомочной и не признает авторитет правительства А. Что происходит дальше? Можете представить себе сами.

Эволюция понятия «правительство» имеет длинную, мучительную историю. Некоторый отголосок функций правительства, кажется, существовал в любом организованном обществе, проявляясь в признании некоего внутреннего (возможно, не всегда реального) различия между правительством и шайкой бандитов — в ореоле уважения и морального авторитета, данного правительству как хранителю «законности и порядка», в том факте, что даже самое порочное по форме правительство считало своим долгом поддерживать подобие порядка и претендовать на справедливость, пусть даже в силу привычки и традиции, и пыталось найти моральное оправдание своему правлению — либо мистического, либо социального характера. Как абсолютным монархам Франции приходилось прибегать к Священному праву королей, так современным диктаторам в Советской России приходится тратить огромные средства на пропаганду для оправдания своего правления в глазах порабощенных подданных.

Понимание действительной функции правительства ново в истории человечества, ему только двести лет, оно сформулировано отцами-основателями. Они не только определили сущность и потребности свободного общества, но и придумали способ претворить его в жизнь. Свободное общество, как и любой другой плод человеческой деятельности, не может быть создано случайными средствами, только благодаря сильному желанию или благим намерениям правителей. Чтобы сделать общество свободным и сохранять его свободным, необходима сложная юридическая система, базирующаяся на объективно обоснованных принципах, не зависящая от побуждений, морали и намерений любого отдельного официального лица; система, не оставляющая никакой возможности, никакой юридической уловки для развития тирании. Американская система контроля и равновесия была именно таким достижением. И хотя некоторые противоречия в конституции все-таки оставляли лазейку для чрезмерного усиления государственности, несравнимым достижением была концепция конституции как средства ограничения и обуздания власти правительства.

Сегодня, когда все это пытаются свести на нет совместными усилиями, необходимо как можно чаще напоминать, что конституция ограничивает в действиях правительство, а не граждан; что она предписывает правила поведения не частному лицу, а правительству; что это не хартия правительственной власти, а хартия, защищающая граждан от правительства.

Теперь рассмотрим, насколько противоположны ставшие преобладающими взгляды на правительство с точки зрения морали и политики. Из защитника прав человека правительство становится самым опасным их нарушителем; вместо того чтобы охранять свободу, правительство устанавливает рабство; вместо того чтобы защищать людей от тех, кто использует физическую силу, правительство само первым использует силу и принуждение, как ему вздумается; вместо того чтобы служить инструментом объективности в человеческих отношениях, правительство создает царство неуверенности и страха с помощью необъективных законов, интерпретация которых отдана на милость случайных решений бюрократов; вместо того чтобы защищать людей от чужой прихоти, правительство присваивает право неограниченной прихоти себе — и таким образом мы быстро приближаемся к стадии, когда правительство вольно делать все что хочет, в то время как граждане могут действовать только с его разрешения; и это стадия наиболее темного периода в истории человечества, стадия власти грубой силы.

Часто отмечалось, что, несмотря на материальный прогресс, человечество не достигло сколько-нибудь сопоставимого с ним уровня морального прогресса. Обычно за этим замечанием следует пессимистическое заключение о природе человека. Совершенно справедливо, что моральный уровень человечества безобразно низок. Но если принять во внимание невероятную смену моральных ориентации в правительствах (что стало возможным из-за альтруистическо-коллективист-ской морали), с которыми людям приходилось существовать большую часть своей истории, то остается только удивляться, как людям удалось сохранить хотя бы подобие цивилизации и какой несокрушимый остаток собственного достоинства заставлял их ходить на ногах, а не ползать на четвереньках.

При этом отчетливо понимаешь сущность политических принципов, которые нужно принять и защищать как часть борьбы за интеллектуальное возрождение человека.