Надпись на футболке. По-прежнему пребывая в крайней степени изумления, я стояла в той части склада, где людей было меньше всего

 

По-прежнему пребывая в крайней степени изумления, я стояла в той части склада, где людей было меньше всего. Он живет с ней? С этой женщиной? С Маньячкой? Сказать, что я была в шоке, было бы величайшим преуменьшением со времен фразы «Хьюстон, у нас проблема» (1). Меня как молнией шибануло.

Но святой ежик, он с ней живет? Меня так и пожирала ревность, отчего я бесилась еще больше. Чем испытывать ревность, лучше б на меня напали оголтелые огненные муравьи. Меня переполняли страх, ярость, обида и неуверенность. Я глянула вниз на то, что делало меня представительницей женского пола. На Угрозу и Уилл Робинсон. Ладно, неуверенность отпадает.

И хотя я всеми фибрами души не хотела смотреть на очередной бой Рейеса, я украдкой пробралась в темный уголок, чтобы именно этим и заняться – посмотреть. Здесь он меня точно не увидит, а значит, не распсихуется зазря. К счастью, сцена, на которой установили клетку, была достаточно высокой, поэтому толпа зрителей не мешала мне видеть происходящее. Но я все равно взобралась на небольшое бетонное возвышение с прикрученной к нему вертикальной металлической опорой, обнялась с ней и стала выглядывать Рейеса.

Он разговаривал со своим тренером, потом повернулся, чтобы зайти в клетку, но, сделав один шаг, застыл. Опустил глаза. Глубоко вздохнул. А через секунду пристально посмотрел прямо на меня. Я тут же втиснулась поглубже в угол. Как такое может быть, что он меня заметил? Хотя, возможно, он смотрел на кого-то еще. Рейес склонил набок голову, поднял руку и указал на выход у меня за спиной.

Одной слаженной волной море голов повернулось посмотреть, на что он показывает. Я тоже повернулась, так что они наверняка не поймут, что он имел в виду меня. Когда я опять посмотрела на Рейеса, он скрестил на груди руки и испепелял меня взглядом. Я спрыгнула с возвышения и встала в такую же позу. Вот только я скрестила руки демонстративно и вызывающе. Если ему так хочется, чтобы я ушла, то пусть подойдет и сам вышвырнет меня на улицу.

Минуточку, нет. Это явно не лучшая мысль.

Я все не могла решить, что делать, как вдруг толпа снова разразилась приветственными криками – из двери в противоположном конце помещения вышел соперник Рейеса. Когда он стал подниматься по лестнице, Рейес перевел взгляд с меня на него. Оно и понятно: парень был больше и мускулистее предыдущего. Рейес и сам далеко не маленький, но стройный, жилистый, созданный быть не только сильным, но и быстрым. А этот чувак – одна сплошная силища. Больше похож на профессионального культуриста, чем на бойца. И, каким бы невероятным ни был размах у Рейеса, у этого шкафа сантиметров на десять больше.

От одного его вида у меня сердце забилось в горле. Я знала, что Рейес сверхъестественное существо, но он ранен, а этот парень – просто громадина. Когда он вошел в клетку, я шагнула вперед, однако Рейес остался на ступеньках со своей стороны. Он наблюдал. Изучал. Опустив руки и голову, смотрел на противника исподлобья, как будто чего-то ждал. Но чего?

Толпа стихла, затаив дыхание от предвкушения. Мужик в клетке застыл и уставился на Рейеса. Потом вдруг нахмурился и отвел взгляд, будто его что-то смутило. Тогда-то я и заметила это: размытость движений, нечеткость в ауре. Он потряс головой, словно прочищая мысли, а мгновение спустя впился в меня взглядом. Его глаза расширились, на лице мелькнуло удивление, будто он меня узнал. Понятия не имею, с чего бы вдруг. Я его никогда в жизни не видела. Но когда он испустил звериный вопль, ледяной страх сковал мне спину и пополз по коже.

Я отшатнулась, глядя, как мужик, забыв о двери в клетку, ловко и изящно, как большое животное, перемахнул через сетку. Черты его лица исказились, будто наружу рвался зверь с глубоко укоренившейся ненавистью ко мне. Я попыталась замедлить мир, остановить устремившуюся ко мне угрозу. В прошлом мне уже удавался такой фокус – до встречи с Эрлом Уокером. Но не получилось. Все вышло из-под контроля. В том числе и яростный грохот пульса у меня в ушах.

Краем глаза я заметила Рейеса, который пытался перехватить чувака. Он легко перепрыгнул через сетку и метнулся вверх, но не дотянулся всего на пару сантиметров. Потом схватился за верхний край сетки, оттолкнулся и, проделав невероятный переворот в воздухе, прыгнул вперед. Стены клетки прогнулись под его весом и от силы, которую он, судя по всему, приложил, бросившись в гущу толпы.

Рейес исчез за спиной противника. Шкаф приземлился в нескольких метрах от меня и помчался вперед, сбивая, как таран, любого, кто оказывался на его пути. Я же видела только его лицо, превратившееся в маску свирепой ярости.

А ведь я с ним даже не знакома.

Я попробовала развернуться и убежать. Призвав на помощь всю силу воли, которая у меня есть, я пыталась заставить ноги унести меня куда подальше, но могла только смотреть. Смотреть, как он приближается. Из вопящего рта капала слюна, собираясь пеной, как у бешеной собаки. Он хотел моей смерти. То есть жаждал моей смерти, как наркоман – очередной дозы. Я это чувствовала. Ослепительная вспышка разъедающей его изнутри жажды убийства ударила меня волной за долю секунды до того, как он меня настиг.

Он врезался в меня, как товарняк. Я чуть не потеряла сознание, расплющившись об стену, но внезапно он упал. Наверное, потому, что у него на спине сидел Рейес и вбивал его в пол. Мужик громко орал, пытаясь стряхнуть Рейеса, но продолжал ползти вперед. Корчился и боролся за каждый сантиметр, который приближал его ко мне. А я пыталась слиться со стеной, утопая в недоумении. И дикой агонии. Когда я стукнулась о стену, в голове одичавшим ураганом взорвалась боль, угрожавшая сожрать половину Барбары – моего мозга.

Из-за неожиданного и жестокого поворота событий толпа запаниковала. Некоторые пострадали, когда этот мужик приземлился, но куда больше получили увечья в давке, пока одни спешили на выход, а другие пытались подобраться ближе, чтобы лучше видеть. Крики становились все громче и громче, подзадоривая мужика, который изо всех сил пытался добраться до меня.

- Уходи!

Я взглянула на Рейеса. Все его силы уходили на то, чтобы сдерживать мужика. Значит, этот мужик не человек. Или не совсем человек. Еще несколько мгновений борьбы, и Рейес взял его в удушающий захват.

- Чарли, черт тебя дери, беги! – прорычал он сквозь стиснутые зубы.

Кое-как мне удалось встать на ноги. В этот момент мужик двинул локтем Рейесу в челюсть, отчего захват немного ослабел. Однако шкафу этого хватило, чтобы проползти вперед еще сантиметров пятнадцать. Глаза на искаженном от ненависти и презрения лице снова остановились на мне. Изо рта капала слюна, из носа хлестала кровь, но единственной его целью было добраться до меня. Обдирая ногти о бетонный пол, он изо всех сил пытался ползти дальше.

Царящий вокруг хаос зажил собственной жизнью и теперь сопровождался оглушительной безумной какофонией. Со всех сторон раздавались крики, в то время как зрители одновременно бросились к выходу. Сомневаюсь, что кто-то из них понимал, от чего бежит. Они кричали. Бежали и толкались. И хорошо. Люди следовали примеру остальных, подсознательно понимая, что иначе их здоровью причинят непоправимый вред. У них просто не было выбора.

Заметив какого-то парнишку в толстовке с логотипом группы «Slipknot», я бросилась к двери. Он упал, а значит, за каких-то пару секунд, если никто не придет ему на помощь, его попросту затопчут. Я пыталась протиснуться к нему, но толпа обезумевших зрителей оттеснила меня назад, и мальчишка исчез из виду.

А потом я услышала рычание. Мне нужно было вернуться и посмотреть, как там Рейес. Надо признать, мужик добился некоторого успеха. Меня от него снова отделяли всего несколько шагов. Не в силах отвести глаза от Рейеса с Халком, я медленно попятилась в толпу. Вдруг озверевшего мужика, который ни на секунду не оставлял бешеных попыток приблизиться ко мне, окутала тьма. А через мгновение из его головы выскочила еще одна. Черная, непроглядная, как самый далекий уголок вселенной. Но мне удалось заметить острые, словно обсидиановые лезвия, зубы, заточенные на концах, как иглы. Зверь исчез внутри мужика так же внезапно, как и появился, и до меня дошло, на что я смотрела. На демона.

Нет. Я сделала еще один шаг назад. Нет. Не на демона. На человека, одержимого демоном. Демонов я видела, когда они пытали Рейеса. Паукообразные тела. Тощие конечности, согнутые и скрученные под невообразимыми углами. В безглазых головах – только зубы, зубы и еще раз зубы. И один из них сейчас был внутри человека. Его трясло от неумолимой, первобытной жажды разорвать меня на куски. Он так сильно этого хотел, что я физически ощущала исходящий от него дикий голод.

Шкаф предпринял последнюю героическую попытку стряхнуть с себя Рейеса, но тот был слишком силен. Прижав мужика к полу, он одним четким движением дернул его за голову и сломал шею. От зловещего хруста, неестественно повернутой головы и от того, как быстро жизнь покинула этого человека, мои вены затопила очередная волна адреналина, и в нос ударила вонь, похожая на запах тухлых яиц.

Меня замутило. Стараясь не поддаваться накатившей слабости, я огляделась, чтобы понять, видел ли кто-нибудь, как Рейес сломал человеку шею. Сейчас на складе почти никого не было. Кто-то из отставших стоял в тени, но в основном это были вышибалы и другие наемные рабочие. Лица у всех были застывшие, а сами они в ужасе пялились на мертвого парня.

Рейес уже был на ногах. Схватив за куртку, он сильно дернул меня, заставляя на него посмотреть.

- Что надо сделать, чтобы ты хоть раз в жизни меня послушала?

Колоссальный поток адреналина, перегрузивший мою нервную систему, настойчиво затребовал выхода. Изо всех сил я оттолкнула Рейеса и бросилась к стене, где меня вывернуло наизнанку прямо на бетонный пол.

И это меня всерьез озадачило. Никогда раньше у меня не было такой реакции на нападения. Как правило, я веду себя гораздо более собранно. Ну, если и не собранно, то по крайней мере остаюсь в вертикальном положении. А в этот раз я едва стояла на ногах. Мир вокруг вертелся, а желудок продолжал лезть куда-то вверх. Это объясняло, почему меня трясет и почему постоянно хочется согнуться в три погибели. Но почему именно сейчас? Почему именно с этим парнем?

Рейес не дал мне ни закончить, ни перевести дух. Снова схватив меня за куртку, на этот раз сзади, он потащил меня к двери. Я подумывала о том, чтобы сопротивляться, но на это ушло бы много сил, которых прямо сейчас во мне, похоже, совсем не осталось. В его руках я чувствовала себя тряпичной куклой с висящими и совершенно бесполезными конечностями. И я стала ругаться. На это у меня всегда сил хватит.

Вытерев рот рукавом, я сглотнула опять подступивший к горлу ком и приглушенным голосом потребовала:

- Отпусти меня.

Само собой, никакой реакции не последовало. Рейес продолжал тащить меня по полу, как отслужившую свое половую тряпку. В этом его рукоприкладстве не было никакой необходимости, да и приятного было мало, но все мои умственные силы уходили на то, чтобы сдерживать подступавшую волнами желчь.

Где-то между подскакиваниями желудка и попытками не дать ему выпасть наружу через рот, я выдавила несколько слов:

- Что это было?

Разумеется, я и сама знала, но все это казалось таким нереальным и ужасным, что в голове не укладывалось. Я и понятия не имела, что люди на самом деле могут быть одержимыми. Думала, это не более чем способ киношников вызвать у зрителей озноб и наградить кошмарами по ночам. Или одна из уловок проповедников, помогающая держать под ногтем прихожан.

Но тот мужчина был одержим. В этом не было никаких сомнений, как и в том, что я здесь стою. То есть в том, что меня волокут по полу.

Мы были на полпути к двери, когда Рейес рванул меня вверх, чтобы поставить перед собой, и смертельной хваткой впился мне в плечи. Выражение его лица было скорее сердитым, чем, скажем, понимающим. Поэтому я, естественно, взбесилась. Меня только что выворачивало наизнанку. Он вообще в курсе, что существует элементарная любезность? К сожалению, ничего с этим поделать прямо сейчас я не могла. Только снова сглотнула и попыталась хоть немного отодвинуться.

- Садись в свой чертов джип и убирайся отсюда, или, клянусь всем святым…

Пока я целиком и полностью была сосредоточена на разговоре и честно собиралась выслушать его семитысячную угрозу, которую, конечно же, приняла бы близко к сердцу, снова послышался хруст. Сразу за ним – хриплый стон. И опять хруст. И еще один стон, больше похожий на визг раненой совы.

Я глянула влево, где лежал соперник Рейеса. Только он уже не был мертвым. Он стоял на четвереньках, вытягивая шею то в одну, то в другую сторону, словно разминал ее после долгого сна. Вокруг него витала та же чернота, будто демону было трудно оставаться в границах тела, в которое он вселился.

Рейес дернул меня к себе, оказавшись со мной нос к носу.

- Уходи.

И демон прыгнул. Как тигр в индийских зарослях, мужик бросился на нас. На меня. Рейес так сильно меня оттолкнул, что я опять ударилась головой. На тот раз – о бетонный пол. Однако на посыпавшиеся из глаз искры я едва обратила внимание: когда Рейес встал передо мной, напряженный, как скрученная пружина, готовый в любой момент броситься в атаку, я услышала глубокое низкое рычание, эхом отразившееся от самых темных уголков вселенной.

Из ниоткуда свирепым клубком выскочила Артемида и прыгнула прямо сквозь мужика. Его физическое тело еще немного пролетело вперед, упало с громким шлепком и заскользило по полу. А позади него в лапах моей хранительницы визжал и корчился демон. Его зубы сомкнулись у нее на шее. Когти били ее по спине. Она взвыла, но продолжала держать его, мотая головой, разрывая на куски бьющегося в агонии демона, пока не полилась и не заклубилась на полу похожая на дым кровь. Через несколько секунд кровь рассеялась. Вместе с демоном.

Я бросила взгляд на человека, напавшего на меня. На этот раз никаких сомнений – он был мертв. Безжизненные глаза неподвижно смотрели в никуда.

Повернувшись ко мне, Артемида опустила голову и оскалилась. Из ее груди вырвалось очередное хриплое рычание. А я-то думала, мы с ней подруги. Однако Рейес тоже повернулся и, чтоб я скисла, сделал то же самое. Мне вдруг стало неловко, как это бывает, когда что-то застревает между зубами. Вот только смотрели они не на меня, а мимо – на что-то у меня за спиной.

Тогда-то я и почувствовала затылком холодную опустошающую ненависть и поняла, что там еще один. Оглянувшись, я увидела пустые глаза мальчишки в толстовке с логотипом «Slipknot». Он был гораздо мельче Халка, но хладнокровная решимость и капающая с подбородка слюна пугали ничуть не меньше. Как только он бросился на меня, Артемида метнулась вперед и стрелой пролетела прямо сквозь него. Буквально вырвав из мальчишки демона, она жестоко растерзала тварь, пока та не сдохла в клубах дыма.

Как только из него «вынули» демона, мальчишка упал и свернулся в клубок. И я его узнала. Это был пацан с моего заднего сиденья. Тот самый, которого я приняла за призрака. Сейчас светлые волосы были взъерошены и покрыты грязью. А голубые глаза почему-то казались темнее. Неужели демон, завладевший его телом, вытолкнул его душу? Может быть, им обоим там места не нашлось.

Я изумленно моргала, пока Рейес не поднял меня с пола. Опять. Меня уже начинало доставать, что сын Сатаны таскает меня, как ему вздумается, но сил слишком уж возражать не было. Он снова потащил меня к выходу.

- Погоди, - сказала я, на этот раз сопротивляясь, хоть и безуспешно. – Забери мальчишку.

- Нет.

Призвав на помощь все свое упрямство, я уперлась ногами, извернулась и освободилась от Рейеса. Он остановился и зло уставился на меня.

- Прекрасно. Можешь испепелять меня взглядом и хмуриться, сколько влезет. Я с этого склада без мальчишки не уйду. – Рейес только сложил на груди руки, поэтому я добавила: - Он был одержим. Он всего лишь невинный мальчик.

Ко мне подбежала Артемида и игриво залаяла. Я присела и потерлась об нее носом, потом снова взглянула на Рейеса, вдруг осознав, что на него она даже не пыталась напасть.

- Почему они выбирают таких, как он?

- У них свои причины. Те же, по которым тебе надо как можно скорее отсюда уехать.

- В него могут опять вселиться? Могут снова за ним прийти?

Рейес задумчиво оглянулся.

- Возможно.

Я помчалась к мальчику, присела и убрала светлые волосы с грязного лица. За мной увязалась Артемида и попыталась лизнуть его в нос. А когда поняла, что не получается, понуро уселась рядом с ним.

- Как нам удостовериться, что они за ним не вернутся?

Рейес подошел к нам и тоже присел, проверяя пульс парнишки. И Артемида никак на это не отреагировала.

- На освященной земле они его не тронут, - сказал Рейес. Артемида потянулась к нему и лизнула в руку.

- Серьезно? – спросила я, удивляясь и его словам, и поведению Артемиды. А я тут, видите ли, переживала, что раз уж он сын Сатаны, то она обязательно попытается перегрызть ему глотку. – Ты имеешь в виду церкви и кладбища?

- Да. – Он почесал Артемиду по ушам, потом перевернул мальчишку на спину и приподнял ему веки. – У него шок.

- Нужно забрать его в безопасное место, – я коснулась руки Рейеса, – пожалуйста.

Артемида заскулила, будто тоже просила его помочь.

С явной неохотой Рейес наклонился и поднял мальчишку на руки. Тот вовсе не был совсем уж маленьким, но Рейесу, похоже, не составило никакого труда подняться на ноги с шестнадцатилетним подростком на руках. Артемида взволнованно залаяла, в последний раз ткнулась в меня носом и испарилась туда, откуда пришла, нырнув прямо в пол у нас под ногами. Где, елки-палки, она торчит, когда ее нет рядом?

Я оглянулась на соперника Рейеса, в котором тоже похозяйничал демон, и на меня накатило чувство вины. Он точно так же случайно попался им под руку.

- Его не возьмем, - сказал Рейес, пинком открывая дверь.

Большинство машин разъехались. И, слава богу, закончился дождь. Я шла рядом, внимательно следя за парнишкой.

- Кого?

- Мужика на складе. Твоего сочувствия он не стоит.

- Но ведь он невинный. – Я побежала вперед и открыла пассажирскую дверь.

- Ничего подобного. Подвинь кресло.

Я заметила, что нематериальной сущности парнишки на заднем сиденье не было. Он вернулся в собственное тело? Неужели все именно так и происходит? Я подвинула переднее сиденье, и Рейес положил мальчишку на заднее.

- Ключи.

- Минуточку. Куда ты собираешься нас везти?

- Подальше отсюда. Давай ключи и садись.

- Спасибо, но я и сама могу за рулем сидеть.

- И что будет, если он снова станет одержимым, пока ты едешь по шоссе?

Я бросила ему ключи:

- Коробка передач немного заедает.

Он сел за руль как раз в тот момент, когда с востока послышались сирены. Миновав мокрую парковку, мы поехали на запад, свернув на Вторую улицу.

- Куда мы его везем? – спросил Рейес.

- Я знаю, где его приютят на первое время. Там разберутся, что делать. Нам нужно попасть на Сентрал, а дальше бери на восток.

Только когда сирены остались позади, я вспомнила, что мы бросили на складе Элейн Оук, и задумалась, надо ли о ней напоминать. А потом решила, что пора бы уже перестать потакать собственной мелочности. В конце концов, Элейн могла угрожать опасность.

- Мы забыли там твою подружку.

Уголок рта Рейеса безразлично приподнялся.

- И только что сбежали с места преступления, - с тем же безразличием пожал плечами он.

Я вдруг осознала, что наделала.

- Я не могу просто взять и сбежать с места преступления.

- На этот раз можешь.

Я оглянулась.

- Может быть, нам стоит вернуться. Им наверняка захочется узнать, от чего умер тот человек.

По-моему, Рейесу и на это было наплевать.

- У тебя проблемы с деньгами?

Последнее, что мне хотелось бы обсудить, – это мои финансовые затруднения. Я бы с охотой поговорила о демонах, одержимости и о том, как невинные дети стали пешками в войне, о которой когда-то предупреждал меня Рейес. Но решила усыпить его бдительность. Может быть, если я буду сотрудничать, он расскажет больше.

- Я выехала из офиса, - ответила я, пытаясь заглушить боль от предательства папы. Хотя Рейес все равно это почувствует. – И еще не оправилась от несчастного случая.

- То, что сделал с тобой Уокер, ты называешь несчастным случаем?

- Мне так проще, так что да.

Мне не нравилось вплотную задумываться о том, что Эрл Уокер издевался надо мной намеренно. Он пришел ко мне с двумя целями: допросить под пытками, а затем убить. Но словосочетание «несчастный случай» как будто упрощало произошедшее, превращало во что-то, с чем можно жить.

Рейес крепче сжал руль.

- Мне очень жаль, Датч. Я и подумать не мог, что он к тебе придет.

Надеясь уйти от разговора, я сложила на груди руки и подозрительно глянула на него:

- Пытаешься заговорить мне зубы, чтобы не оплачивать счет?

Еще чуть-чуть, и он бы улыбнулся.

- Как ты насчитала миллион?

Я оборвала выбившуюся из кофты ниточку.

- Добавила текущие расходы к моей обычной таксе и округлила.

Бросив на меня быстрый взгляд, чтобы не отрываться надолго от дороги, он спросил:

- Хреново у тебя с математикой, да?

Видимо, мы оба были не против сменить тему, поэтому я решила задать вопрос, который не давал мне покоя:

- Почему ты с ней живешь?

Он посмотрел на меня, и встречные огни проезжающей мимо машины осветили его лицо, отразившись в богатой глубине карих глаз.

- Потому что она предложила.

- Ты мог бы жить у Амадора с Бьянкой, - сказала я, вспомнив о единственных, как мне казалось, верных друзьях Рейеса.

Он снова смотрел на дорогу.

- Я мог бы жить с тобой.

- Вот это вряд ли, - фыркнула я, хотя сама мысль была до смешного приятной и тут же отозвалась искрами в нижней половине моего тела. Раз уж мы вышли на дорожку вежливости, я призналась: - Я рада, что ты на свободе.

- Докажи, - отозвался он с умопомрачительной ухмылкой.

Я с трудом подавила кульбит в животе.

- У меня дома идет инвентаризация. Не заставляй меня снова тебя искать. И мы приехали, - я показала на здание, стоящее под прямым углом к самой старой церкви в Альбукерке. Вывеска гласила: «Сестры Непорочного Креста».

- Ты хочешь оставить его в женском монастыре? – спросил Рейес.

- Здесь освященная земля. – И они его примут. Я оглянулась на мальчишку. Разве может быть иначе?

Притормозив перед зданием, Рейес проехал чуть дальше и остановил Развалюху. Вход в монастырь освещался одной-единственной лампочкой. Вместо того чтобы сразу выйти, я повернулась к своему водителю и по совместительству самому крутому в мире обогревателю.

- Мне нужно знать больше, Рейес. Раз уж на меня открыли охоту, я имею право знать, что происходит.

Он заглушил двигатель и уставился в окно.

- Я пытаюсь выяснить, как и почему.

- Замечательно. Мне хватит простых ответов на вопрос «Что?».

Рейес промолчал, поэтому я выбралась из машины и подвинула сиденье вперед. Пусть позже, но мы обязательно все обсудим.

Парнишка по-прежнему был без сознания, но пошевелился. Рейес вышел и обошел машину, и тут меня осенило: я ведь забыла о самом главном.

- Я кое о чем хотела тебя спросить. Сегодня утром, когда я видела тебя у папиного бара, тебе кто-то помахал.

Рейес прислонился к заднему крылу Развалюхи и сложил на груди руки.

- Иногда такое случается. Мы живем в странном мире.

- Да нет, не об этом речь. Ты же был там? В физическом теле?

- Почему ты спрашиваешь? – спросил он, переступив с ноги на ногу, словно ему было неловко.

- Потому что ты испарился. Дематериализовался. Весь, целиком.

На его чувственных губах заиграла зловещая усмешка.

- Датч, ты же знаешь, что это невозможно.

- Но…

Парнишка опять пошевелился. Я посмотрела на него. На светлые волосы, упавшие на красивое лицо. На длинные ресницы и резко очерченные скулы, говорящие о силе характера. Никаких сомнений – быть ему сердцеедом.

С благодарной улыбкой я оглянулась на Рейеса, но его уже не было. Я покрутилась туда-сюда, обошла Развалюху. Но он испарился. Растворился, как дым в воздухе.

Да что ж это такое!

_____________________

 

(1) Фраза Джона Леонарда Суайгерта – пилота командного модуля космического корабля «Аполлон 13», единственного из летавших на Луну пилотируемых кораблей, на котором в полёте произошла серьёзная авария. Вошла в речевой обиход как метафора со значением «сложность, неприятность», стала идиомой.

______________________