Студопедия — Глава 2: Растраченная впустую ненависть 3 страница
Студопедия Главная Случайная страница Обратная связь

Разделы: Автомобили Астрономия Биология География Дом и сад Другие языки Другое Информатика История Культура Литература Логика Математика Медицина Металлургия Механика Образование Охрана труда Педагогика Политика Право Психология Религия Риторика Социология Спорт Строительство Технология Туризм Физика Философия Финансы Химия Черчение Экология Экономика Электроника

Глава 2: Растраченная впустую ненависть 3 страница






Кончики его губ поползли вверх.

Она бы им точно понравилась.

Он выдохнул и впился пытливым взглядом в своих преследователей. Потом опустился на корточки и заглянул ближайшему пушистику в глаза.

– В чем дело? – спросил он сурово и погрозил малышу пальцем.

Пушистик, скосив глаза, нервно проследил за его пальцем.

Драко тихо усмехнулся.

Потом поводил пальцем туда-сюда перед носом малыша, и оглянуться не успел, как вся орава скрестила на его ладони настороженные взгляды. Слизеринец обвел кругом голову ближнего пушистика, и тот повернулся следом за его рукой.

Юноше это наскучило, он поднялся, готовясь прогнать их, как вдруг всё стадо как по команде повернулись к нему спиной. Драко замер. Пушистики – все как один – смотрели в направлении, откуда он пришел.

Он сделал осторожный шаг в их сторону. Стадо засеменило вперед.

«Они хотят, чтобы я следовал за ними?»

Он подчинился и медленно зашагал в нужном им направлении. Чем дольше они шли, тем меньше оставалось зверьков. Синие крохотульки повернули чуть правее, он последовал за ними, узнавая дорогу, которой только что прошел.

Их численность постепенно уменьшалась, пока не осталось двадцать, десять, потом пять. Зверьки растворялись в лесу, так же незаметно, как появлялись. Наконец, остался только один. Пушистик остановился около поваленного бревна. Посмотрел на него грустными глазками, потом перевел взгляд на Драко.

Слизеринец непонимающе уставился на него в ответ:

– И чего?

Зверёк продолжил переводить взгляд с бревна на юношу, пока Драко не вспомнил, что чуть раньше, походя, со злости пнул эту корягу ногой. Слизеринец заметил темный влажный след на земле, где прежде лежало бревно.

– Это твой дом? – поинтересовался он. – Я его перевернул?

Пушистик с надеждой взглянул на бревно и ударил по нему малюсенькой ножкой.

Драко наклонился и передвинул иссохшуюся корягу, водворяя её на законное место.

– Так лучше? – спросил он у зверька, однако тот уже исчез. Юноша удивленно оглянулся и пожал плечами: – Похоже, это все, что от меня требовалось.

Он продолжил свой путь то и дело оглядываясь, но синих пушистиков и след простыл.

Он довольно ухмыльнулся. На этот раз он во всём разобрался сам.

Возможно, не все потеряно и ему ещё представится шанс выиграть в затеянную ей игру.

Самым желанным сейчас было продержаться дольше девчонки, противостояние не может тянуться вечно, рано или поздно одному из них суждено пасть.

Поначалу он полагал, что нож сделает всю работу за него, но после отказался от этой мысли. Ему хватило и пяти дней обладания клинком, чтобы кинжал разделался с ним, попутно едва не прикончив. Она несла клинок уже почти вдвое дольше, но не выказывала пока даже признаков усталости. Может, по какой-то неведомой причине нож вытягивал из неё силу как-то иначе? Или все произошедшее с ним доселе было разовым событием?

Какая бы не была тому причина, на нож рассчитывать нельзя. Сейчас Драко оставалось полагаться только на себя. Каждая незначительная победа, будь то находка кремня, добыча пропитания или разрешение какой-нибудь загадки – все понемногу придавало ему уверенность, укрепляло надежду в возможность победы. Ему доставило бы огромное удовольствие ткнуть девчонку носом в её поражение. Посмеяться над ней, сломленной неудачей, как она насмехалась над ним.

Он зарычал, стискивая кулаки.

Гриффиндорская королева-заучка высмеяла его, она смотрела на него свысока и потешалась! Событие такого рода это, несомненно, уникальный жизненный опыт. Драко нашел, что одновременно восхищен и растерян, растоптан и загнан в тупик. Он понятия не имел, как реагировать на подобное обращение.

Его всегда боялись, уважали, превозносили. В школе он был звездой. Его имя было знакомо всем. Окружающие знали, что он лучше их, красивее их, популярнее их. Даже ярые ненавистники питали к нему уважение, опасались и считались с ним. В своём кругу он был не просто широко известен, а почти знаменит, он слыл извечной темой для пересудов. Сам Волдеморт справлялся о нем, а порой даже лично посылал ему письмо совиной почтой.

Он был важной персоной. Это общеизвестно!

Гермиона Грейнджер знала это. Она боялась и ненавидела его. Девчонка смотрела на него с почтением. Даже когда отвешивала пощечину, язык тела подсказывал, что гриффиндорка признавала его превосходство. Это было правильно, ровно так, как должно было быть.

Из всего, что поменялось между ними, больше всего его поразила перемена в иерархии их отношений. Он не видел никаких предпосылок к этому, не понимал причин. Она неожиданно выбилась в лидеры. Она вдруг стала пренебрегать им, даже презирать его, будто он был ей противен, словно слизеринец разом сравнялся с прилипшим на подошву дерьмом.

Она обошлась с ним так, будто бы Драко стал бесполезным ничтожеством, словно он был ей больше не нужен, словно она могла добраться домой сама. Ну так он покажет девчонке, сколь глубоко она на его счет заблуждается! Гриффиндорка попадет домой, только если он ей это позволит.

Финальный раскол между ними произошел на третий день.

Он проснулся до рассвета, поворочался, но повторно уснуть не смог. Встав, он первым делом отправился проведать на месте ли Гермиона. Удостоверившись, что она еще спит. Он ополоснулся в одном из многочисленных прудов, которыми изобиловала болотистая равнина, и позавтракал припасенным со вчерашнего дня фруктом.

Когда она проснулась пару часов спустя, он счел за лучшее затаиться и с интересом понаблюдать, как девчонка обыскивает все окрестные кусты и заглядывает за деревья, разыскивая его. Осознав тщетность своей затеи, она хмуро оглянулась кругом и быстро убралась восвояси. Он последовал за ней.

Он поразился её склонности разговаривать с клинком так, словно оружие могло ей ответить. Когда он первый раз застал её за подобным разговором, то решил, что гриффиндорка делает это нарочно, дабы выбить его из колеи, или покичиться иллюзией некоей власти над ножом, о которой он сам даже не подозревал. Но парень и потом не раз замечал её за тем же, в моменты, когда девушка питала твердую уверенность, что слизеринца нет поблизости.

У него клинок пробыл неполную неделю, но заговорить не пытался ни разу. Хотя, она уже упоминала об этом что-то мимоходом…

«Нож подскажет мне, если ты соврёшь».

Драко нашел себе новую забаву: опытным путем выяснить, сколько времени ей понадобиться, чтобы его заметить. Видимо преследователь из него был хоть куда, потому что и два часа спустя, девчонка всё ещё не догадывалась о его присутствии. А легкая поступь вприпрыжку подсказывала, что она решила, будто избавилась от него если и не навсегда, то надолго, что в очередной раз вывело Драко из себя. В отместку слизеринец он время от времени избирал её затылок мишенью для твердых зеленых ягод, размером с виноградину.

Через некоторое время, когда она, наконец, догадалась, кто её обстреливает, парень мрачно проворчал:

– Я всё ещё здесь, стерва. Расслабишься – и я тебя достану.

Гриффиндорка просверлила его злым взглядом, потирая пострадавший затылок, но промолчала. Он стоял вне зоны поражения клинка, а заговорить с ним – значило потерять лицо, поэтому она просто повернулась и ушла прочь.

Слизеринец решил выместить накопившуюся злобу, вопя на всю округу самые скабрезные из известных ему песенок.

Он как раз допевал пошлейшую трактовку «У моей девчонки всевкусная щёлка», когда заметил, что гриффиндорка тихонько плачет. Это разом вырвало из него всё веселье. Песенка стихла, он что-то недовольно буркнул, засунул руки глубоко в карманы и замолк.

Около полудня она устроилась перекусить, и Драко оставил её наедине с этим занятием.

Единственное, что пришлось ему по-настоящему по душе в этой болотистой местности, так это обилие воды для питья. Не считая многочисленных ручьев и прудов, которых иногда было не доискаться, округа изобиловала водянистыми растениями, с помощью которых можно было легко утолить жажду.

Несколько видов тростника, что истекал сладким соком на изломе стебля. Крупные цветочные головки, что хранили нектар в аккуратных чашечках соцветий или полнились дождевой водой. Ползучие растения с некрупными дынеподобными плодами, из которых можно было пить сок, пробив дырочку, словно молоко из кокоса.

Под рукой на этот раз очутились несколько глубоких родниковых прудов буквально кишащих местной живностью. Идея пить воду после огромной земляной черепахи Драко не очень впечатляла. Мало того, этих туповатых созданий кругом набралось целое стадо. Ростом черепахи были не выше метра и чуть уже́ полутора метров в диаметре, их панцири частенько становились пристанищем для разнообразных сорняков, травы и даже камыша – что казалось идеальной маскировкой на буйно заросшей зеленью равнине, ведь спрячь они голову в панцирь, и никто их от кочки не отличит.

Его взгляд зацепился за один прозрачный прудик неподалеку, рядом с ним никого не было. Драко, ни на секунду не усомнившись, счел это крайне удачной находкой.

Неимоверная глупость. Юноша давно уяснил простое правило: во всем подозрительном и необъяснимом руководствуйся поведением животных. То что они сторонились этого пруда, должно было зашкалить его счетчик опасности, но он повел себя беспечно.

– Мал…

На мгновение парню померещилось, что его окликнула Гермиона. Он обернулся: она встала с кочки и словно бы подошла на пару шагов ближе. Девчонка кусала губу и сверлила его непонятным взглядом. Потом открыла, было, рот, но, тяжело вздохнув, отвернулась.

Он моргнул: «Лааадно».

Удар сердца юноша простоял, смотря ей в след, а потом пожал плечами, решив, что обдумает её странное поведение позднее.

«Чёрт, а вдруг она начала потихоньку ко мне оттаивать? – мысль вызвала задиристую ухмылку. – Если она заговорит со мной вновь, не стоит придавать этому большое значение, но нужно поостеречься повторно выводить её из себя. На этот раз я не буду настырным, дам ей время разобраться во всем самой».

Довольный и слегка приободрившийся от мысли, что Гермиона, быть может, готова его, наконец, простить, Драко подошел к пруду.

Глубокий, чистый водоем с прозрачной и чуть голубоватой водой… почти чересчур идеальный, словно картина кисти какого-нибудь именитого живописца.

Нахмурившись, он осторожно коснулся поверхности воды носком ботинка.

И встретил сопротивление.

Вода дрогнула, как желе.

«Что за хрень?»

Он наклонился и, любопытства ради, протянул руку, пощупать курьёз пальцем, не замечая, как все животные вокруг замерли в предвкушении.

Но прежде, чем парень успел коснуться поверхности, вода, хлюпнув, сначала вогнулась, а потом выстрелила в него прозрачным щупальцем.

– ЭЭЙ! – он отшатнулся, рывком высвобождая руку из захвата, и шлепнулся на задницу. Не успел слизеринец и глазом моргнуть, как следующее щупальце обвилось вокруг ноги. Оно выглядело как вода: прозрачное, мокрое и скользкое, но вместе с тем плотное.

А потом, влажно хлюпая, восстал весь пруд, формируясь в огромную, точно из полупрозрачного мармелада вылепленную конфету… шестиметровую конфету. Драко пораженно следил, как два черных глаза размером с бладжер всплыли на поверхность желеобразной шкуры; в центре существа пульсировал похожий на сердце орган, и тотчас слизеринцу стало не до праздных наблюдений – щупальца потянули его к твари.

Он закричал, поворачиваясь на живот, остервенело цепляясь руками за все выступы и неровности пришедшей вдруг в движение земли. А нащупав подходящий корешок, намертво в него впился.

– Грейнджер! – позвал он. – Помоги мне, Грейнджер!

И тут же глаза Драко расширились – на него снизошло озарение.

«Мал…»

И этот взгляд…

Она едва его не окликнула. Едва не предостерегла. Но передумала. Она знала… и хладнокровно отвернулась, позволив этому случиться.

– Гермиона Грейнджер, немедленно вернись и помоги мне! – паникуя, заорал он, когда существо за его спиной оглушительно булькнуло и поползло к нему, догадавшись, что не в силах подтащить слизеринца к себе.

Еще одно щупальце опутало его свободную ногу, и парень завопил.

Он задергался в скользких путах, стараясь отползти подальше, но сил хватало только чтобы удержаться на прежнем месте.

Негромкий шорох привлек его внимание, и, оглянувшись, он заметил мявшуюся неподалеку Гермиону, девушку явно обуревали мучительные сомнения.

– Помоги! Пожалуйста! – позвал он срывающимся от страха голосом. – Нож! Рубани ножом!

Всё больше щупалец обвивали его, затягивая в мокрые объятия.

Она стояла бледная как полотно, глядя перед собой остановившимся, блестящим от слез взглядом.

Он умоляюще воскликнул:

– У тебя всё получится! Просто достань клинок! Пожалуйста…

Она развернулась и зашагала прочь.

– ГЕРМИОНАААА!!!

«Не волнуйся, она вот-вот вернется, – заходился в истерике разум, – чуточку помедлит и вернется. Она не сможет тебя бросить».

Гриффиндорка уходила все дальше, теперь их разделяло стадо животных, некоторые особи равнодушно наблюдали за его безуспешными попытками освободиться, а часть последовала её примеру и отправилась по своим делам.

Водное чудище начало его затягивать, плотная эластичная кожа разошлась, засасывая Драко внутрь по колени, ощущение было такое, словно ноги окунули в коктейль с замороженным соком. Он заорал, забился и задергался пуще прежнего, проклиная всё на свете. Тварь затянула его сначала по бедра, потом по талию. Он отчаянно цеплялся за землю пальцами, шарил в поисках дополнительной опоры, пытаясь вырваться.

«Она вернется! Осталось немного! Она сейчас вернется!»

А потом из глубин сознания долетел беспощадный голос отчаяния: «Она не вернется. Она это спланировала».

Драко зажмурился и стиснул зубы, борясь с накатывающим ужасом.

«Она не вернется и всё закончится плачевно. Ничего не будет как прежде. Ничего и никогда».

Он сглупил. Он тратил время на утешительный самообман, отказываясь признавать действительность.

Он повторял про себя, что все образуется. Убедил себя, что Гермиона простит его и позволит им обоим забыть его поступок. Он вновь сможет вести себя так, будто ничего не было, а она молчаливо будет терпеть нанесенные им неизлечимые раны и люто его ненавидеть.

Она не забудет и не простит. Всё провалилось в тартарары. Ничего вдруг волшебным образом не образуется, как бы он не старался вернуть их отношения к тем, что установились между ними в первый день на берегу огромного озера. Он думал, что постаравшись как следует, сможет вернуть её к той раздражающе искренней наивности, а сам возвратиться к недовольному ворчанию и опять будет обзывать её грязнокровкой. Так словно они могут начисто забыть о том, что он с ней сотворил. Вернуться в прошлое.

Но некоторые поступки нельзя исправить или забыть, изменения порой необратимы.

Например, утрата невинности.

Она свой выбор сделала. Он для неё опасен. Он чудовищно и незаслуженно унизил её, много сильнее, чем она могла бы отважиться унизить его самого. Несколько раз поклялся, что убьет её. И она поверила. И решила воспрепятствовать – достать его первым.

«Девчонка убьет меня, даже если ей придется заплатить за это своей собственной жизнью».

«Каким же я был глупцом».

Водное чудище заглотило его уже по грудь, а потом эластичная шкура накрыла юношу с головой, затаскивая добычу целиком внутрь. Драко беззвучно закричал, но тут же зажал рот, едва не поперхнувшись водой. Он плавал в желудке чудовища. Он вот-вот захлебнется, и тварь его переварит.

Слизеринец совершенно потерял самообладание, разум затопила паника, он бездумно замолотил руками и ногами, не разбирая где верх, где низ – изнутри шкура твари была непрозрачна. Снаружи чудище казалось бесцветным, но изнутри было покрыто дымчато-синей оболочкой, окружающий мир сжался до мешка плоти не больше пяти метров в диаметре, и это лишь подстегнуло панику.

Отчаянно барахтаясь, юноша случайно наткнулся рукой на внутреннюю поверхность осклизлой шкуры и инстинктивно в неё вцепился. И, едва осознав, что это, начал раздирать плотный слой пальцами. Желеобразная тварь недовольно булькнула, а Драко из последних сил прорвался сквозь кожистую стенку желудка и высунул голову наружу. Откашлявшись водянистыми соками, он успел сделать глубокий вдох, прежде чем чудовище, сформировав щупальце, не запихнуло его обратно.

Слизеринец развернулся и, оттолкнувшись ногами от внутренней поверхности желудка, нырнул к противоположенной стороне. На этот раз он разорвал шкуру уже осознанно, вложив все силы в один удар, и успел сделать два глубоких вдоха прежде чем водянистая тварь засунула его обратно, дрожа от гнева, а возможно и от боли.

Панику сменила целеустремленность. Драко напомнил себе, что он человек, а не безмозглая дичь, что могла бы встретить тут свой конец.

Он с рыком прорвался наружу еще раз, вдохнул и нырнул обратно уже сам. Оттолкнувшись ногами, Драко устремился к сердцу чудовища.

Пульсирующий орган оказался хоть и скользким на ощупь, но плотным. Он одним махом порвал околосердечную сумку и покрывающую её мембрану, глубже запустил руки внутрь сердца.

По чудищу прошли конвульсии, оно задергалось и забурлило. Драко отдирал от сердца куски, рвал прозрачные вены и скользкие стенки, торопясь причинить твари как можно больше вреда. А потом в сердце что-то лопнуло, и черная жидкость прыснула слизеринцу в лицо, замутила воду.

Чудовище взвыло.

Порвав сердце твари в клочья, Драко отчаянно устремился к ближайшей стенке желудка. Воздуха не хватало, легкие жгло огнем, силы стремительно покидали его. Зрение заволокло туманом, голова кружилась, тело быстро немело. Монстр дергался в конвульсиях, отчаянно хлюпал, внутренние стенки вдруг заходили ходуном. Драко уже не плыл. Он тонул.

Внезапно вернулась сила тяжести, и он с небольшой высоты рухнул на землю. Сверху на него пролилось взорвавшееся резиновым шариком водяное чудовище. Потрясенный парень неуклюже перевернулся на спину, кашляя, отплевываясь и не понимая, что произошло.

Слизеринец приподнялся на локтях, смаргивая цветные пятна, жадно глотая воздух. Он лежал на траве, промокший до нитки и перемазанный слизью. Чудовища больше не было.

«Я с ним расправился».

Ухмыляясь, Драко упал на спину и потерял сознание.

Представление закончилось, собравшиеся вокруг наблюдатели прянули ушами, словно плечами пожали, и разбрелись кто куда.

Юноша понятия не имел сколько он провалялся в отключке. За это время небо заволокло тучами, но одежда его оставалась всё такой же мокрой – так что недолго.

В голове билась единственная мысль: «Гермиона Грейнджер оставила меня умирать».

Он вскочил на ноги и отправился на её поиски.

Девчонка нашлась неподалеку. Она стояла под ивой, рядом с НАСТОЯЩИМ прудом, и плакала, спрятав лицо в ладонях. Приходящие на водопой животные обходили её по широкой дуге, настороженно прядая ушами от подозрительных звуков.

«О, Мерлин, я убила Малфоя, – злобно подумал Драко. – Не в этот раз, сука!»

Он попытался незаметно подкрасться к ней со спины, но девчонка оказалась на стороже и вскочила на ноги, едва услышав шелест. Разворачиваясь, она привычным движением выхватила нож, встречая неизвестную напасть во всеоружии. А увидев его, страшно побледнела и беззвучно проговорила одними губами «Малфой».

– Ой, мамочки! – насмешливо протянул он игривым тоном. – Драко вернулся с того света, – и скривил губы. – Неужели тебя не учили, что убивая кого-нибудь, стоит удостовериться в успешном завершении начинания. Иначе, это грозит неприятными последствиями.

– Я… Я… – заикнулась гриффиндорка, но оборвала себя и судорожно сглотнула.

– Стерва ебанутая, ты же меня умирать оставила, – не шелохнувшись, прошептал он.

Она помрачнела лицом – в карих глазах полыхнула дерзкая надменность – но ничего не ответила, лишь крепче сжала рукоять клинка.

Ярость ослепляла. Презрев осторожность, он выплюнул:

– Хочешь меня убить? Так вот он я! – и метнулся к ней.

Застигнутая неожиданной атакой Гриффиндорка, от удивления почти забыла про нож. Но опомнившись, схватила рукоять обеими руками и успела-таки нанести удар. С лезвия золотистой вспышкой сорвалась волна магии, но Драко предвосхитил это, заранее прянув в сторону. Готовясь к следующему броску, он замер на полушаге, заметив, что она, оступилась и, тяжело дыша, упала на колени. Девчонку била крупная дрожь.

Он присмотрелся внимательнее, отмечая выступивший на лбу пот, одолевающую её, словно после изнурительного бега, одышку и всё понял.

Губы Драко медленно расползлись в гадливой усмешке: «Отменно! Много лучше, чем я смел надеяться».

– Ты слабеешь, – усмехнулся он.

Грейнджер замерла, подняв на него преисполненный ненависти взгляд, за маской её самонадеянности проглядывал притаившийся ужас.

«Кинжал всё же ослабляет её».

Драко покачал головой, усмехаясь, попятился и, отойдя подальше, перешел на прогулочный шаг, замурлыкав под нос фривольную песенку.

– К… куда ты? – заикаясь, почти на грани истерики окликнула его гриффиндорка.

Драко ничего не ответил и с шага не сбился, лишь шире улыбнулся.

Ставить финальную точку сейчас было бы преждевременно. На деле, ему даже пальцем не нужно шевелить.

Стоит лишь немного подождать.

В этот раз процесс занимает больше времени, но нож неумолимо иссушает её. Через пару дней она свалиться без сил. И он вернет себе утраченное лидерство. Оружие сменит владельца, а девчонке придется выполнять его указания, конечно, при условии, что он смилостивиться и сохранит ей жизнь, не дав ножу её прикончить.

«Она должно быть уже давно скрывала свою всевозрастающую слабость», - догадался он. Девчонка держала его на расстоянии, чтобы слизеринец не почувствовал зов клинка. Поэтому она так пристально следила за ним, так отчаянно пыталась от него избавиться.

«Она понимает, что через несколько дней окажется в моей власти», - окрылила его приятная мысль.

Жизнь вновь входила в привычное русло.


***
Выкладываю раньше срока, т.к. на выхи уеду колесить невообразимую глушь. Вернусь ко вторнику)
Если заметите очепятки или ошибки, будьте добры, свистните в комментах;-)
В субботу выложу отредактированную 13 главу на Хоге, полюбопытсвуйте если интересно. Бета у Бога выше всяких похвал:yes:
Удачных вам выходных!

«Она должно быть уже давно скрывала свою всевозрастающую слабость», - догадался он. Девчонка держала его на расстоянии, чтобы слизеринец не почувствовал зов клинка. Поэтому она так пристально следила за ним, так отчаянно пыталась от него избавиться.

«Она понимает, что через несколько дней окажется в моей власти», - окрылила его приятная мысль.

Жизнь вновь входила в привычное русло.


***


Настоящее

Дни становились прохладнее. Туман стоял почти до полудня, иногда на пару часов выползало солнце, но куда чаще заряжали унылые нескончаемые дожди.

Накрапывало и сейчас.

Драко вытащил запасную мантию и, повязав её вокруг талии, привычным жестом накрыл голову капюшоном. Взглядом он неотрывно следил за окружающим перелеском.

Цель рядом, а значит, залог успеха – осторожность, иначе она заметит его раньше, чем он её, что грозит обернуться серьезными неприятностями.

Он скользнул за дерево – поразмыслить над следующим шагом.

За опушкой хилой рощицы укрытия заканчивались, дальше стелился ровный, хорошо просматриваемый луг, а за ним едва заметно проступал сквозь пелену дождя очередной перелесок.

«Переходить луг придется в открытую, но другого выхода нет. Двигаться стоит быстрым шагом, а не перебежками – это лишь привлечет нежелательное внимание. К тому же, побеги я, и животные решат, что я спасаюсь от чего-то – только неразбериху спровоцирую. И она поймет, что я рядом».

Он стер воду с лица.

«Дождь хорош лишь тем, что снизит ей видимость».

Он искоса взглянул на луг.

«Это же может сработать и против меня».

Не заметив никого подозрительного, он вышел на луг. Слизеринец запетлял, стараясь держаться, пасущихся на лугу скоплений копытных и травоядных, но те по наитию чуяли в Драко хищника и опасливо разбегались с его пути.

До перелеска оставалось не больше трех метров, когда по спине покалывающей волной прокатилось беспокойство, инстинкт подсказал поднять взгляд вверх, что в итоге и спасло ему жизнь.

Она затаилась на дереве.

Он тотчас же с шипением отпрыгнул назад, едва не ударившись в панику, прежде чем понял, что стоит вне зоны поражения ножа. Даже кинь она в него чем-нибудь, парень сможет легко увернуться.

Прерывисто вздохнув, он постарался поскорее прийти в себя от испуга: «Как близко она сумела подобраться!» Потом выпрямился и усмехнулся.

Смена ролей.

Гермиона что-то с ненавистью прорычала в его адрес. Засаду она устроила метрах в пяти над землей. Девчонка хорошо замаскировалась, укрывшись между двумя крупными ветками, темная мантия смешивалась с тенями, а каштановые волосы идеально сливались с побуревшей осенней листвой. Чудо, что он вообще её заметил.

Пройди Драко под деревом – умер бы прежде, чем понял, что его убило. Пройди чуть поодаль, девчонка могла бы скрытно последовать за ним, проследить сколь угодно долго и устроить еще одну засаду.

Её задумки с каждым разом становились всё хитрее. Нужно поостеречься иначе она насадит его на острие, словно поросенка на вертел.

Времени гриффиндорке осталось немного, но подступающее отчаянье сделало из неё крайне опасного врага.

Он полагал что дальше, всё будет развиваться по типичному сценарию охоты комодского варана. Эта крупная ящерица не очень быстра, но укус её смертелен. Раненая жертва может сколько угодно убегать сломя голову, но ослабев, через некоторое время, неотвратимо погибает от яда, становясь добычей идущего по её следу варана с острова Комодо.

«Гермиона отравлена и ослабевает».

Он оскалился и недвусмысленно клацнул зубами.

Довольный тем, что знает теперь, где гриффиндорка, Драко по широкой дуге обогнул засаду и скользнул в лес. Парень быстро исчез из её поля зрения, но отойдя подальше, сделал приличную петлю, заходя с другой стороны предполагаемого пути отхода девчонки, и вновь вернулся к месту неудавшейся западни.

Вовремя – она как раз слезала с дерева. Смысла сидеть на верхотуре и дальше не было никакого, ведь оттуда ей его не достать.

Юноша с удовлетворением отметил, какими медленными и неуклюжими стали её движения. Он морщился каждый раз, когда гриффиндорка, казалось, вот-вот сорвется, но она удержалась и кое-как сползла по стволу вниз. Подошвы её коснулись земли, девчонка отлипла от дерева, но даже издалека было видно, как сильно дрожат её колени. Сделав пару шагов, она упала на землю.

Раз дела настолько плохи, то медлить больше не стоит.

– Похоже, ты готова, львица, – мрачно оповестил её Драко, выступая из укрытия.

Испуг вздернул её на ноги, но колени подогнулись, и гриффиндорка повалилась на четвереньки.

– Убирайся! – хрипло воскликнула она, едва переводя дух, а потом вцепилась рукой в древесную кору и с огромным трудом вскарабкалась-таки на ноги. – Со мной все в порядке!

– Должно быть, ты совсем расклеилась, раз заговорила со мной, – съязвил он.

– Не подходи, УБЬЮ! – срывая голос, крикнула она, с ужасом оглядываясь по сторонам в поисках путей отступления. Девчонка походила сейчас на маленькое, загнанное в угол животное.

– Отдай мне нож, – спокойно приказал он, неторопливо и осторожно подходя к ней.

Она ощерилась:

– С удовольствием. Острым концом промеж ребер.

Гриффиндорка неуклюже вытянула лезвие из ножен. Клинок испускал яркий свет. До слуха Драко донесся низкий гул.

Слизеринец с опаской следил за ножом, хотя удручающе жалкое состояние девчонки его обнадежило.

– Сомневаюсь, что сейчас ты сможешь даже верно прицелиться.

Она захихикала:

– В сердце или в пах – какая мне разница!

Он невольно усмехнулся:

– Гермиона…

– НЕ ПРОИЗНОСИ МОЕГО ИМЕНИ! – исступленный вопль.

Драко замер, встревоженный безумным огоньком, полыхнувшим в её взгляде.

– Еще немного и нож тебя прикончит, – спокойно констатировал он.

– И поэтому я должна тебе его отдать? Уматывай отсюда!

Он фыркнул:

– Ну, как знаешь. Мне все равно. К концу дня нож, так или иначе, будет у меня.

Девчонка сгорбилась, лицо её исказилось, она едва сдерживала слезы. Гриффиндорка надрывно вздохнула и протерла глаза:

– А потом ты меня убьешь?

Слизеринец промолчал.

Она рассмеялась, на бледном лбу выступили бисеринки пота.

– Знаешь, ты был прав на счет Гарри и всех этих девчонок. Тогда я отказывалась замечать, а теперь я не уверена даже, что хочу видеть его своим парнем, – всхлипнула она.

Драко продолжал безмолвствовать. Она упоминала, что в прошлый раз он нёс всякую чепуху, но её слова звучали вполне разумно. Истерично, но разумно.

– Мы не вернемся домой. Теперь я уверена, что мы умрем, – задумчиво выдала она, потом её лицо исказила бешеная ярость. – Но будь я проклята, если позволю какому-то проклятому выскочке, недоделанному пожирателю убить меня! Я не позволю тебе сотворить со мной то, что они сделали с ней! Я убью тебя первой!

Нож, горевший до этого ровным светом, вспыхнул и магия взревела, завихряясь вокруг лезвия. Ветер ударил ему в лицо словно пощечина.

– Чёрт побери! – попятился слизеринец, прикрывая глаза ладонью. Если она нанесет удар сейчас, от такой силы он уклониться не сумеет. Это все равно, что пытаться убежать от поезда, несущегося на скорости 350 километров в час. С таким запасом энергии ей и целиться-то уже особо не нужно.







Дата добавления: 2015-09-15; просмотров: 272. Нарушение авторских прав; Мы поможем в написании вашей работы!



Шрифт зодчего Шрифт зодчего состоит из прописных (заглавных), строчных букв и цифр...

Картограммы и картодиаграммы Картограммы и картодиаграммы применяются для изображения географической характеристики изучаемых явлений...

Практические расчеты на срез и смятие При изучении темы обратите внимание на основные расчетные предпосылки и условности расчета...

Функция спроса населения на данный товар Функция спроса населения на данный товар: Qd=7-Р. Функция предложения: Qs= -5+2Р,где...

Случайной величины Плотностью распределения вероятностей непрерывной случайной величины Х называют функцию f(x) – первую производную от функции распределения F(x): Понятие плотность распределения вероятностей случайной величины Х для дискретной величины неприменима...

Схема рефлекторной дуги условного слюноотделительного рефлекса При неоднократном сочетании действия предупреждающего сигнала и безусловного пищевого раздражителя формируются...

Уравнение волны. Уравнение плоской гармонической волны. Волновое уравнение. Уравнение сферической волны Уравнением упругой волны называют функцию , которая определяет смещение любой частицы среды с координатами относительно своего положения равновесия в произвольный момент времени t...

Индекс гингивита (PMA) (Schour, Massler, 1948) Для оценки тяжести гингивита (а в последующем и ре­гистрации динамики процесса) используют папиллярно-маргинально-альвеолярный индекс (РМА)...

Методика исследования периферических лимфатических узлов. Исследование периферических лимфатических узлов производится с помощью осмотра и пальпации...

Роль органов чувств в ориентировке слепых Процесс ориентации протекает на основе совместной, интегративной деятельности сохранных анализаторов, каждый из которых при определенных объективных условиях может выступать как ведущий...

Studopedia.info - Студопедия - 2014-2024 год . (0.014 сек.) русская версия | украинская версия